Настоящая леди

– Это ложь! Это взгляд обиженного человека. Твой отец внушил тебе то, во что ему хотелось верить, чтобы опорочить мою маму. Он ожесточившийся пожилой человек, который так и не смог пережить то, что выбрали не его.

– Не смей так отзываться о моем отце!

Его лицемерие вызвало у нее гнев. Ему, значит, можно, а ей нет?

– О твоем отце? – воскликнула Марианн. – Я буду говорить все, что захочу после твоих обвинений. Моя мама была чудесным человеком! И никогда в жизни она не вышла бы замуж из-за денег. Она была искренней и открытой.

Ее гнев странным образом заставил Райфа прийти в себя.

– Успокойся. Ты все воспринимаешь слишком близко к сердцу. Мать твоя была более расчетливой.

Реакция Марианн была инстинктивной. Она сама испугалась, когда в салоне раздался звук пощечины, и с ужасом уставилась на красные следы, проступившие на щеке Райфа. Наступило молчание. Ей стало не по себе: впервые в жизни она ударила человека!

– Полегчало? – мрачно протянул Стид.

Марианн гордо вздернула подбородок. Это было все, на что она оказалась способна. Любая попытка ответить ему окончилась бы слезами.

Райф пощупал челюсть и снова повернулся к ней:

– Чувствую, что у нас возникли некоторые разногласия. Но по крайней мере, все карты выложены на стол.

«Все карты на столе? Едва ли!» – саркастически подумала Марианн, собираясь с силами. Если Райф и его отец так относятся к ее родителям, то зачем им вкладывать деньги в «Сикрест»? К чему же они стремились в таком случае? Марианн поняла, что должна сосредоточиться и продолжить разговор.

– Зачем ты и твой отец покупаете «Сикрест»? – спросила она в лоб, сама удивляясь уверенности своего голоса.

Райф, будто расслабившись, откинулся на спинку сиденья, но ему не удалось обмануть Марианн. Она знала, что он напряжен не меньше, чем она.

– Я уже объяснял, почему сделал свое предложение, – сказал он. – У нас с отцом гостиничный бизнес, и мы уже занимались переоборудованием старинных домов в отели. Кроме того, я считаю, что ему нужно какое-то дело здесь, раз уж он решил уехать из Америки, где у него семья и друзья. Ему понравилась идея покупки «Сикреста», когда я ее выдвинул.

– Потому что вы оба жаждете отомстить моему отцу? Да? – напрямую спросила Марианн, намеренно не смягчая свой вопрос. – Вы хотите приобрести дом, ради которого, по вашему мнению, мама вышла за моего отца? Так ведь?

Он обвел ее взглядом, от которого ей стало не по себе, но Марианн выдержала его.

– Какая вы, однако, подозрительная, мисс Карр! – заметил Райф.

– А вы мстительный, мистер Стид.

– Как я понял из слов Тома и Джиллиан, ты очень похожа на свою мать. И внешностью, и по характеру, похожа во всем.

Марианн понимала, что, в отличие от Тома и Джиллиан, Райф говорил это не как комплимент и уж точно не для того, чтобы сделать ей приятное.

– Очень на это надеюсь! – с гордостью сказала Марианн, распрямляя плечи.

– Видимо, она тоже производила вид хрупкой женщины, а на самом деле была… – Он осекся, и было видно, что Райф с трудом подбирает другой эпитет. – Сильной.

Стид определенно собирался сказать что-то обидное, однако Марианн решила сделать вид, что не поняла того, что Райф намеревался оскорбить ее мать. Взгляд ее не дрогнул.

– Да, ты прав. Мама была сильным человеком, но также милой, приятной, мягкой и любящей женщиной. Если ты мне не веришь, спроси любого. Впрочем… Можешь и не спрашивать. Не важно, что ты о ней думаешь.

А вот взгляд Райфа стал жестче.

– Моя мама тоже была доброй и любящей. И что я должен чувствовать, зная, что ее никогда не любили так, как она этого заслуживала?

– Не знаю. Но считаю, что это проблемы твоих родителей и больше ничьи. Кроме того, ты сам сказал, что твоя мать знала о чувствах твоего отца, когда выходила за него замуж. Если они были несчастливы…

– Я не говорил, что они были несчастливы, – прервал он ее. – Они были по-своему счастливы.

– Но ты считаешь, что этого не достаточно? Ты бы хотел, чтобы они жили только ради друг друга, да?

– Нет смысла это больше обсуждать, – отрезал Райф, отворачиваясь от нее, так что Марианн не смогла прочитать в его глазах ответ на свой вопрос.

Ей раньше никогда не встречался мужчина, у которого получалось бы вызывать в ней столько эмоций. Удивительно, как ему легко удавалось вывести ее из себя. Какая наглость! Каким нужно быть высокомерным, чтобы так отмахнуться от нее и прекратить разговор после того, как он наговорил столько гадостей о ее матери и обвинил ту в предательстве, расчетливости и во множестве других грехов.