Неприкаянный

Тот оказался неожиданно лёгким, будто внутри покоилась связка хворостин. Я поспешил его развернуть и тут же замер – от увиденного перехватило дыхание.

В моих руках оказалась пара великолепных мечей-близнецов. Обычные деревянные ножны на них выглядели сущим кощунством.

– У-у-ух… – только и смог выговорить я. – Ты позволишь?

– Конечно, – купец чуть отошёл от меня, поняв, что я хочу сделать. – Маши, только аккуратно, мебель не повреди. Они до ужаса острые.

Я встал в позицию и по привычке крутанул мулине. Клинки были отлично сбалансированы и почти идеально подходили под мою руку. Кроме того, их вес и мутноватый отблеск навели на мысль, которая повергла меня в полный восторг:

– Живая сталь?

– Точно, – довольно прищурился Алонсо. – Я как их увидел, сразу понял – вещь очень дорогая. Не поленился, нашёл гнома-оружейника. Он хоть и был нетрезв, но все же восхищённо цокал языком и дивился работе. Клеймо, говорит, очень редкое, мастер делает только шедевры.

– Похоже на то, – я не мог оторвать взгляд от оружия.

Живая сталь – самый лучший и дорогостоящий материал для изготовления оружия. Лёгкая, прочная, благодаря чему почти не тупится и совершенно не ржавеет. Восприимчива к зачарованию. Проблема в том, что изготавливать её умеют только гномы. Они выплавляют не больше пуда живой стали в год, поэтому цена этого материала, образно выражаясь, прошибает потолок. Любой гном скорее съест свою бороду или умрёт, чем раскроет секрет её изготовления.

До этого я ни разу в жизни не держал в руках полноценный меч из живой стали, только видел небольшую её пластинку в одном из приборов Старого Мага и тонкий стилет размером чуть больше зубочистки. Сейчас же это богатство лежало у меня в руках, и я знал почти наверняка, что всех моих денег не хватит, чтобы расплатиться с Алонсо.

Гарда каждого из мечей компактная, но изящная и функциональная – в самый раз принимать скользящие удары. Обоюдоострые клинки ровные, с изящным долом и чуть закруглённой слабой частью. Рукояти чуть длиннее, чем того требовалось, что поначалу сбило меня с толку. Однако Алонсо с удовольствием пояснил, что механизмы на их навершиях есть не что иное, как замок, сцепляющий два меча в единое целое, образуя подобие двусторонней глефы. Я не преминул проделать этот фокус и с удивлением услышал тонкий щелчок, намертво закрепивший клинки в нужном положении. Открылся этот замок так же просто – стоило лишь немного провернуть кольца на рукоятях.

– Сколько ты хочешь за них? – как можно небрежнее спросил я, но мой товарищ не был бы собой, если бы попался на эту уловку.

– Оценщик сказал, что они стоят не меньше пяти тысяч золотых. Не думаю, что у тебя есть такие деньги, – Алонсо изобразил скучающий вид.

Как и следовало ожидать. Хорошо, что у меня имелся запасной план.

– Дружище, – я широко улыбнулся и хлопнул Алонсо по плечу. – Ты же знаешь, что моё слово крепче любой стали?

– Не-а, – купец замотал головой. – Даже не думай об этом. Заём в пять тысяч? Да я бы даже королю такого не дал!

– Ой, завязывай! Сколько ты за них отдал? Две сотни? Три?

– Не твоё дело!

– Да как это не моё? Я тоже не хочу, чтобы ты остался в накладе, но пять тысяч – это больше, чем стоит вся моя жизнь! Не стыдно тебе с лучшего друга сдирать такие суммы?

– Я – купец, забыл?

Разумеется, пять тысяч он с меня получить и не рассчитывал. Просто пытался выбить побольше.

– Ну хватит, Алонсо! Сколько ты за них отдал?

Хитрый торгаш состроил злую мину, на которой отчётливо читалась внутренняя борьба. Когда дело касалось прибыли, он проявлял поразительные актёрские способности.

– Со мной ими расплатился один должник.

– Сколько он был тебе должен?

– Какая разница? Если ты не можешь их купить, я найду того, кто сможет. Пять тысяч, Эн! Пять тысяч! Да я даже гадить золотом буду!

– Сколько. Тебе. Был. Должен. Этот. Идиот? – отчеканил я, не переставая добродушно улыбаться. – Заплачу вдвое.

– Сто пятьдесят.

– Значит, триста. Столько у меня с собой нет, но сумма уже реальная.

– Вот и пусть они полежат здесь, пока не принесёшь деньги! – Алонсо ткнул пальцем в мечи.

– Приятель, – я улыбнулся ещё добродушнее. – Ты же понимаешь, что без этой парочки я отсюда не уйду. И понимал ты это ещё до того, как показал их. Давай сделаем так: я буду должен тебе четыреста, но эту пару заберу с собой. Если не объявлюсь с деньгами через месяц, можешь объявлять за мою голову награду!

Вот теперь Алонсо и впрямь сомневался. Он смотрел то на меня, то на мечи, то снова на меня и явно что-то подсчитывал в уме.

– За твою объявишь, как же, – проворчал он в итоге. – Эх, угораздило меня тогда нарваться на бандитов… Если бы не они, в жизни бы я такую невыгодную сделку не заключил! Тебе…

Купец не договорил, потому что я стиснул его в объятиях.

– Хорошо, когда есть такие друзья, как ты, Алонсо! – крикнул я как можно искреннее. – Где бы я был без нашей дружбы?

– Будешь паясничать – передумаю! – крикнул купец, едва смог от меня отбиться.

«Как будто от этого что-то изменится», – подумал я и тут же воскликнул:

– Умолкаю! Но мне, как новому владельцу, очень интересно, как такая вещь попала к такому придурку, как этот твой должник.

Я взялся прилаживать ножны с мечами к ремню, пока приятель не передумал.

– Это вообще долгая история, – помолчав, сказал Алонсо. – И странная. Он сказал, что добыл их в бою, но вряд ли это правда. Сдаётся мне, он их просто свистнул откуда-то или снял с трупа.

В это самое время в комнату, довольно поглаживая живот, вошла Лина, и…

Мою голову будто с размаху впечатали в стену. В глазах потемнело, тишина надавила на перепонки. В плечо что-то толкнулось, и я понял, что лежу. Перед глазами плавали мутные кляксы; я взмахнул рукой, но захватил лишь пустоту. Внутри черепа звонким колокольчиком задребезжала мысль: «Что происходит?», а ноги задёргались, заскребли по полу, безуспешно пытаясь нащупать опору.

И вдруг – оглушительный грохот. Такой, что после густого беззвучия терзает слух до физической боли. Челюсти сжимаются, сквозь зубы вырывается натужный выдох, взгляд проясняется: на ковёр падают брызги слюны. Грохот переходит в шипение, в затихающий свист. Меня трясёт, но движения становятся всё твёрже; я сжимаю кулаки и, опираясь на оказавшийся рядом диван, встаю.

«Магия, – пронеслось в голове. – Сверхмощная магия. Недалеко. Дисс?»

Взгляд скользит по предметам и задерживается на человеческой фигуре. Алонсо стоит, зажмурившись и закрыв уши руками. За его спиной Лина – на четвереньках, трясёт головой. Пол наклоняется… нет, это я падаю. Хватаюсь за спинку дивана. По губам бежит тёплое. Вытираю рукавом – кровь.

– Магия, – повторяю я вслух и тут же окончательно прихожу в себя.

Ноги плохо слушались, так что я с трудом добрался до окна. Небо, всего минуту назад чистое, покрылось грязно-серыми облаками. Формой они напоминали круги, и что находилось в их центре, было не разглядеть из-за особняка, который закрывал весь обзор.