Позолоченные латунные кости. Коварное бронзовое тщеславие

Любопытно. Опять неповиновение в рядах доблестной Гвардии.

Ясно как день – Туп и Шустер не в восторге от давления извне. Их пренебрежение правилами заставляло предположить: они получили негласное заверение принца Руперта, что тот не заметит, если кто-нибудь выболтает лишнее после кружки пива.

Пулар Синдж снова проскользнула в прихожую, а потом к двери. Ей понадобилось проворство, чтобы пробраться через толпу.

Сделав длинный глоток огненной воды, я попытался провести перепись населения. Мне не удалось получить точное число, но по дому рассыпалось семнадцать или восемнадцать доходяг.

Я отвык от напряженной общественной жизни. Немного пива, несколько глотков крепкого спиртного – и я полностью расслабился. Меня больше ничего не заботило. Меня больше ничто не беспокоило. Я смотрел на Страфу без профессиональных мыслей.

Страфа тоже посмотрела на меня, приподняв бровь. Ее маленький ротик сложился в едва заметную улыбку, в которой были приглашение, согласие, триумф.

59

В прихожей Синдж что-то сказала. Я не разобрал слов, но тон ее был встревоженным. Мы с Джоном Растяжкой встали и двинулись туда. Я гадал, где же оставил свою дубинку и какая проблема подобралась так близко, хотя Покойник в деле.

Джон Растяжка быстрее меня сложил два и два. Он остановился, и я врезался в него, не очень сильно.

Синдж, вернувшись в кабинет, прямиком направилась к кружке, которую дала брату. Будь она человеком, она была бы бледной и мрачной.

Причина подобного настроения отстала от нее на один шаг. В поле зрения появилась прекрасная рыжуля…

Это была Кира Тейт, подросток, племянница Тинни, на первый взгляд – точная копия своей тети. В тот же миг, когда я осознал, что Кира – не моя нежно любимая, материализовалась и сама главная рыжуля собственной персоной.

Кира была ненамного старше Краш. Со всем фирменным поведением подростка. Ей не хотелось здесь быть – хотя скоро стало очевидным, что она явилась по личной инициативе. За Кирой, чуть медленнее, следовала Тинни. У нее отвисла челюсть при виде численности и макияжа собравшейся толпы.

– Добрый вечер, мисс Тейт, – кружкой отсалютовал Тинни генерал Туп. – Могу я сказать, как вы прекрасно выглядите нынче вечером?

Ему сходило с рук то, что он говорил с ней как со старушкой. Если бы я сказанул нечто подобное, я бы жалел об этом месяцами.

За Тинни шагал ее дядя Освальд. За дядей – кузен Артифик, имевший репутацию скандалиста.

Я чуть было не засмеялся, наблюдая за реакцией Тинни на каждого из присутствующих.

Страфа должна была упасть, скуля, и уползти под мебель. Краш полагалось бы рухнуть кучкой пепла.

«Ух ты! А тебе еще предстоит встретиться с Ди-Ди и Майк. И увидеть, как повзрослела Пенни», – подумал я.

Но не сказал этого вслух.

Впрочем, Тинни все равно бы меня не услышала. У нее был стеклянный взгляд.

Отстраненным голосом она объявила:

– Я должна повидаться с персоной по ту сторону прихожей.

Упомянутая личность легонько прикоснулась ко мне, без слов предлагая самое ласковое утешение.

Тинни явилась на взводе, готовая к отчаянной драке, к развязке раз и навсегда, но, как только Синдж ее впустила, оказалась выбита из седла.

Повсюду кишели представители крысиного народца. В придачу здесь было полно людей, среди которых – начальник тайной полиции и высокопоставленная колдунья с Холма. Теперь Тинни собиралась предстать перед Его Милостью, где ее ожидала встреча еще с одним выводком удивительных гостей.

Синдж взяла себя в руки и спросила остальных Тейтов, не хотят ли они освежающего. Дядя Освальд кивнул.

Не поднимая глаз, Краш сказала:

– Я закачу сцену, если ты позволишь ей выпить что-нибудь вкуснее чая.

– На нее распространяются те же правила, – ответила Синдж.

Кира знала, что говорят о ней, но понятия не имела почему.

– Выпивка и несовершеннолетние, – объяснил я. – Синдж этого не одобряет. Синдж, тебе нужно проверить, не стащила ли что-нибудь Пенни.

– Твое чувство юмора не становится лучше.

Синдж и Старые Кости и в самом деле любили эту девочку. Я никогда не понимал почему. Ну и что с того? У меня имелись собственные слабости.

– Как ты снизошла до посещения этих трущоб? – спросил я Киру.

Она кинула подозрительный взгляд на Страфу. Помнила Бегущую по ветру.

Появление Артифика и дяди Освальда не требовало объяснений. Старик присматривал за фамильной гордостью Тинни. Артифик был здесь в роли мальчика для битья, если Тинни попытается обосновать свои доводы с помощью физической силы. А еще для того, чтобы убедиться, что ее не обидят, пока она ходит по гостям.

Улицы Танфера снова становились коварными.

Без всякой видимой причины от существа по ту сторону прихожей неслось вульгарное веселье.

Туп узнал Освальда. Они как-то участвовали вместе в одном благотворительном мероприятии, но были лишь случайными знакомыми. Теперь они вступили в неловкую беседу.

Страфа придвинулась ближе, словно для того, чтобы защитить меня. Кира и Артифик проглядели это, потому что их начала зачаровывать Краш. Киру, возможно, потому, что она считала: кто-то одного с ней возраста должен быть здесь так же несчастен, как и она сама. Артифик же интересовался Краш по той причине, по какой заинтересовался бы любой мужчина. Краш просто молила о внимании жаждущих мужчин. Вот такой аппетитной была моя маленькая Адская Дыра.

Конечно, Артифик никоим образом не мог знать, что лепестки с этой розы уже облетели и остались в основном шипы. Краш не носила профессиональных нарядов.

– Кира?

– Извини, Гаррет.

Она забыла о Краш.

– Я смущена.

– Не помню, чтобы ты долго смущалась.

Кира могла быть еще более яростной и прямолинейной, чем ее тетя. И у нее недоставало опыта притворяться приспособленной к нормальной жизни в обществе.

Многие убийцы – социопаты, но лишь небольшой процент социопатов – убийцы. Тинни относилась к несмертельной разновидности социопатов.

Пока.