Великие тайны великих людей

«Я признаю серьезной ошибкой то, что много накупил для семьи и своих родственников материала, за который платил деньги, полученные мною как зарплату».

Объяснительная не помогла. Вот он, оказывается, какой, маршал Победы: зарвавшийся хапуга и мародер. Долгое время это обвинение серым пятном лежало на имени Жукова. Даже безоговорочные поклонники маршала этот эпизод его биографии стыдливо пролистывают, мол, был грешок. А между тем маршал действительно был в состоянии купить все перечисленные ценности.

Алексей Исаев, военный историк:«Вообще говоря, Жуков обладал достаточными денежными средствами, чтобы купить все то, что ему приписывают. Человек, находящийся на должности командующего фронтом, мог купить все, что угодно. Он был, по нынешним меркам, миллионером. Он был избавлен от необходимости что-то там растаскивать самостоятельно, это совершенно точно, поскольку какие-то ковры, мебель он мог в разоренной и испытывающей острую нехватку всего Германии просто купить за бесценок».

4 октября 1957 года. Севастополь. Ровно в 16 часов отсюда отправился крейсер «Куйбышев». На борту – Маршал Советского Союза, министр обороны Георгий Жуков. Он шел в Югославию для официальной встречи с премьер-министром Иосипом Броз Тито. В течение трех недель Жуков проводил переговоры, посещал военные и стратегические объекты. И только в день отплытия узнал: крейсер «Куйбышев» без его ведома покинул порт Югославии. Мало того, с капитаном корабля даже нет связи. Жуков тогда не подозревал, что он уже не был министром обороны, что в Домах офицеров и солдатских клубах сорваны со стен все его портреты, а бывшие подчиненные обвиняют его в политических интригах.

Постановление ЦК ВКП (б)

Москва. 28 октября 1957 года. Пленум ЦК КПСС. На повестке дня всего один вопрос – культ личности министра обороны Советского Союза Жукова. Первым с докладом выступил его заместитель, Иван Конев. Он обвинил Жукова в бонапартизме и политических интригах. После него последовали доклады Рокоссовского, Ворошилова, Чуйкова, Булганина. Все они поддержали маршала Конева и на голосовании единогласно решили – снять Жукова со всех постов и отправить его на пенсию, нарушив при этом закон, согласно которому Маршалы Советского Союза должны служить пожизненно.

Однако историкЮрий Рубцов уверен:«В постановлении Пленума содержалось прямое указание руководству Министерства обороны найти рабочее место для Жукова, то есть какую-то должность ему должны были предоставить, но не предоставили. Так, вопреки законам, маршал Советского Союза был уволен в отставку».

А через пять дней после Пленума ЦК КПСС и вовсе произошло страшное событие. В газете «Правда» появилась статья, в которой автор утверждал: маршал Жуков готовил политический переворот и претендовал на место самого Никиты Хрущева. Подпись внизу – маршал Конев. До сих пор эта статья – яблоко раздора между историками. Одни считают, что Конев к этой статье никакого отношения не имеет. Другие уверены – именно Конев был инициатором. И каждое слово в ней написано его рукой.

Юрий Рубцов:«В архиве Президента Российской Федерации я видел машинописный вариант этого письма с подписью Ивана Степановича, причем это письмо написано таким образом, что из него следует – письмо Хрущеву предшествовало публикации в «Правде». То есть Иван Степанович прекрасно знал, что будет напечатано, когда и где и за чьей подписью».

Есть еще один факт, из-за которого спорят историки, – письмо Конева к Жукову, о котором спустя годы рассказал Степан Кашурко, личный поверенный Конева. Именно ему в конце 1960-х годов маршал дал ответственное поручение – отдать письмо Жукову лично в руки. В нем, по словам Кашурко, Конев извинялся за свою речь на Пленуме 1957 года. Однако рассказ секретаря – единственное свидетельство того, что письмо все-таки было. Никаких документальных подтверждений этому нет.

Юрий Рубцов: «Они наверняка хотели найти контакты, это документально зафиксировано, они встречались. Может быть, они не горели какой-то особой дружбой друг к другу, но до конца своей жизни – Конев умер в 1973-м, а маршал Жуков через год, в 1974-м, – в принципе, оставались по отношению друг к другу в рамках правил».

Было это письмо или нет, никто точно не знает. Известно лишь, что у Конева действительно были причины для извинений перед Жуковым. Существует малоизвестный факт, что в самом начале войны Жуков спас Конева от верной смерти. В то время Конев командовал Западным фронтом, который располагался под Смоленском и обеспечивал оборону Москвы. Немцы прорвали оборону. Коневу грозил расстрел.

Юрий Рубцов:«Жуков прямо обратился к Сталину и сказал, что расстрел нового командующего ничего не даст, кроме того, что войска будут еще более деморализованы. И попросил направить Конева своим заместителем на калининское направление, отдаленное направление, где Конев мог бы осуществлять руководство войсками в должности заместителя главнокомандующего».

С того дня его карьера сложилась более чем успешно. Он защищал Москву, командуя Калининским фронтом, выиграл сражение на Курской дуге и, наконец, провел Корсунь-Шевченковскую операцию, за которую в 1944 году ему присвоили звание Маршала Советского Союза. Любопытно, что именно Жуков подарил ему собственные маршальские погоны.

Наталья Конева, дочь Маршала Советского Союза Ивана Конева, делится воспоминаниями: «Жуков прислал свои погоны, потому что к этому времени он получил маршальское звание. Я до сих пор храню эти маршальские погоны. Отец их поносил, конечно, на мундире. Они у меня лежат в коробке – такие поношенные уже, золотом не блестят».

Получив звание маршала, Конев стал вторым человеком в Красной Армии. Правда, он всегда мечтал быть первым. Но для этого нужно было превзойти великого Жукова. Зная амбиции обоих, Сталин пытался стравить их. В середине апреля 1945 года он вызвал их в Кремль.

Верховный главнокомандующий показал план Берлинской операции. По его замыслу, полководцы должны были наступать одновременно. Конев – с юга, а Жуков – с востока. Сталин провел разграничительную линию между 1-м Украинским и 1-м Белорусским фронтами. Карандаш остановился на городке Люббен, который находился в 60 км от Берлина.

Юрий Рубцов, историк:«Сталин начал сталкивать наших полководцев, на нездоровой основе пробуждать конкуренцию. Это свидетельство Жукова, это такое же свидетельство и Конева. Вероятно, для этого у Сталина были свои соображения. Многие полагают, что таким образом Сталин хотел возвысить себя, сделать так, чтобы в сознании миллионов победоносный финал войны ассоциировался бы с его именем, а не с именем кого-то из командующих фронтами».

16 апреля 1945 года. 5 часов утра. Войска Конева начали наступление на Берлин. Через три дня они уже стояли в 50 км от столицы Германии. А 1-й Белорусский фронт Жукова, который начал наступление одновременно с Коневым, был еще далеко. Он задержался на Зееловских высотах, где немцы держали оборону.

Через два дня войскам удалось прорваться, и они нагнали армию Конева. Солдаты, не зная о том, что свои же войска идут параллельно, начали стрелять друг в друга. И тут Сталин отдает неожиданный приказ Коневу: развернуть войска обратно – первым в Берлин должен войти Жуков.

Маршал И.С. Конев

Наталья Конева:«Когда войска 1-го Украинского фронта подходили к центру, был получен приказ отвести войска на новую разграничительную линию. Войска, пройдя туда с боями, должны были отступать».

Некоторые историки считают, что на пленуме 1957 года у Конева появилась возможность отомстить Жукову за Берлинскую операцию, и он ею воспользовался. С тех пор Иван Конев и Георгий Жуков, встречаясь в одной компании, даже не здоровались. Много лет спустя Конев пожалел о своем поступке и попытался помириться с Жуковым, пригласив его на свое 70-летие. Неожиданно для всех Жуков приглашение принял.

Наталья Конева: «Георгий Константинович в этот вечер пришел, и папа на самом деле очень волновался, кто придет, как все это будет. Он волновался, придет ли Жуков, и мы понимали почему – потому что долгое время они не общались…»

По словам очевидцев, Жуков так и не простил Конева до конца. А этот визит на день рождения был лишь благородным жестом со стороны маршала, не больше.

Маршал Победы так и не вписался в мирную жизнь. Жуков не любил органы Госбезопасности и посылал по матушке партийных работников. А все потому, что, блестяще владея инструментами войны, он постоянно пытался применять их в мирной жизни и всюду терпел поражения. С каким ликованием принимала Одесса маршала Победы в качестве командующего округом! Но когда Жуков решил избавить город от уличной преступности путем отстрела нарушителей порядка, Одесса умылась кровью, быстро возненавидела и прокляла маршала.

В Москве он тоже плохо приживался. Хитросплетения кремлевских интриг не понимал и презирал.

Виктор Суворов, бывший офицер ГРУ, в 1978 г. сбежавший в Великобританию, автор исторических расследований: «Большой театр, собрано все руководство Советского Союза… Жуков в это время номер два. Это был момент, когда Хрущев и Жуков делили власть в Советском Союзе. Жуков в правительственной трибуне, и появляется глава правительства и одновременно глава Коммунистической партии, т. е. человек номер один, и зал встает. Зал стоя аплодирует Хрущеву, и только Жуков сидит и внимательно рассматривает программку. Жена его толкает локтем, говорит: «Ну, ты хоть вид сделай!» Но Жуков не считал нужным даже делать вид».

Если верить томам «Воспоминаний и размышлений», написанным маршалом в годы его опалы на даче, до конца своих дней он считал, что поступал в то суровое время правильно: что показательные расстрелы очень хорошее средство для поднятия дисциплины, а солдатская жизнь в бою – всего лишь расходный материал.

Николаус Катцер, директор Германского исторического института:«Эйзенхауэр долго не мог прийти в себя, когда в 1945 году во время дружеской беседы Жуков рассказывал ему о своем методе преодоления минных полей. «Вначале, – говорил Жуков, – мы отправляли на мины пехоту. Она подрывается, а уже в освобожденный проход идут танки». Для американца это было непонятно».

Маршал Победы Георгий Константинович Жуков. Гений наступательных операций и самодур. Храбрый солдат и человек фантастического равнодушия к человеческой жизни. Таким он вошел в историю. Видимо, уже навсегда. И все-таки архив Министерства обороны хранит удивительный документ, который до сих пор по неизвестной причине содержится в секретном фонде. Я лично держал его в руках, поэтому цитирую почти дословно.

Это рапорт начальника Особого отдела Берлинского гарнизона, датированный августом 1946 года, в котором он докладывает Жукову о проступке трех офицеров, которые, самовольно оставив часть под Берлином, уехали в Париж. Там в течение трех дней посещали рестораны, музеи, публичные дома и были задержаны французской полицией на Елисейских Полях за громкое распевание песен.

Удивительна резолюция, наложенная Жуковым на этот рапорт. Маршал, который подписал сотни смертных приговоров куда за меньшие проступки, красным карандашом поверх рапорта начертал: «Объявить строгий выговор». Ниже – приписка: «Они – победители!»

И размашистая роспись: Маршал Жуков.

Июнь 1945 года. Жуков на белом коне принял Парад Победы. Советский Союз вышел победителем из кровавой схватки с фашистской Германией. Ценою невероятных жертв и потерь Великая Отечественная война закончилась. Но, кажется, Сталин не рад. На нем обычная повседневная шинель. Он мрачен и молчалив.

Принято считать, что победа в Великой Отечественной войне – момент наивысшего триумфа Сталина. Однако, как сегодня выясняется, это далеко не так. Напротив, победа – его личное величайшее поражение. Война, которая должна была смести с политической карты европейские границы и распространить его, Сталина, единоличную власть на всю Европу, закончилась ничем. Советский Союз измотан войной, страна – в руинах. Она больше не в силах воевать, а значит – обречена.

Мало кто знает, что Жукову еще в начале марта была поставлена задача – разработать план наступления советских войск до самого Ла-Манша. Стремительный бросок нескольких танковых армий через пол-Европы к Британским островам мог бы если не изменить ситуацию в корне, хотя бы сделать Черчилля сговорчивее. Так что штурм Лондона войсками маршала Жукова был абсолютно реален. Однако Сталин так и не решился на этот шаг. И тому, как выясняется, была серьезная причина.

Питер Брендер, с 1945 по 1979 г. политический обозреватель радио ФРГ, рассказывает об этих причинах: «Европа боялась и ненавидела Гитлера. Но еще больше она боялась Сталина. Все понимали, что Красная Армия, как только покончит с Германией, двинется дальше. Я знаю, например, что многие англичане перед угрозой советского вторжения собирались бежать в Америку. Вот тогда-то и было принято решение выдвинуть Сталину ультиматум. Либо он остается в пределах Восточной Европы, либо войска союзников начинают войну против Советов. И эта война уже была бы на полное уничтожение Советского Союза».

Сталин ультиматум принял. План штурма британской столицы был навсегда похоронен. Однако уже в первые недели после подписания капитуляции фашистской Германии президент США и британский премьер всерьез обсуждали возможность нанесения ядерного удара по Советскому Союзу. Бывшие союзники приступили к подготовке третьей мировой войны. Но и Сталин проигрывать не собирался.

Морис Коэн, бывший сотрудник внешней разведки КГБ СССР, Герой Российской Федерации:«Секрет американской атомной бомбы, все формулы, все выкладки нам удалось получить еще в 1943 году. Ее разрабатывали в Лос-Аламосе, а нам удалось завербовать нескольких сотрудников засекреченного ядерного центра. Мы с женой всю документацию переправили в Москву. Так что к моменту, когда на Потсдамской конференции президент США решил шантажировать Сталина тем, что у Америки есть оружие, которое может стереть с лица земли все крупные советские города, Сталин такое оружие уже имел сам».

Удивителен и еще один факт. В то самое время, когда мир находился на волосок от ядерной войны, Сталин одной рукой правил мировыми процессами, а другой – мстил простому смертному. По всему миру ликвидаторы искали человека, который посмел угрожать самому Сталину. Америку и Европу заполонили агенты советской разведки, которые обязаны были найти и уничтожить наглеца.

Лейба Фейблин, он же генерал Александр Орлов. Фигура для разведки поистине историческая. Это он вербовал Кембриджскую пятерку, вывозил в Москву золотой запас Испании – естественно, по просьбе испанских коммунистов. Неожиданно Орлова отзывают из Лондона в Москву. Опытный разведчик понимал – его ждет расстрел: слишком много знает. Страшная тайна объединяла его и Сталина. Дело в том, что именно Орлов еще в 1920-е годы занимался ликвидацией документов, свидетельствующих о том, что Сталин до 1917 года якобы был агентом царской охранки. Это по его наводке производились аресты партийных лидеров. Это он, Сталин, планируя налеты и ограбления, часто предупреждал полицию и сдавал своих, которые мешали его единоличной власти.

Александр Орлов

Орлов был человеком умным. Он не стал уничтожать компромат на вождя народов, а вывез его за границу и спрятал в одном из бесчисленных тайников. Когда генерал понял, что пришел его черед умереть, сбежал в Америку. Ликвидаторы шли буквально по пятам. И тогда он прислал Сталину обычную телеграмму, в которой предупредил: если с ним что-то случится, материалы о бандитском прошлом «отца народов» попадут в западную прессу. Прием сработал. Орлов оказался единственным, кто пережил Сталина.

К чести генерала Орлова, он оказался единственным перебежчиком, который не стал предателем. Несколько лет длились его допросы в ЦРУ. Протоколы хранятся в Библиотеке конгресса США. Бывший советский разведчик Орлов не выдал никого из советских агентов, которых он вербовал и которые работали вплоть до 1980-х годов.

Для Москвы секреты сталинского прошлого вновь стали актуальны, когда понадобилось развенчать культ личности Сталина. Вновь началась охота по всему миру. Вычислить Орлова удалось только через несколько лет. Его нашел сотрудник советской резидентуры полковник Феоктистов в Вашингтоне.

Вот что рассказал Михаил Феоктистов, полковник внешней разведки КГБ СССР, о самой первой встрече с человеком, который сумел заставить молчать самого Сталина: «Стучу ему в дверь. Постучал, он открывает – причем мне показалось, что он открывает именно потому, что был уверен – это кто-то из соседей пришел. Он распахнул дверь, я сразу поставил свою ногу, чтобы он не закрыл ее. Я проник внутрь, поздоровались на английском языке, конечно. Я вынул письмо и отдал ему. Он спросил: «Кто вы?» Я назвал свою фамилию. Письмо взял. «От кого это?» – «Это от вашего друга, с которым вы работали в Альмерии, в Испании. От Прокопюка». – «Я не знаю такого!» И вдруг с кухни вылетела Марья Владиславовна и кричит: «Саша! Не бери письмо, оно отравленное!» Я говорю: «Марья Владиславовна, не беспокойтесь. – Уже перешел на русский язык и говорю: – Марья Владиславовна, не беспокойтесь, не бойтесь». «Он пришел нас убивать, Саша, убивать нас пришел! Это советский шпион!»

Я сначала не понял, в чем дело, потом смотрю – она на меня наводит наган. Это не пистолет, а наган с барабаном. Смотрю, курок взвела. А вы представляете, он все-таки тяжелый, знаю, сколько весит: приблизительно килограмм с лишним. Рука у нее трясется, а я улыбаюсь. «Что ты улыбаешься? Я тебя сейчас застрелю!» Я говорю: «Марья Владиславовна, вы не можете». – «Я застрелю и получу банч и известность поблизости».

Надо сказать, что миссия полковника Феоктистова была поистине уникальной. Он должен был сообщить, что за верность и преданность по личному указанию председателя КГБ Андропова перебежчику Александру Орлову возвращается советское гражданство, генеральское звание, ордена и квартира в Москве. В ответ Орлов должен был сделать только одно – отдать компромат на Сталина. Тот согласился.

Михаил Феоктистов:«Он мне говорит: «Да, Миша, эти записи никто не разберет, они у меня закодированы, это только я могу. Вот в следующий раз, когда вы придете…» Он говорит «в следующий раз»! «В следующий раз, когда вы придете, я вам отдам все то, что у меня есть, различные записи».