Странствие. Книга I

Саид был среднего роста, обычного телосложения, и уже в возрасте. В полумраке трюма было сложно разглядеть его лицо, сливавшееся единым силуэтом с бородой и туловищем. Лишь яркие белки глаз были хорошо различимы в тусклом свете свечей, расположенных в нескольких шагах от них. На первый взгляд Саид казался обычным человеком, но если присмотреться, то в глубоких морщинах, ввалившихся глазах и воспаленных веках можно было заметить ту холодную ненависть, которая питала в нем жизнь. Он стоял, не шевелясь, рассматривая Лотара.

Бахир обошел его и вышел вперед. Его, как и еще пятерых других матросов, Саид нанял совсем недавно в порту Тотемгора. Бахир был полукровкой. Темная, почти черная кожа, выдавала в нем наличие акирских кровей – его предки прибыли из далекого жаркого континента Дин-Акира в Айтмар в поисках лучшей жизни. Он был на голову выше Саида, смотрел свысока. Широкие плечи, округлая мускулистая грудь, мощные руки – Бахир не был похож на матроса, больше на воина.

Лотару до этого не приходилось с ним общаться. Он впервые увидел Бахира так близко. Сейчас его острый взгляд и песчаного цвета зрачки блестели в полумраке также ярко, как и золотые серьги в его ушах. Лотар подумал, что Бахир тут же попытается расправиться с ним, но он спокойно обошел Саида и направился прочь, будто ничего и не было. Саид же неожиданно схватил Лотара за руку:

– Что ты тут делаешь?

Лотар на секунду замешкался. Саид не должен был понять, что Лотар о чем-то догадался.

– Я просто проверял груз! – воскликнул Лотар, с трудом сдерживаясь от боли – Саид неожиданно сильно сдавил ему кисть.

– Ты подслушивал мой разговор? Говори!

– Нет! – сквозь зубы отрицал Лотар.

Саид стал сжимать руку сильнее, пока Лотар пытался освободиться. Внезапно позади в нескольких шагах появилась тень.

– Саид, оставь его, – послышался спокойный, но уверенный голос. Это был Кадир Сан.

Он зашагал в сторону Саида и Лотара. Лицо Саида скривилось. Он выпустил руку Лотара и отпихнул парня от себя.

– Пожалуйста. Следи за своим щенком, чтобы не шатался без дела, – ехидно сказал Саид.

– Он был здесь по делу.

– Конечно … – ответил Саид и быстро удалился.

Как только боцман поднялся на палубу, Лотар обратился к Кадиру:

– Господин, боцман Саид что-то замышляет! Я слышал это в его разговоре.

Голос его был взволнованным и прерывистым. Он не ожидал такого нападения от боцмана.

– Что ты слышал?

– Он сказал, что их у них что-то идет не по плану, ругался на Бахира, сказал, что что-то под угрозой.

– Это все? – спросил Кадир, наклонившись к Лотару ближе.

– Он сказал: «Если их снимут с корабля, то все пропало, и им придется горбатиться …».

Кадир прервал юношу:

– Не думаю, что за этим скрывается что-то опасное для нас. Вероятно, он боится, что у нас на корабле останется мало людей. Капитан думает наказать нескольких матросов за их проделки в порту. Боцман понимает, что их работу придется кому-то отдать. Не более того. Действительно, у капитана Джарира сейчас не все идет по плану. Люди подводят. Так что займись делом, не стой тут как пень.

– Ладно … – наивно согласился Лотар. Он не был склонен спорить со старшим помощником. Держась за больную кисть, он пошел следом за Саидом. Кадир смотрел ему в след, размышляя о чем-то.

После этой ситуации решимость Лотара несколько поколебалась. Он все еще хотел отправиться за Натаном в город, но ему почему-то стало казаться, что Саид или Бахир будут обязательно следить за ним. Он боялся последствий, а последствия могли быть серьезными. Рядовому составу самовольно покидать борт корабля было категорически запрещено. На «Рихе» за такое полагалось двадцать ударов хлыстом. Но Лотару очень хотелось угодить капитану и привести на судно Натана. Это желание перевешивало страх перед наказанием.

Присев напротив трапа, Лотар стал размышлять, как ему лучше поступить в данной ситуации. Он осмотрелся вокруг и увидел только матросов, которые готовили «Рих» к очередному переходу. Лотар мечтал стать таким же смелым как Кадир, а значит, он должен поступать также смело. Кадир стал таким грозным воином, думал Лотар, не потому что руководствовался своей робостью. Он наверняка стремился к славе.

Сердце Лотара начинало биться сильнее от одной только мысли, как его будут хвалить, если он все-таки преодолеет себя и приведет Натана. «Капитан будет в восторге, – думал он. – Кадир похвалит за храбрость». Лотар знал, что если он попытается предупредить кого-то о своем плане, то его обязательно отговорят, поэтому он решил никому не говорить. «Я сделаю это! Пойду за Натаном и приведу его на корабль, чего бы это мне не стоило», – наконец решил Лотар, поправил свой «подарок» Натану, спрятанный за поясом, и быстро соскочил с борта «Риха» на берег.

***

Юноша пробирался через толпу шумных моряков и разнорабочих, нагруженных, словно мулы, мешками, ящиками, корзинами. Все они были в поту, пыли, пыхтели под тяжестью своих грузов, были столь неповоротливыми, что Лотар чувствовал себя маленькой мышью, проскакивающей сквозь стадо слонов. Порой становилось так тесно, что протиснуться между ними было практически невозможно, и приходилось искать обходной путь. На портовой мостовой сновали громкие продавцы всякой всячины. Они завлекали своих покупателей не только видом товаров, но и своими речами: так тщательно и красочно они это делали, что образы этих товаров против воли возникали в голове. «У меня самые славные специи, друг мой!» – слышал Лотар вдогонку, – «Добавь их в свою еду и, я клянусь, ты отправишься в самое великолепное путешествие вкусов! Ни один корабль не унесет тебя в подобное место! Ты почувствуешь поистине … райское наслаждение». Но Лотар целеустремленно, как пес-ищейка, пробирался сквозь толпу, проскакивая между одним-другим-третьим в толпе прохожих. Его шаги были уверенные, корпус наклонен вперед – походка того, кто нацелен на победу.

Вскоре Лотар выбрался из портового района и оказался у знакомого моста через реку Эзил. Осталось пройти через центральную площадь города, чтобы оказаться неподалеку от винного садика, а там рукой подать до дома Натана. Но чем дальше продвигался Лотар, тем сложнее становился его путь. Ох, сколько народу вышло на улицы – парень из Ашара столько и в жизни не видел в родных краях в одном месте, разве что в столице родной страны – Йотесхоре. Люди начали праздновать неделю Савинга[16 - Неделя Савинга – праздник плодородия, который отмечают в марте все население страны Эзилат и близлижайшие страны к нему. В течение этих праздников принято закапывать различные продукты в землю и просить богов, чтобы они послали хороший урожай.]. Кажется, весь город вышел, чтобы почтить Терру и Венандия: все были нарядные, накрашенные, счастливые и с дарами для своих божеств. Некоторые юные девушки были одеты в платья из травы, а головы украшали венки, толщиной с добрый швартовый канат. Цветы и золото в нарядах придавали им истинно божественный вид. Девушки эти плясали, кружились, держась за руки в танце, а толпа вокруг припадала ниц и пела, глядя на них: «Терра-Терра-Терра…». В песне были и другие слова, делающие ее мелодичной, ласкающей слух, но Лотар так и не смог их разобрать. Через мгновение к толпе прибыло пополнение – еще совсем молодые юноши и мускулистые мужчины, на которых были лишь легкие тканевые накидки, в руках луки, а на спинах кожаные колчаны. Все они тоже стали плясать и кружиться в танце так энергично, что прохожие и зеваки только и успевали отскакивать от них. Эти танцующие юноши и мужчины видимо олицетворяли собой Венандия – бога охоты и земледелия. И все это происходило прямо на главной улице у моста. Это было народное столпотворение, из которого то и дело слышалось молитвы от священных служителей:

«Прими наши дары Терра, славная мать Земли!
Да озарятся Твоим светом наши земли!
Да пропитается Твоей благодатью почва земная!
Молим Тебя, подари нам богатый урожай,
Достойный наших поступков!
Прими наши дары во славу Твою!»

Пока Лотар пробирался сквозь толпу, она стала преобразовываться в большую пешую колонну по два человека, растянувшись вереницей вдоль реки. Лотар отбежал от них в сторону и стал продвигаться вдоль рядов людей, которые стали стремительно перестраиваться в танце и, когда они стали отплясывать попарно, тогда продвигаться к дому Натана стало совсем невыносимо. Как странно: вроде бы не война, не резня, а только счастливые люди, но сколько проблем встречаешь, когда оказываешься тем, кто следует против течения…

Лотару, не бывавшему прежде в Южных Землях, не были ведомы их обычаи и культура. Он видел улыбки на счастливых лицах эзильцев, и в голову ему стали закрадываться всякие опасения по поводу душевного состояния большинства участников празднества. Глаза людей были лишены зрачков, они будто бы бились в припадке, обращаясь к божествам, и стремились войти в состоянии транса. Такое состояние называлось в южных землях деус амплектарис[17 - С андайского deus amplectaris – объятия бога.]. Считалось великой благодатью достичь состояния, когда бог открывался человеку. Лотар заметил, что некоторым удавалось достичь деуса амплектариса – эти люди падали на землю, а те, кто были рядом, подхватывали их и подбрасывали вверх. Зрелище было странное, а само действие оказывалось зачастую очень опасным.

Несмотря на улыбки и восторженное настроение окружающих, Лотар не мог почувствовать причин такого безудержного счастья, или все дело было в его невежестве… или в невежестве язычников. Но, в любом случае, чем дальше Лотар пробирался по улочкам города, наблюдая за всем этим необычным для него явлением, тем больше он набирался уверенности, что не зря покинул «Рих». Он не мог понять этих людей, но ему это все действительно очень нравилось. Все эти безумные ликующие люди вызывали восторг. Лотар подумал: «Как не справедливо, что на «Рихе» действует этот глупый закон, из-за которого я не могу в любой момент сойти в порту на берег».

Как же прекрасен был мир вокруг – разве можно все это упустить? Жаль, что никакой жизни не хватит, чтобы узнать, увидеть, услышать, ощутить хоть маленькую долю всего того, что есть на свете. А потом всю оставшуюся жизнь согревать себя воспоминаниями о том, где побывал, и фантазиями о том, где можешь еще побывать.

Сколько мыслей заливается в светлую голову, пока идешь куда-то. Лотар чуть не ушел дальше нужного места, замечтавшись о путешествиях, а его ноги все неслись, бог знает куда, а дом Натана оказался уже чуть позади. Лотар ошибся дорогой и оказался в тихой неширокой проходной улице. Сплошная стена, тянувшаяся по одну сторону, периодически прерывалась узкими арками, ведущими во внутренние дворики особняков, в которых жили купцы и ремесленники. Лотар догадался, что завернул на один поворот раньше, но может, это было и к лучшему. Так он не будет привлекать лишнего внимания. «Третий», – вспомнил Лотар и медленно подошел к нужной арке. Было не трудно догадаться, что эта дверь ведет именно к жилью Натана. Стены дома были украшены следами от тухлых помидоров, а у самой арки красовалась надпись красной краской: «Пора шить себе саван, Натан!» Когда появилась эта надпись? От кого было это жуткое послание? Лотар приоткрыл дверь и украдкой вошел внутрь.

Он оказался во внутреннем дворике, который пересекали дорожки, выложенные крупными плитками. Вдоль дорожек были высажены кусты роз, лаванды, мяты, источавшие слабый аромат в этот жаркий день. Было заметно, что уже давно они не знали ухода, земля была тверда и суха, кое-где проросли сорняки.

Сразу было видно, что Натан жил не бедно. Правда его богатство и популярность обернулись против него, стоило сливкам общества стать их осадком. Теперь Натан оказался под прицелом несправедливости и обмана. Стоило соседям Натана увидеть, как накануне к нему наведалась стража, так сразу поползли слухи, что Натан не чист на руку, раз им интересуются. «И не зря!» – рассуждали некоторые из знающих его людей, – «Накупался в золоте, хватит! Нечего было якшаться с Примотом! Так ему и надо». Сразу же объявились недоброжелатели и завистники среди знакомых – вышла наружу их гнилая сущность и коварство.

Лотар подошел к двери, ведущей в дом. «Натан!» – позвал Лотар, но никто не отозвался. Лотар крикнул еще несколько раз, не дождавшись ответа, приоткрыл дверь, которая оказалась незапертой. Юноша побрел внутрь, в надежде застать Натана в помещении, которое служило ему мастерской. Подошва брак приятно и тихо щелкала по каменному полу, но больше не было ни звука. Тишина усиливала напряжение.

Минуя одну комнату за другой, Лотар не уставал удивляться тем изысканным предметам, которые трудно было представить в доме у портного, даже у такого известного, как Натан. «Но где же Натан? – спрашивал себя Лотар. – Вдруг я пришел зря». Разочарование юноши уже почти достигло пика. Казалось, он обошел весь первый этаж, но потом он увидел дверь в лавку, рядом с которой находилась лестница, ведущая наверх. Лотар поднялся на второй этаж и сразу понял, что Натан спал, причем очень крепко.

Натана предстояло разбудить и убедить пойти с ним на корабль. Если ему не удастся сделать это, то для Лотара вся его затея могла обернуться очень большими неприятностями.

Лотар осторожно подошел к спящему портному и потряс его за плечо:

– Господин Натан, просыпайтесь. – Натан будто бы недовольно заворчал, но не более, тогда юноша еще раз дернул его и настойчивей позвал, – Господин!

Натан резко отдернул голову от подушки и обратил свой сонный, будто слепой взгляд, на Лотара. Глаза были красными, наполненными усталости, а лицо отекшее после тяжелой ночи. На нем читалось недоумение и растерянность. Короткие седые волосы были взъерошены и стояли дыбом, как испуганные кони перед препятствием.

– А-а, в чем дело?! – Натан явно не узнал юношу. – Ты кто такой?!

– Не пугайтесь, господин! Это я – Лотар – помощник Джарира. Вы меня помните? – Лотар вдруг понял, что Натана убедить идти с ним будет сложнее, чем он думал.

Натан внимательно посмотрел на Лотара, с трудом пытаясь сообразить, кто перед ним. В голове его была каша из мыслей.