Войга

Сначала парень впал в ступор, узрев этот ужас через объектив камеры, но, как только он опустил ее перед собой и увидел это еще раз уже без преграды, паника не заставила себя долго ждать.

– Вот черт! – вырвалось у него, и он быстро принялся заводить свой снегоход.

Владана уже взглядом искала укрытие от надвигающегося снежного оползня, разбавленного доброй сотней серых камней далеко не крошечного размера. Возвращаться в сторону ребят бесполезно, все это месиво просто настигнет ее на полпути, сбрасывая прочь в ущелье. А такое падение ей точно не пережить. Единственным решением было ехать в другую сторону! Там хотя бы небольшая равнина, да и спуск не такой пологий, возможно, ей удастся проскочить, или хотя бы не принять на себя всю мощь удара.

Говорят, что в такие минуты время замедляет ход, все чувства накаливаются до предела, а глаза цепко вылавливают каждую мелкую деталь происходящего. Но у Влады все было по-другому. Нет, она прекрасно видела ту махину, что неумолимо приближалась к ней, все время ускоряясь, спускаясь все ниже и ниже. Она слышала грохот, с которыми рушились огромные камни, слышала гул, что разносился по ущелью, затмевая шум работы ее снегохода. Но один звук выделялся из всего этого громче других – звук биения ее сердца, что стучало почти также быстро, как надвигался оползень. Сначала она была собрана, четко определив все свои действия и направление побега, но вскоре все это приняло другой оборот, превращаясь в ускоренную смазанную картину происходящего. Нет, она не сомневалась, что во всем этом безумстве продолжала двигаться в нужном направлении, боковым зрением провожая осколки горных пород, пролетавшие мимо нее. Дорога начала терять четкие очертания, превращаясь в какой-то смазанный пейзаж, складывалось ощущение, что она просто куда-то проваливалась в быстром темпе.

Во всем этом потоке в голове Влады громогласно раздалось единственное слово: «Все!», послужив командой ее телу сгруппироваться и приготовиться к неотвратимому удару. Она уже представила боль, которая пронизывает ее с ног до головы, то, как она через мгновение не сможет дышать, оказавшись в смертоносных оковах.

Один толчок, полузаваленный набок снегоход, и темнота…

Успела ли она в ту минуту проститься с жизнью? Нет, не успела. Пронеслась ли вся ее жизнь перед глазами, год за годом, как в старой киноленте? Нет, и этого тоже не было. Сожалела ли она о том, что сейчас погибнет? Нет, она не смогла этого осознать. Она знала, что ее ожидало, но просто не могла ни принять этот факт, ни даже смириться со неизбежной кончиной. Возможно, времени было мало, а может, она схватилась за сомнительную нить надежды, ведь в тот решающий миг все ее естество на мгновение пропиталось одной спасительной мыслью: «Этого просто не может быть». Но, как оказалось, могло… И было…

Поэтому, когда она услышала тихое потрескивание и через полуоткрытые глаза увидела обжигающий силуэт костра, она ни на миг не сомневалась, что жива. Сомнения пришли позже, когда она попыталась приподняться, чтобы получше разглядеть то место, в котором находилась. Эта попытка отдалась в ее голове резкой болью, в глазах все окончательно потемнело, съедая и так еле различимые пятна костра и темной фигуры в капюшоне, что сидела возле него на большом камне и что-то упорно разглядывала у себя в руках. Она вновь куда-то провалилась, утопая в ноющей ломоте и в раздирающем звоне в ушах.

Она не знала, сколько прошло времени прежде, чем сознание вновь вернулось к ней. Но теперь она уже не пыталась ни резко подняться, ни насилу открыть отяжелевшие веки. Влада неподвижно лежала, прислушиваясь к телу. Да, теперь она вспомнила, что с ней произошло, и осознание, какой урон это могло принести, пугало ее не на шутку. Она прокрутила в голове воспоминания о том, как сломала ногу в пятом классе после неудачного прыжка на коньках. Тогда ей очень сильно хотелось покрасоваться перед одноклассницей, единственной, что начала с ней дружить в новой школе после перевода, поэтому-то и решила, что сможет завоевать еще большее расположение школьницы, повторив недавно увиденный по телевизору разворот в воздухе, но сделать это оказалось не так просто, как думалось тогдашней девочке. Результатом стал гипс, а за месяц ее одноклассница успела влиться в компанию других девочек, оставляя Владану за бортом. Но сейчас ее волновало совсем не подлое предательство из детства, и даже не та былая обида, ей нужно было вспомнить, на что была похожа та прошлая боль от перелома. Она хотела проверить, нет ли подобного ощущения у нее сейчас прежде, чем попытаться пошевелить хотя бы пальцем.

Судя по предыдущей картине, она лежала далеко не в больнице, а по сырому запаху, перемешанному с запахом паленных веток, да и еще лежа на холодном камне, ощущая легкие дуновения морозного ветра, Влада догадалась, что, скорее всего, лежит в какой-то пещере. Да, она почти сразу это определила, еще когда в первый раз приходила в себя, а теперь точно утвердилась в своей догадке. Благодаря работе, она побывала не в одной пещере, но какой бы она ни была и на каком краю света ни находилась, девушку всегда преследовало это противное чувство сырости и сдавленности. Она не могла объяснить, чем ей так не нравилось находиться в них, да и никогда не придавала этому особого значения.

Наконец, она решила пошевелить пальцами рук – отлично, боли нет. Затем ступни – результат тот же. Это хорошие новости, если она и правда ими пошевелила, а не ощутила фантомное воспоминание. Перед глазами тут же предстала картина из одного больничного сериала, где пациент наотрез отказывался верить, что у него отнялись ноги, ведь он же чувствовал, как ими шевелил, только вот они совсем при этом не двигались.

Эта мысль заставила ее открыть глаза. Только вот сразу собрать картину вокруг в одну кучу у нее не получилось. Пришлось еще несколько раз проморгаться, да и проплакаться, почему-то на нее напало назойливое жгучее ощущение, как будто в глаза попало что-то едкое, но в итоге зрение все же пришло в норму. Она с опаской вновь пошевелила руками, а затем ногами. Нет, ее опасения не подтвердились, все и правда было в полном порядке. Влада оглядела себя с ног до головы, насколько ей позволяло ее лежачее положение, и не нашла на себе никаких признаков травм. Не веря глазам, она попыталась приподняться, но только она оторвала голову от рюкзака, который кто-то предусмотрительно положил ей вместо подушки, ее вновь поприветствовал уже знакомый гулкий звон, который словно разрывал ее голову на мелкие части. Она машинально обхватила ее руками и повернулась набок, сворачиваясь калачиком. В таком положении ей пришлось побыть еще какое-то время, пока назойливый мучитель все же не отступил, оставляя после себя только неприятное послевкусие. Кажется, одно место у нее все же пострадало, интересно, насколько? Она аккуратно ощупала пальцами голову, но так и не нашла ран, только огромную шишку на затылке. Странно, кажется, оползень шел на нее сбоку, никак не сзади, может, какой-то камень прилетел?

На глаза ей снова попался тот же силуэт в плаще, что аккуратно подкладывал хворост в небольшой костер чуть поодаль от нее. Казалось, он совсем не замечает, что она уже пробудилась, и, пользуясь этим, она постаралась разглядеть его лицо через края пологого капюшона. Владане показалось его одеяние слишком уж легким для здешнего мороза, да и серый плащ был местами порван и порядком вылинял от старости. Она попыталась приподняться чуть выше, далось ей это очень нелегко. Тело предательски заныло, видимо, уже порядком залежавшись в одном и том же положении на неудобной каменной кровати.

– Эй, – она тихо позвала его, но ответа не последовало. – Эй?

Мужчина подкинул еще одну ветку в костер и встал на ноги.

– Ты меня слышишь? – чуть громче спросила Влада.

– Тебе надо лечь, – сухо отозвался незнакомец.

По коже девушке пробежали мурашки, такого бархатного мужского голоса она никогда раньше не слышала.

– Где я? – взяв себя в руки, сказала Владана задала еще один вопрос.

– В Теменном ущелье, – все так же безразлично произнес парень, продолжая наблюдать за костром.

– Ты меня сюда принес?

– Да.

– Ты меня нашел? Что произошло?

– Ничего.

«Как это «ничего»?» – подумала Влада и принялась заново перебирать недавние события в памяти. С горы сошла лавина, она пыталась убежать от нее, но ее накрыло… Точно! Сначала обледенел этот чертов камень, потом дым… Камень?

Она схватилась за нагрудный карман куртки, но он оказался пуст, а молния была все так же настежь распахнута. Но она точно могла поклясться, что сунула его в карман прежде, чем тронулась с места! Влада обшарила другие карманы, но они были пусты. Неужели она его потеряла?

– Тебе нужно лечь, – настойчиво произнес незнакомец.

– Ты не видел у меня синий камень? Или, может, он рядом где-то валялся? Его сложно не заметить, он светится сам по себе.

– Я сказал тебе лечь! – гневно закричал он и резко повернулся к ней лицом.

Его карие большие глаза со злобой сверлили девушку, губы чуть искривились в презренном изгибе.

– Со мной все в порядке, – попыталась заверить его Влада.

– Я не о тебе беспокоюсь, – прорычал парень и вернулся к прежнему занятию. – Просто не спящая ты создаешь слишком много шума.

– Мне нужно добраться до Забяди, ты знаешь, как туда попасть? – с опаской спросила она, съедая обиду от предыдущих его слов.

– Пойдем утром, сейчас опасно, – сухо отрезал незнакомец.

Влада присмотрелась к широкому проему входа в пещеру, из которого толком ничего, кроме близ лежащего снега, и нельзя было разглядеть. В тусклом лунном свете белоснежные сугробы отдавали голубоватым мерцанием, лишний раз напоминая ей о потере единственного доказательства существования Турофея и его последнего пристанища. Она вновь прокрутила в голове воспоминания о том самом моменте, когда камень мистическим образом учинил снежный оползень. В сердце закралась тревога, а все ли в порядке с Денисом и Эммой, да и с остальными. Они стояли как раз там, куда стремилась вся мощь удара мистической атаки.

– Послушай, – робко начала Влада. – Ты не знаешь, что случилось с моими друзьями?

Парень окинул Владу быстрым взглядом и, увидев ее беспокойство, тихо ответил:

– Все живы.

– А целы?

– Не знаю! – крикнул на нее незнакомец. – Завтра выяснишь! Спи давай.

– Если я тебе настолько мешаю своим присутствием, зачем притащил меня сюда? – не смогла больше сдерживать обиду Владана, которой и так приходилось несладко.

– Я бы и не притащил, если бы кто-то не брал того, что ему не принадлежит! –огрызнулся парень.

– Ты ведь сейчас о камне? Верно? – спохватилась она и попыталась еще раз приподняться. Боль в голове к этому времени уже немного стихла, либо она начала привыкать к ней, и ей таки удалось принять сидячее положение, хотя удержаться в нем, не шатаясь, все еще было довольно сложно.

– Как ты вообще умудрилась его стащить? – пробурчал он, глядя в костер.

– Я ничего не воровала! Мне его подарили!

– Местные? – он с удивлением повернулся в ее сторону.

– Ты про Забядь? Так они все-таки знают о Турофее?

Влада вошла в кураж, преисполненная надеждой хоть что-то выведать об этой загадке, но результат такого упорства ее совсем не обрадовал. Парень быстро подскочил к ней и схватил двумя руками за ворот куртки и сильно встряхнул, придвигая ее вплотную к своему лицу. Его глаза с ненавистью сверлили девушку, а дыхание было таким морозным, что она невольно содрогнулась, ощутив его на губах.

– Не смей! Никогда не смей произносить его имя, глупая баба!

Влада замерла, если она сейчас сделает что-то не так, он запросто свернет ей шею. Она молча ожидала его дальнейших действий, готовая в любую секунду отразить нападение, насколько это было возможно в ее текущем состоянии.