Рожденная любить

– Сердце не дает тебе выбора. Только не нужно совершенно пренебрегать тем, как сейчас ведет себя Иен.

– Конечно. Но я буду напоминать себе о том, что это может быть из-за детей. Большинство мужчин ласковы с женщинами, которые вынашивают ребенка или кормят грудью. Особенно если это их ребенок. Иен хотел иметь детей, несмотря на попытки отказаться от такой возможности. Может, тем и объясняется его поведение, было бы глупо не думать об этом. Ведь я сама напросилась на боль, которую он вовсе не хотел мне причинять. Я нахожу радость в его прощении.

– Еще бы он тебя не простил! Ты же обманула его из лучших побуждений. Мне следовало бы назвать тебя дурочкой и посоветовать радоваться вниманию мужа, и все же я понимаю твои опасения. Наверное, на твоем месте я чувствовала бы себя так же. Но кто знает, что происходит в душе Иена на самом деле, поэтому не позволяй своему сердцу руководить тобой.

– Я и так слишком многое ему позволяю. Не тревожься обо мне, Сторм, я счастливее многих. Возможно, я переносила бы все намного легче, если бы не видела твоих отношений с Тэвисом и не завидовала тому, чего нет у меня.

– Мы тоже больше года разбирались в своих чувствах, и нам это далось нелегко. Взаимная любовь редко приходит сразу и без труда.

– Лишь бы она пришла, – прошептала Айлен. – Я готова ждать и год, и пять лет. Только молю Господа, чтобы он дал мне терпение и я не потеряла веры в будущее. – Она поморщилась. – Но Иен отдаляется от Леня всякий раз, как я замечу признаки улучшения и порадуюсь, что мне удается смягчить его сердце.

– Он не может вечно бегать от тебя.

Дни шли, и Айлен начала сомневаться в правильности рассуждений подруги. Она уже была готова принять Иена в свою постель, жаждала снова оказаться в его объятиях, но тот не делал попыток возобновить супружеские отношения. Хотя Айлен утешала себя мыслью, что муж просто дает ей больше времени на выздоровление, ее тревога усиливалась с каждой ночью, которую она проводила в одиночестве. Казалось, Иен не слышит ее намеков, не замечает робких приглашений, видимо, он утратил к ней всякий интерес. Когда Айлен целовала мужа, желая ему доброй ночи, он уходил с явным спокойствием, оставляя се возбужденной, с неутоленным желанием.

Закрыв дверь, разделявшую их комнаты, Иен бессильно привалился к ней спиной. Как ему удавалось покидать Айлен, когда все тело у него болело от желания обладать ею? Страсть, которую он видел в ее огромных глазах, делала его воздержание еще более трудным. Айлен определенно не стала бы возражать, если бы он вернулся в ее постель, уступил жажде, которая снедала иx.

Готовясь к очередной бессонной ночи, Иен решал, не уехать ли снова. Погода улучшилась, можно было возобновить работы в Меркрэге. Возможно, ему станет немного легче, если Айлен не будет рядом. По крайней мере он больше не увидит желания, горевшего в глазах жены.

Наблюдая за мужем, который отдавал приказы своим воинам, Айлен вздохнула, но постаралась скрыть боль. Он снова убегал в Меркрэг. У нее была вся зима, чтобы завоевать сердце Иена, а она ничего не добилась, видимо, се цель просто недостижима.

– Айлен, не надо так печалиться. Ведь он уезжает не на войну, а в Меркрэг, – тихо сказал Роберт, обнимая сестру за плечи.

– Я начинаю ненавидеть Меркрэг.

– По крайней мере это не женщина.

– Но мне от этого не легче.

– Жаль, что я не знаю, чем тебя утешить.

– И я тоже. Ладно, не тревожься. Если наш брак оказался не совсем таким, как мне хотелось бы, никто тут помочь не в силах. Я должна изменить его сама или научиться жить с тем, что у меня есть. Боюсь, я просто хочу слишком многого.

– Нет, не слишком. Ты хочешь того, « чему стремится каждый человек. Не отступай от своей цели, Айлен, настанет день, и ты увидишь, что она стала достижимой. – Роберт поцеловал ее в щеку. – Наберись терпения, дорогая. Иен хороший человек, он не желает причинять тебе боль. Только это и удерживает меня от драки с ним.

Айлен засмеялась, но тут же снова нахмурилась и спросила:

– А почему ты едешь в Меркрэг, Роберт?

– На то есть много причин, моя подозрительная сестра. Для твоего счастья, надо сохранить Иену жизнь, я еду его оберегать. А еще я еду потому, что у меня там дело, в Меркрэге много работы, И наконец, я еду туда проследить, чтобы у Иена не появилось соблазна тебе изменить, пока он разбирается в своих чувствах. Его там подстерегают Мара и леди Мэри. Думаю, Мара опасности не представляет, она нашла себе жениха, к тому же она женщина умная, предпочтет иметь нечто верное, а не идти на риск. Зато леди Мэри я не доверяю. Иену я верю, но он живой человек, притом неспокойный.

– О... Ну, береги себя, Роберт.

Ей не хотелось думать о леди Мэри, которую, должно быть, не отпугнул даже отказ Иена. Она повернулась к подошедшему мужу, и Роберт тактично отошел в сторону.

– Тебе повезло с погодой.

– Очень повезло. Надеюсь, тепло удержится, в такую погоду хорошо работать.

– Ты будешь осторожен? – тихо спросила Айлен.

Поднеся ее руку к губам. Иен чуть заметно улыбнулся:

– Я беру с собой столько же воинов, сколько фермеров и ремесленников. Не тревожься, дорогая.

– Легче сказать, чем сделать. Тебя долго не будет? – нерешительно спросила она, тут же отругав себя за слабость.

– Там еще много работы, хочу все закончить до наступления следующей зимы.

– Конечно.

– Береги себя, Айлен. – Он быстро поцеловал ее. – Я буду молиться за нашу крошку.

Проводил мужа взглядом, Айлен тяжело вздохнула и направилась к замку. Она пожалела о кратком визите Александера, но тут же сердито одернула себя. Нельзя рассчитывать на то, что друзья и родственники заполнят пустоту, которую оставил в ее жизни Иен. Это неправильно, а в отношении Александера даже немного жестоко. К тому же никто не в состоянии умерить ее боль от разлуки с мужем, пора бы уж ей научиться самостоятельно переживать горе, не рассчитывая на помощь других.

Айлен пошла в детскую. Поначалу она боялась навещать свою маленькую дочь, однако вскоре поняла, что не делает этого из опасения привязаться к крошке, чья жизнь no-прежнему висела на волоске, а поняв, решила больше себя не беречь, Все равно потеря ребенка стала бы для нес тяжелым горем, да к тому же ее терзало бы сожаление, что она не постаралась получше узнать свою дочку за то время, какое ей было отпущено Господом.

С печальной улыбкой Айлен смотрела, как Грайзел вынимает малютку из люльки, которую бедная Луиза почти не покидала. Возможно, она лучше узнает свою дочку, но та вряд ли обратит на нее особое внимание. Айлен было немного обидно, тем не менее, если постоянная забота и любовь Грайзел помогут девочке выжить, она готова проглотить свою обиду. Ради жизни Луизы не грех пожертвовать даже ее любовью.

– Она такая маленькая, – тихо сказала Айлен, глядя на лежащую у нее на руках девочку. – Как будто только-только родилась.

– После двух крупных пареньков вам может так показаться, миледи, а на самом деле она растет.

– Странно, что она совсем не похожа на братьев. У них мои волосы, а глаза отца, у нее же волосы отцовские, а глаза мои. Разве они все не должны быть похожи? – Айлен осторожно прикоснулась к темным кудрям дочери.

– И близнецы лорда Тэвиса не похожи друг на друга. Она станет красавицей, миледи. Вы... – Грайзел откашлялась, – ...вы желаете сами заботиться о ней?

– Нет, я не смогу дать ей столько молока, сколько требуется. Нам очень повезло, что у нас есть ты, Грайзел. Такому младенцу постоянно нужны тепло и молоко, Луиза не выживет, если ей придется делить их с братьями. Я надеюсь, что она поймет это, когда вырастет.

– Конечно, поймет, миледи, я уверена. И она обязательно вырастет, миледи, – тихо, но решительно пообещала Грайзел.

– Я тоже начинаю в это верить. А теперь возьми ее, сейчас еще холодно, могут быть и заморозки. – Глядя, как дочь исчезает в перевязи на внушительной груди кормилицы, Айлен прошептала: – Еще месяц, и я перестану так сильно за нее тревожиться.

У двери детской Айлен встретила подругу, которая тут же поинтересовалась:

– Как Луиза? Все в порядке?

– Да. Если ты заметила мою тревогу, то она вызвана лишь опасением, что все может измениться к худшему.

– Каждый прожитый ею день дает нам повод для надежды, – молвила Сторм, обнимая Айлен за плечи. – Она прожила дольше, чем многие думали. Черпай силы в этом. Ведь малютка даже не болеет и становится все крепче.

– Но как же медленно! Когда я беру ее на руки, у меня сердце трепещет от страха, такая она крошечная.

– Она и родилась крошечной. Нужно время, чтобы Луиза набрала вес. Может, сейчас она получает то, чего не сумела получить в утробе.

– Наверное, ее братья забирали почти все материнские соки.

– Видимо, она никогда не станет особенно большой. И уж конечно, не такой большой, как Марк с Патриком.