Покорить железного гиганта. Жизнь и экстремальные ситуации мотоциклиста на бездорожье

«Так, ребята, – сказала она. – Не знаю, все ли вы это видели, но вчера Грэма показали по телевидению, не так ли, Грэм?»

Я помню, как подумал про себя: «О, господи боже. Пожалуйста, остановите ее!»

«Да, мисс», – смиренно сказал я.

«А что ты выиграл?»

«Junior Kick Start, мисс».

«Как интересно! Итак, Грэм. Не мог бы ты выйти сюда и рассказать нам об этом, пожалуйста?»

«Нет, мисс».

Очевидно, она знала меня не так хорошо, как думала.

«Серьезно? Да ладно, Грэм. Я уверена, что все хотят послушать».

Был единственный способ все это остановить – это замолчать, я так и сделал.

Вскоре учителю надоело меня упрашивать, и через день или два все в школе забыли об этом, как я и надеялся. Думаю, что больше всего моя победа в Junior Kick Start помимо моей семьи впечатлила членов Мотоциклетного клуба Фолкстона и Кентского молодежного клуба Триала, но, поскольку, они меня знали, то никто не поднимал шума.

Я имел честь выиграть самую последнюю серию Junior Kick Start в 1992 году, в результате чего мой счет увеличился до трех, а еще я выиграл его в 1990 году. Я думаю, Дуги снова занял второе место в 1992 году. Честно говоря, я был на год старше него, но он определенно совершенствовался.

Когда мы добрались до написания этой главы, я вспомнил, что мои родители записывали видео каждой серии программы, в которой я появлялся, но, когда я пошел искать кассеты, оказалось, что у нас больше нет видеоплеера! Да и у кого они остались в эти дни? В итоге пришлось полагаться на память и YouTube.

Моя телевизионная карьера началась за пару лет до Kick Start. Фактически, к тому времени, когда я впервые появился на Junior Kick Start, я был уже тертым калачом. Я впервые появился в программе под названием «Номер 73». Те, кто моего возраста или старше, могут ее знать, это было одно из тех субботних утренних шоу, которое длилось пару часов и собирало много разных гостей. Некоторых членов нашего клуба попросили приехать на съемку и, поскольку, это транслировалось в прямом эфире и довольно рано утром, мы остановились в отеле накануне вечером. Это было круто! Мы катались на мотоциклах по съемочной площадке телевизионной студии, но я не могу вспомнить, почему мы были там. И это длилось всего несколько секунд. Больше всего в этот день я запомнил встречу с актрисой Летицией Дин, которая появлялась на EastEnders. Она была гостьей на шоу и подарила нам всем фотографии с автографом. У меня еще где-то есть эта фотка.

После этого нас попросили появиться в программе под названием «Going Live», которая меня менее смущает, чем «Номер 73». Это было настоящим событием в середине 1980-х и в ней снимались Филлип Шофилд и Сара Грин. В эпизоде, в котором появился я, среди главных гостей была поп-группа под названием 5-Star, которая была немного бредовой, и парень по имени Рой Кастл. Рой, который вел программу под названием «Рекордсмены» (Record Breakers), в которой люди пытались побить мировые рекорды. Она и появилась из-за попытки установить мировой рекорд, и я почти уверен, что именно поэтому мы тоже были там. Я думаю, что кто-то пытался балансировать на мотоцикле или что-то в этом роде. Этот эпизод стал очень известным после того, как один из звонящих на шоу, чтобы поговорить с 5-Star, начал использовать матерное слово «Фак» и поливать их всех самыми что ни на есть матерными словами. Это то, что я запомнил больше всего! Опять же, мы были там просто для того, чтобы покататься и, хотя это было более масштабное шоу, мы были на нем всего несколько секунд.

В какой-то момент в 1980-х я также появился в местных новостях вместе с вышеупомянутым Стивом Сондерсом. Поскольку я должен был быть многообещающим гонщиком Триалов, они попросили прийти меня, а чтобы сделать программу более интересной, решили пригласить уже признанного гонщика. Удачливый старик Стив. Наверняка он был вне себя от радости, когда ему позвонили. Он был так же взволнован, как и я, так что это было короткое интервью. Представьте наш комический дуэт!

Глава 3

Мотоцикл Honda TLM50, о котором я вам рассказывал ранее, поначалу был просто дерьмом, так как ему не хватало мощности. В попытке сделать TLM50 более мощным, Рою Фрэнсису пришлось за свой счет отправить его Стэну Стивенсу, очень известному тюнеру мотоциклов. Стэну удалось довести его примерно до 80сс, более того он разработал версию мотоцикла с водяным охлаждением, что потребовало огромных усилий.

Вернув байк, мы услышали, что кому-то удалось разогнать свой TLM50 до 100 кубов. Дабы не отставать, Рой снова отправил его Стэну, чтобы он посмотрел, что можно сделать. Примерно через неделю мы вернулись забрать байк и Стэн сказал Рою и папе: «Либо он поедет, либо взорвется». К счастью для нас, он поехал и, насколько я знаю, он и по сей день где-то еще существует.

В итоге я выиграл C-Class на TLM50, но наше партнерство с мотоциклом и с Honda после этого вскоре закончилось, поскольку когда я перешел в B-класс, он был слишком маленьким, а единственная доступная Honda была слишком тяжелой, а значит неконкурентоспособной. К счастью, Рой заключил отдельную сделку с компанией Fantic, которая была чрезвычайно щедрой, потому что был Рой. Я думаю, что Пол Смарт был эксклюзивным представительством компании Honda в то время, так что нам повезло.

Я полагаю, что Рой продолжал мне помогать, потому что я был не только коммерческим золотом и международной телевизионной суперзвездой, но потому что я все еще продвигался в Триале. Помимо хороших показателей на национальном уровне, я стал чемпионом в B-классе в 1989 году для подростков от двенадцати до четырнадцати лет, и чемпионом А-класса для пятнадцатилетних и шестнадцатилетних в 1990-м и снова в 1991-м, так что я продолжал оправдывать ожидания. Кроме того, примерно с тринадцати лет между мной и другими райдерами начал образовываться разрыв, и я довольно легко побеждал. Я также более серьезно относился к физической подготовке, действовал и думал как профессионал, хотя все еще был более или менее ребенком. По крайней мере, я постоянно думал о том, как бы поступил профессионал.

До этого времени весь мой фитнес-режим представлял собой дорогу в школу и обратно. Мой путь составлял около трех или четырех миль, и в школу я шел медленно, а обратно бежал как ветер. Моя мама была в отчаянии из-за расходов, потому что каждый месяц мне требовалась новая пара обуви. Серьезное отношение к моей физической форме дало мне еще одно преимущество, потому что, насколько я знаю, я был единственным молодым райдером в стране, за исключением, возможно, Дуги, который в той или иной степени концентрировался на таких вещах, как фитнес и диета. С точки зрения остальной части страны, Дуги и я были райдерами, которых нужно было победить, а с точки зрения Дуги, только я был райдером, которого нужно было победить. Полагаю, я был его заклятым врагом, и моя задача заключалась в том, чтобы оставаться впереди. По сути, прогресс Дуги, вероятно, и подтолкнул меня к тому, чтобы очень серьезно относится к тому, чем я занимался. Безусловно, я не могу говорить за Дуги, но, вероятно, именно мой прогресс побудил Дуги становится лучше. Если бы не было меня, или же не было бы его, то оставшийся из нас довольно легко обыграл бы всех остальных. Более того, я не думаю, что смог бы стать таким профессионалом, если бы его не было.

Единственный раз, когда я по-настоящему общался с Дуги в те времена, был на шестидневном испытании YMSA – Youth Motorcycling Sporting Association (Молодежной ассоциации мотоспорта), которое раньше проходило в районе Мэтлока и в шести разных местах. Тогда это было действительно большим событием, все приходили со своими семьями и превращали это в праздник. Атмосфера была прекрасной, даже для такого тихого парня, как я, и все, казалось, знали друг друга. Единственный праздник, который у нас был не касающийся Триала – по крайней мере, который я помню – был, когда мы поехали в Батлинс, но мы перестали туда ездить, как только я начал ездить.

Что касается обучения езды на Триале, мероприятие Молодежной ассоциации мотоспорта было одним из самых полезных, в которых я принимал участие в детстве. Оно всегда проводилось профессионально, и из-за длинной продолжительности мероприятия, не говоря уже о сложности Триалов, было, пожалуй, самым увлекательным. Именно его я ждал больше всего, будучи ребенком. Наверное, это относится ко многим другим людям тоже.

Помимо Роя Фрэнсиса, человека, который больше всего помог мне в те первые дни со спонсорством, был Рой Кэри, он работал импортером для Fantic. Некоторое время он был деловым партнером Роя, и в итоге вложил много времени и денег в мое продвижение.

Когда мне было около пятнадцати лет, Рой Кэри отвез меня и двух других райдеров в тренировочную школу на юге Франции, и это было невероятно щедро с его стороны. Двумя другими райдерами были Стив Колли, о котором вы еще много услышите позже, и парень по имени Эндрю Филлипс. Я не помню, чтобы тосковал по дому или что-то в этом роде, когда отправился туда. Я был так взволнован! Рой привез нас всех и, поскольку, мы приехали поздно ночью, нам пришлось спать в машине. Я помню как проснулся, и первое, что я увидел, когда выглянул в окно, был пляж и Средиземное море. Я, очевидно, и раньше видел пляжи, но в том возрасте я особо не встречал женщин с обнаженной грудью. В то утро, казалось, они были повсюду. Я помню, что думал: «Я смогу привыкнуть к этому. Добро пожаловать во Францию!» В итоге мы провели первую половину дня на пляже, что было очень приятно, а затем после обеда поехали в школу в горы. Рой высадил нас, а затем, я почти уверен, он поехал на фабрику Fantic, которая находится в Италии. Курс длился неделю, и человеком, который нас инструктировал, был участником чемпионата мира, который обычно финишировал примерно в середине таблицы, Габино Реналес. Чемпион мира Тьерри Мишо также преподавал на той неделе, но, к сожалению, мы у него так и не потренировались. Но Габино был великолепен, и как только мне удалось перестать думать о пляже, он начал улучшать нашу технику. Больше всего я запомнил о той неделе то, что до смерти испугался собак. Нам сказали, что все собаки во Франции больны бешенством и всякий раз, когда мы видели собаку, мы пугались до чертиков.

«Собака! Быстрее! Беги!»

Хотя мы неплохо ладили во Франции, Стив Колли стал единственным гонщиком Триала, с которым у меня когда-либо было то, что можно назвать соперничеством. Именно серьезным соперничеством. Там мы не поссорились только потому, что Стив немного старше меня, и нам никогда не приходилось соревноваться друг с другом. Но, когда мы стали взрослыми, все изменилось. Стив – солидная фигура, он довольно громкий и общительный, а я – очевидно, нет. Он имел обыкновение много болтать и до, и после Триала, и он пытался поставить меня в неловкое положение перед другими людьми. Поскольку я был очень тихим, наверняка он думал, что может меня запугать, поэтому я обычно избегал его, хотя между нами всегда было взаимное уважение. Я полагаю, что запугивание в определенной степени сработало, поскольку оно погрузило меня еще глубже в собственный мир, но это никогда не влияло на мою результативность в Триалах. На самом деле, вероятно, это имело противоположный эффект, поскольку я видел единственный способ победить Стива – это победить его на байке.

В 1990 году Рой организовал еще одну поездку, на этот раз в Финляндию, Германию, Швейцарию и Италию. Двумя другими райдерами на этот раз были Гэри Маршман, который вроде как все еще катается, но профессионалом так и не стал, и Стефан Мерриман, который четыре раза выигрывал чемпионат мира по Эндуро. Больше всего мне запомнилась поездка в Финляндию отчасти из-за местности, я на такой местности никогда не ездил, а еще потому что нам удалось посмотреть один раунд чемпионата мира. Жорди Таррес был действующим чемпионом и его еще предстояло победить. Самым близким к нему человеком был Диего Бозис, выигравший профессионально-любительский Триал, в котором я участвовал в Kick Start. После Триала Стефан и Гэри, которые немного старше меня, смогли проехаться по участку, счастливые черти! После этого мы поехали в Германию, где мы смотрели следующий раунд перед поездкой в Швейцарию, а затем в Италию. В Италии мы побывали на фабрике Fantic, это было захватывающе, потому что вместо того, чтобы просто собирать детали на конвейере, они фактически делали свои собственные детали. У них даже был собственный литейный цех, где отливали двигатели. В итоге мы провели там целый день и почувствовали себя желанными гостями.

Еще одним ярким событием этого периода стала тренировка с великим Миком Эндрюсом, который выигрывал чемпионаты Европы по Триалу в 1971 и 1972 годах (соревнование в конечном итоге стало чемпионатом мира в 1975 году, когда в нем стали участвовать гонщики из США), Мик также был пятикратным победителем шотландского 6-ти дневного Триала. По сути, он – король Триала. Поучиться у человека вроде него было большой возможностью и захватывающим событием. Папа привозил меня к Мику в Бакстон пару раз в год, после отъезда на рассвете я мог провести с ним несколько классных часов. Что касается моего отца, то он мог с легкостью отвезти меня туда, но вот забрать обратно становилось крайне сложно, потому что надо было меня как-то силой оттащить от байка! Когда он говорил, что нам уже пора, и нужно уходить, меня охватывало ужасное чувство. Кстати, туда мог попасть любой человек. Вам просто нужно было позвонить и забронировать место, там было много камней и все пространство было таким, как нужно.

Трудно переоценить важность такой возможности, хотя это относится не только к Триалам, в мире не так уж и много таких видов спорта, когда вы можете позвонить одному из лучших профессионалов своего дела и записать своего сына на тренировку. Можете ли вы представить подобное в футболе или Формуле-1?

«Это Льюис Хэмилтон? Я хочу зарезервировать места для молодого Оливера на завтра. Какие обычно у вас расценки?»

Дело в том, что Мик Эндрюс был одним из лучших райдеров Триала в мире, поэтому ситуация была эквивалента тому, как если бы фаната Формулы-1 обучал сам Дэймон Хилл или Льюис Хэмилтон. Но это Триал. Триал движет сообщество и все хотят сделать этот спорт лучше, насколько это возможно.

В то время Мик также работал в союзе ACU (Auto-Cycle Union – руководящий орган мотоспорта в Великобритании) в качестве молодежного тренера и, помимо того, что он научил меня и многих других молодых ребят страны проходить Триалы, он также помогал нам в таких аспектах, как диета и физическая подготовка, и следил за тем, чтобы все, что мы делали дома и за его пределами было правильно. К счастью, он дал нам самое основное, и как только он придал этому новый смысл, у меня получилось сосредоточиться на езде и только на ней.

Я помню, как однажды Мик пришел на Триал ради молодежной команды Кента, частью которой был я. Во время занятий мы находились на территории местного стрелкового клуба и он решил, что нам стоит прокатится к большому спуску. Мик пошел первым, но, к сожалению, у него получилось пройти только полпути, поэтому он попытался снова.

«Нет, это бесполезно, – сказал он. – Грэм, почему бы тебе не попробовать?»

Как и Мик, я попробовал один раз и у меня не получилось, но я справился уже при второй попытке. Было видно, что Мик был ошеломлен, но так как была толпа детей, за которыми нужно было смотреть, он продолжал преподавать. После занятий Мик сказал: «Хорошо. Я собираюсь штурмовать этот спуск, была ни была,» – и он снова повторил попытку. У него получилось, хотя ему потребовалось несколько попыток. Этот райдер – беспрекословная легенда. Вернувшись домой, я продолжал тренироваться в лесу, как можно чаще, либо на BMX в течение недели, так как он не шумел и мне это разрешалось, либо на моем мотоцикле по выходным. К сожалению, практика на мотоцикле прекратилась в один прекрасный день после того, как собачники и местные жители пожаловались на шум и беспорядок от наших тренировок. Если честно, это наверное было не лучшее место для летающих триал-мотоциклов. Хотя собачники не всегда убирали за своими питомцами, так что мы были не единственными, кто создавал беспорядок!

Некоторых нарушителей раньше останавливала и ловила полиция, но меня – никогда. А потом, однажды, воскресным днем снова появилась полиция, некоторые из нас были на велосипедах и, погрозив нам пальцами, они отвезли нас домой к родителям. До этого события не думаю, что я когда-либо попадал в неприятности, и уж тем более с полицией. Когда полицейский постучал в нашу парадную дверь, я стоял рядом с ним и был абсолютно опустошен из-за того, что потерял свою тренировочную площадку.

К счастью для меня, полицейский был вполне понимающим и, казалось, он оценил то, что мы не разрывали лес просто от скуки, а делали это ради тренировок. Несмотря на это я получил нагоняй и мне сказали, что, если нас еще раз поймают в течение недели, последствия будут серьезными. Я понятия не имел, что это на самом деле означает, но и не собирался это выяснять. Справедливости ради, полицейский вместо того, чтобы сказать о прекращении нашей деятельности навсегда, просто сказал оставить это на пару месяцев, а затем мы могли бы вернуться. Видимо, он смотрел за нами минут пятнадцать, прежде чем отвезти нас домой, и был впечатлен увиденным.

Прежде, чем мы перейдем к моей взрослой жизни, я хотел бы вам рассказать о встрече с консультантом по профориентированию в школе. Как вы уже знаете, если бы я не был вынужден ходить в школу, я бы вовсе не ходил, и в моих глазах беседа с консультантом по профориентированию была просто дополнительными пятнадцатью минутами, когда я не ездил на велике.

«Итак, Грэм, – сказал консультант. – Что ты собираешься делать, когда закончишь школу?»

«Я стану профессиональным райдером Триала».

Это нисколько не впечатлило моего инквизитора и, даже не спросив, есть ли другие основания моему ответу кроме мечтаний, он приподнялся.

«Дорогой мой, тебе придется перестать летать в облаках, – сказал он. – Такие люди, как ты, не становятся профессиональными спортсменами».

Я молчал. Я просто улыбнулся.

Росс Ноубл использовал эту историю, когда читал закадровый текст к фильму, который я снял несколько лет назад под названием «Трудный путь Эрцберга», но вместо того, чтобы сказать в фильме, что я просто улыбнулся консультанту, он сказал что-то вроде: «Грэм молчал, потому что он начал разговаривать только когда ему исполнилось тридцать два года!»

Я так смеялся!

***

Думаю будет справедливо сказать, что успех, которого я добился будучи подростком сработал против меня, когда я начал соревноваться взрослым в семнадцать лет и я не скрываю, что мне действительно было очень тяжело перейти на следующий этап. Если бы не было Дуги в те ранние годы, все, вероятно, было бы хуже, но отсутствие конкуренции в младших рядах вкупе с тем фактом, что в течение многих лет меня считали следующей большой звездой, не приносили вообще никакой пользы. То давление, которое накапливалось годами, было особенно сложным. Чем больше я выигрывал, тем больше людей писали и говорили обо мне. И чем больше люди писали и говорили обо мне, что мне по любому не нравилось, тем больше они были уверены, что однажды я выиграю чемпионат мира. Безусловно, я не расслабился, упиваясь самодовольством. Всё, что угодно, но не это. Я просто не был готов к этому давлению, к ступени выше. Сначала это устрашало, потом подрывало силу духа. Казалось, что я перестал идти вверх, перестал прогрессировать. Мой темперамент тоже, наверное, не соответствовал тому, который необходим для взрослого уровня, потому что я немного походил на пугливую лань и даже моя физическая подготовка, к которой я всегда относился серьезно, оказалась недостаточной.

Оглядываясь назад, мне действительно нужно было начать готовиться к переходу, хотя бы за год до этого, и это совет, который я бы дал любому, кто сейчас находится в такой же ситуации. Союз Auto-Cycle Union (ACU), который является руководящим органом мотоциклетного спорта в Великобритании, недавно начал курс для молодых райдеров, специально посвященный переходу с детских соревнований к взрослым, но для меня было уже поздно. Я должен был пойти на одно из первых занятий, но после поездки в Ливерпуль мы обнаружили, что занятие отменилось, и ACU забыли сообщить нам об этом. Отец нормально отнесся к этому, они покрыли его расходы.