Время муссонов. Часть 3

– Si ! (Да).

– Возьми с собой Педро и этого, новенького, как его?

– Рауля?

– Да, Рауля. И запомни. Он нужен мне живой. Понятно. ЖИ-ВОЙ!

Анализатор перестал пищать также внезапно, как и начал. Джузеппе усмехнулся. Как же, он должен был догадаться, что невидимые лучи пронизывают каждого, кто пытается пройти незамеченным в здание. Электроника им – же самим, напичканная в каждом, пригодном для этого месте, работала безукоризненно. Это, скорей всего, сработала система охраны.

Тем временем дверь в помещение открылась, поддавшись с первого толчка. Он спустился вниз по лестнице и у второй двери справа остановился, ещё раз. Повторяя ежедневную процедуру, он поднял глаза к самому потолку, где в своё время установил датчик движения, и, убедившись, что кроме него никто в помещение не входил, нажал на рукоятку двери.

Он помнил, как однажды на его глазах был зарезан Педрос Агустиньо – один из охранников свиты Мучо за то, что принял самостоятельное решение. На недоуменный взгляд ему сообщили, что тот перешёл границы “табу”. Он запомнил это слово. Крики боли бедного Педроса сопровождающие целых три часа и слышались по всей гасиенде, пока его душа не вылезла из бренного тела и не растаяла в свинцовых облаках неласкового предгорья. Тогда он впервые узнал, что такое “мексиканский галстук”.

Несчастному Педросу разрезали кадык, и из образовавшегося отверстия вытащили розовый язык, свисающий из его глотки как малиновый галстук. В течение трех часов кровь из горла стекала с его языка, пока у несчастного моргали глаза. Она заливала его лёгкие, и он медленно умирал в страшных мучениях, моля Деву Марию о скором конце.

Джузеппе остановился и втянул носом сырой воздух помещения. Ни одного постороннего запаха. Привыкший быть в постоянном напряжении, он силой воли попытался избавиться от навалившейся на него слабости. Для чего закрыл глаза и сомкнул ладони, так, как его когда научил Тэд Мюррей. Он стоял так минут пять, пока не почувствовал, как сила вновь наполняет его душу.

В этот момент за спиной раздался скрип открываемой двери. Сквозняк ворвался в помещение, сбрасывая со стола маленький листок бумаги, подхваченный потоком воздуха который взвился, почти, до самого потолка, плавно опускаясь на пол кружась в незатейливом танце. Джузеппе обернулся на движение за спиной. Ему не стоило долго размышлять, соображая, кто пожаловал в гости в столь неудачное время. Желание броситься к выдвижному ящику стола, где лежал пистолет, остановил голос Хуана, за которым виднелось ещё двое:

– Не надо, синьор.

Тогда Греку, внедрённому в картель под именем Джузеппе, повезло. Он знал, что глаза, если войти в помещение ясным днём, с трудом привыкают к темноте. Четыре выстрела из пистолета, снабжённого глушителем, развели по времени его встречу с Мучо на два месяца. Следующий раз они увиделись в тюрьме Гвадалахары. Правда тому удалось быстро освободится. Жаль. Но именно эта операция положила началу другой, более успешной, позволившей надолго засадить самого опасного преступника Мексики Эль-Чуппо по прозвищу Святой.

Сейчас все было также, как тогда. Один против грубой силы.

Хотя он не собирался ждать, предпочитая нанести удар первым. У него просто не было выхода поступить иначе. Если этот здоровый встанет на дыбы, унять его буден сложно. Могли ли эти черные растереть Грека как туфля окурок? Только, если бы он был окурком. Он посмотрел на того, кто кинул камень. Медленно расстегнул две верхние пуговицы на рубашке.

Хотя он был уже не тот, но не чувствуя боли от встречных ударом, и ощущая наконец, что именно это ему и было необходимо, он за неполные пять минут превратил уличную шпану в пять стонущих тел, лежащих на асфальте в собственной крови и соплях. Приблизившись к самому крупному негру, продержавшемуся дольше всех, он резко всадил ему в печень с левой надеясь, что в ближайшее время тот забудет об алкоголе. Вспомнив старую поговорку сержанта Тэда Мюррея, обучавшего его айкидо: – Удар по печени заменяет кружку пива.

Затем склонился над ним и посмотрел в глаза. И увидел в них страх, то есть всё, что хотел.

Кетсу Киташи.

Даже спустя десять минут после исчезновения автомобиля увёзшего Рико, он все ещё стоял на тротуаре, пытаясь осознать случившееся. В этой стране он был один. Зная куда он обратится в самую последнюю очередь, если бы такая возможность и была, так это полиция, чьи автомобили уже разворачивались на месте похищения. Кто-то из соседей успел позвонить на 911.

Быстро, насколько это было возможным, он осмотрелся. Увидел её сумочку. Поднял. Такие дорогие его сердцу вещи. Её вещи. Мобильный. Взял его в руки. Вход по коду. Быстро набрал своё имя. Улыбнулся, да, конспиратор. Просмотрел все её контакты. Нашёл себя, проходит под кодовым именем «якудза». Подходит. Ещё раз осмотрел всё вокруг. Больше ничего не нашёл.

Развернулся сто восемьдесят градусов и медленно, чтобы не привлекать внимания полиции, пошёл в обратную сторону. Затем, под светом фонаря, взял в руки свой смартфон и открыл фотографии, которые успел сделать чуть ранее. Марка автомобиля. Два человека, возможно мексиканцы или метисы. Кадры размазаны. Оружия не заметил. С водителем, их было трое. Ему не понравился тот, что сделал Рико укол. Слишком быстро и тихо подкрался. Сделать что-либо в той ситуации было невозможно. И для вмешательства не хватило каких-то секунд.

Что-то вспомнив, взял смартфон Рико. Нашёл сохранённые файлы. Фотографии. Очень много и разных. Стал просматривать каждую. Ниже стояли дата и место, где она была сделана. Отобрал самые последние. Помещение какого-то ресторана. Несколько человек за столиками. Внимательно рассматривая изображения, быстро сравнивал с сохранившимся в сознании. Одного узнал мгновенно. Он был похож на того, кого видел сквозь стекло автомобиля. Значит за ней следили. И это – похищение.

Он думал, одновременно пытаясь укротить взбесившийся пульс.

Нет. Люди Накамуры не смогли бы так быстро среагировать. Даже если и знали, от кого тот получил пулю в лоб. Отследить его также не могли. Вся его служба безопасности работала на износ.

Посмотрел на часы. Почти девять вечера.

Затем набрал ему известный номер, который когда-то дал Алфёров. Большинство телефонных номеров он хранил в своей памяти. И ему ответили практически мгновенно. Он поздоровался и обрисовал ситуацию, так, как её представлял. Ему назвали адрес в Нью-Йорке, куда он должен прибыть. Он не возражал. Через четыре часа двадцать семь минут остановился у старого здания викторианской эпохи. В одном из старых районов огромного города. Доехал на такси, заплатив индуса двойной тариф. И всю дорогу из Вашингтона до Нью-Йорка думал.

– Здравствуйте, – он поклонился старику, которого Алфёров считал своим другом. – Меня зовут Кетсу Киташи. Я муж его дочери. Рико.

– Да, да, – Дон Тоскано с неизменной сигарой в руку выпустил из рта клуб дыма, заставив поперхнуться ночного гостя. – Проходите.

Он сам открыл двери к себе домой.

– Кабинет там, – щёлкнув замком за спиной гостя, он махнул рукой.

Если-бы Кетсу Киташи побывал здесь лет сто назад, то убедился бы что за это время тут ничего не изменилось. Высокие потолки в лепнине, двери из красного дерева. Вход в кабине. Там кресла, столик. Картины на стенах. Старые, голландская живопись. Итальянские мастера Возрождения. Совсем немного – современные художники.

– Хатоши Ошияма, – старик медленно присел на своё кресло, – сколько я его знал, он ни разу не жаловался мне на жизнь. Даже тогда, когда мы с ним сидели в одном исправительном учреждении и к нему, мягко говоря, относились там не совсем ласково. Как он умер?

– Как мужчина, – скромно ответил Кетсу.

Вакуум заполнился очередной дымовой завесой.

– Он был одним из немногих, кого можно было назвать мужчиной, – ещё одна затяжка на весь объём лёгких. Если человек хочет умереть, нет смысла ему мешать. Кетсу искал момента, когда старик позволит ему сказать причину его приезда из Вашингтона. Нет, он не нервничал. Он – знал. Чем быстрей начнут решать его проблему, тем эффективней будет результат. Априори.

– Я слушаю вас, молодой человек, – наконец услышал он.

– Господин Ошияма говорил, что я могу обратиться к вам за помощью, если сам не справлюсь. Это время пришло.

– Хатоши мой верный друг. Я любил его как брата. Он был крестным моей внучки. И я слушаю вас. Говорите все без утайки. Мы – не ФБР, но кое-что тоже можем.

Кетсу Киташи сосредоточился, собираясь с мыслями. Затем медленный выдохнул и начал.

– Рико Такеши – моя жена. Она живёт и работает в Вашингтоне. Я – возглавляю один крупный синдикат в Японии. Живу в Токио. Вчера вечером, – он посмотрел на часы, – я прилетел в Америку к ней, но в тот самый момент, когда подходил к нашему дому на моих глазах её похитили. Пять часов назад.

Он замолк, мысленно вспоминая все подробности того часа.

– Они не были полицией. И это не походило на задержание. Мне удалось снять несколько кадров на смартфон, – он открыл фотографии и показал старику. Тот внимательно взглянул на них и покачал головой, словно кого-то узнал, или ему показалось, что он кого-то узнал. – А на этих фото, – Кетсу вошёл в смартфон Рико, – фото, что сделала она в тот-же вечер в ресторане. Это они.

– Дай телефон…оба, – попросил старый Дон,– затем ещё раз взглянул на фотографии. Сравнил их. На смартфоне Рико фото были лучше. Контрастней. Порылся в памяти, для чего пришлось достать большую лопату. Рыл долго. Минут десять. И все это время молчал. Закончив, громко проорал себе за спину, – Джордж, чёртов потрох, быстро сюда.

Через пять минут в кабинет вошёл зевая мужчина на ходу застёгивая на поясе брюки.

– Да, Дон Тоскано….

– Это муж дочери моего друга, – указал он рукой на сидящего Кетсу Киташи. – Ему нужна поддержка.

Дон сказал именно поддержка, а не помощь. Что-бы это могло значить? Кетсу поднял взгляд на старика. Именно так он его и представлял, когда слышал о нём от генерала Алфёрова. Высокий. Худой. Властный. С глазами, словно жерла орудий. Непоколебимый и жестокий.

Словно расслышав, о чём думает его ночной гость, Дон Тоскано проговорил, медленно выдавив из себя несколько предложений так, что казалось, что после каждого произнесённого им слова он ставит запятую.

– Тебе сынок, помощь не нужна. Я это вижу по твоим глазам. Тебе нужны люди и информация. Люди у меня есть. И есть информация. – Он в очередной раз выдавил из себя дым. – Думаю, нам нужны люди с информацией.

Старик сказал «нам» и весомость этого слова, в контексте случившегося сделало его в глазах Кетсу не таким уж чёрствым.

– О тебе Хатоши и рассказывал, когда был жив. Так что заочно мы знакомы. Кетсу…,– тихо повторил он его имя, – ну конечно!