Думер

– Из-за чего гнались?

– Не знаю. Просто появились из ниоткуда и стали стрелять.

– Где появились?

– На Лиговском. У этого… хлебозавода. И потом пару раз, пока я бежал, тоже по пути появлялись.

– Если стреляли, это другие должны были видеть. Видел кто?

– Конечно. Да всю дорогу, что я бежал, почти всегда кто-то из прохожих видел. А ещё стреляли по водителю на дороге. И ещё с одними в перестрелку вступили. На Коломенской вроде.

– Ты под кислотой был?

Очередной вопрос показался слишком уж неожиданным, выбивающим из колеи. Возможно, в этом и состоял замысел. В общем-то я изначально понимал, что в рассказанную мной историю не то что поверить сложно – мне и самому-то её не переварить. Но свидетелей же куча!

– Нет.

– До хлебозавода откуда и куда шёл?

– Да никуда я… Отец меня в машине вёз. Не знаю, что-то странное было… Потом уже на Лиговском оказался. Без отца. Только домой и хотел.

– Пятая графа?

– Что? – не понял я.

– Пятая графа, – повторил он. – Национальность.

– Русский.

– Живёшь где?

Я назвал адрес. Заодно уточнил, что проживаю с матерью, отцом и младшим братом. Про старшую сестру не стал говорить, она отдельно живёт. Бугаи и так выглядели как настоящие бандиты – не хватало ещё разбрасываться личными данными.

Другое дело, что мне уже и самому верилось с трудом, что мой дом и моя родня – здесь. Что-то с этим миром не так.

– Шрам, всё чисто. – В помещение вернулся ушедший ранее бугай. – Ни среди одарённых, ни среди талантов не видать. Шваль только всякая, по мелочи.

– По Москве искал? – спросил в ответ человек со шрамом, то есть Шрам. – По провинциям?

– Ищут, – отмахнулся тот. – Но вряд ли что-то найдут. Зато наши с района только что подвалили.

Шрам тут же встал и ушёл, прихватив с собой того, который отчитывался. Остался единственный – тот самый лысый, что меня уложил. Тварь здоровая. Сейчас он стоял, подобно охраннику: ноги на ширине плеч, руки сжаты в замок за спиной. Взгляд пустоватый, но как будто довольный. Да, вероятно, он очень собой доволен. Такого опасного преступника обезвредил.

– Мне нужно позвонить, – сказал я. – Меня искать будут.

– Тя и так ищут, – усмехнулся лысый, не переставая жевать жвачку. – Ты ж у нас прятаться решил. Ну вот сиди теперь и прячься, чё.

Двое вернулись. Шрам сел за стол и продолжил:

– Я, конечно, сразу понял, что ты гонишь. – Он сказал это с печальным вздохом. – Но чтобы назвать несуществующий адрес – это надо постараться. За последние часы поблизости ментов не появлялось – ни вызовов, ни слухов от местных.

М-да, происходящее не поддавалось никакому объяснению. Если люди-пальто мне почудились, то перестрелки – вряд ли. Но что-либо доказывать этим браткам у меня желания не было.

– В таком случае я вам тем более не нужен. Или вы мне угрожать пытаетесь?

– Я об тебя даже пачкаться не буду, – спокойно ответил Шрам. – Скоро приедет одарённый и вытрясет из тебя всю правду. Это твой последний шанс рассказать всё как есть. Или сделаем вид, что тебе память отшибло.

– Значит, память отшибло, – пожал плечами я.

– Слышь, подкидыш, – спросил тут лысый. – А ты откуда такой ряженый? Одежду где стырил такую? Чё за джинсы беспонтовые – женские, что ли?

Ну да, ну да. О джинсах-джоггерах, удобных для диггеров и руферов, к тому же серого цвета, здесь ещё не знают. Не в моде.

– И водолазок таких чёт ни разу не видели.

В самом деле, не объяснять же мне им значение слова «свитшот» – в этом мире его ещё не придумали. Впрочем, чисто формально он выделялся только хитроумным дизайном – космонавтом, рассыпающимся на мелкие частички. А уж на найковские «эйр джорданы» они и вовсе пялились с неподдельным интересом, хотя сами предпочитали белые однотипные кроссовки неизвестной фирмы. Если вдуматься, не так уж сильно отличавшиеся от моих.

– А вот про это не расскажешь? – Шрам взял со стола мой фитнес-браслет.

Значит, пока я был в отключке, меня уже успели обыскать. Ну конечно! Ни документов, ни айфона при мне не было – отец словно заранее пытался отгородить меня… от чего-то подобного. А вот про часы забыл.

– Фитнес-часы, – ответил я.

– Чё? – Лысый рассмеялся. – Какой на хер фитнес? Ты проясни, как они так от нажатия светятся?

Шрам тем временем надавил пальцем на экран – по привычке сильно, как жмут на кнопки.

– Не знаю, – ответил я. – Украл их.

– У кого украл?

– Не помню.

Какое-то время они говорили меж собой. Не слишком громко, но мне почему-то стало безразлично, что они думают обо мне. Отвечать на вопросы про одежду и место проживания – значит только сильнее всё запутать. Пусть уже думают что хотят, лишь бы поскорее выпустили.

В разговоре промелькнула фраза:

– Думаешь, сибирский? – тихо протянул лысый, обращаясь к главному.

Да что ж такое! Второй раз за день меня пытаются причислить к Сибири.

– Или засланный, – после паузы ответил Шрам. – Тогда сразу убирать надо.

– Кого ты убирать собрался, умник? – не выдержал я. – Дерьмо с лица сперва убери и эту убогую надпись с маминого свитера – да послушай. Мне от вас ничего не нужно было. Ни красть, ни шпионить я не собирался. Никто не засылал меня, я вообще не в курсе, какой хренью вы тут страдаете. Я продиктую номер отца, ты позвони. Сам всё узнаешь. Ну а если нет… что ж, значит, и правда я умом тронулся. И тогда тем более вам не нужен.

Да, шансов мало: я лично видел, как машина с отцом озарялась гигантским разноцветным пламенем. И всё же… Вдруг. Вдруг они позвонят, он возьмет трубку. Ну не должно оно вот так всё быть. А даже если «так» – звонок мог бы всё прояснить. Для меня самого, не для них.

– Чтобы нас по местоположению пробили? – не выдержал лысый, начиная закипать. – Ты, подкидыш, на что надеешься вообще? На быструю смерть или чё?