Герцог де Гарнье

– Да.

– Это Элен де ла Роуз. А что?

– Да ничего, я просто так спросил.

– Неужели де Гарнье нужно что-то просто так? Не верю! – смеясь, проговорил тот, зная, как свои пять пальцев, натуру герцога.

– Ну… может, ты и прав.

Тут неожиданно Антонио резко сжал пальцы правой руки, забыв, что в ней он держит бокал. Стекло лопнуло и развалилось на кусочки, со звоном попадавшие на пол. Из раненой руки Антонио потекла кровь.

– Что с тобой? – удивившись, спросил Жак де Сент-Фини.

– Ничего, – только и ответил тот. – Нервы…

– Пить меньше надо, дружок, – упрекнул виконт де Сент-Фини.

Тут Лили жестом руки подозвала Антонио к себе, а пока он шёл, она продолжала прерванный разговор с Элен.

– Элен, да ради Бога, перестань! Не такой уж плохой Антонио, как ты себе вообразила.

– Он не плохой – это слишком уж мягко сказано. Он отвратителен! – сказала Элен, резко поставив на стол стаканчик с мороженым, которое она даже не попробовала. – Ко всему ещё, Лили, он невероятно глуп! Просто идеальный глупец!

– Моя милая Элен, зачем вы обзываете меня глупцом? Неужели у меня и вправду такой глупый вид? – нисколько не обижаясь на слова гостьи, сказал с улыбкой герцог. Когда он смотрел на неё, можно было подумать, что именно сейчас его улыбка стала искренней, но это могла быть просто иллюзия; попытка воспринять желаемое за действительное.

Он захотел в знак приветствия поцеловать руку Элен, но она отдернула её и ответила:

– Да, представьте себе, герцог.

– А вы смелая, – заметил он, – я люблю смелых людей. Но вы не ответили на мой вопрос, моя милая, – проговорил Антонио, наклоняясь к лицу Элен так близко, что она почувствовала запах его духов, – ответьте, пожалуйста, чем я перед вами провинился, чем обидел вас, что вы так меня ненавидите, хотя знакомы со мной всего несколько минут?

Элен не знала, что ещё сказать этому человеку, лишь бы он оставил её в покое.

– Пожалуйста, герцог, я сегодня не в настроении говорить с кем бы там ни было… особенно…

Она хотела договорить фразу, но запнулась, чувствуя, что по какой-то странной причине переходит дозволенные рамки приличия. Она не хотела этого. Пусть герцог и не самый лучший человек, которого она встречала в своей жизни, но она не имела права ему грубить.

– …особенно со мною… – досказал он её мысль, а она удивлённо на него посмотрела. – Знаете, Элен, у вас очень красивые глаза, – заметил герцог.

Девушка мигом отвернулась.

– А к вашим красивым глазам нужен красивый наряд. Простите за мою прямолинейность, но почему на вас такое ужасное платье?

– Знаете, герцог, на вкус и цвет товарищей нет, – отрезала она.

– Вы совершенно правы, – согласился Антонио, – но мне гораздо приятнее видеть вас в чём-то более достойном вашей красоты.

Элен была не в силах слушать этого наглого человека. Неужели всё должно быть только так, как хочет он? Неужели все должны быть одеты так, как хочет он? Неужели все должны делать лишь то, что хочет он? Её всё в нём раздражало, а так же то, что он постоянно называл её ««моя» милая Элен», словно она была одной из его вещей.

– Элен, я хотел бы вам сделать небольшой подарок, – продолжал герцог.

Девушка насмешливо посмотрела на него и ещё более насмешливо сказала:

– Подарок? Простите, герцог, но мне не нужны ваши подарки.

– Но, Элен, я как хозяин дома прошу вас… вы, признаться, уже в который раз обижаете меня тоном, каким вы со мной разговариваете, и постоянными отказами…

Наконец за Антонио вступилась Лили:

– Это очень невоспитанно с твоей стороны – тебе предлагают от чистого сердца, а ты мало того, что отказываешь человеку, да ещё и грубишь ему.

Элен всё-таки сдалась. У неё больше не было сил отбиваться сразу от двух человек, причём одним из них была непоколебимая и неумолимая Лили. Она сегодня слишком устала. Ей хотелось лишь одного, чтобы всё это скорее закончилось, и она вернулась домой.

– Ладно, монсеньёр, – ответила она, – я согласна принять ваш подарок.

– Я весьма рад это слышать, моя милая. В таком случае вы не могли бы пройти со мной?

– Это ещё зачем?

– Как бы это пояснить… дело в том, что бы я сейчас ни сказал – это выдаст тайну, а я желаю её сохранить. Поверьте мне на слово. Ведь это сюрприз – не так ли?

Он приятно улыбнулся и предложил девушке руку, но она даже не обратила внимания на этот жест и молча последовала рядом с хозяином дома.

Перед тем, как выйти из гостиной, Антонио повернулся к Лили и слегка поклонился ей в знак благодарности.

Тем временем Элен шла и упрекала себя в том, что не нашла причины остаться там, в гостиной, и что она вынуждена находиться в обществе неприятного ей человека.

Они спустились на второй этаж и остановились перед одной комнатой. У входа стояла служанка; герцог сделал ей какой-то знак, и, сказав: «Мари, помогите мадемуазель», пропустил Элен и Мари в комнату. Сам он остался ждать в коридоре.

Помещение, в котором очутилась Элен, оказалось обычной комнатой для отдыха с балконом, выходившим в сад. Как и весь дом, эта маленькая комнатка была обставлена дорогой мебелью. Элен стояла около входа и пыталась понять, зачем её пригласили сюда.

– Простите, Мари, – обратилась она к служанке, которая тем временем что-то искала в большом шкафу с одеждой, – вы можете мне хоть что-то объяснить из происходящего?

– Извините, мадемуазель, но мне лишь приказано помочь вам переодеться.

– Но зачем?

– Я поняла лишь одно, мадемуазель, мой хозяин просто хочет подарить вам особенное платье.

Мари наконец-то нашла то, что искала, и вынула из шкафа белоснежное богатое платье, украшенное тончайшими алансонскими кружевами; верхняя часть его была сплошь декорирована драгоценными каменьями, которые засверкали при свете большого количества ламп, горевших под потолком в хрустальной люстре.

Мари помогла Элен переодеться, и через минуту красота девушки, так долго скрываемая под простенькими дешёвыми нарядами, засияла, как бриллиант на солнце. Мари даже улыбнулась, глядя на гостью.

– У хозяина всегда был хороший вкус, смею заметить, – произнесла она и собралась уходить.

«Что она хотела этим сказать?» – мелькнуло в голове у Элен.

– Постойте, Мари, – де ла Роуз хотела остановить её, но служанка успела выйти, а самой Элен путь преградил герцог, своим неожиданным появлением в дверях заставив её ступить несколько шагов назад.