Хотелось куража дикого и негритянского, как в караоке.
Желалось кричать, невзирая, на опустевшие коридоры поликлиники, ведь я сумасшедший.
Но горло сдавило внутри и перехватывает сердце, что дышать невозможно. Видно мое время пришло.
Теряя сознание, повалился на пол. Плохо, очень плохо.
Осталось лишь задержать воздух надолго—надолго – и лишь потом выдохнуть, но не сразу, а постепенно, с каждым мигом, каждой клеткой выпуская из себя частичку драгоценной жизни.
Выдыхать по чуть-чуть, точно по одной капле лечебного раствора протекающего в тонкой трубочке капельницы; тихо-тихо, будто опасаясь спугнуть счастье; словно боясь не успеть сделать важную вещь, в очень короткой жизни; медленно—медленно, как поцелуи на губах перед расставанием, чувствуя сладковатый вкус на языке.
Хотя воздух без запаха.
Перед глазами встал черный экран с белыми титрами, которые идут после просмотра фильмов…
***
– Врачи помогите, тут один помирает! – заголосила одна из поломоек.
Из кабинета на вопли выбежал кардиолог:
– В реанимацию его быстро. Где наша «скорая»?
На улице стоит? – бегите вниз, вызывайте фельдшеров!
– Дыши! Дыши! И просто живи! – надрывается лысый плотный мужчина с бородкой в белом халате, ритмично надавливая на грудную клетку…
***
Жёлтый полумрак в комнату, приносил светильник, освещавший стол с клавиатурой в сгустившейся ночи.
Я сидел, пролистывая новости на мониторе.
Нашёл вебсайт, запустил показ голосового стрима, оглашающий итоги конкурса. Не так давно отправил туда небольшой рассказ, в надежде занять какое-нибудь призовое место среди начинающих литераторов.
Когда узнал диагноз, то у меня переменилось внутри, захотелось оставить после себя какой-то след.
В то время пристрастился писать тексты.
Сначала маленькие и неумелые.
Потом втянулся, вместе с бегом по ночам.
Бег помогал не думать, в тоже время думать о чём-то важном для меня, для всех ныне живущих.
Приходил домой, на скорую руку записывал до работы мысли в буквы. Буквы складывались в слова и в килобайты файлов, и потом в тексты длинных рассказов.
… – По итогам голосования жюри на первое место нашего чарта вышла Виктория Рай, с новой книгой – «оргазм», сочиненной в жанре женского детектива. Подписывайтесь на её «инстаграмм», делайте репосты, первые десять человек получат горячий экземпляр печатный книги с автографом автора. А сейчас, дорогие слушатели, в эфир запускается аудиозаписью первые две только что написанные главы из романа…
Послушаем, чем же она так хороша, эта книжка и автор.
Мне стало немного обидно, что моё произведение ничем не примечательно.
Надел наушники, переключая основной звук с динамиков на них.
Пропустил начальные строчки и само вступление, пока возился со звуком, а потом повествование захватило, и забыл обо всём.
Автор писал ярко, красивым лёгким слогом, непринужденно то там, то там создавая выразительные образы персонажей.
Закрученное описание действия лилось свежей рекой из наушников.
Писательница мастерски подавала описание декораций, играла словами и образами, блистала тонким юмором в перипетиях сюжета, подмечая тончайшие нюансы в динамике персонажей, особенно в поставленных диалогах.
Она делала это так, будто сама являлась свидетельницей присутствовавшей в местах событий.
Живым языком она, Виктория, раз за разом описывала откровенные сцены, не стесняясь, не боясь скатиться в пошлость и, тем не менее, обходя острые углы слишком уж большой натуралистичности.
Это волшебно и завораживающе, непонятно как достигнуто до глубины выпуклости героев детектива, погружая читателей (слушателей) в самые дебри всех взаимоотношений.
Она полностью обходилась без назойливых флешбеков, без длинных ремарок, так ныне модно принятых в литературной среде.
Так никогда не захватывал написанный текст, почти ни у кого.
Что было печально для меня.
Ведь не смогу при всём желании создать такую гениальную вещь. Стал завидовать черной завистью.
Сам сюжет был не нов, почти избит во всех отношениях.
Обычная женская ерунда, но какая подача материала, творилось невероятное дело, заставляя забыть о течении времени.
Озвучивающий текст диктор мужчина, как чувствовалось, сам был увлечён процессом, выражая чтением эмоции.
Запись глав закончилась, там попрощались и сказали, что через несколько дней будет обязательно продолжение.
Я с сожалением снял наушники.
Потянулся с наслаждением, разминая затёкшее тело до хруста.
За окном давно рассвело, сумрак развеялся дневными часами.
Надо позавтракать, разыгрался аппетит, захотелось кушать.
Но к чаю дома ничего не нашлось, холодильник совсем пуст, но не планировалось его набивать до отказа.
Надо совсем немного еды, ведь через сутки улетать.
Но питаться эти сутки надо, и для Маты взять что-нибудь из мяса. После криза в поликлинике, где меня откачивал кардиолог, делая видимо искусственное дыхание, отвезли на «скорой» в стационар.