Апокалипсис в шляпе заместо кролика. Книга вторая

– Не дрейфь. Всё будет, как и должно быть.

– А как должно быть? – вглядываясь в лицо Илии, спрашивает его Миша. А Илия и ответил бы ему сейчас, да вот только он кого-то уже в боковое зеркало заметил и сейчас сильно отвлечён на всё это. Миша со своей стороны пытается обнаружить, что там так заняло внимание Илии, да только с его места это сложно сделать. Впрочем, ему недолго остаётся находиться в этой неизвестности, и Влад, вдруг появившийся со стороны пассажирского места, где его занимал Илия, частично вносит ясность в понимание Мишей происходящего с той стороны дверей. А вот почему Влад так жутко и при этом зло выглядит и глядит на Илию, то Миша об этом ничего не знает, хотя и может сделать свои предположения – Влад всегда так жутко выглядит, когда что-то идёт или складывается не по его желанию. И видимо Илия в каком-то месте наступил ему на его мозоль или переступил ему дорогу, что и привело того в такое раздражённое состояние. А всё это в итоге привело Мишу к тому, что он вдруг задался вопросом:

– А где же Лёха? – Да вот только он сразу и не заметил, как запоздало он задался этим вопросом, а как только он им задался, как уже поздно было им задаваться, когда ответ на него вот он, у двери стоит и схватил Мишу за волосы. И Миша только собрался отреагировать истошным криком на такое вмешательство Лёхи в его внутреннее жизненное пространство в виде причёски, как до него доносится удивлённый голос Илии: «Всё-таки все дела нужно доводить до своего логического конца», затем раздаётся такого глухого и жуткого качества тупой звук соударения двух глухих к чужим стонам поверхностей и, замерший в одном положении Миша, по ослаблению хватки своей головы, приходит к пониманию, что не один он слышал этот жуткий звук, и Лёха определённо тоже стал свидетелем всего того, что там со стороны Илии произошло. А вот что там произошло, то с Миши и вчерашних видов охранника с вывернутой челюстью достаточно, чтобы испытывать к своему стажёру повышенное уважение.

И как сейчас же выяснилось Мишей, отпущенного Лёхой, то и Лёха проникся уважением к его стажёру, и пока ему не оторвали руки и ещё чего-то в нём не поломали, он предусмотрительно на первых порах ретировался в сторону, но так как он это сделал очень поспешно для себя, то на вторых порах он выказал себя крайне неосмотрительным человеком, налетев со всей свой лобовой дури на железобетонную перегородку в виде столба. Ну а результат этой встречи более чем очевиден и, пожалуй, лучше оставить без комментариев распластавшегося на бетонном полу Лёху, которому на этот раз просто так не отлежаться и без обращения в травмпункт не обойтись.

Между тем Миша дал по газам и они выехали из устроенного под склад помещения на улицу, ну а дальше по указанному в разнарядке маршруту. И таким скоростным темпом по своим точкам, пока фургон, а точнее будет фургончик, не опустеет от заказов. После чего они едут обратно, где получают новую порцию заказов и так до тех пор, пока Миша на руки не получает долгожданный заказ. А как только он его получает, то это сразу в глаза Илии бросается, до этого момента не проявляющего никакого желания вмешиваться в производственный процесс, которым руководил Миша. А вот сейчас он всё это по Мише заметил и поинтересовался. – Я, как понимаю, мы сейчас за расчётом поедем? – И, хотя Миша в этом вопросе не был столь уверен, он не стал высказывать возражения, а только угукнул.

И вот они прибывают на парковку у знакового здания банка, Миша останавливает свой фургончик на одном из свободных мест, заглушает автомобиль и вопросительно смотрит на Илию. Илия в свою очередь посмотрел на Мишу и не совсем понимая, с чем связана эта его вопросительность во взгляде, спрашивает его. – Есть какие-то вопросы?

И само собой у Миши они есть. – Есть. – Говорит Миша.

– Я слушаю. – Сказал Илия то единственное, что он мог сказать.

– Как насчёт охраны на входе, у них вопросы не возникнут по поводу вчерашнего. – Так нейтрально обратился к Илии Миша.

– Не возникнут. – Твёрдо говорит Илия и это вполне достаточно для Миши, чтобы начать собираться на выход. – Тогда идём. – говорит Миша и они покидают салон фургона. Затем они перемещаются к задним дверям кузова, Миша раскрывает двери, и они начинают нагружать себя коробками. Когда же заказ из фургона полностью переходит им в руки, Миша закрывает двери, поворачивается в сторону здания банка, задерживает свой взгляд на нём на одно мгновение и, вздохнув, со словами: «Что ли идём», выдвигается вперёд. Куда вслед за ним выдвигается и Илия, ни капельки не выказывающий своего волнения. И хотя Илия, можно сказать, в первый раз шёл в это незнакомое для себя место, да к тому же не с пустыми руками, а выполняя ответственное поручение, за которое платят деньги, он и вправду не испытывал никакого рода волнений, а вот Миша, человек, можно сказать, не новичок в этом деле и опытный, почему-то себя не так расслаблено и уверенно чувствовал, и весь его вид источал сомнение в себе и неуверенность.

Так что вполне предсказуемо и понятно, что охрана на входе зацепилась за его неуверенное лицо взглядом и, остановив его, принялась допытываться у Миши о цели его прибытия сюда, в эти священные своды для всякого расчётливого человека и просто финансиста. Когда же Миша сбивчиво им всё объяснил и даже сослался на то, что они его все давно знают, а то, что он на себя сегодня не похож, то это дело десятое, когда его столько голодных ртов ждёт, то ему всё-таки до конца не поверили и начали звонить наверх, выясняя там, наверху, голодны ли они и ждут ли для себя пиццу. И даже несколько странно такое слышать тем, кто наверху, ведь там одни хищники обитают и быть постоянно голодным это константа их жизни.

Так что этому любознательному сотруднику службы безопасности, который так себя неразумно повёл, – а оправдывать себя тем, что он тут новичок, лучше не стоит (этот сотрудник подменил того самого(!) сотрудника, выбывшего из строя по причине своей большой любознательности), – быстро пришлось прихлопнуть своё хлебало и немедленно пропустить курьера. И новичок, быстро прихлопнув то, что ему настоятельно посоветовали сделать, не посмел задавать уточняющий вопрос, касающийся количественной характеристики прибывших курьеров, а с открытым выражением неприязни пропустил Мишу и Илию, перегородив собой дорогу ещё одному человеку, желающему пройти внутрь здания и ожидавшему своей очереди на этом пункте пропуска.

И сейчас, когда вроде бы путь оказался свободен и нужно было бы идти, Илия берёт и приостанавливает всё движение и со словами: «Давай его подождём», поворачивается в сторону пропускного пункта, где начал застревать тот шедший за ними посетитель. Ну а причиной его задержки стал этот рослый сотрудник службы безопасности, человек не дюжей силы и большого внимания к себе, которое если кем-то со стороны нарушается, то он как-то должен на это реагировать. В общем, его этим звонком вывели из себя, а также уплотнили в своей самоуверенности, и он теперь был просто обязан на ком-то отыграться. А вот этот человек, кто шёл вслед за Мишей и Илией, по всем внешним параметрам подходил под того человека, на ком этот охранник может отвести свою душу.

И этот сотрудник службы безопасности хотел было прямиком спросить этого человека: «А ты чего здесь забыл? И только не говори мне, что пакет акций», но ему вдруг что-то странное в голову нашепталось и он и сам не зная почему, взял и выступил телесуфлёром, а вернее ретранслятором этих нашептываний. – И из каких соображений вы решили нас посетить? – с вытянувшимся от недоумения лицом на собой же говоримое, задался вопросом этот сотрудник.

А молодой человек, тот, кто чуть ранее ожидал своей очереди, а сейчас стоял перед этим громоздким во все стороны охранником, протягивает ему некий документ и говорит: Там всё написано.

Сотрудник службы безопасности иногда для краткости правописания называемый охранником, ещё находясь под воздействием своих скрытых до сегодняшнего дня столь удививших его способностей, излагать свою мысль в таких словесных оборотах, уже частично боясь себя (мало ли там ещё его подсознание решит тут выкинуть), осторожно берёт протянутый документ и, убедившись в том, что этого документа будет достаточно для того, чтобы пропустить этого человека без задержки, пропускает его.

– А вот теперь идём. – Говорит Илия и они с Мишей, а также чуть позади их идущий, тот молодой человек, кого только что пропустили через пункт пропуска, держат свой путь в сторону лифта. Добравшись до которого, они останавливаются в его ожидании и как люди при деле, начинают концентрированно на этом деле выглядеть, напряжённо глядя на цифровое табло, информирующее ожидающих лифт людей о том, где сейчас завис лифт. И за всем этим интересным и внимательным делом, можно до всякого ненужного и глупого додуматься, предоставь только значительное время для людей, ожидающих лифта. Но к некоторому сожалению Илии, и больше, скорей всего, никого, лифт не стал это значительное время зависать где-то сверху, а вскоре прибыл. А вот случись так, что он задержался на это значительное время, то у Илии уже есть в запасе интересные версии объяснения этого завистливого положения, в котором оказался лифт и приехавшие на 13 этаж люди на нём.

– Что ж, – с глубоким вздохом и с какой-то трагичностью в голосе проговорит Илия, – этого следовало ожидать. – И это его замечание естественно вызовет большую заинтересованность стоящих рядом с ним людей в ожидании лифта. Правда, это будет скромная заинтересованность, которая выразится только в брошенных взглядах этих людей на Илию. Но Илии и этого будет достаточно для своей мотивации на дикий рассказ с пикантными подробностями.

– Как бы человек себя не убеждал в своей полной самостоятельности и убедительности себя сверх меры, – я такой человек, кто ни во что не верит, я окончательный атеист и мне все эти суеверия до лампочки, – он неосознанно подпадает под суеверное влияние знакового свойства символов, в том числе и цифр, к которым относится и число тринадцать. И вот один из таких самоуверенных людей, как-то отправившийся на этом лифте само собой на самый высокий этаж, будучи в созерцательном состоянии духа, от делать нечего, обратил своё внимание на ряд кнопок на стене лифта, обозначающих собой этажи, которые освещались светом, когда лифт пересекал свой высотный барьер. При этом можно было для себя заранее выяснить, на каком из этажей по пути к своему самому высокому этажу, сделает свою остановку лифт (кнопка этажа, где была намечена нажатием эта остановка, высвечивалась отдельным световым огоньком). И вот это-то и увидел этот атеист во всём себе. А как увидел, то имея время на осмысление происходящего, да и к тому же лифт подбирался к этой знаковой отметке, вдруг озадачился вопросом.

– И кто спрашивается, выбрал для себя этот чёртовый путь своего конечного назначения? – задался вопросом атеист, удивившись тому, что этот вопрос так взволновал его, человека претендующего на звание самого бесчувственного человека года. Он на всех наплевал с самой высокой колокольни этого города, как уже можно было догадаться, со смотровой площадки этого здания, которая находится на самой вершине этого небоскрёба, до которой рукой подать из кабинета этого господина, атеиста. А бывало и так, что он для того чтобы полюбоваться с высоты птичьего полёта (а там у него летают только самые редкие птицы – птицы счастья) на лежащую внизу низменность, в которой пребывают в своём приниженном состоянии приземлённые люди, то он окунается в строенный в само здание бассейн, и в одних плавках плавая в нём, снисходит взглядом вниз.

И хотя этот опрос был задан вслух и крайне возмутительным тоном атеиста, он на него не получил ответа (возможно и потому, что атеист здесь был всем известной личностью и непререкаемым авторитетом самого главного человека в этом здании, а может и не только). А ведь кто-то из ехавших сейчас в лифте людей нажал на кнопку 13 этажа, а это значит, что по крайне мере он должен знать ответ на этот вопрос. Но может эта информация в себе содержит некую конфиденциальность, о которой вот так вслух, да ещё и при наличии вокруг незнакомых людей не распространяются, и поэтому этот человек не спешит отвечать на вопросы о своём пункте назначения.

М-да, может и так, а может этот человек так умолчал себя по причине того, что испугался быть заподозренным атеистом и всеми тут находящимися людьми в отличных от других взглядах. Все тут видишь ли, не живут в откровенной демонстрации своих низменных пристрастий и склонности ко всякой чертовщине и ещё только чёрт знает чему, а этот тип, а может и того больше, леди, – и как это вышло так, что никто и не заметил, кто нажал на эту 13 кнопку (чертовщина какая-то), – взяла и совершила этот открытый камин-аут. Я, мол, такая-сякая и меня нисколько не заботит, что обо мне подумают другие люди (так она или он думал до поры до времени, пока об этом не спросил атеист, высокое начальство, с кем всё-таки приходиться считаться).

Но при всём при том, видимо этот человек не знает с кем имеет дело (или может, наоборот, отлично знает), и если атеист задался вопросом, то он ни за что не успокоится, пока не получит на него ответ. И атеист приступает к визуальному осмотру своих временных попутчиков. И если к господам с серьёзными и ответственными лицами, и при таких же костюмах на себе, у него нет никаких претензий и особых вопросов (хотя для острастки с них всё равно стоит спросить), то вот представительны женского пола вновь демонстрируют самостоятельность своего курса деловой жизни.

– Ни в чём не знают удержу, если уж деловые, то уж такие деловые, что и не подойти к ним без предварительной записи. – Пройдясь по лицам сотрудниц в деловых костюмах, которые были все как на подбор в любое деловое и модельное агентство, уже про себя рассудил атеист, не смея для их же пользы никого из них особо выделять. И лучше они пусть вот так стоят, стиснув зубы, в надежде только на себя, глядя насквозь холодным взглядом сквозь тебя по направлению своей отдалённой цели, чем они потом будут цепляться той же зубовной цепкостью со скрежетом за ту обманувшую её безнадёжность, где одна из них совратилась пагубными мыслями обмануть свою природу, растоптав её во имя этой завуалированной под успех бесцельности.

Атеист переводит свой взгляд на табло с кнопками, где свет, перепрыгивая с кнопки на кнопку, уже готов был перепрыгнуть на ту самую кнопку с цифрой 13 на ней и тем самым сделать остановку. И теперь атеист и, скорей всего, и все остальные люди в этом лифте, с нетерпением ожидают развязки этой истории, и теперь будет ясно, кто же нажал на кнопку 13.

И вот когда все буквально настроились к этому моменту истины, через своё напряжение и своё пристальное внимание к тому лучу света, который приготовился к своему прыжку, – и вот он даже оттолкнулся от кнопки 12 и всеми ожидалось приземление этого лучика света на кнопку 13, и все надеялись, что благополучно, – как вдруг, а по другому всякие незапланированные и крайне вас изумляющие вещи не случаются, свет в лифте на одно мгновение гаснет и… Этого хватило, чтобы навести своего знакового шороху в головах всех этих людей и в их костюмах.