2. Субэдэй. Яростное сопротивление

Субэдэй. Яростное сопротивление
Игорь Николаевич Евтишенков

Друг Чингисхана и великий монгольский полководец Субэдэй-багатур вынужден лично отправиться на север, где дерзкое племя туматов посмело оказать сопротивление его нукерам из племени уйгуров. Лесные охотники отказались платить дань. В столкновении погибло много всадников. Это было возмутительно. Для других племён такое поведение могло послужить плохим примером. В то же время монголам надо было решать другие проблемы на юге, с многочисленными и опасными народностями, живущими за Великой Стеной.

Субэдэй

Яростное сопротивление

Игорь Николаевич Евтишенков

© Игорь Николаевич Евтишенков, 2023

ISBN 978-5-0060-2949-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Друг Чингисхана и великий монгольский полководец Субэдэй-багатур вынужден лично отправиться на север, где дерзкое племя туматов посмело оказать сопротивление его нукерам из племени уйгуров. Лесные охотники отказались платить дань. В столкновении погибло много всадников. Это было возмутительно. Для других племён такое поведение могло послужить плохим примером. В то же время монголам надо было решать другие проблемы на юге, с многочисленными и опасными народностями, живущими за Великой Стеной. Поэтому туматы должны были исчезнуть с лица земли. Все до единого. Так, чтобы неповадно было другим. Это был приказ самого Чингисхана.

Однако Субэдэй даже не подозревает, с чем ему придётся столкнуться в далёких горах, потому что после серьёзных испытаний чужак по имени Билбэт наконец узнаёт, что может вернуться в своё время только после спасения этого племени. Поэтому он принимает решение сделать всё что в его силах, чтобы помочь лесным охотникам победить грозного и опасного врага.

Десять тысяч всадников под предводительством Субэдэя устремились к северным предгорьям, чтобы показать живущим там народам, как поступают с непокорными и глупыми племенами. Сомнений в том, что победа будет быстрой и полной, у Субэдэй-багатура не возникало. Однако туматы оказали такое сопротивление, что монгольскому полководцу пришлось надолго задержаться в горах и пойти на большие жертвы, чтобы попытаться добиться своего. И на этот раз судьба явно не благоволила ему

Глава 1. Жизнь и смерть

Дни шли, а чужак никак не умирал. Шаман говорил, что стрела попала прямо в сердце, но духи леса почему-то не хотели забирать его в долину предков. В племени поползли слухи, что у чужака нет сердца. Ведь если бы оно было, как у всех остальных, он бы уже давно умер. А он был жив. Почему? Потому что он сам был духом леса. Так считали туматы. Они верили, что чужаку помогали все остальные духи. Иначе как бы он мог победить медведя и речного шамана? При этом все вспоминали древнюю легенду о встрече туматов с другим племенем. Тогда их предки чудом спаслись, но у сына вождя погиб маленьких сын. Злой колдун вырвал у него из груди сердце.

Стойбище гудело, как муравейник, и все, без исключения, верили в эти слухи. Все, кроме старшего охотника Нурэя. Тот сразу невзлюбил неунывающего чужака, и интуитивно чувствовал, что рано или поздно их пути пересекутся.

Тем временем Богдан быстро восстанавливался. Для туматов это было главным подтверждением его связи с тайными силами леса и гор. Они не знали, что стрела попала в ребро и соскочила чуть ниже, потеряв силу удара. Да, острие вошло вглубь, но не пробило грудь насквозь. Наверное, оно должно было попасть в сердце, но почему-то не достала до него. Ещё тогда, на поляне, Богдан удивился, что было мало крови. На теле осталась рваная рана. Пару раз он задумывался над этим, но потом забыл. Главное, что не было заражения крови, и перелома ребра. Поэтому всё и зажило на удивление довольно быстро. Да и жизнь в племени не давала долго залёживаться.

– Тут либо умирай, либо работай! – сказал он удивлённому сыну шамана через несколько дней, когда тот пришёл к нему с настойкой трав от отца. – Пошли, надо воды принести. Ну и заодно ноги размять.

В это время вождь племени решал более важные проблемы. Старейшины собирались несколько раз, но так и не смогли прийти к единому мнению по поводу монголов. Одни говорили, что надо уходить, другие взывали к традициям и требовали проведения обряда посвящения в охотники и говорили о предсказаниях чужака. Однако Богдан об этом ещё не знал.

После очередного бесполезного спора все разошлись, так ни о чём и не договорившись. Баргуджин не спеша возвращался в гэр, думая, что делать дальше. Маймахи бесшумно ступали по мелкой пыли, устилавшей проплешины между островерхими жилищами туматов. Во время дождя эти серые круги сразу превращались в грязные лужи, которые трудно было обойти, и только дети радовались их появлению, залезая туда по колено и играя, как маленькие зверёныши. Кое-где слышались голоса женщин, но в этот день было необычно тихо. Всё изменилось. Как будто посреди земли вдруг образовалась огромная трещина, разделившая жизнь на две половины – до появления уйгуров и после. Солнце постепенно приближалось к краю горизонта. Дневная жара спала, однако ветра не было, и плотный, густой воздух всё ещё продолжал окутывать землю, напоминая о полуденном зное.

Баргуджин подошёл к гэру и окунул голову в большое деревянное ведро. Вода была тёплой. Он даже не почувствовал прикосновения, а так хотелось чего-нибудь холодного! В холомо его ждали. Напряжённые лица, полные немного вопроса взгляды, поджатые губы – Айлана и дочери хотели узнать, что будет дальше. Но ему нечего было сказать. Всё оставалось по-старому.

В гэре было душно. Баргуджин сел, выпил воды, стряхнул капли с бороды и усов и замер, уставившись перед собой невидящим взглядом. Со стороны казалось, что он к чему-то прислушивается. Жена терпеливо ждала в стороне, зная, что в такие моменты его лучше не беспокоить. Как зоркая птица, она готова была сорваться с места и выполнить любое желание. Но пока надо было просто быть рядом. Неслышно подошли дочери. Айлана остановила их жестом руки.

– Сейчас приду, – со вздохом сказал Баргуджин и встал. Ничего не говоря, он вышел их душного гэра и направился в сторону жилища шамана. Видеть жену и дочерей, ждущих от него слов поддержки и уверенности в будущем, он не мог. Потому что этой уверенности у него не было. Была пока только надежда. Призрачная, но всё же надежда. На мгновение ему показалось, что небо потемнело и вдали вспыхнули молнии. Неужели ураган? Нет, просто тени стали длиннее и уже давала знать о себе усталость.

Вождь шёл по узкой тропинке, вспоминая прошлое. Казалось, он плывёт над землёй и временем. Туматы пришли сюда много, очень много зим назад. Их привёл предок Баргуджина по имени Бартугэй. В те времена зимы были длиннее и тяжелее, чем сейчас. Суровые морозы и голод гнали туматов всё дальше на юг, забирая каждой весной десятую часть племени. Да, отец говорил, что умерло много, очень много людей, пока их предки не добрались до этой реки, которая текла вдоль громадного леса до самых предгорий. Здесь впервые духи снега и холода смилостивились над туматами, и отступили на север.

Баргуджин остановился и посмотрел вниз. Там виднелся изгиб реки. Она брала начало где-то далеко на севере, в больших озёрах, полных воды и рыбы, шумно неслась мимо гор и холмов, и всегда казалась ему надёжной защитой от любого врага. Даже горы не были так близки, как эта река. Наверное, камни напоминали о холоде и лишениях, а вода принесла его предкам спасение, и поэтому он её любил.

И вот теперь снова над всем этим краем, над тем, что было так дорого его народу, нависла угроза. Смертельная угроза. Приближались тяжёлые времена. Надо было готовиться к битве. Но без помощи остальных племён было не обойтись. И ещё без хитрости. Даже лес не смог бы спасти туматов от многочисленных отрядов уйгуров и монголов. Да, смерть пряталась за высокими, рваными вершинами, в далёких южных степях. И скоро она собиралась выйти на охоту.

– Тускул приветствует тебя, вождь, – послышался юношеский голос. Сын шамана прервал его размышления. Баргуджин не заметил, как дошёл до холомо Дзэтая и теперь стоял перед Тускулом, который с удивлением смотрел на него, не зная, что делать.

– Где отец? – коротко спросил вождь. Тускул провёл его в холомо. Но разговор с шаманом никак не получался. После прошедшего совета племени Дзэтай всё ещё общался с душами предков. Он говорил сам с собой, кричал, что видит вокруг духов, смеялся и в какой-то момент расплакался. Баргуджин взял мешок с водой и стал поливать ему на голову. Тот фыркал, кашлял и хрипло кричал какие-то слова, но после третьего мешка это помогло. Взгляд у Дзэтая стал более осмысленным, и он наконец понял, что перед ним стоит вождь.

Разговор был коротким.

– Завтра будет новый совет. Ты нужен мне. Поговори со всеми духами. Со всеми… Пусть они будут на моей стороне. Ты меня слышишь?

Вместо ответа прозвучало что-то среднее между мычанием и бульканьем. Однако выражение лица говорило, что шаман всё прекрасно понял. Просто пока не мог это внятно сказать.

Неподалёку от холомо виднелся небольшой шалаш из веток. Возле него сидели сын шамана и чужак. Увидев приближающегося вождя, Тускул вскочил на ноги.

– Это что? – спросил Баргуджин, показывая на ветки.

– Он здесь живёт, – ответил Тускул. – Говорит, лучше, чем в гэре. Там дышать трудно. Здесь ему легче.

– Дышать трудно? – хмыкнул вождь и какое-то время молчал, думая о своём. Ребята тоже ждали, не решаясь прервать его мысли. – Что скажешь? – Баргуджин поднял взгляд на Богдана и добавил: – Ты знаешь, что теперь будет?

Богдан задумался. После визита уйгуров прошло много времени. А племя всё ещё не покинуло стоянку. Значит, не все хотели уходить. Он явно пришёл сюда не зря. У него были серьёзные проблемы. Что будет? Странный вопрос… Тем более от вождя племени. Откуда ему, чужаку, было знать, что будет?! Тут каждый день какие-нибудь проблемы возникают. Простого ответа нет.

Все эти мысли промелькнули в голове Богдана за одно мгновение. Однако Тускул до этого объяснил, кем были те странные незнакомцы, которых он обидел, и что они хотели от племени туматов. Да, Богдан влип. Причём не по своей воле. Но как выбраться из этой дыры, он не знал, несмотря на объяснения Айланы, жены вождя. Поэтому надо было пока держаться этих людей. С ними по крайней мере оставалась надежда найти выход из этой странной ситуации.

– Ты – вождь, – начал Богдан осторожно. – Ты – мудрый. Ты живёшь здесь очень долго. А я для тебя чужак. Поэтому я скажу честно, я не знаю, что будет. Но я уверен, что они вернутся. Точно вернутся. Их обидели, даже унизили. Конечно, захотят отомстить. Но так всегда было. Все народы сталкивались с этим, поверь мне, я читал. Вот чёрт, как бы это сказать… Понимаешь, за этими горами жили и будут жить тысячи народов. Они все воевали и будут воевать. Знаешь, если кратко, я скажу так: уважают только силу. Если ты сильный, тебя не трогают. Но это надо обязательно доказать. Дать сдачи. Причём так, чтобы и другим было неповадно! Вот.

Вождь долго молчал, пристально глядя на странного чужака. Потом прищурился и спросил:

– Ты говоришь, тысячи народов… Они все погибли?

– Нет, ну что ты! – снисходительно усмехнулся Богдан. – Кто-то выжил. Но погибло много. Всякое бывало. Вот, триста спартанцев, например, сдерживали тридцать тысяч персов, – заметив, как напряглось лицо вождя, он поправился: – Ну это, как, представь, один тумат против тысячи уйгуров.

– Один против тысячи? – медленно повторил Баргуджин. Затем посмотрел на свои руки, растопырил пальцы, но легче не стало. Тысяча звучала слишком страшно. Для него это было невероятно. – Они погибли?

– Да. Но смогли задержать врага, пока вся армия, то есть, всё остальное племя уходило в безопасное место, скажем так. Понимаешь?

– Как ты сказал? Спартанцы?

– Да, – подтвердил Богдан.

– Это неправда. Один тумат не сможет победить тысячу уйгуров. Но ты удивил меня.

– Ха! Конечно, в чистом поле не сможет. А если между двух скал, в ущелье, то точно сможет! – с довольным видом сообщил Богдан.

– Не верю, – покачал головой Баргуджин. – Завтра будет новый совет. Мы решим нашу судьбу. Ждите. Тускул, собери всех юношей. Утром ждите на берегу!

– Тускул понял! – кивнул сын шамана.

– А как же обряд посвящения? – вдруг вспомнил Богдан.

– Завтра решим, – коротко ответил Баргуджин и направился в сторону стойбища.