Душеллект

– Ладно. Закончу, раз уж взялся. Единственное, кое-что пропущу. Да примерно полгода все это длилось. Потом начало теплеть. Но до конца погода так и не восстановилась. Видно что-то там, в небесной канцелярии, испортилось навсегда. Остались опасные и непредсказуемые участки, в которых можно наткнуться на что угодно. Поэтому наш поселок сразу попал в Запретную Зону. Это потом ее передвинули севернее, в Эгвекинот. Да, более-менее сносно мы зажили через год. Нам, наконец-то, наладили связь. Привезли сюда радиста с телеграфным аппаратом. Он с тех пор в конторе председателя постоянно дежурит. Если что-то важное, то можно сразу отправить телеграфное сообщение.

– За окном 2030 год, а у вас здесь только «Азбука Морзе»? Неужели нет ни телефонов, ни чего другого?

– После катастрофы появились сильные радиопомехи. С тех пор здесь ничего не работает. Хорошо, что хоть линия связи «Север» жива. Эх, до чего ж надежно в советские времена строили. А вы не были в Запретной Зоне? Ой, или я уже спрашивал?

– Нет, не была. Я впервые даже сюда попала. Но мой муж уже почти месяц на острове Врангеля. Он там работает врачом-спасателем на метеорологической станции.

– А, знаменитая станция! Да, достойно. Ведь именно благодаря ее данным всем стало известно, что во время катастрофы температура там опустилась чуть ли не до минус ста пятидесяти градусов по Цельсию. А что тогда творилось на Северном полюсе, все двести? Насколько мне теперь известно: это когда воздух начинает замерзать. В такое раньше просто невозможно было поверить. Но нам пришлось. Целые глыбы льда размером с арбуз иногда падали с неба на землю. Если такая попадала в дом, то насквозь пробивала любую крышу.

– Не представляю! – воскликнула Инга. – Как можно жить, зная, что в любую минуту может такое случиться?

– Мы тогда об этом старались не думать. Просто жили и радовались каждому часу, проведенному на родной земле. Да, просто жили и всё. А куда было деваться?

Мужчина допил чай и поставил кружку на стол.

– Иван Петрович! У вас случайно не сохранились ежедневные погодные сводки времен катастрофы?

– Что-то такое было. Я никогда и ничего не выбрасываю. Не могу, знаете ли, принять на себя такую ответственность. Считаю, что пусть лучше будет больше данных, чем меньше. Точно было! Совсем недавно попалось под руку. Сейчас поищу.

ГЛАВА 3

«И куда же ты его запихнула? – Инга, как обычно, мысленно говорила сама с собой. Ей казалось, что она уже перелопатила половину своего ноутбука в поисках нужного файла. – Почему не делаешь подробное оглавление? Всё на свою память надеешься? Неужели не понятно, что одних дат создания файлов явно недостаточно? Теряй теперь кучу времени из-за всякой мелочи».

Она, наконец, нашла то, что искала.

«Так. На чем ты остановилась? Хорошо. Правда, еще бы конкретики добавить. Надеюсь, Ивану Петровичу удастся что-нибудь найти. Как же здесь хорошо! Спокойно, уютно и никого нет. Просто, идеально для работы».

Внезапно Инга почувствовала себя очень плохо: сердце помчалось вскачь, голова закружилась, подкатила тошнота. Еще секунда, и грохнется в обморок. Повезло, что сидела в этот момент, иначе непременно рухнула бы на пол.

«Так, спокойно, спокойно, – она постаралась расслабиться. Потом медленно и глубоко вдохнула. – Что это: Запретная Зона дает о себе знать? Но ведь до нее еще почти сто километров. Как же тут местные живут, адаптировались?»

Правая рука вдруг так разболелась, что трудно стало даже пальцами пошевелить.

Впрочем, эта рука и раньше доставляла массу проблем. Причем, никакие таблетки, мази, уколы или физиопроцедуры не помогали.

Необъяснимо, но факт: только мужу каким-то непостижимым образом удавалось облегчить болевые симптомы. При этом даже он не догадывался, что конкретно помогало: глубокий массаж, его сильное биополе, специальные упражнения или все это вместе взятое.

Глеб считал, что это психосоматика. Стоило Инге хоть немного перенервничать, и рука сразу начинала болеть. А теперь она неосознанно звала своего спасителя.

Через несколько секунд Инга вспомнила. Подобное состояние было, когда ее муж свалился с велосипеда во время тренировки. Но тогда оно довольно быстро прошло, стоило им обняться.

Инга не знала, что и думать. С каждой секундой ей становилось всё хуже.

«Неужели, с Глебом опять что-то стряслось? Говорила же ему, что не надо лететь на эту станцию. У нас в Анадыре и то с погодой не пойми что творится. А там, на этом острове Врангеля, вообще край света. Подумать только: там когда-то было минус сто пятьдесят! Не послушался. Как будто, кроме него некому работать в спасательном отряде».

– Вот смотрите, кажется, тут может быть что-то полезное. – Иван Петрович протянул Инге потрепанную тетрадь. – Ой, что с вами? Вы такая бледная?

– Да, что-то мне нехорошо. Может адаптация?

– Нет. Ну что вы? Адаптация только на вторые сутки начинается и то не у всех.

– Иван Петрович. Мне нужно отправить срочное сообщение в Анадырь.

– Конечно, конечно. Радист должен быть на месте. Знаете, куда идти?

– Да. Заодно, подышу свежим воздухом. Может, полегчает.

***

Инга с трудом ковыляла по свежевыпавшему снегу. Хорошо еще, что до здания местной администрации было совсем близко.

«Хоть бы Виталий Кузьмич был на работе. Уж он-то наверняка знает все последние новости. Глеб каждый день отправляет ему отчеты о проделанной работе. Просто спрошу его: „Как там наши? С ними всё в порядке?“ Он, как обычно, ответит: „Нормально“. Тогда я точно успокоюсь».

Войдя в комнату связи, Инга продиктовала радисту текст сообщения и телефонный номер Виталия Кузьмича.

– Хорошо. Сейчас отправлю. А мой коллега в Анадыре уже позвонит по этому номеру.

Через десять минут пришло ответное сообщение: «C Глебом беда. Срочно возвращайся».

– Подскажите, пожалуйста, а когда ближайший рейс на Анадырь?

– Сейчас посмотрим, – радист повернулся к стене, на которой висело расписание. – Вам повезло. Через три часа.

– Спасибо. Успеваю.

Вернувшись в библиотеку, Инга быстро собрала свои вещи и распрощалась с Иваном Петровичем.

ГЛАВА 4

Инге повезло. На ледоколе «Генерал Овсянников» был мощный узел связи, позволявший даже в условиях радиопомех звонить в Анадырь.

Поэтому она первым делом обратилась к капитану с просьбой при первой возможности разрешить ей связаться с городом.

Вскоре ее позвали в рубку связиста.

– Алло, Виталий Кузьмич! Здравствуйте! Вы меня слышите?

– Очень плохая связь. Кто это?

– Инга Тарасова. Жена Глеба.

– А, Инга. Здравствуйте! Откуда вы звоните? Как же плохо слышно. Еле-еле разбираю слова.

– Я уже на борту корабля. Не могу долго говорить. Что с ним случилось?

– Инга, у меня для вас плохие новости. Всю станцию завалило лавиной. Спасательную операцию проводить нельзя из-за нелетной погоды. Скажу сразу: у них почти нет шансов выжить.

В этот момент у Инги перед глазами все потемнело, рука почти отнялась, и так резануло в животе, что она чуть не согнулась пополам.