Последний рубеж

Последний рубеж
Иэясу Левченава

Как жить, если от вас отвернулась почти вся страна? «Последний рубеж» – это цикл историй (баллад) о любви двух сестёр-шотландок и их тёти, их взаимной поддержке, взаимопомощи и готовности ко всему ради родных людей. Это история о людях, не таких, как все, противостоящих гнилым ценностям современного им общества и его убеждениям, рушащим традиционные ценности, составляющие нравственную основу общества.

Последний рубеж

Иэясу Левченава

© Иэясу Левченава, 2022

ISBN 978-5-0056-4443-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Последний рубеж

Предисловие: история двух сестёр и учителя

В декабре далёкого 2018 года я, можно сказать, предсказал одно событие, случившееся в моей жизни. Тогда я впервые задумал поэму о двух сёстрах: «черновласой беленькой, задумнчивой и нежной и златовласой розовенькой, вечно улыбающейся и пухленькой». Правда, тогда они были не родными, а троюродными сёстрами и, кроме того, были разных национальностей: беленькая – испанка, чёрненькая – француженка. И звали их Хуана и Мишель.

Были они стереотипными дамами из благородного сословия эпохи Возрождения (XV—XVII веков): изнеженными, ничего не умевшими, любящими лишь удовольствия вроде вкусной еды, приятного сна, телячьих нежностей между собой; зависимыми от мужской половины семейства – благородных конкистадоров?.

Однако я тот человек, который не считает женщин слабыми и изнеженными и который в целом выступает против патриархальных отношений в семье и обществе. Поэтому жизнь изнеженных невинных сестричек была недолгой – о них я вскоре позабыл.

Вместе с тем, я впал в другую крайность: итальянская версия этой парочки (уже родных сестёр, Маргариты и Джульеты), жившей в наше время, была абсолютной противоположностью изначальным образам. Особенно Джульета, младшая, белокурая. Враждебная по отношению не только к сестре, но и ко всей семье, бунтарка тут и там бросала вызов общепринятым правилам, ценностям. И даже смерть сестры по её вине и разрыв отношений с семьёй (тётей, дядей и двоюродными братом и сёстрами) абсолютно не заставили смутьянку задуматься о чём-либо. Она становилась наглее, всё больше противостояла всему и вся, выступая с идеями гедонизма, маккиавелизма и либертинажа (пренебрежением моралью и традиционными общечеловеческими ценностями).

Что поделать? Таков духовный мир подростков пятнадцати – семнадцати лет, не познавших жизнь до конца. Противоречивый. Бунтарский. Агрессивно настроенный против всего и вся.

В десятом классе я познакомился с одним замечательным человеком, обуздавшим мой нрав дурного подростка. Наталья Александровна, наш учитель химии, – человек необычайной скромности, даже застенчивости, дама греческой внешности (тёмные глаза, белое нежное лицо с желтоватыми оттенком, тёмно-коричневые волосы, блестящие, точно от оливкового масла), показала на собственном примеры, как нужно и важно быть скромным человеком и уметь довольствоваться малым (чего я, крайне амбициозный и наглый, абсолютно не умел), ценить, что имеешь. Через полгода тесного общения я осознал: пора завязывать свои амбиции и забывать про наглых героинь романов, думающих лишь о собственных выгодах, ибо не таких на самом деле уважают здравомыслящие люди. А уважаем и всеми любим вот кто. Люди, подобные ангелу, спустившемуся с небес и взявшему имя Наталья.

Возрождение сестёр, любящих и уважающих друг друга, произошло ещё полгода спустя, и на сей раз попали они в XIX век, век чести и благородства. Стоит начать с того, что у нас в одиннадцатом классе сменился учитель биологии. И эта новенькая она, Елена Владимировна, по моим наблюдениям, весьма была похожа на белокурую сестру (испанскую версию): светлые волосы, пухлые личико и тельце, добрая романтичная нежная душа. И с нею-то я сблизился больше всех из моих тогдашних педагогов!

Позже я выяснил, что у нашей благородной Елены есть старшая двоюродная сестра – практически точная копия старшей (черновласой) выдуманной сестры. Так я и понял, что сам предсказал свою судьбу, а именно эту легендарную встречу, что мне не забыть вовек.

Но дело было не только во внешнем сходстве книжных и реальных сестёр. Речь шла о неземной сестринской любви, о чрезвычайной привязанности сестёр друг к другу, о наставничестве старшей и преданности младшей, о богатстве их духовного мира, широте единой души и кругозоров. Каковы реальные сёстры, Елизавета и Елена, – таковы и воображаемые, Мэри и Элен, прошедшие сквозь многие эпохи, сквозь тернистые пути духовной и душевной эволюции.

Автор

________

?Конкистадоры (от исп. «завоеватели») – воины и авантюристы Испании и Португалии, покорявшие Южную и Северную Америки.

БАЛЛАДА О БЕГЛЯНКЕ

Песнь первая

В заточении

На юге Итальи под солнца жарой
В шальном девятнадцатом веке
В усадьбе, где кушаний всяких горой,
Где чистые-чистые реки
Веками текли, где блистали сады,
Большими плодами сверкая,
Жила баронесса, мадам Натали
Моретти (по мужу такая
Фамилия). Было у женщины всё:
Наряды, меха, бриллианты…
Да только вот это не нужно ей всё.
Девице источник отрады
Был умственный труд, даме химия – страсть:
Она часто ей занималась,
Всё опыты ставя, пометки ведя… —
Ей мужем то не воспрещалось,
Пока не случилось однажды одно,
Что вмиг ей в сей жизни испортило всё.

***
Однажды сидела она у окна
И что-то в сосудах мешала.
От солнца в окошке её голова
Миндальная нежно блистала,
Блистали и личико белое, и —
Глаза – изумруды-сапфиры,
И красное платье, пока Натали
Мешала масла и эфиры
И в книжке потёртой своей записной
Всё формулы быстро строчила.
Внезапно толкнула вдруг колбу рукой,
Та – бах! – взорволась одним мигом!
Услышав то, к даме ворвался супруг,
Кричать стал визгляво и дико:
– От всех твоих опытов, взрывов, наук
Сплошная тут неразбериха!
Устал я терпеть! Дал тебе ведь я всё:
Подвески, кольцо, бриллианты…
А ты мне в ответ, ты ответь-ка мне, что?
Ни ласки, какой-то награды…
Не можешь ответить – пошла, дура, прочь!
К отцу своему и мамаше,
Поганцам! И мне всё равно: сейчас ночь
Иль день – надо мной издеваться
Тебе я не дам за мои все труды,
Что я посвятил тебе, дура.
Не можешь ценить, сволочь? Прочь уходи!
Не видел чтоб я тебя утром… —
С тяжёлой душою в фургон Натали
(В повозку) без сил тихо села.
Скомандовал муж, всё кипящий: «Беги!»