Оценить:
 Рейтинг: 0

Учитель

Год написания книги
2024
Теги
<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 20 >>
На страницу:
9 из 20
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Кристина глухо хмыкнула.

– Мне, знаете ли, неловко здесь находиться. Спасибо вам, конечно, но всё это как-то неправильно, – она принялась нехотя расстёгивать сапоги.

– Чай выпьете? – Макинтайер проигнорировал её праведное ворчание. – Предложил бы кофе, но его, к сожалению, не держу, – он сочувственно поджал губу, глядя на девушку, видимо, полагая, что все немцы пьют исключительно один только кофе.

Кристина, которая мечтала о чём-нибудь горячем, уняв восторг, снисходительно ответила:

– От чая не откажусь, – она тяжело опустилась на свободный стул, продолжая потирать плечо, особенно пострадавшее от пронизывавшего ветра. Ногам в одних чулках было неприятно касаться холодного пола, а потому она поджала их под себя.

За то время, что хозяин дома суетился возле печи, раздувая огонь, кипятил воду на плите и думал, чем бы угостить гостью, чтобы ей не приходилось пить пустой чай, Кристина грелась от жара, который исходил от печи, невольно ощущая подступающую сонливость. Было приятно и очень необычно наблюдать за тем, как относительно посторонний человек окружает её почти отцовской заботой. Кристина, хоть и ворчала периодически, но понимала, что ничего предосудительного в поведении этого во всех отношениях положительного субъекта нет. А потому совсем скоро она, решив поубавить гонор, всё же спросила:

– Могу я вам чем-нибудь помочь?

Макинтайер, который до этого сосредоточенно наполнял кипятком заварочный чайник, вопросительно взглянул на девушку с таким видом, как будто только теперь вспомнил, что он дома не один.

– Если хотите помочь, можете достать чашки, – он мотнул головой в сторону буфета, за стеклянными дверцами которого располагались две чайные пары с простым цветочным орнаментом, вьющимся по белому фарфоровому краю.

Кристина покорно выполнила поручение, расставив посуду. Она не стала возвращаться и подошла к печи, в которой буйно разгорелось пламя от пылающих поленьев. Девушка не удержалась. Сжав в руке кочергу, она несколько раз пошевелила чернеющие деревяшки, окутанные алым пламенем, после чего встала ближе, вдыхая лёгкий аромат костра.

Теодор уже давно разлил чай по чашкам, выставил блюдце с печеньем и сахарницу. Теперь же он, слегка присев на край стола, не решался потревожить свою гостью. Если бы Кристина видела в тот момент его взгляд, вопреки воле скользящий вдоль её стройной фигурки, то, скорее всего, непременно нашла бы повод сбежать из этого дома подальше от греха. В какой-то момент на долю секунды в омуте серо-зелёных глаз учителя промелькнуло что-то тёмное и напряжённое, сродни тому, что Кристина наблюдала во взгляде клиента своей матери накануне вечером.

Учитель с некоторым усилием скинул с себя наваждение, испугавшись неуместных порывов и, включив всё своё дружелюбие, сообщил:

– Чай готов. Идёмте, пока не остыл.

Кристина опомнилась. Она обернулась на голос и, сконфуженно улыбаясь прошествовала к месту за столом. Её ладони крепко обняли чашку, после чего девушка сделала пару глотков обжигающего напитка. Только теперь она в полной мере осознала, что согрелась и ничего ей больше в этой жизни не нужно. Девушка с протяжным выдохом откинулась на спинку стула.

– Спасибо вам, господин Макинтайер. Если бы не вы, я бы точно слегла завтра с температурой. А может, уже сегодня вечером, – теперь она улыбалась так же дружелюбно, как и её спаситель.

– Всегда пожалуйста, – ответили ей. – Как ваша рукопись? Закончили?

Кристина на секунду застыла с печеньем, не дошедшим до рта пары сантиметров.

– В процессе, – коротко ответила она, откусывая небольшой кусочек.

– Признайтесь, вы пишете что-то запрещённое или просто не хотите привлекать к своей персоне излишнее внимание? – он выждал паузу. – Не забывайте, я обещал хранить вашу тайну. Можете смело рассказывать.

– То, что я пишу, с некоторыми оговорками считается запрещённым, но, скажем так, у меня не получается довести до ума некоторые участки, а потому, скорее, второе – я не хочу внимания. По крайней мере, пока учусь здесь.

– Вы пишете эротику? – прямо спросил Теодор.

Кристина чуть не подавилась, мгновенно раскрасневшись.

– Я не хочу это обсуждать, герр Макинтайер. Давайте о чём-нибудь другом поговорим?

– Давайте, – абсолютно непринуждённо ответил мужчина. В словах его вовсе не звучало насмешки или стремления пристыдить свою собеседницу.

– Скажите, – девушке вдруг захотелось совсем уйти от неудобной темы, и она задала вопрос, который всё больше беспокоил её в последние дни, – мы с вами возвращаемся каждый раз одним маршрутом. Из разговора на уроке я поняла, что у нас вы исключительно по работе, живёте в этом доме, который расположен в паре шагов от школы. – Она остановилась, пытаясь понять, как человек, сидящий напротив, реагирует на её вмешательство в его жизнь.

– Продолжайте, – Теодор махнул рукой, не выказывая и тени недовольства. – Вы хотите знать, зачем я отправляюсь каждый раз в такую даль вместо того, чтобы съездить домой проведать родных?

– Точно, – смущённо призналась девушка. – Спасибо, что избавили от необходимости подбирать слова и простите за любопытство.

– Вам извиняться не за что. Я всегда поощрял любопытство в своих учениках, – он отпил из чашки. – На самом деле ничего интересного. Бюрократическая волокита по оформлению документов, дающих мне право работать у вас. Я езжу в столицу. Мы случайно попадаем с вами в один поезд. Откуда вы, Эдит? – задал он неожиданный вопрос.

Кристина замерла, даже не обратив особого внимания на не своё имя.

– Из Хайдельберга, – проговорила она напряжённо.

– У вас там родители?

– Только мама, – выдавила из себя Кристина, а затем по привычке дополнять ложь подробностями для большей правдоподобности продолжила. – Она не любит сидеть на месте, а потому постоянно переезжает с одной съёмной квартиры на другую. Я этого не поддерживаю, потому дома почти не бываю – остаюсь в школе на выходных.

– Мама не скучает?

– Ей некогда скучать. Но она меня очень любит, как и я её. – Кристина прильнула к чашке, ощущая потребность отдышаться. Подобные разговоры она ненавидела больше всего на свете.

Мужчина кивнул, глянул в окно, затем спросил ещё:

– У вас необычная фамилия. Вы полька?

– Мама утверждает, что мы потомки румынского рода, память о котором захоронена в глубинах истории, – расплывчато пояснила она, не желая продолжать эту ложь, которой кормила всех вокруг из года в год. – Отец умер, когда я была совсем маленькая и нам пришлось уехать от беспорядков, вызванных революционным восстанием.

Теодор окинул её проницательным взглядом. Впервые за долгое время Кристина ощутила, что близка к провалу. Обвини он её во лжи, девушка не стала бы спорить.

– Очень жаль, – только и ответил он.

– Чего? – встревоженно спросила Кристина.

– Того, что ваш отец умер и что память о прошлом захоронена в глубинах истории. Уверен, вам хотелось бы узнать поподробнее о предках. Тем более, если вы потомок древнего рода. Многие аристократы Европы поборолись бы за право удостоиться вашего внимания и скрестить родословные.

Кристина смотрела на своего собеседника исподлобья, пытаясь осознать сказанное. Ей потребовалось на это чуть больше времени, чем хотелось бы.

– Фамильный признак – последнее, на что я буду обращать внимание при выборе мужа, – проговорила она, не меняя выражения лица. – Время уже не то.

Макинтайер усмехнулся, отставляя свою чашку в сторону.

– Что же для вас важно в человеке, который вознамерится идти с вами по жизни рука об руку?

– Возможность говорить открыто обо всём и ничего не скрывать, – выпалила девушка, сама не ожидая от себя этого. Казалось, слова давно рвались из груди и только теперь нашли выход. У Кристины даже дыхание перехватило, и она залпом осушила свою чашку.

Теодор, понимая, что девушка по неясным для него причинам снова закрылась и не желает развивать тему, решил заканчивать встречу, хоть ему и не хотелось. Всё же для начала и этого было достаточно. Он поднялся с места, легко опрокидывая свою чашку в раковину.

– Здесь уже довольно тепло и можно переодеться. Я сейчас, – мужчина спешно обошёл стол и скрылся в комнате, в которой находилась кровать. Через минуту он выглянул оттуда, подзывая девушку зайти к нему.

Кристина нерешительно встала, отодвигая стул, и направилась в комнату. Деревянный пол согрелся. Теперь приятно было ступать по нему босыми ногами, ощущая лёгкий скрип стареньких половиц. Девушка вошла в спальню и почти сразу испытала странное волнение оттого, что в маленькой комнате, занятой одной лишь кроватью и крохотной тумбочкой, на которой ютилась лампа с абажуром, было довольно тесно. Теодор расстелил на покрывале два свитера с высоким воротом – серый и бежевый – после чего пояснил:

– Эти почти новые. Они хорошо тянутся, и в них вы не должны утонуть. Наденете под куртку – никто не заметит. Сейчас я выйду – примерьте. Какой больше приглянется, тот и берите. Отдадите, когда сможете – не к спеху, – он ещё раз задумчиво осмотрел вещи, затем Кристину, прикидывая, что ещё можно добавить, но так ничего и не придумав, махнул рукой и вышел, закрывая за собой дверь.
<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 20 >>
На страницу:
9 из 20