Противодраконья эскадрилья

– Король не заплатит «слезами».

– Значит, не получит помощи.

– А если там все очень плохо? – нахмурился гном. – Илья, это все-таки моя родина.

– Значит, все Подгорное королевство будет знать, что помощь за собой привел презренный изгнанник, а не их жадный король. Для этого я даже готов поработать бесплатно, но в ответ потребую для тебя лично настоящего триумфа с наградами и всенародными почестями. Уверен, король все же предпочтет заплатить.

– Хорошо, – широко улыбнулся Турбо, окончательно возвращая себе душевное равновесие.

Теперь его вполне можно допускать до переговоров. Уверен, он сможет направить свою злость в продуктивное русло.

– Я счастлив, что тебе хорошо, – ехидно подметил я. – Можно мне теперь хотя бы душ принять с дороги?

– Можно, – с дурашливой щедростью махнул рукой гном. – И это, Илья, под горами, конечно, беда, но лучше промурыжить делегацию пару дней. Сговорчивей будут.

– Не вопрос. Я и не собирался сразу с корабля да в переговоры. Мне положен отдых. Да, кстати, – остановился я на полпути к двери. – Меднобородый – это что, родовое имя?

– Нет, это заслуженное прозвище. Родовое имя у него Вардун. Это такой редкий минерал.

– А какое у тебя прозвище?

Ох ты ж, ешкины матрешки! Никогда не видел смущенного гнома!

– Если не хочешь, не говори.

– Да что уж там, – обреченно махнул рукой Турбо. – Тири, выйди, пожалуйста.

– Да ты что! – фыркнула хаоситка. – Я не пропущу такое даже за все золото мира.

Гном вздохнул и решительно выпалил:

– Крысолов.

Тири заливисто засмеялась, а я озадаченно уставился на своего друга:

– И за какие такие заслуги тебя так угораздило?

– Когда я был младшим писцом, у нас в архиве крысы испортили много записей. Вот меня и заставили их ловить.

– И что, никого раньше не заставляли это делать или у вас половина писцов носят такие прозвища?

– Нет, просто мне удалось выловить всех крыс. Шустрый я оказался в этом деле… на свою беду.

– Ну и чего здесь стыдиться? – положил я ладонь на плечо пригорюнившегося друга. – Тебе за это вообще должны были вынести благодарность с премией и медалью.

– Мне и вынесли, а на медали изобразили крысу в петле.

Теперь уже и я не выдержал, присоединив свой смешок к истеричному хохоту Тири. Как по мне, слишком уж истеричному.

– Извини, – быстро успокоившись, сказал я и тут же подумал, что эту ситуацию тоже можно как-то обыграть. – Ладно, сейчас быстро смотаемся в замок и закатим праздник на весь остров, а уже затем будем думать, что можно выдернуть из бород твоих родичей.

Каждый раз, когда легион возвращался с вахты, весь остров гулял. Не стал исключением и этот день. Сумев за час привести себя в порядок в неплохо оборудованной купальне и там же уделив внимание истосковавшейся по ласке Сите, я был готов окунуться в гламурную жизнь острова Черепа.

Практически весь остров превратился в сплошное злачное место. Прижимаясь друг к другу, казино, дома терпимости и боксерские арены задорно смотрели светящимися окнами на вечернее небо. Боксерских клубов, где легионеры спускали пар и порой зарабатывали серьезные деньги, было уже полтора десятка. Они являлись главной достопримечательностью острова и самым прибыльным подразделением нашей с баронессой корпорации. Конечно, не стоит забывать долевое участие Турбо, но его десять процентов стали извечным поводом для недовольства и даже приступов злобы бородатого скряги. Баронесса оказалась не менее ушлой в плане торговли, чем гном, и быстро объяснила моему другу, что его доля – вообще дармовой подарок небес.

После переселения на остров в жизни Турбо началась чернейшая полоса, ну, это он сам так думал. Сначала – неудачные переговоры с баронессой, которые едва не закончились фигурой из двух изящных пальчиков, заменявшей в этом мире наш родной кукиш. А затем – мой намек на то, что получать полагающиеся префекту десять процентов можно, только отправляясь с легионом на боевую вахту, – я ведь от доли полевого легата отказался.

На подвиги гнома не тянуло, так что он получил должность старшего префекта и с истинно еврейскими стенаниями принял убогие пять процентов с контракта. Опять же убогие, по его личному мнению.

Теперь же еще и приезд родичей. Это событие так расстроило бедолагу, что он даже забыл о своей доле в привезенном нами золоте.

Ничего, уверен, что завтра с утра пораньше он будет навязчиво скрестись в мою дверь. Ну а пока мы будем развлекаться. По уже сложившейся традиции, в загул мы уходили дружеской компанией – я, гном и Тири. Так как любовниками нам с хаоситкой стать не суждено, я старался не пренебрегать ею и стать для нее хотя бы хорошим другом. Да и ненавязчивый контроль ее психологического состояния лишним тоже не будет.

Сита в наших развлечениях участия не принимала, да и находиться в компании ведьмы у нее не было ни малейшего желания. Тири к ней теплых чувств, естественно, тоже не питала. После одного безобразного инцидента и моего жесткого вмешательства эти две кошки старались делать вид, что вообще не замечают друг друга. Ситуация, конечно, взрывоопасная, но разрулить ее по-другому мне все равно не удастся. Разве что объявить целибат.

Спустившись на первый этаж бывшего княжеского донжона, который постепенно превращался во вполне симпатичный дворец, я увидел в холле Тири. Хаоситка переоделась и сейчас выглядела просто очаровательно. Правда, у тех, кто знает о ее даре и одновременно проклятии, восхищение постепенно переходило в нервную дрожь.

Каюсь, я все же не удержался и провел один эксперимент. Гостей у нас на острове всегда было пруд пруди, и наплыв их не уменьшался. Причем это была очень специфическая публика – богатые и до предела испорченные личности. Вот одного такого дворянчика я и не стал вязать, когда у него от вожделения сорвало тормоза и он возжелал соблазнительного тела Тири. Предупредил его, конечно, но не помогло.

Умирал дворянчик долго и нехорошо.

И все же, несмотря на то печальное происшествие, нужно было что-то делать со сбросом напряжения с перегруженной психики ведьмы. Посоветовавшись с Орадом, я решился на еще один опыт. Во время очередного пика вечного праздника на острове рядом с Тири оказалась одна из опытных сотрудниц баронессы. Жрица любви была проинформирована о степени риска, но упоминание о размере вознаграждения со звоном разбило все ее сомнения. К счастью, опыт удался – следующее утро смущенная, немного растерянная, но расслабленная Тири встретила в постели рядом с удовлетворенной подругой. Понятно, что радость проститутке доставляла не упоительная ночь, а скорое свидание с тяжелым кошельком.

Вроде все сложилось, но, спускаясь по лестнице, я все же почувствовал тихую грусть. Нет, не потому, что жалел о невозможности нашей с Тири близости, а потому что на долю этой девочки выпало слишком много испытаний. Сначала она потеряла единственную родственницу, затем попала в руки извращенца, откуда я ее и выдернул. После это был недолгий период счастья в кругу звероподобных диких, которые нянчились с ней, как наседка с цыпленком, и любили чистой родительской любовью. В легионе ее обожали и уважали, там же она нашла свою первую любовь. А затем все полетело в тартарары – предмет этой самой любви пришлось спасать страшной ценой. Из милого ребенка ритуал единения с хаосом создал неуравновешенную ведьму.

– Ты уже собралась? – сдержав грустную улыбку, спросил я.

– Да. Как тебе мое новое платье? Это подарок Ирны.

Девушка крутанулась на месте, и серебристая юбка завертелась вокруг ее стройных ножек. Лицо Тири засветилось детской радостью, что окончательно меня добило.

Как же редки такие моменты! Мне хочется видеть их чаще, но при этом они причиняют мне боль. Я всю жизнь был циником и манипулятором, но как же трудно спокойно смотреть на трансформацию души того, кто готов был умереть за тебя!

– Это тупо – тратить золото на какие-то вещи! – не дав мне похвалить платье, вмешался в разговор подошедший гном.

– Да? – резко ощерилась Тири. – А всякий мусор вплетать в бороду – это не тупо?

– Это не мусор, а драгоценности, – на удивление спокойно ответил гном, приглаживая окладистую бороду, в которую были вплетены разные колечки, спиральки и пластинки. Все было сделано из золота, некоторые украшения сверкали драгоценными камнями. – Нужно будет – продам, а твои наряды через пару дней сгодятся только на то, чтобы полы мыть.

– Все, хватит, – остановил я зарождающуюся свару. – Такими темпами мы здесь до ночи проторчим, а там пиво греется и мясо стынет.

Упоминание пива и мяса быстро сменило вектор внимания гнома, и мы наконец-то вышли из донжона. Сзади тут же пристроились мои телохранители.

– А это зачем? – удивился я.

Раньше Карп и Барсук сопровождали меня только вне острова.

– Приказ старшего, – проворчал Барсук как самый разговорчивый из напарников.