Она направляла его руки, затем они оба занялись его одеждой. Расстегнув ремень на джинсах Паркера, Мэг потянула вниз язычок молнии. Затем встала на колени и развязала его шнурки. Паркер сбросил с себя кроссовки, Мэг сделала то же самое со своими. Затем оба одновременно освободились от джинсов и нижнего белья. Обнаженные, стоя перед широким окном, Мэг и Паркер посмотрели друг на друга.
– Я еще не встречал женщины с таким щедрым сердцем, как у тебя, – сказал Паркер.
Он взял одну розу и протянул ей. Вторую, ведя Мэг через комнату к широкой кровати с пологом, Паркер взял с собой.
Мэг молча смотрела, как Паркер откидывает желтое с белым покрывало. Когда они встали друг перед другом обнаженные, недавняя смелость почти покинула Мэг, но восхищенный взгляд Паркера вернул ей уверенность. Паркер оборвал с розы несколько лепестков и разбросал их по простыне.
– Постель, достойная прекрасной принцессы, – пояснил он, – прекрасной принцессы, которая научила меня ценить фантазии.
Мэг опустилась на кровать и откинулась на гору подушек. Паркер сел на край кровати лицом к ней. Проведя розой по ее губам, он сказал:
– У тебя прекрасная улыбка. Когда ты улыбаешься, жизнь кажется мне восхитительной. – Шелковистые лепестки коснулись ее лба. – А твой ум, такой острый, такой живой, делает тебя еще прекраснее.
– Если ты будешь продолжать в том же духе, то совсем смутишь меня.
Паркер покачал головой.
– Я обещал показать тебе, как ты прекрасна.
Мэг почувствовала прикосновение лепестков к мочке уха и вдохнула аромат цветка.
– Ты умеешь слушать. И ты слышишь не только ушами, – Паркер приложил розу к ее груди, – но и сердцем.
Мэг протянула руки к Паркеру.
– Ш-ш, ты говоришь такие вещи, что я начинаю чувствовать себя очень странно.
– Странно – это хорошо или плохо?
– Хорошо.
Паркер улыбнулся и провел цветком по треугольнику волос внизу ее живота.
– А твоя чувственность, Мэг, она просто неописуема.
– Правда?
Мэг хотелось ему верить, но она привыкла считать себя человеком, который сдерживает свои желания и не стремится выражать их в полной мере. А может, раньше ей просто не встретился подходящий мужчина.
Паркер поцеловал то место, которого только что касался цветком. Мэг вздохнула и откинулась на подушки, ноги ее сами собой раздвинулись. Но после одного-единственного поцелуя Паркер поднял голову.
– Остановимся пока на этом. Сначала нам нужно кое о чем поговорить.
– Поговорить? – удивилась Мэг.
Ей не хотелось никаких разговоров. Она мечтала, чтобы Паркер касался ее, и от его прикосновений внутри у нее все таяло.
– Я должен извиниться за свое поведение той ночью. Эта фраза привлекла внимание Мэг, но показалась ей совершенно лишенной смысла.
– Но ведь сейчас ты снова со мной.
– О да. – Паркер отвел взгляд, потом снова посмотрел на Мэг. – Я просил прощения за то, что напрочь забыл о защите. Такого со мной еще никогда не случалось. – Он натужно сглотнул и серьезно добавил: – Но знай, если ты забеременеешь, я готов принять на себя всю ответственность.
– Спасибо, Паркер. – Мэг была тронута, но ведь и ей не пришло в голову позаботиться об этом. – Честно говоря, я об этом совсем забыла. Чтобы зачать Саманту, мне понадобилось шесть лет, причем мы с Тедом очень старались. Сейчас ей уже пять, и я никогда особенно не задумывалась о контрацепции.
– Значит, ты не принимаешь пилюли или что-нибудь в этом роде?
– Нет.
– Нам нужно думать еще и о здоровье.
– Если ты здоров, нам не о чем беспокоиться. То есть… меня можно считать почти девственницей.
– Как это? Не понял…
– Тед умер больше года назад, а до того, как мы с ним… – Мэг запнулась. – Ну, кроме него, у меня никого не было.
Паркер приподнялся на локте и пристально посмотрел на Мэг.
– А ты никого не забыла?
Поняв, кого он имеет в виду, Мэг тихо сказала:
– Мы с Жюлем не занимались сексом.
– Тебе не обязательно говорить так только для того, чтобы пощадить мои чувства.
– Это правда.
В голосе Мэг звучало спокойное достоинство. Слушая ее, Паркер думал о том, что вот она лежит перед ним обнаженная и утверждает, будто никогда не занималась сексом со своим вторым мужем. Ее слова абсолютно противоречили всему, что он знал о собственном брате. Паркеру было трудно поверить Мэг, однако он обрадовался. Паркер испытал огромное облегчение и совсем позабыл, что за этой историей кроется нечто большее.
Паркер погладил живот Мэг, его рука медленно двинулась выше, к ее груди. Он стал обводить подушечкой большого пальца круги вокруг сосков, затем наклонился и взял в рот сначала один бутон, потом другой. С каждым движением его губ и языка желание Паркера нарастало все сильнее. Он раздвинул ей ноги, провел вверх по бедру и ввел два пальца в теплую глубину. Пальцы стали липкими и влажными. Паркер оторвался от ее груди. Мэг лежала, запрокинув голову на подушки, с приоткрытых губ слетали частые прерывистые вздохи.
– Спасибо тебе за то, что отдалась мне, – прошептал он. И про себя добавил: «И за то, что не делала это с моим братом, уж не знаю, по каким таким неведомым причинам».
Мэг, по-видимому, угадав его мысли, тихо сказала:
– Только ты, Паркер.
Услышав эти слова, Паркер испытал острейшее желание немедленно войти в нее, заявить свои права на эту женщину самым примитивным способом. Но он еще не надел этот чертов презерватив, а повторять одну и ту же ошибку дважды не собирался.
Мэг подняла голову. Двигаясь плавно, как в замедленном кино, она переменила положение и теперь уже не лежала под ним, а сидела перед ним на коленях.
– Ляг на спину, – попросила она.
Паркер повиновался. Мэг села между его ногами и опустила голову. Медленно покрывая поцелуями одну ногу – от щиколотки к икре, от икры к бедру, – она прошептала:
– Я придумала, как отблагодарить тебя за то, что ты подарил мне такие восхитительные ощущения.