Мертвый принц

Они прошли еще немного и увидели растерзанное тело.

– Святые! – выдохнула Винна.

– Да благословят святые несчастного паренька, – уточнил Стивен.

Кровь пропитала листья и землю, но лицо оставалось чистым – они сразу же узнали Алгафа, мальчика с фермы.

– Похоже, он не послушался матери, – вздохнул Эспер.

Стивен сделал шаг вперед, но Эспер остановил его.

– Нет. Разве ты сам не видишь? Мальчик – приманка. Тварь хочет, чтобы мы приблизились к нему.

– Но он еще жив, – возразил Стивен. – Именно его дыхание я слышал.

– Эсп… – начала Винна, но Белый знаком велел ей молчать.

Лесничий продолжал наблюдать за кронами деревьев, однако ветви оставались голыми и неподвижными, легкий ветерок почти стих. Он вздохнул.

– Следите за деревьями, – предупредил он. – Я заберу мальчика.

– Нет, – возразил Стивен. – Лучше я. Ведь я не владею луком так, как ты. Если он действительно прячется на деревьях, у тебя гораздо больше шансов его остановить.

Эспер подумал и кивнул.

– Ладно, только будь осторожен.

Когда Стивен двинулся к телу, Эспер наложил стрелу на тетиву.

Стая ласточек пролетела над деревьями, и в лесу наступила жуткая тишина.

Стивен подошел к мальчику и опустился перед ним на колени.

– Плохо дело, – сказал он. – Сильное кровотечение. Но если мы его перевяжем, у него будут шансы выжить.

– Я ничего не вижу, – сказал Эхок.

– Я знаю, – ответил Эспер. – И мне это не нравится.

– Возможно, ты ошибаешься, – предположила Винна. – Мы не уверены, что уттин – или как там еще называется это существо – настолько умен, чтобы устроить ловушку.

– С греффином путешествовали люди и сефри, – напомнил ей Эспер, перед его глазами возникли маленькие следы. – Не исключено, что и с ним. Ему не обязательно самому быть умным.

– Верно.

Он о чем-то позабыл – и понимал это. Уттин должен был выйти на прогалину по земле. Эспер нашел только одну цепочку следов. И он решил, что уттин ушел в другую сторону, взобравшись на деревья.

«Уттины умеют уменьшаться до размеров комара или превращаться в мох», – сказала Винна.

– Стивен, иди сюда! Сейчас же! – закричал Эспер.

– Но я…

Глаза Стивена широко раскрылись, голова резко повернулась в сторону; затем он вскочил на ноги.

Он не успел преодолеть и ярда, когда земля вздыбилась и в облаке разлетающихся листьев нечто огромное метнулось к нему.

Глава 3

Мери

Пальцы Леофа танцевали на красно-черных клавишах инструмента, а перед его внутренним взором сменяли друг друга кошмарные видения: трупы с выжженными глазами, навеки исчезнувший под крыльями ночи город. Темнота стекала по его пальцам на клавиатуру, веселая мелодия, которую он играл, превращалась в реквием. Вконец расстроившись, он потянулся за костылями и с трудом встал, поморщившись от боли в ноге.

Леоф хотел было вернуться в свою комнату, чтобы прилечь, но мысль о маленьком темном помещении вызвала у него дрожь. В музыкальном зале было светло, два высоких окна выходили на улицы города. К тому же здесь имелся прекрасный набор инструментов: помимо клавесина, на котором он играл, лютни и теорбы[2 - Разновидность большой лютни XVII в.] всех размеров, гобои, блок-флейты, флажолеты и волынки. А также запас бумаги и чернил.

Однако все здесь покрывал тонкий слой пыли, а струнные инструменты никто не настраивал несколько лет. Интересно, сколько времени минуло с тех пор, как двор имел постоянного композитора?

А точнее, намерен ли он нанять такового сейчас?

Когда Леоф узнает о решении королевы?

Артвейр сдержал слово: нашел Леофу жилье в замке и раздобыл разрешение пользоваться музыкальным залом. Кроме того, Леоф получил краткую аудиенцию у короля, который не обратил на него ни малейшего внимания. Королева также присутствовала, красивая и царственная, и по ее подсказке король поблагодарил Леофа за участие в событиях в Бруге. Однако никто из них не упомянул о его будущем. И хотя портной сшил для сочинителя музыки несколько костюмов, а еду регулярно доставляли в комнату, за два десятка прошедших дней о нем больше никто не вспомнил.

Леоф работал, но без особого интереса. Он написал песню маленда, аранжировал ее для оркестра из двенадцати инструментов, а потом – не будучи удовлетворен результатом – для тридцати инструментов. Столь большие оркестры никогда прежде не собирались, но он слышал именно такую музыку.

Леоф еще несколько раз пытался записать неуловимую мелодию холмов, но что-то его останавливало, и он отложил ее в сторону, решив заняться сочинением танцевальной музыки для двора на случай, если удастся получить большой заказ – на свадьбу, например.

И все это время его преследовали мертвецы Бруга – они рыдали, мечтая обрести флос. Он знал, что должен сделать, но его не покидали сомнения. Леоф боялся, что сочинение такой могучей музыки, как эта, уже начавшая формироваться в его душе, может лишить его жизни, высосав все силы.

Поэтому он бродил по залу, изучал старые рукописи, настраивал инструменты, откладывал их в сторону и брался за что-нибудь другое.

Он как раз смотрел на далекие баржи, плывущие по реке Свежесть, когда кто-то приглушенно чихнул. Леоф повернулся посмотреть, кто вошел в зал, но никого не увидел. Дверь была приоткрыта, за ней виднелся пустой коридор.

Волосы у него на затылке встали дыбом, и он медленно обошел зал – неужели ему показалось?

Но нет, звук послышался снова – он доносился из деревянного шкафчика.

Леоф смотрел на источник шума, его страх нарастал. Неужели убийцы из Бруга его нашли? И теперь явились или прислали наемника, чтобы отомстить, опасаясь, что он их выдаст?

Музыкант осторожно взял ближайший предмет, это оказался гобой. Он был тяжелым – и заостренным.

Леоф выглянул в коридор. Как назло, ни одного стражника поблизости не обнаружилось. Он собрался было отправиться на поиски, но в последний момент передумал, взял себя в руки и подошел к шкафчику. Выставив перед собой гобой, он схватился за ручку дверцы и решительно рванул ее на себя.

Широко раскрытые глаза моргнули, из маленького рта вылетело испуганное восклицание. На него смотрел ребенок. Леофа захлестнула волна облегчения.

В шкафу пряталась маленькая девочка, не старше шести или семи лет. На ней было синее атласное платье, длинные каштановые волосы в беспорядке рассыпались по плечам. Голубые глаза бесхитростно смотрели на Леофа.

– Привет, – сказал он после небольшой заминки. – Ты меня напугала. Как тебя зовут?