Большой формат: экранная культура в эпоху трансмедийности. Часть 1

В отечественной науке тоже появляются исследования эстетики телевизионных фильмов и сериалов, социокультурной роли отдельных жанрово-тематических моделей, которые можно причислить к большим экранным формам. В частности, хотелось бы отметить работы Н. Е. Мариевской [41], М. Ф. Казючица [42], О. А. Жуковой [43], Н. Ю. Спутницкой [44]. Существенное место в современной науке занимают труды об авторском кино, в частности, «Киногерменевтика Тарковского» Д. А. Салынского, «Образы великого разрыва…» Н. А. Хренова, «Ночь Никодима….» Ю. В. Михеевой, «Символическое и дословное в искусстве ХХ века» О. В. Беспалова, коллективные труды «На рубеже веков…», «Кино в меняющемся мире» [45].

Многие главы нынешнего труда созвучны обозначенным тенденциям подробного рассмотрения эстетики конкретных экранных произведений. Искусствоведческие подходы, связанные с синтезом музыки и визуальности, визуальности и литературы, представлены в статьях Е. М. Петрушанской, Н. Г. Кононенко, Д. А. Журковой, В. Д. Эвалльё. Статья Е. В. Сальниковой посвящена подробному анализу художественной целостности советского многосерийного фильма «Семнадцать мгновений весны». Статья Ю. А. Богомолова о кинематографе Сокурова, Балабанова и Звягинцева концентрируется на антропологической экзистенциальной проблематике данных режиссеров. Синтез искусствоведческих и культурологических подходов осуществлен в трех статьях о предыстории больших экранных форм. Объединение культурологии, эстетики и искусствоведения в различных пропорциях происходит в статьях об эстетике кино и сериала и о компьютерных играх. В наиболее «чистом» виде культурологические методы представлены в вводном разделе книги и в статье А. А. Новиковой о специфике американской сериальной индустрии.

Современный мир находится в стадии интенсивного развития, перемены приоритетов и стратегий, в том числе в сфере духовной деятельности. Гуманитарная наука является частью этих процессов, вступая в эпоху своей массовизации. Мы все оказываемся перед лицом эпохи глобализации, роста мегаполисов, разрастания сферы дистанционной деятельности, компьютерного бума, унификации и демонстрации значимости иерархических структур социума. В ответ на обозначенные тенденции неизбежно начинаются тенденции антиглобализма, укрепления и расширения горизонтальных социокультурных коммуникаций.

Ученый – тоже современный человек, он чувствует на себе все свойства современного постоянно усложняющегося мира, далеко не всегда учитывающего ценность и даже само наличие индивидуальной научной мысли. Сегодня мы ощущаем с небывалой остротой ценность существования в нашем научном круге, в микрокосме сектора художественных проблем массмедиа Государственного института искусствознания. Возможность развиваться и осуществлять исследования, находясь в многолетнем и непрерывном диалоге со стабильным кругом коллег, с многими поколениями аспирантов, со студентами тех вузов, в которых работали или работают сотрудники сектора, – это неотъемлемая часть становления и развития ученого, его личностного и профессионального вызревания. Эти факторы способствуют готовности ученого находиться в полемике с коллегами и верить в вероятность оказаться понятым. Иметь свободу и смелость предлагать неожиданные гипотезы, пробовать новые методы работы – и надеяться на то, что коллеги будут долго вникать в эти новые разработки, адаптироваться к ним, пробовать внедрить их результаты в свои индивидуальные исследования.

Совместная работа многих сотрудников нашего сектора на протяжении долгих лет рождает глубокое взаимопонимание, но не приводит к нивелировке индивидуальности отдельных ученых. Автор более десятка научных монографий Анри Суренович Вартанов, возглавлявший сектор много лет, всегда говорит, что наши яркие отличия друг от друга, наши различные тематические интересы, методологические установки, стилистика письма и ракурсы взгляда на экранные искусства и сферу массмедиа в целом являются нашим положительным свойством. Мы никогда не поддавались тенденциям унификации и обезличивания научной деятельности. Мы всегда толерантно относились к коллегам, оппонирующим друг другу внутри нашего круга. Свобода научной мысли, свобода развития и отстаивания своих научных взглядов – неотъемлемое условие развития современной науки.

Сегодня совершенно очевидно, что наряду с традиционной формой коллективной монографии, требующей максимальной унификации и жесткости в структуре всех разделов и стилистике письма, может сложиться другая, альтернативная форма коллективной монографии.

Вместо унификации мы утверждаем ценность и необходимость принципа творческого авторского многоголосия, в котором каждый автор сохраняет свою индивидуальность видения предмета и стиля изложения, дополняя другие авторские высказывания.

Подобные принципы развиваются, на наш взгляд, в коллективных монографиях под редакцией И. Е. Светлова «Символизм. Новые ракурсы» и «Густав Климт и Эгон Шиле в Москве и Вене», коллективной монографии «Триалог. Искусство в пространстве эстетического опыта» В. В. Бычкова, Н. Б. Маньковской и В. В. Иванова, в коллективных трудах «Аура художественного творчества» и «Антропология искусства…» под редакцией О. А. Кривцуна [46].

Современное искусство (как и медиасреда) – это очень сложный и непредсказуемый организм со множеством составляющих. И он требует готовности видеть его сразу с многих сторон, многих научных и мировоззренческих позиций, а не пытаться утвердить какой-то один ракурс и концептуальный вектор. Разные взгляды и научные позиции не опровергают, но дополняют друг друга и отражают реальную глубину многосложности сферы искусства.

Вместо структурной жесткости и жанрового единства мы стремимся к структурной гибкости и многожанровому единству исследования. Историко-теоретические и обзорные главы находятся в свободном сосуществовании с главами, выполненными в манере научного эссе, критической статьи, персонального исторического свидетельства.

Как бы мы ни были погружены в исследование эстетических особенностей экранных произведений, как бы мы ни дорожили научными традициями изучения художественной формы, невозможно представить себя изолированными от дискуссионного поля современной экранной культуры, от анализа актуальных смыслов, которые транслируют различные виды экранных больших форматов, наконец, от проблем восприятия экранных форм в современном обществе. Востребованность данных подходов абсолютно очевидна, о ней говорит востребованность книг литературоведа и культуролога Л. И. Сараскиной [47], киноведа, теле- и кинокритика Ю. А. Богомолова, опубликовавшего за последние годы монографические труды в жанре аналитической критики: «Прогулки с мышкой…» [48], «Хроника пикирующего телевидения» [49], «Медиазвезды во взаимных отражениях» [50], недавно вышедшей монографии А. А. Новиковой «Воображаемое сообщество. Очерки истории экранного образа российской интеллигенции» [51] и др.

Стремление к ряду обобщений и анализу эстетического феномена, на наш взгляд, не противоречит новому утверждению ценности отдельных неповторимых экранных произведений и художественных решений. И потому наряду с главами, в которых на разнообразном материале рассматриваются эстетические понятия и общие художественные тенденции в экранных искусствах, в нашей монографии есть главы, посвященные отдельным произведениям и даже фрагментам произведений. Данный принцип столь же оправдан, сколь было естественным и необходимым появление крупных и сверхкрупных планов в кино.

Мы ценим индивидуальное мнение каждого ученого и считаем, что возможна опора не только на разветвленное гуманитарное знание, но и на собственную интуицию. Это отнюдь не означает произвольности и так называемой «необоснованности» суждения. Интуитивный метод состоит совершенно не в том, чтобы думать и высказывать то, что произвольно взбредает в голову. Сознание профессионала, длительное время изучающего искусство, наблюдающего его развитие, его взлеты и неудачи, обрабатывает получаемую эстетическую информацию гораздо быстрее, чем он успевает проанализировать логику возникновения своего суждения о том или ином явлении культуры и искусства. Суждение профессионала может быть основано на быстром «внутреннем» анализе явления, для которого ученому не надо выстраивать рациональные схемы, долго подыскивать методы и пр. Экспертное мнение потому и обладает ценностью, что несет в себе в «свернутом» виде состоявшийся многогранный анализ предмета и умение определить его место в сложном контексте культуры и искусства. Такой анализ требует доверия себе и своему восприятию, умения анализировать свое спонтанно формирующееся отношение к произведениям искусства. Для живого восприятия искусства, для постижения современных, новых, еще никем не описанных и не проанализированных произведений, необходима наука индивидуального суждения, основанного на многообразном опыте изучения предмета.

Существенным событием стал коллективный труд Государственного института искусствознания «Память как объект и инструмент искусствознания» [52]. В не меньшей степени память – это инструмент изучения массмедиа, медийной среды и истории восприятия закрытых и открытых художественных форм. Наука спонтанно движется к пониманию того, что отображение и осмысление личного опыта восприятия культуры, искусства, а также личный опыт научной деятельности – весьма полезное звено общей парадигмы научного мышления. В нашем научном микрокосме совершенно стихийно тоже возник текст, свидетельствующий в пользу данного тезиса. В процессе работы над коллективным трудом «Телевидение между искусством и массмедиа» А. С. Вартанов написал раздел об истории исследования телевидения в секторе Государственного института искусствознания в советские годы, когда подразделение именовалось сектором художественных проблем СМК, а институт – Всесоюзным научно-исследовательским институтом искусствознания [53].

Возможно, пора отодвинуть в тень определение «мемуары», «воспоминания», «страницы жизни» и осознать, что в случае способности структурировать багаж своей памяти, выбирать из него то, что относится к теме конкретного исследования, и производить анализ фактов, следует говорить о наблюдениях, свидетельствах, суждениях очевидцев и участников культурного процесса. Элементы жанра личного наблюдения ученого и журналиста также присутствуют в нашей монографии, одновременно являя и фактологический материал для других исследователей, и способ реконструкции страниц культурного прошлого и осмысления его явлений.

Данный коллективный труд не ставит своей целью написание полной истории жизни больших экранных форм. Мы вступили в эпоху, со всей очевидностью демонстрирующую, что эта задача попросту невыполнима. Экранной продукции становится так много, что формы научной работы с ней должны трансформироваться. На сегодняшний день более плодотворно стремление обозначить актуальные для современности аспекты исследования данного предмета, рассмотреть отдельные ключевые тенденции и произведения, не претендуя на всеобъемлющий охват материала.

Примечания

[1] Эта тематика здесь не рассматривается, она связана со специфическими технологиями и смысловым полем и требует отдельной монографии.

[2] Божович В. И. Традиции и взаимодействие искусств. Франция. Конец XIX – начало XX века. М.: Наука. 1987. С. 222.

[3] Многосерийный телефильм: истоки, практика, перспективы. Cб. ст. Сост. Г. Михайлова. Отв. ред. А. Липков. М.: Искусство, 1976.

[4] Непрерывно развивающееся целостное повествование в экранных искусствах ассоциируется с романными формами. Однако оно может быть выполнено и в жанре эпоса.

[5] Вселенная, мир – в данном случае это синонимы, варианты принятых обозначений целостного художественного мира, который может воплощаться в различных искусствах, например, в литературе, комиксах, кино, телевидении, живописи и пр. Эти обозначения сегодня широко растиражированы в отношении фэнтези и других популярных жанров, однако правомерно их использование при обращении к высокому искусству. Мир Льва Толстого, мир Шекспира, вселенная «Руслана и Людмилы» и пр.

[6] Киновариант «Фанни и Александра» длится 188 минут, телевизионный – 312 минут.

[7] В данном случае мы имеем в виду «тело» произведения, а не его восприятие, его видение, которое зависит от исторического и культурного контекста, от индивидуальности реципиента и пр.

[8] Jenkins H. Convergence Culture Where Old and New Media Collide. New York New York University Press. 2006.

[9] Bignell J. An Introduction to Television Studies. London, New York: Routledge. 2013. P. 189.

[10] Dena Ch. Transmedia Practice Theorizing the Practice Of Expressing a Fictional World Across Distinct Media and Environments. PhD diss., University of Sydney. 2009.

[11] Sedari C., Bertetti P., Freeman M. Transmedia Archaeology: Storytelling In the Bordelines Of Science Fiction, Comics and Pulp Magazines. Basingstoke: Palgrave MacMillan. 2014.

[12] Taylor B., Brewer E. The Return Of King Arthur British and American Arthurian Literature Since 1800. Boydell & Brewer Ltd. 1983.

[13] Ortenberg V. In Search Of the Holy Grail the Quest For the Middle Ages. London, New York Humbledon Continuum. 2006.

[14] Подробнее о развитии античных мотивов в Новое и Новейшее время см.: Античность в европейской живописи XV – начала ХХ века М.: Советский художник. 1984; The Ancient World of Silent Cinema. Eds. Michelakis P. and Wyke M. Cambridge: Cambridge University Press. 2013; Jenkins Th. E. Antiquity Now: The Classical World in the Contemporary American Imagination. Cambridge: Cambridge University Press. 2015.

[15] Беньямин В. Произведение искусства в эпоху его технической воспроизводимости. Избранные эссе. М.: Медиум. 1996.

[16] Показателен и происходящий отказ от такой музейности, многократная трансформация понимания музея во второй половине ХХ – начале XXI века, а также активный выход искусства на улицу (street art). Однако это отдельная большая тема.

[17] Glassy M. C. Movie Monsters in Scale: A Modeler’s Gallery of Science Fiction and Horror Figures and Dioramas. Jefferson, London, North Carolina: McFarland & Company, Inc. Publishers. 2013.

[18] Сальникова Е. В. Визуальная культура в медиасреде. Современные тенденции и исторические экскурсы. М.: Прогресс-Традиция. 2017. С. 532—543.

[19] Бодрийяр Ж. Система вещей. М.: Рудомино. 1995. С. 49.

[20] Там же.

[21] Полевые материалы автора (ПМА). Культурные предпочтения студентов московских гуманитарных вузов. Май, 2018.

[22] ПМА. Практика обращения жителей городов России с видеомагнитофонами и кассетами. Москва, Екатеринбург, Санкт-Петербург. Январь, 1994; Torres E. C. Television in Portuguese Daily Life. Newcastle Cambridge Scholars Press. 2006. P. 28.

[23] По свидетельству музыковедов, мода на коллекционирование «винила» уже давно вернулась, кроме того, сегодня снова производятся виниловые пластинки.

[24] В онлайн-кинотеатре Ivi размещена подборка камео в «Друзьях». URL: https://www.ivi.ru/titr/motor/kameo-v-druzyah

(Дата обращения 24.07.2018).

[25] Стракович Ю. В. Цифролюция. Что случилось с музыкой в XXI веке? М.: Классика-ХХI. 2017.

[26] Маньковская Н. Б. Феномен постмодернизма. Художественно-эстетический ракурс. М.-СПб.: Центр гуманитарных инициатив. Университетская книга. 2009. С. 9.

[27] Разлогов К. Э. Экранный гипертекст // Экранная культура в современном медиапространстве. Методология, технологии, практики. М.-Екатеринбург: ИПП «Уральский рабочий». 2006. С. 8.

[28] Там же. С. 14.

[29] Фрактальная структура подразумевает самоподобие, игру масштабов и бесконечное разрастание. Подробнее см.: Николаева Е. В. Фракталы городской культуры. СПб.: Страта. 2014.

[30] The Politics of Adaptation: Media Convergence and Ideology. Eds. Hassler-Forest D., Nicklas P. Crossmwdia Innovations: Texts, Markets, Institutions. Eds. Ibrus I., Scolari C. A. Frankfurt: Peter Lang. 2012; Clarke M. G. Transmedia Television: New Trends In Network Serial Production. London: Bloomsbury. 2012; Transmedia Frictions: The Digital, the Arts, and the Humanities. Eds. Kinder M., McPherson T. 2014.

[31] Jensen H. Media Convergence: The Three Degrees of Network, Mass, and Interpersonal Communication. London: Routledge. 2010; Jenkins H. Convergence Culture: Where Old and New Media Collide. New York, London: MIT. 2006.

[32] Danesi M., ed. Encyclopedia of Media and Communication. Toronto University of Toronto Press. 2013. P. ix.