История одного поражения

– Зелепукин воткнулся в строй. Завьялов,у тебя проблема с пониманием языка или ушами? Я сказал именно тебе принести журнал, а не Зелепукину. Выполнять.

Младший сержант недовольно развернулся и направился в сторону кабинета. Пока капитан Андурмесов разбирался с подчиненным, майор в это время заходил, осматривал каждый кубрик минометной батареи. И к его удивлению, в одном из кубриков на кровати продолжал спать солдат. Возмущенный майор не стал церемониться, а быстро перевернул кровать вместе с лежащим бойцом. Койка с грохотом рухнулась. Солдат смачно шлепнулся на пол. Слон с растерянным видом резко вскочил на ноги.

– Подъем солдат! – крикнул Зачупейко. – Слабину поймали? Встал в строй, обезьяна!

– Кто посмел? – возмутился солдат. Когда он разобрался, кто перед ним стоит, добавил: – Вы что, товарищ майор, не по-людски поступаете? Думаете, вам все дозволено? За забором вы никто…

Майор быстро схватил оборзевшего слона за майку и вышвырнул его из кубрика. Злой и недовольный боец с яростным недовольством встал в строй к остальным сослуживцам.

– Ты в армии служишь, олигофрен, – гневно прорычал Зачупейко. – Андурмесов, что за бардак в подразделении? Ты командир или подстилка? Никакого порядка в расположении.

Капитан, молча курил сигарету. Он невозмутимо смотрел на происходящее. Тут подоспел Завьялов с журналом и тем самым спас своим появлением капитана от дальнейших объяснений на вопросы. Взяв журнал, Андурмесов демонстративно встал напротив минометной батареи. Он зачитывал фамилии солдат из списка, одновременно пуская дым от сигареты. Зачупейко, после осмотра оставшихся кубриков ходил вдоль строя. Тимур и остальные солдаты уже догадались, по какому поводу построили подразделение. Оставалось только выяснить, кто не выдержал и дал деру в СОЧи. Они внимательно слушали фамилии, чтобы не пропустить себя.

– Рожков! – озвучил фамилию Андурмесов, недолго думая, сделал пометку, и продолжил зачитывать.

– Ну с этим все понятно. Давай дальше. Может еще, кто в СОЧи удрал.

Дочитав фамилии до конца списка, выяснили, что больше смелых глупцов в казарме не оказалось. У капитана промелькнула мысль: «Ну хоть один!» Некоторые солдаты принялись перешептываться между собой. Царила давящая мрачная атмосфера. Майор продолжал расхаживать вдоль строя. Офицеры размышляли над нужными словами. Обычно солдаты сбегали через несколько дней, недель после нахождения в казарме, но чтобы в первую ночь – это было редкостью. Вскоре слово взял Зачупейко, как положено замполиту:

– Расскажу вам, обезьянам, как обстоят дела. Слушаем вниматочно. Патруль поймал Рожкова час назад в военном городке. Он находился в состоянии алкогольного опьянения. Предлагал некоторым местным жителям увезти его до вокзала. Благо была ночь, и никто не согласился. Сейчас его допрашивают, потом мы узнаем все подробности. Но по первым его словам, он просто оделся и вышел из казармы. Рожков отдал пятьсот рублей дневальному, чтобы тот его выпустил с этажа. А потом он перелез через забор. Немыслимая история! На этаже около сотни людей и недосмотрели за одним человеком! Куда вы все глядели?

Майор ушел выпытывать правду у дневальных и младшего сержанта. Капитан Андурмесов тем временем не спеша закурил очередную сигарету. Батарея продолжала стоять и ждать дальнейших указаний.

– Товарищ капитан, теперь нам надо идти спать, – сказал кто-то из солдат. – Боец нашелся, жив, здоров. Перебрал чутка, с кем не бывает.

– Никакого сна, продолжаем стоять. То, что он нашелся, это хорошо. А вот что обнаружили его побег так поздно, это плохо. Я так полагаю, кто-то из вас считает, что попал на зону. Некоторые живут по козлячим законам. Придется всеми силами искоренять эту заразу из нашего подразделения. Жить теперь будем по уставу. Я сделаю из вас настоящих солдат. Зелепукин, выйти из строя!

– Я! Есть!

– Принеси из кабинета устав.

Солдат заторопился выполнять ценное указание. Но это не последнее наказание, которое придумал для своих подчиненных Андурмесов. По возвращении Зелепукина с небольшой книжкой капитан приказал рядовому читать устав вслух. Остальные солдаты приняли положение «упор лежа». Монотонное бормотание не самого захватывающего текста перебивалось громогласными словами капитана:

– Раз. Два. Полтора… Два. Раз…

Примерно полчаса солдаты героически выполняли упражнение. Кто-то не выдерживал, падал без сил, некоторые слоны с коленок терпели, отжимались. В головах бойцов мелькал один вопрос: «Когда капитан закончит прокачивать?» Андурмесов, заметив, как один за другим на полу валялись без сил его подчиненные, поднял батарею на ноги. Солдаты с облегчением встали. Рядовой Зелепукин продолжал читать устав. Итак, солдаты стояли на центральном проходе до самого подъема.

В дальнейшем минометная батарея двигалась строго по расписанию дня. Утренняя зарядка, на которой присутствовали командир и лейтенанты. Вечная уборка в кубрике. Долгожданный бодрящий завтрак. Батальонное построение. После того как комбат с утра словесно развесил люлей командирам подразделений, батарея побрела на полигон. Вымотанные солдаты шли на рабочку без задора и энтузиазма. Дойдя до своего выделенного участка, они принялись за выполнение разнообразных задач. Солдаты двигались как сонные мухи, чем был не очень доволен командир. Андурмесов постоянно подгонял подчиненных, не скупясь на красноречивые выражения.

Тимур лопатой рубил под корень траву. Он лениво работал, вспоминая первые дни службы, когда также уничтожал траву на этом же месте. Командир батареи при виде Спичкина сразу говорил о дембельском аккорде, военном деле и что на гражданке это ему пригодится. Тимур в ответ одобрительно кивал головой, соглашался со всеми мыслями.

– Спичкин, может, тебе по контракту остаться служить? – неожиданно спросил Андурмесов.

– Нет, – отрицательно покачивая головой, ответил Тимур. – Товарищ капитан, такая служба не по мне.

– А что тебя не устраивает? Служба как служба. Годок-другой тут поживешь, там гляди, в другую часть переведут. Вот на гражданке чем будешь заниматься? Там проблемы решать надо будет. А здесь жильем обеспечат, кормежкой тоже, зарплату платят стабильно. Подумай, еще не поздно.

– Дома надо побыть. Надеюсь, что я найду, чем заняться на граж…

Неожиданно раздался вой сирены, который оборвал речь дембеля на полуслове. Солдаты побросали выполняемую работу и удивленно смотрели друг на друга, потом на командира. Тимур, глядя в сторону расположений казарм, передвинул кепку на затылок. Повернувшись к капитану, дембель спросил:

– У нас по плану учения?

– Нет, Спичкин, – глядя на часы, ответил Андурмесов. – Минометная батарея, строится! В колонну по три. Бегом!

Солдаты с разных уголков своего участка, побросав выполняемую работу, быстро побежали выполнять команду. Тимур влился в формирующийся строй. Капитан продолжал подгонять бойцов. За считанные секунды батарея построилась и ожидала дальнейших действий. Солдаты обсуждали между собой орущую сирену. Лейтенанты встали возле командира.

– Все на месте. Никто не отстал? – спросил Андурмесов.

– Да! – быстро ответили некоторые солдаты, даже не проверяя подлинность утверждения.

– Сирена эта незапланированная. Поэтому слушай мою команду. Направо. В направлении первого плаца бегом марш!

Солдаты строем побежали по своему закрепленному участку, а потом они повернули на дорогу. Капитан находился в голове колонны вместе с молодыми лейтенантами. Замыкал построение Ревин, подгоняя отстающих бойцов. Впереди минометной батареи двигался отдельный взвод. На других участках полигона только строились подразделения. Вскоре по всей дороге, растянувшись в одну большую колонну, бежали солдаты со всей части.

На трибуне первого плаца стояли командир бригады Строков, его многочисленные заместители разных должностей, солдаты из караульной. К плацу со всех сторон прибегали подразделения, занимая свои места. Сирена продолжала оповещать военных. Пока минометная батарея бежала с полигона до плаца, Тимур иногда погружался в свои размышления:

«Час от часу не легче. Крайние дни службы, а меня гоняют, как духа во время ПХД… Хоть бы это была учебная тревога… Запахи вообще не вкуривают, что происходит, однако молчат. Надо дотерпеть, ты же дембель, соберись… Деды говорили, что черному дембелю не везет в конце службы. Я все отнекивался, отшучивался. Но за прошедшие сутки приходится полностью верить в армейские байки. Твою дивизию, мой призыв меня засмеет».

Командир бригады, одетый в парадную форму, с напряженным, каменным лицом смотрел, как солдаты потоком бегут на плац. Вдруг он развернулся и пошел к группе своих замов. Из внутреннего кармашка кителя полковник достал складную рюмку.

– Давай еще по одной. Наливай, Егоров! – сказал строго командир бригады. – Кто еще желает?

– Товарищ полковник, вам еще речь говорить. Может быть, после? – ответил подполковник Егоров с флягой в руке.

– Наливай, тебе говорят! Мне сейчас бойцов на войну отправлять. Руки дрожат, в горле сухо.

Егоров наполнил рюмку полковника огненной водой. Недолго думая, Строков залпом опустошил содержимое резким движением руки и головы. Морщась от вкуса, он немного прокашлялся, а затем смачно понюхал свой рукав:

– Ой, не пошла зараза. Кхе-кхе, не так зашла, не порядок… Эээээх, хорошо! Вот теперь в бой!

Подполковники поморщили лица, прочувствовав вкус горькой водки через реакцию Строкова. Тот же в свою очередь покраснел, глаза игриво засверкали, настроение приободрилось, на душе стало спокойней и веселей. К этому времени все подразделения военной части стояли на плацу, ожидая слов командира бригады. Солдаты перешептывались, разговаривали между собой, пока это было возможным. Строков убрал складную рюмку и воодушевленный огненной водой пошел к микрофону. Подойдя к трибуне, он открыл папку с приготовленной для него речью. Солдаты замерли в ожидании.

– Здравствуйте, товарищи! – сказал Строков.

Солдаты ответили полковнику громогласным приветствием. Возникло небольшое молчание. Строков глазами пробежался по тексту, ухмыльнулся в нескольких местах, после чего решил говорить свои мысли, применяя собственные ораторские способности.

– Товарищи солдаты, офицеры… Сирена, что прозвучала, не учебная. Боевая. Враги вторглись на наши земли. В это трудно поверить, но захватчик прибыл из космоса! Сегодня по секретному источнику связи мы получили приказ от главнокомандующего о военном положении в стране. Президент срочно подписал приказ о мобилизации населения. Дальнейших указаний от штаба не поступало. Поэтому мы не будем медлить и ждать, пока канцелярские генералы разберутся с бумажками, а начнем действовать согласно протоколу. Командирам батальонов и отдельных подразделений подняться на трибуну.

Солдаты со смехом восприняли слова комбрига, некоторые шутили о зеленых человечках. Командиры немедленно реагировали и пресекали разговоры в строю. Чересчур упитанные комбаты быстрыми, резвыми шагами ринулись к Строкову. Со стороны вояки с животиками, идущие по плацу, смотрелись уже грузно, моментами неуклюже. Тимур стоял в недоумении, переваривая в голове информацию:

«О, Боже, что за шутки? У меня завтра дембель! Мне надо ехать домой, а не воевать с инопланетянами. Клал я на космических врагов! Испортили мне дембель. Что теперь делать-то? Ладно, не переживай, может, комбриг шутит, и все образуется. Едрена вошь, целый год терпел, дни высчитывал, а тут на тебе дембельский аккорд с зелеными человечками…»

Около часа солдаты продолжали стойко стоять на плацу. День становился все ярче. Утомленные под палящим солнцем военнослужащие готовы были сражаться, лишь бы быстрее уйти с плаца в тень. Хмельного Строкова развезло, и он все больше нарезал невыполнимых задач воякам. Комбаты пытались внести свои предложения, но комбриг, размахивая руками, наотрез отклонял все идеи. По окончании своего стратегического плана Строков отпустил подполковников к подразделениям. Пошла цепочка передачи приказов от комбатов к лейтенантам. Солдаты ждали дальнейших действий, курили украдкой, пили воду, зевали, нервничали. Комбриг опрокинул очередную рюмку, продолжая наблюдать за своими бойцами с трибуны. Когда офицеры встали в строй, Строков продолжил командовать:

– Товарищи военнослужащие! Сегодня настали не простые для нас времена. На нашу долю выпала честь защитить людей, Землю от посягательства инопланетного оккупанта. Мы солдаты вместе плечом к плечу выполним святой долг и дадим отпор космической нечисти! Я понимаю, что не готовили вас к войне с таким противником. Поэтому изучать искусство войны с врагом придется на ходу. Лишь наши сплоченные силы, умения помогут одержать победу…

– Вот чешет, клоун! – вполголоса произнес лейтенант Ревин. – И этот балабол поведет нашу братию в бой! Считайте, он закапывает нас под сладкую речь.