Сердце Скорпиона

Одним коротким движением она сорвала его руки, и мальчик вскрикнул от боли.

– Они мертвы!

– Мама!

– Он убил их!

Будто подтверждая ее слова, на крыльцо выскочил мужчина и тут же повалился на доски веранды, когда женщина-кошка выпустила очередь. Пули вынесли окно слева от двери, выбили из двери щепу. Соперник выстрелил в ответ, и одна пуля зацепила мальчика – тот зашелся криком. Женщина повалилась на землю с другой стороны забора, прижимая паренька.

Не выпрямляясь в полный рост, она поспешила прочь, глядя то назад, на двор, то на кустарник впереди. Не выпуская ни парня, ни автомат, она набирала скорость, пока не вонзилась в кустарник. Она выпустила мальчика, развернулась, вскинула автомат, застыла.

Соперник полез через забор, убедившись, что беглецы исчезли из поля зрения. Он глухо вскрикнул, свалившись обратно во двор. Ругаясь, он вставил дуло автомата в щель в заборе, дал очередь. Беглянка распласталась на земле среди кустарника, потянула мальчика за собой, не давая ему подняться. Соперник, чертыхнувшись, полез через забор.

Женщина подняла мальчика, выдохнула ему в ухо:

– Беги, если хочешь жить.

– Папа и мама…

– Они погибли, ты еще жив. Думай о себе.

Она не отпускала его локоть, направляя. Он несколько раз спотыкался, она удерживала его, вынуждая бежать дальше. Они одолели квартал, увидели с десяток припаркованных автомобилей, и женщина в черном, продолжая оглядываться, потянула мальчика через улицу.

Из второй с краю машины, белой «Тойоты», выходил водитель. Похоже, только что припарковался. Женщина подалась в его сторону, направила автомат ему в грудь.

– Ключи! Быстро!

– Но… Я…

Она ткнула ему в грудь дулом.

– Ключи!

Он протянул ей ключи, которые едва достал из кармана пиджака. Рука его дрожала, и когда женщина вырвала ключи зажигания, она просто оттолкнула растерянного мужчину, быстро открыла дверцу, впихнула мальчика на заднее сидение.

Ключ оказался в скважине зажигания в ту секунду, когда послышался треск автоматной очереди, перешедший в звон разнесенного заднего стекла машины.

– Пригнись! – женщина вжалась щекой в руль, поставив заднюю передачу и вдавив акселератор.

Машина прыгнула, разворачиваясь, назад, зацепила боковое крыло соседнего «Форда», ударилась задним бампером в «Фольксваген», лишь тогда прекратив движение назад. Женщина переключила передачу, рванула вперед. И снова зацепила одну из соседних машин, хотя и не обратила на это внимания.

Новая очередь Соперника вынудила ее притормозить. Не поднимая головы, она вытянула руку с автоматом, пустила очередь вслепую. Снова – ногой на газ, и «Тойота» вырвалась на свободное пространство.

Машина выскочила на встречную полосу, и синий микроавтобус, двигавшийся лоб в лоб, вильнул в сторону. Женщина приподняла голову.

Соперник бежал к одной из машин. Он с легкостью высадил окошко дверцы со стороны водителя, распахнул ее, прыгнул на сидение, бросив на пассажирское сидение автомат, пригнулся под рулем. Две секунды – и двигатель ожил.

Женщина отвернулась, сосредоточившись на дороге.

– О, реки крови! Он не отцепится.

Мальчик расширенными глазами смотрел в ее затылок.

– Кто ты такая?

– Ты не поймешь. Держись рядом со мной. Не вздумай бежать.

Мальчик хотел спросить что-то еще, но промолчал, закрыл глаза и тихо заплакал.

3

За те несколько секунд, что длилась пауза, Марат увидел немного и в то же время немало. Он что-то понял за считанные мгновения, но для анализа увиденного требовалось гораздо больше времени.

Старик-сосед, которого Марат знал лично, сидел на стуле, глядя перед собой обезумевшими выпученными глазами. Человек, которого пытают – вот первое, что пришло бы на ум любому, кто бы его увидел. Почти облысевший, с седыми клочками чуть повыше ушей, в пижамных штанах и майке, полинявшей до бледно-серого цвета, этот старик иногда здоровался, когда встречал Марата, приходившего к брату. Если Марат не ошибался, старик был чем-то серьезно болен. Хотя, возможно, так лишь казалось из-за его возраста и дряхлости.

За спиной старика, у которого руки оказались на коленях, как у примерного школьника, стоял рыжий тип. Рыжий держал голову старика обеими руками, прикрывая верхнюю часть ушей, как если бы собирался оторвать ему голову или сломать шею. Взгляд сосредоточенный, вдумчивый, как у хладнокровного садиста, хотя Марат допускал, что это лишь его ощущения.

Напарник Рыжего, Темный, сидел рядом за невысоким столиком. Под углом к Рыжему и старику, лицом к Марату, приподнявшемуся в прихожей на одно колено. Лишь позже Марат осознал, что в руках Темного было перо, а на столе лежал лист бумаги.

Скорее всего, старик ничего не осознавал, как если бы спал наяву или еще не пришел в себя после потери сознания, но остальные на пару секунд уставились друг на друга. Марат – на двух типов, типы – на Марата.

Они не пришли в квартиру его брата. Эти люди вообще не имели отношения к тому, что произошло с Ильей – это Марат отчетливо понял. Однако здесь происходило что-то странное и, быть может, нехорошее, зловещее. Не считая даже того, что Марат засек их за некими действиями, находился перед ними с оружием в руках, он явно во что-то вляпался волею судьбы или же своей собственной глупости и неосторожности. Возможно, знай он наперед, что его тут ждет, он бы прошел мимо этой квартиры, как бы не мучила его позже совесть. Ему было не до старика.

Однако Марат не прошел. И, самое главное – странность происходящего. Что он такое обнаружил? Воры, грабители, даже маньяки-убийцы – никто из них не приходит попарно в квартиру жертвы, чтобы один стоял с руками на голове хозяина, а другой сидел за столом, готовый что-то записать. Или запись была ни при чем?

Марат поднимался медленно, но он уже встал, а типы все смотрели на него, не столько – так казалось – удивленные его появлению, сколько задумавшись, как разрулить возникшее положение. Или они видели оружие в его руке и не знали, как его нейтрализовать?

Незаметное движение Темного – он пытался что-то достать из-за спины – вынудило Марата вскинуть пистолет. Эта ничем не примечательная полукилограммовая штука, производимая аргентинской фирмой «Bersa», стоила Марату большую часть его незначительных сбережений. Он еще поразился: почему знакомый, который мог достать ему пистолет и пяток обойм, не нашел какого-нибудь «Макарова», а именно оружие из Южной Америки? Впрочем, самое главное, что это был пистолет, из него можно было убить, остальное – неважно.

Марат заметил, как переглянулись Темный и Рыжий. Что-то мелькнуло между ними, но понять, что именно, Марат не смог.

– Не делай глупостей, – сказал Темный. – Убери это.

Голос был каким-то странным. Даже не голос, а то, как он произносил слова. Первая ассоциация: так говорит иностранец на русском, но без малейшего акцента, четко, чисто, но… слишком правильно и с неким напряжением, когда человеку надо думать не только, что сказать, но и как.

– Кто вы такие, мать вашу? – голос Марата дрожал.

– Он сейчас выстрелит, – пробормотал Рыжий так тихо, что Марат не был уверен, что не ослышался.

Он сжал пистолет обеими руками, переводя дуло с Рыжего на Темного и обратно.

– Это у тебя недавно погиб брат?

Спросил это Темный. И в следующее мгновение он уже выхватил короткоствольный помповый дробовик. Быстрое движение перезарядки и – выстрел.

Марату показалось, что мимо правой щеки пролетел кусок горящей пакли: опалило волосы, брови, кожу лица. Но несильно. За спиной с грохотом проломило дверь в ванную. Марат упал на колено, выстрелил в ответ.

Темный повалился на бок, опрокинув столик. Рыжий отпрянул, выпал из поля зрения Марата. Старик остался сидеть, как если бы ничего не происходило. По подбородку стекала слюна, глаза остекленели, как у мертвеца. Руки по-прежнему на коленях. Темный, не вставая с пола, пальнул из дробовика еще раз.