Ненависть сиреневого цвета

– Но я не понял, знает ли он о нас, и мне было неловко… – Я окончательно растерялся, Казума первый раз меня так отчитывал.

Друг сердито посмотрел на меня, вздохнул и ответил:

– Конечно же, не знает. Стал бы я ему об этом рассказывать? Сам подумай. Он просто одноклассник, и мы дружим только потому, что в одном классе учимся.

– Вот как… Извини… Я не подумал… – виновато проговорил я.

– Да ладно. Что сделано, то сделано, – Казума всё же перестал сердиться.

Я вздохнул с облегчением. Как ни посмотри, а я очень дорожил Казумой, потому что он был моим единственным другом, пусть я его не всегда понимал. Я был обязан ему этой новой комфортной жизнью, ведь именно он приложил столько усилий, чтобы найти меня и помочь привыкнуть к этим условиям. Казума никогда не припоминал мне о том, что я должен быть благодарен ему за всё, эта черта мне в нём сильно нравилась, от этого благодарность сама рождалась в сердце и рвалась наружу словами и делами. Мне не хотелось, чтобы этот случай испортил наши отношения, поэтому сел рядом с Казумой и осторожно спросил:

– Ты правда не обиделся?

– Нет. Всё нормально, но больше не уходи, ни с того, ни с сего вот так, – улыбнулся Казума.

– Хорошо, – кивнул я.

– Тогда давай продолжим, на чём остановились! – весело воскликнул друг.

– Мы же ничего не делали, отдыхали просто, – с сомнением произнёс я.

– Вот именно это мы и продолжим делать. Отдых – это очень важное и сложное дело. Нужно правильно отдыхать. Главное, ни о чём не думать, просто лечь, закрыть глаза и расслабиться, – полушутя инструктировал Казума, демонстрируя все действия на своём примере.

Я засмеялся, тоже лёг на пол по велению Казумы, закрыл глаза и открыл их только под утро. Оказалось, что мы с Казумой до того расслабились, что аж уснули и проспали целый вечер и ночь. Я разбудил Казуму, мы переоделись, умылись и занялись повседневными делами: учёбой. Обыденная жизнь потекла своим чередом.

6 глава. Поиски и трудности

Прошло ещё недель пять. За это время гипс с Казумы успели снять, но бинт, всё же, остался. Наступила осень, поэтому мой друг стал появляться в лавке только в послеобеденное время, так как он уже начал ходить в школу. Как-то раз он пришёл со школы, уселся за уроки и делал их до самого ужина. Есть мы сели как всегда вместе. Пустая болтовня за столом меня тяготила. Я долго умалчивал о том, что волновало меня больше всего, но дальше я терпеть не мог и задал тот самый вопрос, который очень хотел задать:

– Как ты повредил руку? Расскажи, пожалуйста, про тот случай.

Казума слегка удивился, но потом сделал серьёзное лицо и задал встречный вопрос:

– Ты ещё помнишь, что обещал помогать мне в поисках? Ещё не передумал?

Я тут же ответил:

– Я не отказываюсь от своих обещаний. Тем более, что мне кажется, что опасно отпускать тебя одного.

– Тогда я расскажу тебе, – сказал Казума, – ведь тебе это знать нужно. Итак, начну, наверное, с самого начала. На карте были отмечены только те точки, в которых встречался этот парень, но вот только он не собирался сидеть на одном месте и переходил с одного на другое. Ты сам знаешь, что у таких людей нет дома. Им приходится ютиться в заброшенных сараях, развалинах старых домов. Вот поэтому отыскать того парня было довольно сложно. Нашёл я его на пустыре, подошёл и заговорил, но тут же испытал на себе яростное сопротивление. Он бил меня так сильно, как только мог. Ко всему прочему, парень был старше меня на несколько лет, поэтому, даже голодный и исхудавший, оказался сильнее меня, и удар был у этого парня поэтому не слабый. Кажется, он ударил меня по руке не просто кулаком, а чем-то, что попалось ему под руку, я не успел заметить. Мне всё же удалось отбиться. Когда я убегал, он крикнул мне вдогонку, чтобы я не смел к нему приближаться и что ему от меня ничего не надо. Вот такая история.

Я помолчал, пытаясь представить себе это, после чего продолжил разговор:

– Как ужасно! Значит, ты будешь теперь искать кого-то другого?

– Верно. Как только сообщат новые сведенья, я отправлюсь на поиски, но на этот раз возьму тебя, – и Казума довольно улыбнулся.

– Я обязательно пойду, и если на тебя снова кто-нибудь нападёт, я…

Лицо Казумы стало серьёзным. Он не дал мне закончить и перебил:

– Вот этого мне не надо. Мы не должны привлекать слишком много внимания, понимаешь? Поэтому нам нужно будет просто тихо уйти, а не пытаться доказать ему что-то или ввязываться в драку. Желающие и без особых уговоров присоединятся, как ты.

Я ещё немного подумал, есть ли возможность возразить, но, не найдя таковой, я просто согласился:

– Наверное, ты прав…

На этом наш серьёзный разговор закончился, Казума как всегда начал шутить, и вскоре от его серьёзности не осталось и следа.

* * *

Казума окончательно выздоровел только через два с лишним месяца. За это время я настолько привык к жизни в лавке, что мне стало казаться, будто по-другому и жить невозможно. Я стал уже лучше писать, читать и научился простому счёту. В лавке работал, будто уже не первый год, все посетители и обитатели нашего пристанища меня хвалили. И вот в один из солнечных дней осени Казума позвал меня к себе в комнату после работы.

– Ничего не планируй на завтра, – сказал он мне, когда мы с ним оказались в комнате, – после моего возвращения из школы мы пойдём искать девочку с сиреневыми глазами.

У меня чаще забилось сердце. Наконец-то мы пойдём на поиски. Я уже давно ждал, когда Казума это скажет, даже стал подозревать, что он забыл о нашем обещании, данном друг другу. Было очень приятно, что он помнил обо мне. На следующий день я не мог найти себе места и после обеда постоянно поглядывал в окно, чтобы не пропустить приход Казумы. Мегуми, встретившись со мной глазами, улыбнулась, но ничего не сказала, Хидзуока казался безразличным, а Миура-сан только прибавлял мне работы. Но, сколько бы её ни было, я, всё же, ухитрялся бросить хотя бы мимолётный взгляд в окно.

И вот, наконец, я заметил идущего в конце улицы Казуму и чуть не подпрыгнул до потолка от радости, но всё-таки сдержался, подумав, что будет слишком неприлично так радоваться напоказ всем. Через несколько минут пришёл Казума, я спокойно его поприветствовал, хотя в душе всё было совсем наоборот. Друг подмигнул мне, переговорил с управляющим и сделал мне знак рукой, чтобы я шёл за ним. В комнате Казумы мне, наконец, было объяснено, что нужно делать: переодеться, поесть и направиться к месту встречи – к выходу.

Я побежал в свою комнату и стал быстро переодеваться. Правда, быстро не очень получалось, всё же форму было трудно снимать, к тому же важно её правильно сложить, чтобы не помять. Но я справился минут за десять, надел серый спортивный костюм, который мне купил Миура-сан, и, не теряя ни минуты, спустился в лавку. Там меня встретила Мегуми и проводила до самого выхода, на прощанье сказав:

– Успеха тебе, Ёичи. Постарайтесь там с Казумой.

Я поклонился, попрощался и вышел. Казума уже стоял у крыльца. Увидев меня, он махнул рукой, подзывая к себе, я подошёл, и мы отправились в соседний район. Мне не часто удавалось выйти из дома и пройтись по улице, поэтому я чувствовал поначалу неловкость и скованность. Казалось, будто прохожие только и смотрят на меня, пытаясь разглядеть цвет моих глаз. Но это было всего лишь игрой моего воображения, не самой лучшей, надо сказать.

Мы добрались до небольшого леса, который прорезала пополам длинная каменная лестница, начинавшаяся у подножья живописного холма с красных деревянных ворот тории[8 - Тории – ворота около храмов с двумя перекладинами, они всегда выкрашены в красный цвет.]. Казума остановился у нижних ступенек и сказал:

– Это храм Широи Кицуне[9 - Широи Кицуне – с японского «белая лиса».]. Здесь видели ту девочку.

– Что она могла здесь делать? – удивился я.

– А ты никогда не пытался просить еду у храмов? – спросил Казума.

– Нет. Там, где я жил, храмов не было, – но немного подумав, я ответил, – хотя, был один, но мне и в голову не приходило туда пойти.

– Ясно. Тогда я тебе объясню. Зачастую людей с сиреневыми глазами в храмах не привечают, кто-то даже пытается изгнать из них злых духов, но есть некоторые храмы, в которых люди с таким цветом глаз принимаются с сочувствием. Их кормят и даже оставляют на ночлег.

– Ого! Я не знал!

– Кажется, что девочка здесь была вчера, но потом ушла.

– Интересно, – задумался я, – а в этом храме хорошо относятся к сиреневым глазам или нет?

– Вот это мы и должны выяснить.– Казума потащил меня в кусты, и уже там, роясь в рюкзаке, тихо продолжил, – снимай линзы.

– Эээ?! – Я был в шоке. – Ты хочешь сделать меня подопытным что ли?!

– Ну а ты предлагаешь подойти и просто спросить, как они относятся к людям с сиреневыми глазами?