Шикана

– Извини, – сухая ладошка легко коснулась её затылка. Девочка подняла голову и увиде-ла искреннее сочувствие в тёмных, как вишенки, глазах, – я не знала… а хочешь, я буду заниматься с тобой дополнительно?

– Да, хочу! Очень!

– Тогда решено! С той недели и начнём!

С этого момента они раз и навсегда поняли друг друга.

…Скрип тормозных колодок больно резанул уши. Что-то мягкое сильно прижали к лицу и голова поплыла. Мысли смешались и запутались как ниточки тёти-Ривиного клубка. Земля вылетела из-под ног, а деревья почернели и съёжились. «Это землетрясение?» – успела подумать Маша и отключилась. Темно-синий внедорожник резко взял с места, а на земле остался единственным свидетелем заграничный карандаш с надписью «Кохинур»…

Зубы неприятно постукивали о стакан, выплёскивая воду на рубашку. Первый раз у Ивана так тряслись руки. Вот уже несколько часов, как Маша исчезла.

Ничего. Никто не видел, никто не слышал, никто не знает. Как три известные статуэтки обезьянок.

– Не волнуйся ты так! – Михаил осторожно вытащил из его судорожно сжатых пальцев несчастный стакан, – Может, к какой подруге новой забежала, а позвонить забыла. Времени-то прошло – всего ничего.

В кабинете капитана Сулимова воздух безнадёжно сражался с табачным дымом.

– У неё кроме твоей Светы подруг нет. Это раз. А во-вторых, она бы обязательно преду-предила, если бы собиралась уходить так надолго.

Звонок служебного телефона на столе Михаила заставил их вздрогнуть.

– Ага, – Сулимов озабоченно потёр переносицу, – говорите сразу домой пошла? Ясно… нет-нет, ничего не случилось. Извините.

Капитан побарабанил пальцами по столу и хмуро признался:

– Сейчас в школе аккуратно учителей расспросили. Результатов – ноль.

– А кто звонил?

– Пиунов. Директор. Интересовался целью визита нашего сотрудника и спрашивал, почему его не уведомили.

– Что будем делать?

Михаил откинулся на спинку стула и участливо бросил взгляд на побледневшее от ожидания лицо друга:

– Что делать? Пойдём по следу.

– Не понял.

– Там, где человеческая логика пасует, – улыбнулся сыскарь, – вступает в игру собачье чу-тьё! Я вызвал кинолога, – пояснил Сулимов, – с лучшей у нас в отделении ищейкой. Ак-баром. Девочка твоя ведь пешком домой шлёпает?

– Да. От нашего дома до школы пять минут ходьбы.

– Значит, след для Акбара есть. И мы проверим, где он обрывается. Теперь ясно?

– Ты думаешь, это поможет? – с надеждой спросил Иван. – Ведь столько других запахов перекрывает…

– Перекрывает, – поднялся со стула Михаил, – Но я не зря сказал, что Акбар – лучшая ищейка в городе. Он и не такую работу выполнял. Возьми какую-нибудь Машину личную вещь. Ты с нами?

– Да, если это возможно.

– Возможно. Только прошу пока ни во что не вмешиваться. Хорошо?

– Хорошо, – Иван крепко пожал руку однокашника, – И спасибо тебе, Миша!

6

Свет появился неожиданно. Тёмная дымка рассеивалась, медленно и тягуче вычерчивая контуры предметов, превращая их в продолжение сна. Или бреда. Или арабской сказки о Синдбаде, рассказанной ей мамой два года назад, когда привязалась простуда, и так скучно было лежать целыми днями в постели с температурой.

Маша помнила пылающие от жара щёки, едучие капельки пота на висках и желание, от-бросив одеяло, кинуться под холодный душ, нагой и счастливой.

Голова весила тонны. Она была совершенно неподъёмной, и Маше стоило немало минут просто приподнять её и оглядеться. Как младенцу. То, что она увидела на себе, удивило ещё больше: лёгкое блестящее, почти невесомое, платьице и полупрозрачные розовые гольфы. Она никогда ничего подобного не носила! Не могла носить. Пошло и безвкусно.

Кровать была величиной с небольшое футбольное поле. Широкий, расшитый золотыми нитями, балдахин нависал над передней частью, закреплённый на двух резных столбиках завязками с кистями.