Думер

Шрам остановил его взглядом. Ко мне он не питал никакой симпатии и на сказанное явно порывался ответить, но держал себя в руках, на провокацию не вёлся. Достал блокнот и карандаш.

– Диктуй номер.

Я продиктовал. Помнил по памяти.

– Драсте! – Дверь вдруг с грохотом открылась, ударившись ручкой в стену. В проходе стоял низкорослый мужчина в светло-коричневом пиджаке. На вид ему было лет сорок. А может, и меньше, но глубокие залысины, пышные усы и квадратные очки добавляли лишних лет. – Что там у вас нарисовалось сегодня?

Все пожали ему руку, и, как выяснилось, это и был тот самый Евгенич.

– Крайне мутный, – начал рассказывать ему Шрам. – Назвал несуществующий адрес, паспорта нет, зато вот такое устройство на руке носил, – он взял фитнес-браслет. – Время показывает, но не только, отдадим спецам на изучение… Лепит байки о том, как за ним чуть ли не охоту по всему району вели, да только никто ничего не видел и не слышал. Надо понять, не засланный ли от кого. Или думал, что прокрадется на склад незаметно, а тут Генка с ребятами его хлопнули. Или приход словил, и тогда всё проще. Ну и прежде всего – не одарённый ли или талант какой. Это, разумеется, больше всего волнует.

– Понял-принял, – бодро ответил Евгенич и миловидно улыбнулся. – Я тогда начну, чтобы время не терять.

Со мной здороваться Евгенич не стал, лишь внимательно осмотрел меня на расстоянии в пару метров, как интересный экспонат в Эрмитаже. Или, скорее, в кунсткамере?

– Не, – махнул он спустя минуты полторы. – Полный ноль. Ни малейшего следа дара.

– Отлично, – ответил Шрам. – Теперь остальное давай.

– На вопросики ответим? – улыбнулся Евгенич, присаживаясь на табуретку передо мной.

Я промолчал. Заново рассказывать, как за мной гнались люди в чёрном… то есть люди в пальто… Которые стреляли какими-то энергетическими зарядами. И появлялись из воздуха… Можно, но бесполезно. Я хотел побыстрее отсюда свалить, а потому стало ясно, что отвечать надо то, что больше всего их устроит.

Спустя минуту я понял, что Евгенич так и не задал ни одного вопроса. Он чесал затылок, нервно снимал и надевал очки. Взгляд у него был растерянный и в то же время сосредоточенный, он словно не мог решить какой-то ребус.

– Зацени, чё вчера на «Апрашке» отжал, – тихо похвастался лысый, которого, как выяснилось, звали Генка. Он протянул своему коллеге небольшую кассету: – «Кар-мэн» свежак выпустили.

– «Ко-ро-ль рейва», – чуть ли не по слогам прочитал бугай текст на кассете.

– Ага, – ухмыльнулся Генка. – Сейчас с этим закончим, товар примем и заценим. Евгенич, давай шевели акрами!

Они называли Евгенича одарённым. Интуитивно я догадывался, что речь шла о чём-то особенном, о каком-то даре или способности. Правда, совершенно не понимал, как такое возможно, но из всего пережитого сегодня способности Евгенича, чем бы они ни были, вызывали меньше всего вопросов.

Хотя нет. Поторопился я с выводами. Вопросы они вызывали – только другого характера. Генка что-то неразборчиво рассказывал второму бугаю о том, что Евгенич – якобы какой-то там «менталист»:

– …Всех здешних просвечивает, – продолжал вполголоса рассказывать он. – Мысли не читает, но какие-то штуки-дрюки улавливает. Если надо, то иногда ещё и мозги промывает. Хоть и одна акра всего.

– Вообще-то две, – возразил Евгенич, слыша их разговор.

Так вот. Тем смешнее, что я не ощущал абсолютно никакого вмешательства Евгенича в мой разум. Ничего. Мелькнула мысль, что он шарлатан, который умело выдает себя за какого-то там менталиста. И если это так, почему его ещё не раскусили? Какая польза от шарлатана?

Затем начались вопросы. В духе тех, что задавал Шрам, только на сей раз я отвечал проще.

Не помню. Нет. Не знаю. Голова болела. Не помню. Нет, мне просто чудилось, что меня преследуют. Искал? Нет, ничего не искал. Случайно забрел. Где живу… сам не помню. Ничего не помню.

– Всё ясно, – радостно подытожил Евгенич. – Похоже на вторую стадию шизофрении. Либо приход был сильный.

– Так он гнал нам чи нет? – не выдержал Генка. Его показушное чавканье жмачки меня уже изрядно бесило.

– Вам ли не знать. Но в момент рассказа сам мог в него верить, – заумным тоном проговорил Евгенич, затем обратился ко мне: – К нам случайно заглянул, значит?

– Ну да, – ответил я. – Говорил же: через соседнее здание по коридору прошёл. Там открыто было.

– Гонит? – спросил нетерпеливо Генка.

Евгенич помолчал, и было видно, что он немного напряжён.

– Нет, – в итоге ответил менталист, но как-то неуверенно.

– Ну и замечательно, – подытожил Шрам. Встал из-за стола, прихватив фитнес-браслет. – Запрягайте.

– Так он обсос же полный, – засомневался Генка. – Недолго протянет.

– Посмотрим. Не протянет – на кирпичный отправим. Или «болванкой» будем возить. А пока пусть тут привыкает, лишние руки сейчас не помешают. Да и вдруг в ближайшие дни что вскроется – лучше его поближе держать.

Шрам и Евгенич ушли, переключаясь в разговоре на другую тему.

– Добро пожаловать в новую жизнь! – осклабился Генка.

Глава 4

– Кроссовки тоже снимай. Вот эти наденешь.

Дряхлые сандалии и серая майка – вот моя новая одежда. Джинсы, так уж и быть, разрешили оставить: никто в таких ходить не захочет.

Генка с напарником обозначили достаточно ясно: меня отсюда (откуда конкретно, кстати, я так и не знал) никуда не выпускают, а если я не буду делать то, что говорят, то снова отправлюсь в отключку. В отключку я бы предпочел отправить самого Генку и всех остальных, но для этого надо сперва разобраться в происходящем.

– Ассоль, принимай новенького!

На выходе из комнаты меня ждала девушка примерно моего возраста – может, старше самую малость. А может, и младше – странная милитари-рубашка, застегнутая на все пуговицы, и не менее странная светло-зелёная фуражка придавали ей статности и строгости. Взгляд у неё был цепкий. В руках она держала телескопическую дубинку, конец которой искрил миниатюрными молниями.

Да, интересная штуковина. И это я не только про оружие…

– За мной, – сказала она максимально холодно и отстранённо.

В другой руке у девчонки был плеер. Из наушников, спущенных на шею, доносилась музыка. Мотив показался мне отдалённо знакомым, но громкости не хватало…

– Что слушаешь? – спросил я.

Ответа не последовало. Зато вопросы продолжали копиться…

Первое, что я понял: мы находимся уже не там, куда я вбежал, когда спасался от людей в пальто. Это было огромное подвальное помещение, тянувшееся на десятки, а то и сотни метров. Стены упирались в широченные своды, сам тоннель был поделён на отдельные «комнаты» – закутки от основного коридора, в котором, кстати, могли легко разъехаться два автомобиля.

В первых комнатах заметил высокие столы, станки, какие-то инструменты. Над столами – широчайшие вытяжки, трубы которых уходили высоко вверх. На полу стояло несколько пустых тачек. Похоже на производственный цех. Подобные же комнаты-цеха так и тянулись вдоль всего тоннеля.

Людей я заметил не сразу, настолько тихо они себя вели. По левую руку время от времени встречались мужчины, занимавшиеся какой-то ручной работой, – возможно, что-то просеивали и сортировали. А вот комнаты, располагавшиеся справа, походили уже на полноценные лаборатории. Там орудовали женщины, одетые в полиэтиленовые халаты, – настолько прозрачные, что без труда можно разглядеть нижнее бельё.

Освещение было приглушённым – после яркой комнатушки я не сразу к нему привык, к тому же наблюдал за идущей впереди меня девушкой. Что за ерунда происходит? Генка вырубил меня ненадолго – иначе они бы не стали дожидаться моего пробуждения, а связали бы и ушли. Значит, меня перетащили в подвал того здания, в которое я забежал, – или куда-то рядом.