Денис впервые услышал это слово – копейки. Он уже знал, что на территориях, подконтрольных Новосибирску, имеют хождение рубли. Самая твердая валюта в мире, как с гордостью заявляют все вокруг. На острове использовались золотые и серебряные монеты разного достоинства. Серебро, судя по всему, ценилось выше. Денис успел подержать в руках десять серебряных рублей и золотые кругляши номиналом в рубль. Медные гроши маркировались цифрами от единицы до пятидесяти. Без дополнительных уточнений. Похоже, это и были местные копейки.
И снова – стена.
От чего ж вы тут защищаетесь?
Накануне вечером Денис устроил семейный совет. Дети были поставлены в известность о том, что в Гродно дорога закрыта. Особых переживаний по этому поводу не было – Максим и Олеся успели подружиться с островитянами. Денис рассказал всё, что ему удалось выяснить относительно истории нового мира. Максим постоянно перебивал отца, взгляд мальчика был восхищенным. Еще бы – такое приключение. Олеся сидела тихо – разговор навевал на девочку скуку. А вот Катя с каждым словом мрачнела.
– А как у вас дела? – поинтересовался Денис.
– Меня в школу записали! – ожил Макс.
– Всё хорошо, – устало произнесла жена. – Я буду в школе работать, Макс учится в ней же. Да тут вообще одна школа на весь остров…
Максим фыркнул.
– А садик? – уточнил Денис.
– Он клевый, – сообщила дочь.
– Не сомневаюсь, – улыбнулся Денис.
На том и разошлись.
Утром Денис отправился в порт, чтобы встретиться с Льюисом. Дорога пролегала по крутому серпантину пересекающихся под разными углами улочек. Солнце поднялось достаточно высоко над горизонтом, но в самых узких переулках еще дремали припозднившиеся полуночные тени. Приближаясь к портовой зоне, Денис слышал металлический скрежет, натужный гул крановых стрел и резкие голоса рабочих. Неожиданно улица, по которой он шел, влилась в набережную. Со всех сторон эмигранта обступили каменные парапеты, складские помещения, штабеля разноцветных контейнеров и двигающиеся по рельсам краны. Далеко в бухту вдавались каменные языки причалов, облепленные покрышками. Денис насчитал три причала. Из кораблей – парочка рыбацких сейнеров, вытянутая баржа и белоснежная парусная яхта.
Дениса толкнули.
– Осторожно.
Мимо, не оборачиваясь, прошествовал здоровенный моряк с вещевым мешком через плечо.
Денис двинулся дальше и вскоре увидел административное здание порта. Чтобы встретиться с Льюисом, ему предстояло обогнуть строение по широкой дуге и выйти к продовольственным складам, в которых хранились скоропортящиеся продукты. В этот момент его окликнули.
– Эй!
Денис повернул голову к причалу. И увидел спешащего ему наперерез Льюиса.
– Привет, – обрадовался Денис.
Пожали руки.
– Тут такое дело… – неуверенно начал Льюис. И отвел глаза в сторону. – Отменяется работа.
– Как отменяется? – опешил Денис.
– Меня попросили, – быстро заговорил механик. – Понимаешь, тут у всех связи… Родственники разные, и всё такое… В общем, начальник порта замолвил словечко за своего племянника. Решил, понимаешь, перевести его с погрузчика на менее напряжную работу. Я не хотел, но Петрович убедил… Говорит, Денису подыщем еще что-нибудь, проблем нет…
– Ясно, – Денис помрачнел. – Не волнуйся.
– Правда? – механик робко посмотрел на несостоявшегося напарника. – Ты не обижаешься?
– Нет, – честно признался Денис. – В моей стране всё так же. Я привык.
В его голосе прозвучала горечь.
Но Льюис, похоже, ничего не заметил.
– Зайди к нему, – механик ткнул Дениса в плечо. – К Петровичу. Там на фермах куча работы.
– Хорошо, – кивнул Денис.
И побрел прочь.
Катя уже работала в школе. Первый день, знакомство с учениками, коллективом, учебной программой. Ситуация выглядела не очень красиво. Муж-неудачник снова подвел семью. Притащил в чужой мир, не смог обеспечить нормальное сообщение через дверь, да еще и с работой облажался.
Возвращаться домой не хотелось.
Побродив по просыпающемуся городу, Денис незаметно для себя оказался на пороге библиотеки. Нина Игнатьевна обрадовалась визитеру и даже угостила холодным чаем. Едва ладонь коснулась запотевшего стакана, на душе стало легче.
– Денис, – женщина проницательно взглянула на своего читателя. – Что с вами не так?
Денис вздохнул и рассказал библиотекарше все, что с ним произошло за последнее время. Нина Игнатьевна слушала, не перебивая. А потом долила Денису холодного напитка с мятой и кучей других трав. Бодрящих и успокаивающих трав, тут ничего не скажешь.
– Обычное дело, – последовал вердикт библиотекарши. – Гавань – это компактное сообщество. Тут около двадцати тысяч человек живет по последней переписи. Раньше я бы сказала, что это крохотный городок в средней полосе Союза. Но сейчас нет Союза, нет и средней полосы. А нравы те же. Кумовство. Лучшие должности достаются родственникам тех, кто уже получил руководящие места. У вас разве не так было?
– Так, – хмыкнул Денис. – Но я думал…
– …что здесь будет иначе, – с улыбкой закончила Нина Игнатьевна.
– Вроде того.
– Типичная ошибка мигрантов, – вздохнула библиотекарша. – Многие явились сюда за лучшей долей. Взять того же Льюиса. Парень к нам переехал с Балкан. Зачем, спрашивается? Ничто ведь не мешало двинуть на материк, попытать счастья в Новосибирске или Томске. Чем крупнее город, тем больше возможностей. Согласен?
Денис мрачно кивнул.
– Но там и конкуренция выше, – улыбнулась Нина Игнатьевна. – Нужно что-то из себя представлять. Жить в убогих клетушках, вгрызаться в подвернувшиеся вакансии, идти по трупам. Терпеть лишения и ждать звездного часа. Многие пытались закрепиться в сибирских мегаполисах, но не всем это удалось сделать.
– Синица в руках, – буркнул Денис.
– Что?
– Есть в моем мире пословица, – пояснил Денис. – Лучше синица в руках, чем журавль в небе.
Нина Игнатьевна обдумала услышанное.
– У нас то же самое. Только с медведем и зайцем.
Денис фыркнул.