Блуждающие токи

Это казалось настоящим чудом.

Зловещий семнадцатый параграф Генеральной Инструкции СПАЗ[39 - СПАЗ, Самотлорская Природно-Аномальная Зона (с 2059 г.), до этого, с 2055 г., Самотлорская Особая Карантинная Зона (СОКЗ).] строго запрещает ввоз в пределы Зоны любой флоры и фауны: во избежание злокачественных мутаций. Правда, никто ещё ничего не ввозил, кроме партии лабораторных червей, и то тех везли под охраной аж четырех бронеамфибий Санитарной полиции[40 - Санполиция, или Санитарно-гигиеническая полиция (СГП), особое подразделение, подчиняющееся Федеральной службе санитарно-гигиенического и эпидемиологического надзора (ФССГЭН), учреждённое в качестве самостоятельного органа в 2052 г.] – но не важно. Параграф сто тридцать первый той же Инструкции жестоко карал, вплоть до выдворения не только из Зоны, но и за пределы земной орбиты за попытку вывоза за блок-посты Санконтроля любой фауны и флоры, как источника возможных мутаций, угрожающих человечеству.

Одним словом, если бы ананас обнаружили в лабораторном модуле во время выемки тела Неримуса, шуму было бы на всю Зону.

По невероятным причинам этого не произошло.

Неримус оставил Байму зашифрованное голографическое послание, запрятанное глубоко в недра рабочего компьютера и неожиданно активировавшееся в первые сутки пребыванию тут нового дежурного. Это неслабое ощущение, когда в пустыне, прямо в рекреационном модуле неожиданно возникает классический Санта-Клаус в красном халате и громовым голосом возвещает о неожиданном питомце. Впрочем, там, у Олави, в Стране Суоми, этого старикана очень любили…

Олави достал так называемый «хохолок» растения и посадил его – как, Байму трудно себе было представить. Хохолок к тому времени, когда его увидел Байм, превратился в куст, но на видео он выглядел жалко – когда Неримус сажал его в контейнер; это была шишка, без верхней части, уже постоявшая в воде и зарубцевавшая свои шрамы; так и назвал ласково – Шишечкой.

А выбор Олави оказался неслучаен: Байм понял это, подробно изучив оставленную ему инструкцию по выращиванию ананаса. Для Шишечки требовался… речной песок! Именно так; а какой же, кроме речного, здесь, в прибрежье Оби, мог быть? Остальную часть почвы Олави достал из той самой трубы, где Байм видел «волчьи кости»: как писал финн, однажды из этого чёрного провала выбросило… фонтан грязной воды.

Вода в Зоне… Неримус мог бы проснуться знаменитым, потому, что это нонсенс, этого не может быть по определению; но он не стал писать рапорт. Он просто сходил туда и набрал речного ила, вынесенного этим водяным выбросом; ил пошёл на грунт для Шишечки, вода высохла, а остатки ила затянул песок – все были довольны…

Байм получил немного свежей земли из Лимузина, что появился у телеметрического датчика Три. В то время, когда песок выкинул Лимузин наружу, внутри автомобиля всё было забито грязью, и не песком, и именно грязью; а больше всего этой массы – в массивном багажнике… Байму удалось определить там даже наличие сухого чернозема, с помощью простейших анализов на Станции. Так что грунт для Шишечки подобрали роскошный.

Всё! Оставалось только наконец, вырастить ананас да уберечь его от бдительных инспекторов.

Для начала Байм сделал простое мигающее табло с надписью: «НЕ ВХОДИТЬ! ОПЫТНЫЙ АРТЕФАКТ ЗОНЫ НА ОБРАБОТКЕ!». Эта надпись должна была гарантированно отпугнуть инспекцию: не будучи учёными, они как огня боялись всего, что могло попасть в модуль извне, и с удовольствием спалили бы станцию вместе с самим Баймом. Лишь бы не разбираться! А тот, отвадив инспекторов от лабораторного модуля, написал бы стандартный рапорт об обнаружении какой-нибудь железяки вблизи датчиков, проведённой проверке и распаде той самой несуществующей находки – и инцидент был бы исчерпан…