Медитации на мысли Василия Розанова. Том 1

«Сквозь безумную ненависть…

Такая же безумная любовь…

И капают капли крови из под ненависти…

И капают капли крови из под любви…»

    Василий Васильевич Розанов
    «После Сахарны»

Любовь и Ненависть – 2 полюса Земли —
И там – и тут – одно безумье —
И пробегают реки пролитой крови —
Но никто – из умерших – не умер!

Медитация 120

«Побыл в церкви и чувствуешь, что день прошел «как следует».

Не побыл в церкви и чувствуешь, что «все как-то не так».

Из борьбы этого «не так» и «как следует» и сложилась «История Церкви».

(курю на крылечке церкви 17 сент. 1913 года)

(на улице, по сю сторону стеклянной закрытой двери)

    Василий Васильевич Розанов
    «После Сахарны»

В церкви душа раскрылась – и все так —
Как и следует быть в добром вечном смысле —
А без церкви – полный мрак —
И не чувствуешь просвета в своей жизни!

Медитация 121

«Я колеблюсь…

Мерцают звезды, а не льют свет» как из трубы»…

Извилисты горы…

И дрожит как луч Божий, человеческая душа…»

    Василий Васильевич Розанов
    «После Сахарны»

Дрожит как Божий луч душа —
И звезды свет не льют – а лишь мерцают —
И кажется – все – в тайне миража —
Осуществляют Вечность мыслями о рае!

Медитация 122

«Что ты видел, человек, – Спросит Б. «на том свете».

И, утирая рукавом губы, вы скажете:

Я выпил весь Твой мир, и весь он сладок.

Б. скажет: Я и сотворил его сладким. Ты поступал,

как я сотворил тебя, и увидел мир таким, каков он есть.

Я: Кроме Смерти.

Он: Ты умер и пришел ко мне.

Если так – «осанна». Но так ли?»

    Василий Васильевич Розанов
    «После Сахарны»

Бессмертие нас ждет – но только так ли —
Живем – не ведая – не зная ничего
Точно – актеры – в заколдованном спектакле —
Не помня роли – исполняем бытие!

Медитация 123

«При этом противоречия не нужно примирять: а оставлять именно противоречиями, во всем их пламени и кусательности. Если Гегель заметил, что история все сглаживает, что уже не „язычество“ и „христианство“, а Renaissance, и не „революция“ и „абсолютизм“, а „конституционный строй“, то он не увидел того, что это, собственно, усталая история, усталость в истории, а не „высший примиряющий принцип“, отнюдь – не „истина“. Какая же истина в беззубом льве, который, правда, не кусается, но и не доит. Нет: истина, конечно, в льве и корове, ягненке и волке, и – до конца от самого начала: в „альфе“ вещей – Бог и Сатана. Но в омеге вещей – Христос и Антихрист. И признаем Одного, чтобы не пойти за другим. Но не будем Сатану и Антихриста прикрывать любвеобильными ладошками. Противоречия, пламень и горение. И не надо гасить. Погасишь – мир погаснет. Поэтому, мудрый: никогда не своди к единству и „умозаключению“ своих сочинений, оставляй их в хаосе, в брожении, в безобразии. Пусть. Все – пусть. Пусть „да“ лезет на „нет“ и „нет“ вывертывается из-под него и борет „подножку“. Пусть борются, страдают и кипят. Как ведь и бедная душа твоя, мудрый человек, кипела и страдала. Душа твоя не меньше мира. И если ты терпел, пусть и мир потерпит. Нечего ему морду мазать сметаной (вотяки).»

    Василий Васильевич Розанов «Последние листья»

Все – в хаосе – в броженье – в безобразье —
Но не погаснет в вечном пламени душа —
Смысл существа в любой скотине ясен —
Мы терпим – чтобы выстрадать себя!

Медитация 124

««По ту сторону занавески» перешла только мамочка. О, она и сама не знала, что «перешла»; и никто не знал, дети, никто. Это моя таинственная боль, слившаяся с ее болью воединое. И притом, она была потаенная. Прочие люди проходили мимо меня. Эта пошла на меня. И мы соединились, слились. Но она и сама не знает этого.

За всю жизнь я, в сущности, ее одну любил. Как? – не могу объяснить. «Я ничего не понимаю». Только боль, боль, боль…»

    Василий Васильевич Розанов «Последние листья»