Демон в полдень

– Конечно, нет, – легко согласился он.

Я облегченно выдохнула и вернулась обратно в кресло. Даже сама не ожидала, насколько для меня было важно, чтобы мне хоть кто-то поверил.

– Куда дела свой байк помнишь?

– Я его как-то разбила по пьяной лавочке. В столб влетела. Да так, что колеса в разные стороны выгнулись. Отдала в сервис, но так и не забрала. Где байк сейчас – понятия не имею. Скорее всего, продали как вторичку на авторынке, – предположила я. – Кроме того, мотоцикл хоть и дорогой, но не эксклюзивный. Найти такую модель – не проблема.

– А шлем? – напомнил Юстас. – Такой был только у тебя.

– Рисунок обычный – просто пламя, – пояснила я. – Нанести его на черный мотошлем проще простого.

– Получается, что изобразить тебя на трассе могла любая девчонка похожей комплекции, – безрадостно подытожил Юстас.

– Выходит, что так, – согласилась я. – Но зачем? В то время я уже ушла от Хасана и находилась далеко отсюда.

– Может быть, именно поэтому? – задался вопросом Юстас. – В городе тебя не было, о случившемся ты не знала, связей с прежними знакомыми не поддерживала. А о том, что у вас с Хасаном были сложности в общении знали все, кому надо и не надо. Так что, ты являлась идеальной кандидатурой, чтобы свалить на тебя смерть бывшего нелюбимого босса.

– Вот только босс не умер, – напомнила я и снова вскочила. – Где его теперь искать?

– А зачем его искать? – безмятежно спросил Юстас. – Все считают его мертвым, так пусть все так и остается.

– Ты не понимаешь! – схватилась я за голову. – Мне кажется, что взрывы в городе – его рук дело.

– С чего вдруг ты так решила? Хасан, скорее всего, сидит сейчас где-то на берегу моря под пальмой и кокос грызет.

Я остановилась напротив бывшего, чтобы посмотреть на него зло и требовательно.

– Кто-то стягивает сюда армию, Юстас. Кто-то готовится к войне.

– А может быть все проще? В городе произошло уже три взрыва. Естественно, что наши спецслужбы зашевелились. И решили усилить оборону.

– Вот именно, – я склонилась над бывшим, уперев ладони в подлокотники его кресла. – Уже произошло три взрыва. Почему все так спокойны? Никто не паникует, никто не обсуждает это, никто не боится. Как будто…как будто на город опустили полог молчания и безразличия.

Но у Юстаса и на это нашлось объяснение.

– Ты же знаешь, что наши люди привыкли верить средствам массовой информации. А они просто замалчивают ситуацию. И все. Если медиа не сообщило о каком-то событии, значит, его не было.

– Невозможно контролировать все каналы коммуникации, которыми пользуются современные люди.

– Не будь наивной, всё можно контролировать. И это уже делается. Не первый год, и весьма успешно. Население существует в информационном вакууме, который был создан правящими кругами, и получает ту информацию, которую одобрили свыше. Это огромная система с отлаженными механизмами воздействия и против неё сложно бороться. Иллюзия свободы выбора – вот, как это называется и с этим практически невозможно бороться, если ты – обычный человек.

– Если не придет кто-то, кто все изменит, – пробормотала я, отступая назад.

– В смысле? – нахмурился Юстас, приподнимаясь со своего места.

– В прямом, – ответила я, после недолгих раздумий. – Больше всего на свете Хасан всегда хотел только одного – власти.

– Все этого хотят, – уверенно заявил Юстас.

– Нет, я этого не хочу, – мои слова были искренними. Мне действительно не нужна была власть, и я не особенно понимала, почему вес вокруг так к ней стремились.

– Потому что ты – странная, – разоткровенничался вдруг Юстас. – Всегда была странной.

Я скептически изогнула бровь. А бывший поспешил уточнить:

– Это не плохо. И не хорошо. Это просто факт. У тебя как будто мозги по-другому работают.

И вот эти слова Юстаса заставили меня кое-что вспомнить.

– Юстас, – позвала я, – а что ты знаешь о девятом отделе?

В первую секунду его глаза растерянно расширились и тут же напряженно сузились.

– Я не думаю, что тебе стоит лезть в это, детка.

– Я влезла в это уже очень давно, – с горьким смехом, рвущим душу на клочья, проговорила я. – И не по своей воле.

И по тому, как исказилось его лицо стало понятно – он догадался. Не мог не догадаться. Напряженность сменилась растерянностью, за ней явилась жалость, финальной эмоцией стала злость.

– Как? – только и смог выдавить он.

Мне стало тошно.

– Там работал один человек, – ответила я, отворачиваясь. – Он был уже пожилым и годился мне в дедушки. Собственно, так я к нему и относилась – как к дедушке, которого у меня никогда не было. А может быть и был, я не знаю. Не помню. Он заботился обо мне. Приносил фрукты, сладости и книги. Несколько раз даже смог пронести маленький портативный телевизор, и мы вместе смотрели фильмы. Техника был старенькой, показывала плохо, звук был тоже с помехами, но я так радовалась возможности увидеть мир за пределами четырех белых стен. Возможности почувствовать себя обычной. А когда я не могла уснуть он напевал колыбельные. В последние несколько месяцев он старался оставаться на ночные дежурства, чтобы вывести меня в маленький дворик, где я дышала свежим воздухом и смотрела на звездное небо. Он очень рисковал этим. Ведь мне запрещено было покидать комнату. В одно из таких дежурств он явился странно оживленным…

Глава 34

Дядя Миша протянул мне пакет, в котором оказалась теплая одежда и попросил переодеться. Когда я была готова, мы вышли во дворик и дядя Миша уверенно направился к высокой стене, которая по периметру окружала здание лаборатории и возле которой уже стояла складная лестница. Мне приказали забираться наверх, а на мой изумленный взгляд ответили:

– Сигнализация и камеры видеонаблюдения отключены. Как переберешься через стену – беги к ограде. Ничего не бойся. Собаки спят, а ворота открыты специально для тебя. Когда выйдешь за территорию, поверни направо и беги прямо. Бежать придется долго, несколько километров. Но тебе нужно добраться до большого перекрестка. Там справа от тебя будет лес, а слева – дорога в город. До утра твое отсутствие не обнаружат, но за это время тебе необходимо добраться до города. Следуй вдоль трассы, но по обочине. Так, чтобы из проезжающих мимо машин тебя не было видно. И далеко не уходи – заблудишься.

И мне, ошарашенной и сбитой с толку, сунули что-то в карман.

– Это деньги, – прошептал дядя Миша, в страхе оглядываясь. – В городе возьмешь такси и отправишься по адресу, записанному на бумажке. Там тебя встретят и спрячут. В ближайшие пару месяцев сиди там и не высовывайся. Тебя будут искать и искать настойчиво.

– А как же вы? – выдохнула я, уже ставя ногу на первую ступеньку.

Дядя Миша поправил усы, а после как-то растерянно спрятал руки в карманы. И на очень короткий миг мне показалась, что эту часть плана по моему спасению он не продумал. Уже не молодой мужчина приложил огромные усилия, чтобы вытащить меня из этого ада экспериментов и изучений, но о себе подумать забыл.

На меня нахлынули эмоции, и я со всего разбегу бросилась дяде Мише на шею.

– Все будет хорошо, милая, – я услышала улыбку в его голосе, – ты справишься, главное – не останавливайся.

Я отстранилась от него и заглянула в испещрённое глубокими морщинами умное лицо. В уголках бесконечно добрых глаз блеснули слезы. Дядя Миша успокаивающе погладил меня по голове, как ребенка, которому приснился страшный сон. Как своего ребенка.

Я всхлипнула, сдерживая рыдания.

– Мы ведь еще увидимся, правда? – мне до крика, до отчаянного воя не хотелось уходить. Не хотелось снова оставаться одной. Но при этом я понимала, что не имею права пренебречь тем сказочным даром, который преподнес мне этот человек и просто обязана на свободу.