Дневник Батарейкина, или Космолагерь зовёт!

…ВОТ ТОГДА я понял, что человек может приспособиться ко всему.

А Ероху мы бить не стали. Противно. Он же слюнявый весь. Так что мы его просто игнорим теперь.

3 июня

Едва утром я услышал из динамика лёгкое потрескивание, как сон мгновенно улетучился. Где-то внутри черепа мой мозг сморщился в ожидании очередного сверла. Но всё пошло не так.

Сначала тихо-тихо заиграла нежная музыка, что-то вроде пианино с арфой. Громкость постепенно нарастала, а потом раздался звонкий энергичный голос:

– Доброе утро, четвёртый отряд! Лагерь «Старт-Шум-Гам» приветствует новый отличный день. Ну-ка, все выходите на зарядку!

Ээээ… Что это было? Мы сидели на своих кроватях, таращились друг на друга и ничего не понимали. Игорь сдёрнул с конопатого носа очки, протёр их, напялил обратно. И изрёк:

– Похоже, мы сошли с ума. Пойду проверю.

На площадке перед домиком мы увидели ЧУДО! Вместо Гацы нас поджидала высокая загорелая старшеклассница в джинсовых шортах и ослепительно-белой спортивной футболке. Длинные светлые волосы убраны в тугой хвост, а в сияющих ярко-синих глазах прыгают весёлые искорки:

– Привет, ребята! Вы уж извините, что я не успела приехать к началу смены. Экзамены перенесли, так что пришлось задержаться. Но теперь-то я с вами! Кстати, я Мира, ваша вожатая. Итак, раз-два, разминаемся! Поехали!

И тут же принялась приседать и выгибаться, показывая разные упражнения. В общем, зарядка сегодня удалась. Всегда бы так.

Во время завтрака Ромыч как раз закончил уминать первую добавку и приступил ко второй, когда воздух вокруг стал… как-то ещё ярче, что ли. Будто в дополнение к солнцу включили мощный театральный прожектор.

Лёгкой походкой в столовую зашла Мира. Остановившись возле нашего стола, она слегка потрепала Ромыча по его вечно лохматой голове, а затем громко объявила своим задорным голосом:

– Всем приятного аппетита! Четвёртый отряд, внимание! После завтрака делаем общий сбор на полянке возле батута, там всё обсудим!

В столовке воцарилась тишина. Наш отряд с гордостью любовался своей красивой вожатой, пропустив её слова мимо ушей. А остальные сидели в полном офигении и завидовали, распахнув рты с недожёванной кашей (или гренками, у кого как).

Когда Мира улыбается, то немного поджимает верхнюю губу, слегка обнажая зубы. От этого улыбка её выглядит немного робкой и очень трогательной. Так и хочется ободряюще улыбнуться ей в ответ.

Хихикнув, Мира энергично развернулась и вышла из столовой. И прожектор погас.

Тут раздался судорожный сиплый вздох, который издают люди, мучительно долго выныривавшие с большой глубины. Это пунцовый Ромыч вспомнил о необходимости дышать. Естественно, недожёванная гренка сразу встала ему поперёк горла. В общем, пришлось нам спасать жизнь друга: крепко дубасить по спине, а затем выводить на улицу, чтобы он там хорошенько прокашлялся.

Игорь шёл рядом, успокаивающе выставив вперёд ладошку, и авторитетно заявлял налево и направо:

– Спокойно, коллеги, это не коронавирус. Повторяю – сохраняйте спокойствие, все оставайтесь на своих местах, это НЕ коронавирус!.. Ситуация полностью под контролем.

На улице Ромыч прохрипелся и выкашлял кусок гренки. И снова приобрёл нормальный цвет лица.

Затем мы устроили краткое совещание, по-мужски чётко и ясно сформулировав ситуацию: «Только полный ДЕБИЛ будет сбегать из лагеря, когда в отряде есть ТАКАЯ вожатая». А ещё Ромыч решил, что Мира на него запала.

Да разве это батуты? Нет! Это БАТУТИЩИ! Два огромных прямоугольных туго натянутых поля, каждое размером примерно в половину школьного спортзала. Обалдеть! Я даже не представлял, что такое бывает! Вот бы на нём попрыгать! Но проходы в сетке оказались закрыты на хитрый электронный замок. Никак не попасть внутрь.

Мира уселась по-турецки, приглашающее похлопала ладошкой по травке. Мы потолкались, занимая козырные места, и расположились рядом.

Первым делом Мира устроила знакомство и попросила всех по очереди назвать своё имя.

Как обычно в таких ситуациях, я сразу же начал где-то внутри себя откашливаться и гыкать, чтобы прочистить горло. Но, всё равно, когда дошла очередь, то мой голос прозвучал мерзко, противно-сипло и пискляво. Поэтому оставшуюся часть переклички я сидел, насупившись, и внутри головы обзывал себя разными словами.

Короче говоря, я не услышал (и, конечно, не запомнил) НИ ОДНОГО имени. Зашибись познакомился с отрядом! Вот почему я всегда так?!

Когда я перестал внутри головы снова обзывать себя разными словами, то Мира уже рассказывала про наши ближайшие планы. Вроде бы говорила, через неделю начнутся какие-то «Суровые Игры». А потом – финальные соревнования. И мы должны быть сильными, умными и дружными, если хотим победить. Или хотя бы ВЫЖИТЬ.

ТАК, СТОП! Она реально это сказала? Или мне показалось?!

– Мира, а когда на батутах-то можно будет прыгать? – спросила та самая девчонка с гривой ярко-красных косичек, которую мы вчера просили вожатых поискать.

– А вот прямо сейчас, Женечка! – подмигнула вожатая.

– Я не Женечка, а Жека! – буркнула девчонка.

Своим электронным ключом Мира открыла проход на батуты. Сама подпрыгнула пару раз, всё проверила, а потом и нам разрешила. Но только по одному.

И тут началось! Мы толкались, занимали очередь, ругались и ПРЫГАЛИ!

Как все вокруг, я подскакивал туда-сюда с грацией сундука, то есть тупо вверх и вниз, изредка щёлкая челюстью и взмахивая руками. Честно говоря, я просто наслаждался сладкими ощущениями мягкого приземления и упругого подбрасывания.

А вот красноволосая Жека поразила всех. Она порхала в воздухе, словно птичка-колибри. Взлетала высоко-высоко, замирала где-то почти в небе, а потом переворачивалась и яркой стрелой ныряла вниз. Иногда мне казалось, что на неё уже не действуют силы гравитации.

– Ура! Это же наш шанс! Отличный шанс! – Мира радостно захлопала в ладоши, глаза её сияли, – На Суровых Играх наверняка буду соревнования по прыжкам в высоту. Молодец, Женечка!

– …Я Жека! – упрямо донеслось откуда-то сверху.

Ромыч в это время сосредоточенно подпрыгивал на соседнем батуте. Игорь не отрывал от летающей Жеки восторженного взгляда.

Поэтому только лишь я обратил внимание на Ероху. Разглядывая красноволосую девчонку, он быстро шевелил пальцами и тихо хихикал. А его слюнявый рот при этом криво дёргался.

После сытного обеда мы валялись на травке возле столовой и поджидали, пока соберётся остальной отряд. Мира обещала, что пойдём на озеро. Наконец-то!

Игорь уткнулся в свою физику по десятому кругу, а мы с Ромычем неспешно и солидно совещались на тему, как бы нам Ероху отселить куда-нибудь. Он в нашей комнате явно лишний. Даже смотреть на него уже невозможно. Но мы были сытые и довольные, поэтому обсуждение шло вяло, а предлагаемые идеи были неагрессивными.

– ТИ-ХААА! – заорал рядом знакомый голос, и вслед раздался грохот удара тяжёлого ботинка по железной крышке.

Оказывается, рядом со столовкой тоже есть ящик с песком. И Гаца привычно использует его в процессе общения с «курсантами». Сегодня её жертвами стали какие-то совсем мелкие четвероклашки из первого отряда. Под воздействием воплей они стояли, сжавшись, словно цыплята. У некоторых глаза от слёз блестели.

– Молча-а-ать! Все марш на тихий час и быстро СПА-А-А-АТЬ!!!

Конечно же, мы сразу заржали. Просто не удержаться было. А зря. Гаца повела прицелом очков, заметила нас, и снова пасть распахнула:

– Ага, курсант ВОЛКОВ!!! Ко мне подошёл БЫСТРО! Назначаю тебя и твоих дружков-хлюпиков на дежурство в столовой. Отсюда и до ужина! А в случае плохой работы оштрафую весь отряд!

Вот ведь блин! Да ёлки-палки! А как же озеро?!

– «Хлюпики»?! Ха, неслабо она вас прессует! – раздался рядом голос красноволосой девчонки.

Она стояла рядом с нами, засунув руки в карманы шорт. И, прищурив один глаз, с хитрющим и нахальным видом разглядывала Гацу. Дождавшись, когда прицел толстых очков переведётся на неё, Жека демонстративно сплюнула на землю и расплылась в широкой улыбке.