Кассетный клуб

Ведь котов нельзя возить в поездах.

С туалетом котенка, было так: они выходили на остановках поезда. Фредди разомнутся, от долгого лежания или сидения на полке, а Дик бегал рядом. Тоже разминая неокрепшие лапки.

На следующие сутки поезд прочно застрял в переездах, бесчисленных сцеплений передвижного тепловоза с составом.

Но потом, они сошли с поезда в Эн-ске.

Пришлось сойти, так вышло. Произошел конфликт.

Во время остановки на маневрирование состава, Фредди отошел подальше от основного перрона, чтобы Дик мог спокойно погулять по неотложным делам, среди негустой травки, резко пахнущей мазутом.

Неожиданно прицепленный состав тронулся, постепенно набирая ход. Фредди схватил котенка, побежал к поезду, ему пришлось вскакивать на ходу, пробираясь через проходные тамбуры в свой вагон. Дик, как всегда, смирно сидел за пазухой, то есть под курткой. То в очередном тамбуре, им повстречалась куча подвыпивших амбалов, выпятив рыла.

Прохода нет. Или как говорят по-народному: «Выставили шайбу». Тут несложно. Первому кто попадется – ломаете руку.

Он упрямиться – вы ломайте. Нет вариантов больше чтобы выжить. Потому что никто вам не поможет там, даже если полный вагон людей будет. Странная игра бывает в жизни: к примеру, вы калечите, или убиваете человека.

Другие смотрят загипнотизировано, на происходящее.

Как на огонь или на воду. Хулиганы тоже оказались в стопоре.

Да есть же стоп-кран, – сообразил Фредди, – дёрнуть и слинять, пока они не опомнились.

В сгустившийся темноте поезд стал искрить зажатыми колесами, как высоковольтный провод на столбе.

Вот тогда Фредди с Диком выпрыгнули из тамбура, покидая поезд со немудреными вещами: да пошло оно.

В ночи они бежали через шпалы, по железнодорожным путям.

Чтобы добраться снова до пригорода Эн-ска, залечь на дно.

Документы находились неразлучно у Фредди с собой в карманчике, кой-какая наличность, с мобильником.

«Потом свяжусь с кем-нибудь, подкинут кеша на проживание. Или сам что-либо придумаю», – так распланировал он близкое завтра. Им всё равно куда ехать, где жить, (им громко сказано), Фредди решал за Дика, а он против не был.

Так они очутились здесь, в общаге. В комнате, которую Фредди снял у молодой женщины, прочитав тетрадное объявление, висевшее на фонарном столбе привокзального освещения. Больше денег ни на что не хватало, тем более на приличную квартиру. Дальше они заселились в ту комнатку.

Где была на окне железная решетка, то ли для красоты, то ли для защиты от честных людей. Почти камера, из которой не выбраться никак. Где помещались только кровать, письменный столик, маленький холодильник.

Как потом просветили соседи, при дальнейшем знакомстве, пристрой к основной смежной стене комнаты, сделанный на пространстве общего коридора.

Ладно, туалет и душ был не на улице, а на этаже.

Во времена приватизации, «доброжелатели» обещали златые горы бедным соседям. Они поверили, отдавая задаром неширокие коридорные метры. Где им потом ходить, растить детей. Соседи недобро косились на Фредди, перенося обиды от мошенников на его, будто именно он занял у них общий коридор. Да ещё с котенком.

Сознание социума оно, в основном негативное.

***

Фредди блуждал по запутанным лабиринтам общаги, натыкаясь на углы самодельных построек.

Последовательно обследуя жилищную секцию за секцию, он спустился этажом ниже. В общежитиях на каждом этаже, располагаются от четырех до шести секций.

В каждой секции от четырех до шести отдельных комнат.

В каждой из комнат живет семья.

Бывает по трое, по шестеро человек живут в комнате.

Кухня, туалет, душ: на секцию.

Поэтому этаж особо не отличался антуражем, разве запущенным состоянием.

Ржавой сантехникой, облупленной штукатуркой на потолках, оставленными разводами протёкшей воды.

Стены комнат змеились трещинами на слезающей краске, ядовитого зеленого цвета от старости и копоти.

Жалко напоминая жильцам, что они когда-то были радостно салатного тона. О буднях развитого социализма, в эпоху которого, общага построена, заселена новоселами, верящими в светлое будущее. Было безлюдно, ведь в разгаре стоял рабочий полдень, все суетливо разбежались по неотложным делам.

Вдруг где-то послышалось яростное шипение, мяуканье.

Фредди пошел на кошачьи звуки, издаваемые из приоткрытой двери угловой комнаты. Невзирая на то, что заходит без приглашения, он переступил через порог скромного жилища.

Глазам открылся следующий вид; в одной стороне комнаты стояло ветвистое комнатное деревце в здоровой кадке.

Похожее на японское бонсаи, но раз в десять больше.

На верхних ветках сидело оно. Кошачье создание: то ли кот, то ли кошка. Ослепительно молочного окраса, пушистое как сахарная вата, только шипящее с угрозой.

Под кадкой призывно мяукал Дик, бьющий хвостом по полу в порыве романтической страсти. Видимо уговаривая собеседника спуститься вниз, продолжить животный диалог.

Дик никогда близко не видел сородичей. Мамку он не помнил: она выкормила, да бросила на произвол судьбы. Тем более папку. Вот ему в диковинку. А в другой стороне стоял человек, пожилой мужчина с всклокоченными волосами.

Ему было абсолютно наплевать на происходящее в комнате.

На страсти, на то, что кто-то вошел без спроса.

Полностью погрузившись в черчение мелом на классной доске каких-то знаков. Совсем как учитель в школе. Он обернулся, растерянно, по-детски посмотрел на Фредди, блуждая мыслями где-то далеко отсюда. В фильме «назад в будущее» был седой безумный ученый, мастерящий машину времени.

Примерно в таком образе, оказался пред Фредди странный человек. Встретившись взглядами, он решил начать первым:

– Извините, мой котенок случайно забежал к вам. Наверно захотел познакомиться с вашим питомцем.

– Ничего, сам виноват, что дверь забыл закрыть. А на Бугенвиллеи сидит гималайской породы кошка, моя любимица Тася. Позвольте представиться: Брийндатч Виталий.

– Кстати, хотите чаю? У меня есть тибетский сбор. Коллеги с кафедры прислали, – засыпал вопросами и ответами, словоохотливый жилец. С трудно выговариваемой фамилией. Наверно, соскучившись по живому общению.

– Не откажусь от чая, тем более такого.