Спасайтесь о Господе! Ваш богомолец Е.А. Наставления святителя Афанасия (Сахарова) исповедника, епископа Ковровского о спасении

– Отец Анатолий… а умирать-то не страшно?

– Умирать… умирать не страшно… Страшно будет перед Богом стоять… Грехи давят.

В этом фрагменте ленты сфокусировано все православное отношение к исходу жизни. И страх Божиего суда, и осознание своей греховности, но и твердая надежда на милосердие Господа.

Дальше, как показывает нам режиссер, смерть производит резкую внутреннюю трансформацию героев ленты: самоуверенный, начальствующий иеромонах, пред ликом смерти, превращается в испуганного, как бы, новоначального насельника, а придурковатый юродивый с верой, спокойствием и уверенностью предает себя в руки Божии.

Какова же была позиция святителя Афанасия исповедника по поводу неподготовленности человека, а именно каждого из нас, к встрече с Богом и ответу за своих грехи на Страшном Суде?

Святитель Афанасий Ковровский писал в своих письмах: «О грехах своих, о неподготовленности к ответу, конечно, надо всегда памятовать, надо всегда сокрушаться, но не надо унывать… У Господа милости много. А мы, – кто чист будет от скверны, аще и един день жития его?..»

О неполезных привычках

Трясёт козёл бородy, так привык смолодy. В психологии существует несколько отличающихся друг от друга подходов к пониманию того, что мы называем привычкой. В общем все специалисты в этой области согласны между собой в том, что для формирования привычки у человека необходимо длительное повторение этого действия (например, подражание кому-либо). Однако мнения расходятся в понимании дополнительных причин, содействующих ее формированию.

Некоторые ученые считают, что привычка это такое действие, которое ранее повторялось индивидуумом неоднократно и перешедшее фактически со временем в необходимость. Получается некая зависимость от привычного действия: самому человеку уже необходимо выполнять это действие. Например, какие-то удачные словечки или фразы, которыми когда-то удалось произвести на окружающих впечатление, человек, стараясь вновь произвести впечатление, использует в речи уже особенно и не задумываясь.

Другие психологи говорят так: привычка – это комплекс условно-рефлекторных реакций на определенные стимулы, которые имеют эмоциональный или деятельный аспект и не подчиняются сознанию человека. Это уже некая биология и химия. Самому оно сто лет и не надо, но организм сам это действие производит. Один человек, участь в медицинском, подрабатывал в морге. Работа была посуточная, поэтому в морге он спал, в морге и ел. Морг был судебно-медицинский и работа была достаточно «грязная». Так вот там, у него выработалась привычка: перед едой протирать чистой салфеткой или своим носовым платком свою посуду и столовые приборы. Незаметно эта привычка перешла и в бытовые условия: в столовой или в кафе, и даже, у себя дома, он протирал чистой салфеткой ложку, нож, вилку, тарелку и кружку. И все было бы ничего, пока этот молодой человек не решил жениться. Его избранница привела будущего зятя домой знакомиться с родителями. Конечно, мама невесты по этому поводу устроила небольшое застолье. Кандидат в женихи, усевшись за стол, прежде всего извлек из кармана свой носовой платок и на глазах хозяев дома аккуратно протер, лежавшие перед ним, вилку и ложку. Родители, особенно готовившая стол мама его избранницы, были вне себя от ярости: такого унижения они еще не испытывали за свою жизнь. Что ж, может и правду сказал известный Дима Семицветов, что жениться надо на глухонемой сироте?

Третьи психологи определяют привычку как цепочку, протянутую от потребности человека в чём-либо к конкретному действию. При этом особенно важно, что человек, привыкнув к чему угодно, считает главным именно выполнение действия – тем более, что никакого напряжения оно не приносит и выполняется в большинстве случаев на автомате. Действие ради действия. Каждый человек, выходя из дома, совершает свой определенный ритуал: проверят свет, воду, газ и так далее. Даже, если в это время в квартире остается кто-то из взрослых, отказаться от «ритуала» оказывается невозможным.

Психолог Хэролд Литл указывает на три предпосылки к формированию привычки. Первая предпосылка – это пластичность сознания, т.е. способность при необходимости к изменению. И, соответственно, как любая характеристика, она у людей может быть разной.

Вторая предпосылка к рождению привычки – это повторение. Чем чаще вы повторяете то или иное неважно что – действие или слово – тем быстрее оно войдёт в ваш повседневный ритм.

Третий фактор, благодаря которому на свет может появиться новая привычка, – это позитивные эмоции, которым вы при этом получаете.

Обладатель Пулитцеровской премии, американский журналист Чарльз Дахигг предложил термин «Петля привычки». Согласно его мнению, любая привычка состоит из определенной последовательности, называемой петлей привычки. Эта петля содержит три неизменные части:

сигнал (триггер);

шаблон (рутина);

награда.

Сигнал

Первый компонент – сигнал, или триггер. Это единственное, что улавливает ваше сознание непосредственно перед тем, как вы совершите привычное действие. Плохое настроение, определенное время дня или льющаяся из радиоприемника песенка – в общем, все что угодно может быть «спусковым механизмом». Триггер является таким механизмом, он заставляет вас начать действие.

Шаблон

Вторая часть – это шаблон, который и есть ваша привычка. Определенному сигналу соответствует определенное «шаблонное» действие.

Награда

После выполнения рутины всегда следует награда. Эта награда может быть любой: снятие напряжения, удовольствие от сладкого или отвлекающее от стресса впечатление. Не имеет значение, какова конкретно ваша награда, важно лишь, что она подпитывает определенную тягу или желание. Стадия «награда» стабилизирует всю петлю, так как именно она побуждает вас действовать по сигналу каждый раз, снова запуская цикл.

Митрополит Евлогий (Георгиевский), упокоившийся на русском кладбище, что на улице Лео-Лагранж во французском городке Сент-Женевьев-де-Буа, вспоминал о посещении, во дни своих скитаний во время гражданской войны в России, резиденции Вселенского Православия в Константинополе: «Митрополит Антоний, я, архиепископ Анастасий и епископ Никодим побывали и в Фанаре у местоблюстителя патриаршего престола митрополита Дорофея. Прием был официальный. Нас провели в зал, где мы были встречены митрополитом Дорофеем в окружении членов Синода. Отсюда все перешли в гостиную, и нам было предложено угощение: сначала «глики» – варенье с холодной водой, затем кофе в крошечных чашечках и, наконец, сигары. От курения, – столь не соответствующего, нашему сану угощения, – мы отказались, а греческие архиереи, смеясь над нашим чураньем табака, дружно все закурили. Прием длился минут пятнадцать-двадцать».

Курящие члены Синода? Б-р-р, – скажет любой русский человек. А у тех греческих архиереев это было настолько укоренившейся привычкой, что неприятие ее другими, вызывало у них надменный смех.

Но, важно не осуждать!

И не только потому, что любое осуждение само по себе греховно, но и потому, что Бог руководствует в этом деле своей божественной логикой.

Святитель Афанасий Ковровский указывал, что «неполезных привычек много у всех нас, но я твердо верю в безмерное Божие милосердие. Помните сказание, как Богоматерь явилась одному игумену и сказала: «Пойди, подбери за оградой мою свинью, а то замерзнет». Пошел игумен – а там пьяненький послушник. Только за то, что он при всех грехах своих и недостатках хотел быть в стаде Божием, – Богоматерь печется о нем».

Но привычки бывают и такие, которые отвращают нас от стада Божия. Любимый каждым русским человеком, поэт и актер Владимир Высоцкий за всю свою недолгую жизнь, написал более 600 песен, около 100 стихотворений. В одном из них поэт признался:

У меня запой от одиночества —

По ночам я слышу голоса…

Слышу вдруг зовут меня по отчеству,

Глянул – чёрт. Вот это чудеса!

Чёрт мне строил рожи и моргал,

А я ему тихонечко сказал:

«Я, брат, коньяком напился вот уж как!

Но ты, наверно, пьёшь денатурат…

Слушай, чёрт-чертяка-чёртик-чёртушка,

Сядь со мной – я очень буду рад…

Чёрт за обе щёки хлеб уписывал,

Брезговать не стал и коньяком.

Кончился коньяк – не пропадём:

Съездим к трём вокзалам и возьмём.

Вообще, в его произведениях очень часто поминается рогатый. Делал, возможно, это поэт для придания своим строкам особой разнузданной изюминки. Допустимо считать, что сам он так рассуждал, но основывался, в принципе, на известной человеческой привычке то и дело «чертыхаться». Но вместе с этим – это была и его «плата» за помощь, которая считается «свыше», но правильнее бы ее назвать «снизу», поплатился. Сердце красотки Марины Влади сумел покорить, но в год советской олимпиады, когда в «зачищенной» Москве стало совсем напряженно с наркотой, сыграл «в ящик», как считают многие то ли от передозы, то ли от некачественного зелья.

За эту «помощь», услужливо подаваемую желающим, особенно много «чертыханья» раздается в поэзии, в современных песнях. Даже нобелевский лауреат по литературе поэт-изгнанник и любимец российской богемы Иосиф Бродский, не удержался и посвятил свои талантливые строки «арабскому представителю Меф-ибн-Стофелю». Вроде бы нобелевский лауреат, но и он туда же… Этот Меф, кстати, и в этом случае не остался перед воспевшим его поэтом в долгу, сумел отблагодарить сполна. В пятидесятилетнем возрасте Иосиф Бродский женился на 20 летней красавице-аристократке Марии Соццани, но через пять лет после свадьбы скоропостижно умер от инфаркта, не дотянув даже до своего пятидесятишестилетия. Вопрос о месте его захоронения решался полтора года. И все это время «Иосиф ждал». В итоге он был похоронен в Венеции на кладбище Сан-Микеле. Но и тут не обошлось без казуса: молодая вдова, потомок русских аристократов, желала похоронить мужа на русской части этого кладбища между могилами Стравинского и Дягилева. Но в этом ей отказали – умерший не был православным. Отказали и католики. В конечно итоге, земля все же приняла тело поэта, но похоронили его, где смогли.

К этому «рогатому» существу также активно обращаются и многие современные прозаики, фланирующие в жанре фэнтэзи. Но это уже отдельная история.

Призывание демона, что в этом? Есть ли в этом необходимость? Для получения вдохновения в пьяном или наркотическом угаре – возможно. Но для обычной, счастливой жизни человека – вряд ли.

Является ли это проявлением рефлекторной деятельности человеческого организма? Однозначно нет.

Может оно стимулирует человека к какому-то определённому действию? Тоже нет. Чертыхание, как это может кому-то казаться – просто, как бы «словесный мусор» слетающий непроизвольно с языка, но на деле – это заявление во всеуслышание о своей богопротивной приверженности.