Свет истины

Пираты хмуро уставились на сжавшегося мышонком эгерийца. Еще бы, тут, всего в считанных футах от них неслыханные сокровища, и вот на тебе – придется уходить, несолоно хлебавши. Кончено, в Туделе можно взять богатую добычу, но это будет капля в море сравнительно с содержимым королевских кладовых!

– Может, капитан чего придумает, – робко предположил Корр о-Данн.

Явившийся в пропитанное смолистым чадом факелов подземелье, Рагир, весьма надо сказать разозленный, ибо его оторвали от потрошения губернаторского архива, потратил от силы пару минут на то, чтобы уяснить ситуацию.

– Так говоришь, ваш главный хранитель ранен? – осведомился он у нотариуса.

– Правду будет сказать, он убит, мессир, – сообщил тот. – Ему разрубили грудь с правой стороны почти до нижних ребер – с такими ранами выжить невозможно: я шесть лет был писцом в Негрисском полку и во Фризии насмотрелся таких вещей...

Рагир раздумывал недолго.

– Пошли, – легонько пнул он эгерийца. – Посмотрим, может и получится чего...

Хранитель сокровищ короны, и королевский ревизор округа Тудела, дон Сезар де Ормо лежал на столе в своем кабинете, кое-как перевязанный собственной нижней сорочкой. Лишь редкое дыхание – хриплое и клокочущее, вырывалось из груди.

Не исключено, подумал Рагир, что удар нанесли вовсе не в отчаянии и панике, а напротив, решив таким образом обезопасить сокровища от разграбления. Потому как попади чиновник в руки пиратов живым и невредимым – и столь жуткая смерть показалась бы благодеянием сравнительно с теми пытками, которые ему пришлось бы претерпеть.

– Хвост Ахайды! – хрипло выругался Морриганх сквозь зубы, и хотя голос его был не громче обычного шепота, он явственно прозвучал во внезапно наступившем угрюмом молчании.

Глядя на набухшие кровью тряпки, Рагир подумал, что нотариус неправ, и при острой нужде он бы попробовал вылечить этого человека. Но нужды в этом не имелось. Хранитель должен был всего лишь сказать, какие ключи куда вставлять.

– Вот что, как тебя там, – обратился он к нотариусу. – Впрочем, неважно. Ты мне без надобности, поэтому убирайся пока я добрый.

Тот не заставил себя ждать.

А пират, тут же забыв о нем, подошел к недвижному телу, и, протянув к нему руки, воззвал к Господину о даровании толики Силы.

Раненый очнулся…

Он лежал на роскошной кровати среди надушенных подушек и тончайших простыней, источавших благовонные ароматы.

Грудь была перетянута чистым полотном, и боли почти не было.

А прямо напротив него сидел на обитом бархатом табурете смуглый черноглазый человек, в расшитом золотом темно-зеленом мундире береговой службы королевского флота, с орденом Святого Вертранга второй степени на синей кавалерии через плечо, и в полковничьих аксельбантах.

– Рад, что вы выздоравливаете, господин коронный ревизор, – кивнул полковник.

– Пираты... – пробормотал дон Сезар, – этот нечестивец Рагир...

– Бежал с горсткой сообщников в сельву, – презрительно усмехнулся военный. – Мы подошли вовремя. Когда вы встанете на ноги, сможете полюбоваться на виселицы, украшенные пиратской сволочью. А сейчас нам приказано принять под охрану золотые кладовые.

– Кем приказано?

– Новым вице-королем адмиралом Алмейдой, – бросил полковник. – Вот приказ.

В его руках появился лист украшенный золотым тиснением и печатью на серебряном витом шнуре. Так ведь полагается, если хранитель не может исполнять обязанности.

– Да, конечно, записывайте, – свой голос хранитель слышал как бы со стороны, издалека. – Первый ключ в верхнюю скважину, помеченную орлом, поворот налево, второй – третья снизу – ягуар с поднятым хвостом, два с половиной ровно оборота направо, третий – большой колибри с распущенным хвостом – не поворачивать, просто вставить на всю длину. Записали?

– Запомнил, благодарю, – поднялся полковник.

Картинка перед глазами раненого сместилась, странно потускнев.

А потом он вспомнил…

– Постойте! – выкрикнул де Ормо, приподнимаясь. – Вы сказали адмирал Алмейда? Адмирал?!

– Да, промашка вышла, – процедил военный, и сквозь роскошные покои проступили знакомые стены кабинета в здании сокровищницы.

Запоздало хранитель вспомнил, что лишь высшую степень ордена Вертранга носят на кавалерии.

– Я хотел, чтобы ты умер спокойно, идальго, – донесся до него голос «полковника». – Но выходит не судьба. Ты умираешь, зная, что предал свой долг и своего короля.

Из сгустившегося мрака выплыло чернобородое лицо.

Затем адская боль пронзила сердце главного хранителя сокровищ, и мир померк.

…Ну, Рагир, – восклицал Антис, глядя на цепочку корсаров и пленников, выносивших золотые слитки из подземелья. Сегодня же прямо в здешнем храме справлю литургию благодарственную!

«Если бы ты знал, кому надо молиться…» – улыбнулся про себя Рагир.

* * *

Рагир Морриганх сидел кабинете коррехидора Туделы. Время от времени туда входили небольшие компании его людей и пополняли кучу добытыми драгоценностями, выкопанными из земли или подцепленными железными крючьями в цистернах. Конечно, главный приз взят, но зачем прочему добру пропадать? Сам же он лишь кивал им, внимательно изучая груду отобранных старых бумаг. И если кто и удивлялся, то не подавал виду – это же Рагир! А Рагир знает что делает!

Лишь Йунус осторожно спросил, что нужно в этом старом пыльном хламе его таиф-реису?

– Тут, неподалеку от границ Ничьих Земель, есть золотые копи, – пояснил капитан, перебирая ветхие листы, заполненные корявым почерком и покрытые грубыми, почти выцветшими линиями карт. – Думаю их найти... Наши друзья пикароны, глядишь, наладят добычу, а мы будем возить.

Он усмехнулся.

Йунус лишь кивнул и отошел прочь.

Ему стало тревожно.

Ибо сейчас его таиф-реис солгал ему. И дело было даже не в том, что старый вояка научился чувствовать и без всякой даже магии, когда не говорят правды.

Просто с детства, проведенного в городе кузнецов и рудознатцев Аль-Камире, Йунус знал, где и что можно искать. И хотя и не изучал всю ту премудрость, знал, что среди глинистых болот и известковых плато Ничьих Земель не может быть ни золота, ни железа.

А вдруг его капитана обманули? Или у него есть какие-то причины скрывать правду? Но все равно старпому это не нравилось.

А Ар-Рагир себе изучал старые бумаги, и зловещая улыбка иногда появлялась на его губах.

Сомнения ближайшего соратника остались им не замечеными.

У входа кто-то громко кашлянул, заставив отвлечься от драгоценных бумаг – описаний предпоследней экспедиции в нынешние Ничьи Земли.

В дверях торчал верный Корр о-Данн.