Чёрный призрак

Я подошел к Карату, намериваясь по возможности быстрее покинуть опасное место, но поводья, как назло, перепутались, и я секунд тридцать не мог их разобрать. За это время машина подкатила к воротам и резко затормозила, из нее выскочил невысокий мужчина и кинулся в мою сторону. Он был ниже меня, но плотнее сложен и, скорее всего сильнее меня физически.

– Ах, ты, сволочь, я покажу тебе, как шляться с чужими женами! – с этим он бросился на меня. Я едва увернулся от яростного наскока, кулаки просвистели почти рядом с моим носом. Я ударил его ногой в солнечное сплетение. Он согнулся, но не упал, как следовало бы ожидать от такого резкого удара, что я нанес ему. Я оставил ревнивого мужа в покое, хотя следовало бы ему добавить для верности ещё пару раз, чтобы он не скоро пришел в себя и окончательно отбить охоту от дальнейшего нападения.

Разбирая дальше поводья, я услышал истерический крик женщины:

– Не смей! Не трогай его!

Я резко развернулся. Мой визави, ещё заметно сгибаясь, брел ко мне, держа в руке монтировку. Это меня взбесило. Я решил вновь воспользоваться бичом, тем, что огрел константиновского жеребца.

Прежде чем нападавший успел что-либо сообразить, я вытянул его поперек лица. Кусочек свинца, вшитый в кончик, произвел должное отрезвляющее воздействие: нападавший бросил монтировку и кинулся с необычной резвостью прочь.

Примерно через час я закончил эту бурную ночь постелью, для чего пришлось отпустить Карата почти рядом с К., довольно далеко от кладбища. Впрочем, я был уверен в том, что он найдет дорогу домой этой же ночью. Седло пришлось спрятать в омете сопревшей соломы недалеко от дороги.

Вечером зашел Константинов. Он благоухал, как майская роза. Был свежи выбрит и несколько пьян, надушен до такой степени, что у меня захватывало дух. Я не переношу запах парфюмерии, а сильный запах ещё и бесит, как хорошую собаку.

Развалившись в кресле, он закурил, искусно пуская в потолок кольца дыма. Мне пришлось заметить, что у меня не курят. Вообще-то, он не выглядел обескураженным после вчерашнего.

– Да брось ты, не строй из себя кисейную барышню. Пусть у тебя хоть мужицким духом запахнет.

– Настоящие мужчины пахнут потом и кровью, а вино и табак – для слюнтяев.

– Да не сердись, я к тебе по делу. Тебя там дамы домогаются уже не первый вечер. Ты их очаровал.

– Неужели я интересен кому-либо ещё, кроме могильных червей?

– Напрасно ты так рано себя похоронил, на тебя глазеет такое количество женщин, молоденьких и свеженьких, что тебе трудно представить. Хотя они тебя считают чудаком и монахом, но всё поголовно в тебя влюблены.