Обещание

– Меня зовут Геннадий Эммануилович.

Собеседник точно посмеивался.

– Без разницы. Пусть будет Геннадий.

– Ну и славно! Пишите адрес.

– У меня нет ручки, – сказала Алла, глядя на ежедневник, заложенный паркером.

– Лукавите, уважаемая Алла Сергеевна, – засмеялась трубка, – ой, лукавите! Ну да ладно, на первый раз я вас прощаю. Адрес сейчас вышлю, – и Геннадий Эммануилович отключился прежде, чем разгневанная Алла успела ответить.

Спустя пару секунд пропищала смска. Контора таинственного Геннадия Эммануиловича находилась сравнительно недалеко.

Алла задумалась.

Происходила какая-то ерунда. Что за неожиданный долг? В вопросах бизнеса Алла была крайне щепетильна, поэтому с деятельностью агентства звонок таинственного Геннадия Эммануиловича вряд ли связан.

Или все-таки связан?

Она задумчиво смотрела на телефон, который мигал синим огоньком – восемнадцать непринятых вызовов!

На всякий случай надо позвонить Ирине, которая формально все еще оставалась соучредителем. Когда-то давно они начинали вместе, но постепенно Ирина отошла от дел, и теперь всеми вопросами Алла занималась единолично.

Ирка долго не брала трубку, а наконец-то отозвавшись, затараторила:

– Не могу долго разговаривать, извини. Я уже в самолете. И не говори! Голова кругом идет! Что случилось? Долги требуют? Наплюй на всех и не делай резких движений! Завтра я буду в Москве, обсудим! Все, пока, взлетаю! – и отключилась.

Беспечный тон подруги немного успокоил Аллу.

Что ж, она завтра встретится с этим адвокатом и выяснит, что за дела затевает его клиентка.

22 апреля, вторник

Ночь прошла тревожно, кошмары сменяли друг друга, а где-то на периферии сознания все время крутились слова: «Обещание!», «Обещание», «Обещание-е-е…»

«Что за дурацкое обещание?» – думала Алла, беспокойно перекатываясь с боку на бок на простынях, в одночасье сделавшихся жесткими и неудобными.

Какого черта?

Она то и дело поглядывала на часы, надеясь, что рассвет принесет облегчение и ясность мыслей. Как только небо посветлело, и над крышей соседнего дома показалась краешек солнца, встала и пошла на кухню варить кофе. С чашкой в руках села у подоконника, рассеянно глядя на пустынную в ранний час улицу.

В семь часов на кухне появился Артем.

– Ма? – удивленно спросил он. – Ты чего, случилось что-нибудь?

– Голова немного болит.

– Таблетку принести?

Забота в голосе сына неожиданно растрогала.

– Нет, спасибо, я уже выпила. Скоро должна подействовать. А ты что так рано?

– Договорился с Дашкой встретиться в универе перед первой парой. Обещал ей скачать кое-что.

– Кое-что – это музыку?

При упоминании подружки сына умиление испарилось, однако Артем не заметил изменений тона и радостно продолжил:

– Нет, мамуля, кое-что – это курсовая. У Дашки полная засада! Предзащита через два дня, а она совершенно не готова, представляешь?

– Представляю, – голос Аллы окончательно похолодел. Она встала и выплеснула остывший кофе в раковину. – Включи-ка чайник.

Артем щелкнул клавишей и полез в холодильник.

– Мам, – спросил он из-за дверцы, – а что у нас можно на хлеб положить?

– Сыру возьми.

– А колбаса есть?

– Если ты купил, то есть.

– Когда я мог купить? – возмутился Артем. – Я вчера весь день в интернете просидел.

– Ага, искал Даше курсовую. А она, наверное, в это время матери помогала.

– Мам, ну сколько раз повторять? Даша живет в общежитии!

– Тогда я не понимаю, почему в таком случае она не могла найти курсовую? Сама для себя, – безжалостно уточнила Алла.

– Мам, а тебе не кажется, что ты к Даше относишься необъективно?

– Ты знаешь, я вообще к ней никак не отношусь, – изменила тон Алла. – Но чисто внешне она нравится мне больше, чем твоя прежняя – бритая – Катя. Согласись, сын, что лысая женщина – это неестественно.

– Катя, между прочим, была байкершей, – сказал Артем, намазывая маслом половину батона.

– И что из этого? Длинные волосы снижают скорость у мотоцикла?

Артем фыркнул от смеха и чуть было не уронил хлеб на пол.

– Осторожней, – предостерегла Алла сына. – Помни, что бутерброд всегда падает маслом вниз. Это закон мироздания.

– Мамусик, ты у меня самая прикольная! – Артем пылко обнял мать.

– Мне приятно это слышать, – усмехнулась Алла.

– А голова прошла?