Улей

– Прости, Линдси, – сказал он, когда она спросила его в лоб. – Мне очень жаль. Честно. Я не хотел, чтобы так получилось. Само собой вышло.

Линдси не плакала. Её разъедал гнев. И стыд: об измене мужа она узнала последней. Она даже голос не повысила.

– Само собой ничего не случается, Джек, – наконец сказала она ему. – Всё происходит по воле людей. Ты допустил, чтобы это произошло. А причину я даже знать не хочу. Мне это неважно. Всё это затеял ты сам.

– Тебя почти никогда нет дома, – заявил он. – Мне было одиноко.

– Джек, ты это серьезно? Ничего другого я и не ожидала услышать. Это меня не бывает дома? Я не разъезжаю по конференциям. Хотя теперь мне понятно, что тебя манило в командировки. Да, я много работаю, делаю нужное дело, но при этом не торчу на работе столько, сколько ты. Поправка: я думала, что ты там работаешь.

– Вообще-то я работал, – возразил Джек.

– Я не собираюсь с тобой спорить. Ты думаешь, что полюбил другую женщину. Прекрасно. Значит, нашему браку конец. Я даже не буду пытаться его спасти. Не могу. Измена есть измена.

– Я боялся, что твоя реакция будет куда хуже, – произнес он.

Линдси хотела сказать мужу, что она всё ещё его любит, что она потрясена и готова отдать что угодно, лишь бы этого разговора никогда не было. Не сказала. Она нарастила на себе защитный панцирь, под которым обычно прятала свою ранимость. А ему открыла душу. И это было больнее всего. Он же знал, какая она. И всё равно обидел.

– Той девице, с которой ты закрутил роман, на тебя плевать, – заметила Линдси.

– Ее зовут Уиллоу. – Джек встал, собираясь уйти. Уиллоу. Ну и имечко! – Мне жаль. Я никогда не ставил перед собой цель причинить тебе боль, Линдси. Мы с Уиллоу любим друг друга. Хотим жить вместе. Может быть, на Бали или ещё где-нибудь.

На Бали? Кто этот незнакомец?

Линдси метнулась к выходу, повернула ручку двери и распахнула её.

– Уходи, – отчеканила она, не глядя на мужа.

И он ушел. По крайней мере, так обстояли дела до тех пор, пока Уиллоу не решила, что она больше не любит Джека и не хочет жить на Бали. Это случилось две недели назад. Она написала Джеку прощальную эсэмэску и исчезла. Джек, по словам их общих друзей, был ошеломлён. Такого исхода он не предвидел. Уиллоу была девушка его мечты, его фантазия, внезапно воплотившаяся в реальный образ. Идеальная эскортница, смотрит в рот своему патрону. Безукоризненно ухоженная, с гладкой белой кожей, она говорила Джеку, что он – великолепный любовник, лучше у неё никогда не было.

Что, кроме него, ей никто не нужен.

А потом нашла нового.

Любовный роман Джека имел столь же предсказуемо неизбежный невразумительный конец, как и вся траектория его кризисного периода. Линдси Джек сказал, что чувствует себя идиотом, и у неё возник вопрос: знает ли он, что все друзья и знакомые тоже считают его дураком? Он снял квартиру в центре города, прямо над итальянским рестораном, и теперь каждое утро, когда являлся на работу, от него пахло оливковым маслом и чесноком. Уиллоу, к её чести, не была интриганкой. Она не докладывала всем и каждому об их отношениях, подчёркивая, что это идет вразрез с правилами компании.

А могла бы.

Джек был ей настолько безразличен, что она сразу про него забыла. Правда, Уиллоу перешла на другую должность – секретаря-референта директора комбината. Все сотрудники считали это серьёзным повышением. Кроме того, директор был холост.

Вечером после панихиды и поминок, сидя в темной кухне с очередной банкой пива в руке, Линдси и не думала предаваться сожалению. Алан был для неё той жилеткой, в которую она выплакивала свою боль. И он сказал ей: если хочешь простить мужа, прости.

– Какое бы решение ты ни приняла, – добавил он, – пойми одно: как раньше уже не будет. До конца жизни ты будешь задаваться вопросом, правильно ли ты поступила. И не сумеешь прятать свои чувства. Они всю душу тебе изъедят. Поверь мне.

В ту пору она не сомневалась в правоте его слов. Теперь, когда вспоминала тот его совет, что-то не давало ей покоя. Поверь мне. Что Алан имел в виду? Что у них с Пэтти были проблемы? Или он намекал на что-то другое?

* * *

Линдси спала на той же половине кровати, что и всегда, хотя в свое время упрекала Джека за то, что он занял сторону у окна. Летом ветерок обдувает. Зимой луна светит. Она легла в постель, чувствуя себя одинокой, как никогда. Более одинокой, чем в ту пору, когда умерла её мать. Закрыв глаза, Линдси прокручивала в уме события дня. Потом вспомнила тот день, когда Пэтти обнаружила Алана мертвым в гараже. Потом копнула ещё глубже: за неделю до гибели в кафе «Голландец» Алан был сам не свой. На её вопрос он ответил: ничего особенного.

– Так, пустяки.

Она воздержалась от выпытывания подробностей, пока они стояли в очереди за кофе. Хотела, чтобы он сам нарушил молчание и объяснил. Но Алан сменил тему.

– Линдси, возьмешь мне кофе, ладно? – Он вручил ей десять долларов.

– Не надо, – отказалась она, возвращая ему деньги. – То есть, да, возьму, конечно. Моя очередь платить.

– Спасибо, – поблагодарил он, направляясь к выходу.

Двигаясь в очереди, Линдси в окно заметила Алана на улице. Он стоял на тротуаре у своей машины и говорил с кем-то по телефону. В следующую секунду она отвернулась. Ей казалось, она увидела то, что не предназначалось для её глаз. Выражение лица у него было необычное.

Он был возбужден или взволнован?

Трудно сказать.

Лежа в постели с закрытыми глазами, Линдси анализировала тот случай. Может, это как раз и был тот «звоночек», который она проигнорировала. Теперь она жалела, что не спросила Алана, с кем он тогда говорил по телефону. Он был очень скрытен относительно своих «пустяков», и ей не хотелось отталкивать его. Она его уважала. Восхищалась им. Линдси понимала: желание помочь может быть воспринято как назойливость и любопытство. Она повернулась на бок и упёрлась взглядом в подушку – в ту самую, на которой спал её бывший муж. Она поменяла положение и укрылась одеялом.

Когда она поинтересовалась у Алана, что случилось, он извинился за свою необычную замкнутость.

– Да так, думаю о том, о сём, – объяснил Алан.

Теперь она понимала, что те его слова знаменовали конец, как засевшие в памяти последние строчки прочитанной книги.

Если бы она проявила настойчивость, может, удалось бы его спасти?

Линдси знала, что это бессмысленная игра разума, которую она вела сама с собой. Ответов про Алана, она, должно быть, никогда не узнает.

А вот о гибели девушки, обнаруженной у водопада, должна узнать всё.

Глава 7

11 сентября 2019 г., среда

Ферндейл, штат Вашингтон

Стол напротив Линдси по другую сторону прохода служил постоянным напоминанием.

Наставника, который был ей надежной опорой, больше нет.

Убийство девушки, обнаруженной у водопада Мейпл, ей предстоит расследовать в одиночку.

Линдси посмотрела на часы и приступила к работе. Во второй половине дня в офисе коронера округа Уотком, в залитой флуоресцентным светом прозекторской с облицованными плиткой стенами, будет произведено вскрытие погибшей. Изучив сводки происшествий, она составила список пропавших женщин в возрасте от пятнадцати до сорока лет. Некоторые весьма отдаленно подходили под описание жертвы, но несколько точно ему соответствовали. Линдси проверила район вокруг места обнаружения трупа девушки, уточнила, откуда поступили звонки о пропавших женщинах. Как минимум, шесть из них соответствовали данному случаю, но на самом деле это ничего не значило. Некоторые убийцы, начитавшись в Интернете статей о работе полиции и насмотревшись криминальных телесериалов, научились заметать следы и действовали грамотно и аккуратно.

По мнению Линдси, существовало три главных правила, которых придерживался опытный убийца: держи рот на замке; не оставляй на теле жертвы собственный биологический материал – жидкости, ткани, скрытые отпечатки; и, наконец, никогда не бросай труп рядом с собственным домом.

Каждый из этих принципов имел важное значение, и вкупе они давали тройную гарантию безнаказанности, провоцируя на новое убийство.

К ней в кабинет заглянул лейтенант Мэдисон.