Полет в стратосферу. Часть 3

– Сейчас мы извлечем трубки, потерпите еще пару минут.

Из глубин моего тела начал нарастать страх, и я начал задыхаться, мне хотелось откашляться, но трубка мешала это сделать. Мои мышцы и легкие начали непроизвольно сокращаться, из глаз пошли слезы. Врачи быстро надели перчатки, один держал меня, второй начал быстро доставать трубку. Через пару секунд я начал кашлять… Это был мучительный сухой кашель. Откашлявшись, я почувствовал облегчение и впервые сделал самостоятельный глубокий вдох.

– Алексей! – Попытался мужчина привлечь мое внимание.

Я закрыл глаза и прислушался к себе. Воспоминания об аварийной посадке со скоростью реактивного самолета пронеслись перед глазами.

– Алексей! Откройте пожалуйста глаза. – Я послушно открыл глаза. – Меня зовут Андрей Николаевич, я ваш лечащий врач. Вы находитесь в Нижневартовской окружной клинической больнице. Вы помните, что с вами случилось?

– Воды. – Произнес я, издав утробный звук. Другой мужчина протянул мне стакан с водой, в котором торчала трубочка. Я сделал глоток. Прохладная вода, словно живительный родник, постепенно возвращало мой иссушенный рот и горло к жизни. Я сделал еще пару глотков и облегченно выдохнув, положил голову обратно на подушку. Стакан отложили на столик. Все терпеливо ждали моего ответа.

– Да, я помню аварийную посадку.

– Кроме аварии, еще что-то помните?

– Вроде да. Пока не замечаю провалов.

– Это хороший признак. – Произнес другой мужчина, убравший стакан с водой.

– Алексей, вы находитесь в больнице уже месяц. Мы ввели вас в состояние медикаментозного сна, так как возникли сложности с вашим лечением. – Начал рассказывать мой лечащий врач, кажется, Андрей Николаевич.

Я перевел взгляд на Анну. Она сидела у моей кровати и молча смотрела на меня. Ее глаза были красными, она еле сдерживалась, чтобы не заплакать. Зная ее, я был уверен, что при посторонних людях, она не даст волю чувствам, какими бы сильными они ни были.

– Алексей? – Я вновь посмотрел на своего лечащего врача. – Вы понимаете, о чем я сейчас говорю?

– Да, понимаю. Что со мной?

– Вы прошли долгий путь лечения, но впереди нам предстоит не меньше. Ваш организм все еще очень слаб. Нам необходимо будет какое-то время понаблюдать за вами и сделать необходимые тесты, чтобы определиться с дальнейшим лечением.

– Что ж, хорошо. – Что я еще мог ответить в данных обстоятельствах?

– Алексей, попробуйте пошевелись руками и ногами.

Я послушно дал команду вначале правой руке, пальцы шевелились, я попробовал сжать кулак, получилось что-то вроде слабенького сгиба пальцами, тоже самое и с левой рукой. Я попытался поднять левую руку, но она была словно весом с поезд, еле оторвавшись от поверхности кровати, она задрожала и в тот же миг упала обратно. Затем я прочувствовал ноги, пошевелил обеими из стороны в сторону, глазами наблюдая, как шевелится одеяло, вместе с ногами. Несколько попыток приподнять ногу не увенчались успехом. У меня просто не было на это сил.

– Отлично, Алексей! Вы молодец! – Улыбнулся доктор. – Какие у вас сейчас жалобы, что беспокоит?

– Болит голова, словно пульсирует, тело болит, не могу понять конкретно, в каком месте. – Я закрыл глаза, пытаясь прислушаться к своей боли.

– Сейчас медсестра введет вам обезболивающее, и вам станет легче. – В этот момент Андрей Николаевич скомандовал медсестре ввести препарат. Она набрала в шприц лекарство и проткнув резинку на трубке капельницы, что была уже введена мне в вену, ввела препарат. Я начал ощущать облегчение.

– Спасибо.

В палату вошел еще кто-то и звонким шагом приблизился ко мне. Я перевел взгляд и увидел генерала.

– Майор Старостин! Я рад, что вы с нами! – Он улыбнулся и наклонившись, обнял меня. – С возвращением, сынок!

– Здравствуйте, Виктор Александрович! – Я хотел обнять его, но моя рука не поднялась. – Я рад вас видеть!

– Как ты себя чувствуешь? – Спросил он мягким голосом.

– После инъекции боль начала стихать, уже легче.

– Вашим с Анечкой лечением занимаются лучшие военные врачи, вы в надежных руках! Я сам лично их привез, как только узнал о случившемся! Ты можешь полностью им доверять!

– А как вы здесь оказались, генерал?

– Я отложил все дела и попросил друга заменить меня. Мой заместитель в таком состоянии, и где мне еще быть, кроме как рядом с ним и его женой? – Я улыбнулся ему. – Я сразу же прилетел сюда, и контролирую каждый шаг своих врачей.

– Спасибо! – Он похлопал меня по плечу и повернулся к докторам.

– Господа, нам следует на некоторое время оставить Алексея с Анной одних! Все разговоры можно продолжить позже. – Врачи кивнули в знак согласия. – Пойдемте господа. – Генерал подошел к двери и открыв ее, придержал, пока врачи покидали палату.

Проводив их взглядом, и дождавшись, когда двери закроются, я посмотрел на жену.

– Привет!

– Привет! – Ее глаза в миг наполнились слезами, которые быстро покатились по щеке. – Я много раз представляла этот момент, и столько всего хотела тебе рассказать, а сейчас… все стало каким-то незначительным.

– Ты мне все расскажешь, я все хочу знать! – Она взяла мою руку и положила на свою, сверху закрыв второй рукой. – Хорошо?

– Хорошо. – Она быстро закивала и смахнула слезы.

– Как же ты долго была одна! Через что тебе пришлось пройти… Милая, прости, что меня не было рядом! – Я смотрел на нее и не мог оторваться. Она была немного бледной, с распухшими, красными от слез глазами, волосы небрежно собраны в пучок… сколько всего она пережила за этот месяц? И все же она была так прекрасна! Такая милая и беззащитная… моя любимая женушка… Мне так хотелось вскочить и крепко ее обнять, закрыть своими руками от всего мира, закрыть от боли, которую ей пришлось испытать, закрыть от болезни, от этой больницы, и забрать скорее отсюда к себе домой… Я почувствовал, как по моей щеке скатилась слеза и капнула на подушку. Она немного придвинулась и аккуратно вытерла ее. В этот момент я заметил, на чем она сидела. По моему телу прошелся холод. Инвалидное кресло! Из-за меня она оказалась в инвалидном кресле! Боже…

– Ты всегда был рядом, нас разделяла только стена. Когда мне разрешили приходить к тебе, я почти каждый день заходила и сидела вот так, держа тебя за руку.

– Милая, ты… Господи! – Я зажмурился и резко распахнул глаза, повертев голову из стороны в сторону. – Как ты себя чувствуешь? Что сказали врачи? Расскажи мне все с самого начала! – Она кивнула. Я начал напрягаться от мыслей, которые захватили мою голову. Я покалечил молодую девушку, я перечеркнул всю ее жизнь.

– С места аварии нас эвакуировали в эту больницу. Наш сигнал бедствия все-таки дошел до диспетчеров аэропорта, и они быстро отправили спасателей. На месте аварии я ненадолго очнулась, помню обломки самолета, незнакомых людей, я пыталась отыскать тебя глазами, и не смогла, а потом отключилась. Проснулась уже здесь. Меня тоже не спешили приводить в сознание, и в медикаментозном сне я провела неделю. Когда я проснулась, Игорь Дмитриевич рассказал мне все о моем состоянии и о твоем. Это мой лечащий врач, он подал тебе воду. – Я кивнул, вспоминая, как он выглядел. – Доктор сказал, что у меня сотрясение головного мозга средней степени тяжести с травматическим субдуральным кровоизлиянием, на груди и животе колото-резанные раны от сколков стекла, была сделана операция, внутренние органы и связки не задеты, и растяжение связок плеча левой руки. Вначале мне запрещали вставать, постепенно я начала садиться и уже понемногу ходить.

– Так ты можешь ходить? – Я приподнял голову. – А как же… Почему тогда ты сидишь в этом чертовом кресле? – Она прикусила губу.

– Вчера мне стало плохо, и чтобы перестраховаться, доктор запретил мне пока ходить по палате. Но ты не переживай пожалуйста, врач сказал, что так бывает, если организм еще не готов воспринимать какую-либо стрессовую информацию. Мне уже гораздо лучше. – Поспешила успокоить меня она.

– Я очень рад! Господи, я чуть с ума не сошел сейчас! Я подумал, что ты теперь вынуждена будешь провести жизнь в этом кресле из-за меня… Господи, как же я рад, что ты можешь ходить! – Она скупо улыбнулась, ее глаза совсем не блестели. Мне показалось, что она что-то недоговаривает. То, что она рассказала, это была информация в общих чертах и, я думаю, это было еще не все! Но мне не хотелось проявлять настойчивость и мучить ее. У нас еще будет время вернуться к этому разговору, когда она будет готова. Я даже не представлял, что ей пришлось пережить.

– Любимый, я не всегда была одна. Генерал добился разрешения приходить моим родителям. Они приходят каждый день после обеда и проводят со мной по нескольку часов. Они и сейчас здесь, ждут меня в соседней палате.

– Ты рассказала родителям о нас? – Я напрягся, услышав о родителях Анны. Всю нашу поездку я переживал, как ее родители воспримут новость, о том, что я, по сути, не оставил Анне выбора и женился на ней сразу после полета. Можно сказать, воспользовался удачным моментом, когда она была счастлива и ее тело переполнял адреналин. Я боялся, что потом она может осознать, что поспешила с решением и передумать, а родители помогут ей в этом убедиться.

– Да, рассказала. Они все поняли и приняли наше решение. Они очень ждут встречи с тобой, и отец уже называл тебя пару раз сыном. – Она улыбнулась и прижав мою руку о щеку, нежно ее поцеловала. – Они замечательные! Уверена, что тебе они непременно понравятся!

– Я в этом и не сомневаюсь, ведь у них такая прекрасная дочь, которую я люблю всем сердцем! – Я расслабился. Ее слова согревали мою душу, и успокаивали.

– А я люблю тебя!

Глава 9