Новые приключения Незнайки

Незнайка повертелся перед зеркалом.

Примерил чёрную повязку на один глаз, на другой, потом – обратно, вздохнул и проворчал:

– Ты прав, что-то не очень получается.

Незнайку стали терзать сомнения: оставить всё как есть или добавить что-нибудь? Или совсем отказаться от пиратской затеи?

Тут он вспомнил изречение художника Тюбика: «Две головы хорошо, а моя (в смысле – Тюбика) лучше». И Незнайка пошёл к нему посоветоваться. Прямо в пиратском костюме он без стука вошёл в комнату.

Тюбик ничего не подозревал и мирно рисовал у распахнутого окна.

– Эй! – громко сказал Незнайка.

Тюбик от неожиданности аж подпрыгнул, когда увидел разбойника в чёрной одежде, да ещё с повязкой на глазу. Он не стал раздумывать и сиганул в открытое окно.

Незнайка сам перепугался ещё больше Тюбика и подумал: «Очень нехорошо получилось. Хотел его просто удивить, а он – в окно. Впечатлительные эти художники. Теперь вот и костей не соберём, наверное…»

Но в окне вдруг показалась голова Тюбика. Он пристально посмотрел на «разбойника» и признал в нём Незнайку.

– А если бы этаж был не первый? – зло спросил художник. – Стучать в дверь надо, когда входишь! И вообще зачем ты так вырядился?

– Извини, пожалуйста, Тюбик. Просто я хотел испытать свой карнавальный костюм, узнать, как он на тебя подействует. И спросить, на кого я похож?

– Плохо на меня твой костюм подействовал: я здорово испугался. Ты на обыкновенного грабителя похож!

– Вот и Гунька говорит, что просто на разбойника, а мне хотелось быть пиратом… Ладно, больше ни на ком не буду проверять костюмчик. А то ещё беда случится: напугаю кого-нибудь до смерти. Ну а на карнавал, наверное, другой костюм придётся готовить.

Через неделю Незнайка зашёл к Винтику и Шпунтику:

– Братцы, хочу в Новый год стать рыцарем. Помогите мне рыцарские доспехи сделать.

Механики очень любили мастерить что-нибудь новенькое и потому согласились. Они прикинули и решили сделать латы из пустых консервных банок, а шлем – из старого ведра.

Подсчитали, что на латы понадобится полсотни банок. Но где столько пустых банок найти? Незнайка расстроился, а Шпунтик вдруг говорит:

– Я придумал, подождите!

Скоро он вернулся с большим мешком, в котором гремели явно пустые банки.

– Мы забыли о Пончике, – пояснил Шпунтик. – В день Пончик съедает много разных консервов. Вот и скопился у него за неделю целый мешок.

Два дня в мастерской стоял звон и скрежет. На третий день уже поздно вечером на Незнайку надели латы и шлем. В таком виде он отправился домой.

На улице ему повстречалась Кнопочка.

– Ой, кто это?! – взвизгнула малышка, разглядывая в темноте железное чудище, с ведром вместо головы.

– Не пугайся, Кнопочка. Просто я – рыцарь, – сказал из ведра Незнайка.

– Какой рыцарь? – переспросила Кнопочка.

– Рыцарь Незнайка. Только никому не говори, что видела меня в таком виде. Пусть для всех это будет новогодним сюрпризом.

Дома Незнайка снял доспехи и подумал: «Тяжёлые железки получились, и ведро на голове носить неудобно, очень душно. Как же я буду бегать и играть в таком костюмчике на карнавале?.. Может, как-нибудь полегче одеться, кем-нибудь другим стать?»

С этой мыслью он лёг спать. А посреди ночи проснулся от кошмарного сна. Ему приснилось, будто после рыцарского поединка он не может стащить с головы шлем, то есть ведро. Он старается изо всех сил, но всё равно не может снять проклятое ведро с головы. Ему очень душно, нечем дышать, но ведро никак не снимается, хотя помогают другие рыцари-коротышки. А Гунька, тоже одетый рыцарем, говорит: «Видно, навсегда голова застряла, так и будешь теперь жить в этой железке». Потом Гунька стукнул кулаком по ведру и громко захохотал.

От противного хохота и грохота Незнайка проснулся. Он сел в кровати, с опаской пощупал голову, убедился, что никакого ведра нет, и сказал сам себе:

– Нет уж, рыцарем ни за какие коврижки не буду!

На следующий день Незнайка решил сделать костюм волшебника. Он всё продумал и вечером явился к Стекляшкину. Учёный сидел у открытого окна и разглядывал звёздное небо в подзорную трубу.

– Привет, Стекляшкин! Что нового в мировом пространстве?

– Заметил комету с длинным огненным хвостом, по-научному он называется «шлейф». Я открыл эту комету, но никак не могу придумать ей красивое название.

– Так назови её просто: Хвостатая, – предложил Незнайка.

– Просто Хвостатая? Хорошая мысль. Я так и сделаю.

– Сделай, сделай… Но не забудь, что это я выдумал. Я не жадный. Хотя… Давай лучше меняться, чтоб мне не жалко было.

– Чем же меняться? – удивился Стекляшкин.

– Чем? Я тебе отличное название для кометы навсегда, а ты мне до Нового года – твою профессорскую мантию и колпак. Если не согласен, тогда сам выдумывай название для кометы.

– А не мало ли: одно название сразу за две вещи – за мантию и колпак?

– Нет. Я же тебе не только одно название. Ещё я никому не скажу, что название «Хвостатая комета» ты не сам придумал. Идёт?

– Ладно, – сдался Стекляшкин. – Только аккуратно, а то мне сразу после Нового года в этом одеянии надо выступать на Конгрессе звездочётов.

– Не беспокойся, Стекляшкин. Ты ведь знаешь, что на меня всегда можно положиться.

Незнайка пошёл к себе и сразу надел мантию. Но ему показалось, что она длинновата.

– Отрезать чуток придётся. Стекляшкин даже не заметит, – обратился Незнайка к своему отражению в зеркале. Отражение не возражало.

Незнайка взял ножницы и на глазок подрезал мантию. Потом опять примерил.

– Семь раз – отмерь, один раз – отрежь, – проговорил Незнайка. Оказалось, что он ошибся и отрезал слишком много. Стало коротко, почти по колено.

«Куртка какая-то вышла. И рукава теперь длинными смотрятся. Придётся их укоротить».

Незнайка отхватил понемногу от каждого рукава. Надел мантию и взглянул в зеркало.

«Уже лучше! Только правый – чуть короче левого. Подровнять надо».