Байки из Гоа. Исповедь повзрослевшего дауншифтера

Читателям впечатлительным, задумывающимся лучше эту главу пропустить, потому что может так статься, что по прочтению вы полезете в Интернет, разыскивая материалы на эту тему, а найдя, чего доброго, начнете читать, а уж прочитав… У автора нет родственников, работающих в медбизнесе, и ему глубоко «по барабану», придет в упадок индустрия предоставления медуслуг или нет. А уж на фармацевтику, особенно ту, чью продукцию мы вкушаем из наших аптек, тем более. Ибо сам когда-то снабжал их импортными препаратами и так называемыми лекарствами, был грех, до сих пор не замаливается. Поэтому знаю и как, и кому, и какой приходилось выплачивать гонорар, чтобы именно твоя «шняга» «прохиляла». Сейчас, конечно, все подорожало, но в начале века, например, сертификат о том, что твоя соевая мука производится из геннонемодифицированного сырья, стоил, смешно сказать, шестьсот долларов. И продавали, и продают эту сою во все мясокомбинаты и цеха, и лопает народ, и радуется жизни, до поры. Некоторые дотошные звонили, правда: «… мы отдали вашу муку в лабораторию, …хромотограмма показала…». «Да засуньте вы вашу хроматограмму вместе с хроматографом в…» – отвечали мы им. – «Посмотрите, чья подпись на сертификате, академик, светило, директор института…, уж у него-то хроматограф, «…кого надо хроматограф», а вы нам – там хромосомы скорпиона видны. Это вам видны, а им за шесть сотен мертвых американских президентов видны ваши бодрость и здоровье…» Как заедешь во двор института питания, одни «Геленвагены» да «Коены» сотрудников стоят, так что, каков институт, таково и питание, и, судя по автопарку, неплохое… у кого-то…

Я не просто так написал «индустрия предоставления медицинских услуг» сейчас, когда в мире наступает эпоха КОРПОРАТИВНОГО ИМПЕРИАЛИЗМА, медицина становится не просто бизнесом, а бизнесом корпоративным. И как любому бизнесу, ему нужны клиенты, те, кто будет все это покупать. А как вырастить клиента, потребителя этих услуг, если он, не дай Бог, родился здоровым? Сейчас такое уже редко, но ведь случается. Ведь это только в рекламе бывает – жизнерадостный придурок из штата киностудии имени Горького с добрым взглядом и в белом халате вещает: «Я доктор Прапорщиков, дантист высшей категории. Говорю вам, как на духу – в мире стоматологии совершен переворот. Выпущена зубная паста „Хренодент“ с содержанием хрена в газообразном состоянии. И уже на двенадцатый день вам не понадобятся ни врачи, ни паталогоанатомы, поэтому я теперь, нахрен, не нужен, отправляю семью в деревню к бабушке растить хрен, а сам иду собирать бутылки». И ведь верит народ, что и правда чего-то там изобрели новое, и вот это новое им сейчас как поможет, так все поликлиники придется закрывать, а врачей в узбеки к Лужкову определять для уборки улиц. Поликлиники, действительно, лучше закрыть, ибо вреда от них больше, чем пользы. Это с точки зрения нормальной логики. Но «польза» для медицины в целом, я имею в виду официальную медицину, – это самый главный враг. Больной врачу нужен, и лечить его нужно, только вылечивать нельзя, иначе он выйдет из числа клиентов. Поэтому ему надо на время облегчить течение болезни, заглушить её симптомы, но обязательно так, чтобы он пришел ещё, и ещё, и ещё… Я не беру в расчет поликлиники, где врачи отрабатывают рабочий день и ненавидят своих пациентов за их существование. Туда и контингент приходит малоимущий, в основном бабушки, и врачи такие же. В бутовской районной есть такая Соня Самуиловна Ренкель, как выписывала от аллергии тридцать лет назад «Супрастин», так и до сих пор его всем выписывает, то ли из-за возраста названия других забыла, то ли патриот венгерской фармацевтики. А купить его можно только где-нибудь в деревне под Серпуховым, дешевый слишком для Москвы, невыгодно, если его вообще выпускают ещё. Я имею в виду коммерческую медицину. Врачей не осталось, теперь одни специалисты, а лечить не болезни, а человека надо.

Итак, промоушен промоушеном, реклама рекламой, но клиента надо вырастить, воспитать и внушить ему и его близким, что он без их медицины никто и ничто, и болеет всем подряд, и помереть может от кариеса. Вот для этого и нужна вакцинация. Она, правда, не только для этого нужна. Это к тому же отдельный бизнес и очень выгодный. Не зря же производители вакцины для прививок платят огромные деньги, чтобы выйти на этот рынок. Ребёнок, появившись на свет, в первые часы своей жизни получает кроме естественного шока ещё кучу подарочков от людей в белых халатах: и в глаз капнут, и БЦЖ вколют, и АКДС, вот только почки потом отказывают, но для этого есть специалист «по почкам», он вылечит. Или в мозгу изменения начнутся, но тут уж извините, есть допустимый процент осложнений…

На одном весёлом сайте по предоставлению платных медицинских услуг читал и радовался за будущее поколение, оказывается, теперь стало проще – пять прививок в одном флаконе, и последствия от этого «хедэндшелдерса» «…ребёнок будет переносить лишь раз…», хорошо бы, не последний. Вот такой у них юмор, почему-то вспомнился фильм «Жмурки»…

В Америке в начале восьмидесятых, когда она ещё не была столь залеченной и ожиревшей, даже уволили с работы министра здравоохранения за то, что он опубликовал статистические данные по вакцинации. Оказалось, что из привитых заболело четырнадцать с половиной процентов, а из непривитых – пятнадцать. Казалось бы, прогресс налицо (полпроцета), но выяснилось, что от осложнений после прививок умерло приличное количество народа. А уж от каких возникших хронических болезней и осложнений пришлось лечиться выжившим, ему сказать так и не дали. Возникает мысль, что будет человеку, изобредшему лекарство от СПИДа, думаете, Нобелевская премия? Его убьют нахрен, чтобы бизнес не портил, ведь лекарство это нужно только больным, а профильному медбизнесу это вешалка. А больной в медбизнесе – источник, корова с выменем, полным молока. Ведь у медиков тоже есть дети, которые его любят. Кстати, дети у многих медиков, имеющих дело с последствиями вакцинации, ходят не привитыми, к чему бы это?

Вот тут и возникает вопрос, куда податься и к кому обратиться несчастному с багажом наследственных хронических болезней, заложенных ещё вакцинацией прадедушек и прабабушек, человеку? Ведь сейчас такое разнообразие всевозможных заведений, где можно подлечиться. Только плати, и таблетку дадут с авторитетным названием «Кремлёвская», и клизму двадцатилитровую с какао из экологически чистых районов бразильской сельвы поставят вкупе с диетой из листьев одуванчика по французской системе. Таблетка ещё никого не сделала даже обладателем кабинета в одноименном комплексе зданий в центре Москвы, тут лучше в обратном направлении действовать, сначала кабинет, потом таблетка. Клизма, наверное, приятней салатов из весеннего цветочка, некоторые потом всю оставшуюся жизнь продолжают ставить и даже получают от этого удовольствие. Это уже само по себе полезно, но хронические болячки не проходят. Люди обращаются к Аюрведе.

Аюрведа – великое искусство, в названии которого упоминается слово «ведать», то есть «знать». По приданиям, это знание дано людям Богами – как жить, кого любить, чего есть, чем вылечить возникший в организме дисбаланс. И знаниям этим не одно тысячелетие. А возникло оно ещё до цивилизации Ариев. Когда-то могущественное учение о жизни, сейчас почти забытое, становится опять же элементарным бизнесом. История его закончилась тысячу лет назад. Да, до этого были попытки организации централизованного здравоохранения – первые госпитали в городе Хараппа. Потом приходили завоеватели, Арии, различные Мамалюки со своей арабской медициной, тоже сильной для того времени. Китайцы, тибетцы, англичане добавляли своего, отодвигая «устаревшее» на задний план. А иногда и запрещая. Аюрведа перестала развиваться, написанные на санскрите манускрипты, спущенные богами сверху, убрали в долгий ящик, где они и лежали без теоретического и практического применения. Возможно, где-то как-то из уст в уста что-то кому-то и передавалось. Однако, сейчас выпускники аюрведических колледжей, основных поставщиков аюрмедицинского персонала, простудившись, бегут в аптеку за антибиотиками. Что может сделать выпускник такого колледжа, прочитав, к примеру, над вашей пропитой печенью мантру. Которая, якобы, своими вибрациями вызывает в его подсознании ассоциации. Которые, в свою очередь, наводят его на мысли о том, нужном для вашего лечения растении. Может быть, кто-то и умеет использовать это знание на более-менее значимое количество процентов, но, в-основном, мы применяем её как вспомогательное профилактическое средство, средство реабилитационного периода. Не зря же одно из основных постулатов Аюрведы звучит, как: «Если вы правильно питаетесь, то лекарства вам не нужны, если вы питаетесь неправильно, то лекарства вам не помогут». А где вы видели россиянина, особенно москвича, который питается правильно? В больших городах правильно питаться просто нечем. Поэтому используем мы сейчас Аюрведу, как ребёнок, которому купили последний навороченный компьютер, а он играет на нём в «бродилки». Неплохо, но этот компьютер ещё кое-что может, только ребёнок не знает, какие кнопки жать, чтобы получилось. Вот и покупаем в безумных количествах пузырьки с порошками из различных растений: что-то для секса, что-то от запора, что-то от общего недомогания. Это все очень полезно. Надо помнить только, что не все травы так уж безобидны. Что ложкой больше, ложкой меньше – хуже не будет. К тому же, индийцы с детства «сидят» на них. А мы накупим десяток упаковок «Тентекса роял» и в койку после пары капсул. Эффект хороший, но это не средство от импотенции, это усилитель ощущений, набор трав, растительная смесь известных с древности афродизиаков. Эффективен он в течение нескольких часов, а вылечить от импотенции не может. Да, и не забывайте про наступающую эпоху КОРПАРАТИВНОГО ИМПЕРИАЛИЗМА, когда нравственные принципы где потихоньку, где галопом уступают место жажде наживы и беззастенчивым рекламным понтам. Вам могут такое подсунуть в красивой упаковке, что потом сам не поймешь, от чего лечиться: от поноса или золотухи. Посему, аюрведа на том примитивном дикарском уровне как потребителей, так и продавцов хороша, как дополнение, а не как основное лечение болезней. Поэтому, Боже вас упаси верить рекламным зазывалам «…мы лечим все болезни, приезжайте на лечение, пролечим вас, мало не покажется…», никого Аюрведа не вылечила. В ней надо родиться, вырасти и жить по законам Аюрведы, тогда будешь здоров (а), красив (а), и противоположный пол будет от тебя в восторге.

«Лечение болезней», именно во множественном числе, больше подходит официальной, традиционной, как она себя считает, медицине, или по-научному – аллопатии. Медицина же, логически более объяснимая, не лечит болезни, она исцеляет человека и рассматривает его как целостную личность, со всеми его недугами и душевными проблемами. Основы и принципы её близки и Аюрведе, и Акупунктуре, и многим другим восточным медицинам и практикам. Такая медицина называется – гомеопатия. Как сказал один знакомый кришнаит и знахарь аюрведы, она ведь тоже лечит «тонкое тело», энергетику человека. Мудрость и правомочность её доказана более чем двухсотлетней практикой выдающихся врачей, начиная с великого Самуэля Ганнимана. Гомеопатия сумела преодолеть и сейчас преодолевает такие трудности, какие и генетике не снились, и количество Лысенко на её долю выпало куда более. По незнанию предмета мы думаем про гомеопатию, как про заговоренную очередным экстрасенсом собственную фотографию, которую надлежит повесить в угол, куда раньше пристраивали икону, и она «типа» поможет. Я помню, как в детстве на перемене бегали в гомеопатическую аптеку на Садовом возле кинотеатра «Форум» и покупали картонные коробочки с белыми сладкими шариками. Сахар и сахар, все на один вкус, стоили недорого, родители смеялись, ешь, хуже не будет. Мы старались каждый раз выбрать новые, хотя по вкусу они все были одинаковыми. Но мы ухитрялись различать вкус, вот дураки. А теперь я думаю – и откуда у меня тридцать три года была аллергия, которую только сейчас сумел вылечить, причем, гомеопатией. От аллопатии она отличается практически всем, если первая объявляет болезни войну и начинает «мочить» её мощными лекарствами в немеренных дозах, то вторая не воспринимает болезнь как главного врага, а считает проявлением общего сбоя в правильной работе организма, допустившего в себя болезнь и давшего ей в себе развиваться. Что есть причина, а что следствие? Поэтому надо не лечить болезнь как таковую, а правильно определить, в каком месте в вашей естественной природной защите произошла слабина. Где и когда произошел прорыв в «крепостной стене» вашего здоровья. Это место и надо укрепить, активировав сами защитные силы организма в этом направлении. Сей метод называется «Подобное подобным». Любителям выпить эта мысль тоже приходит в голову, особенно по утрам, только дозы у них не гомеопатические. И больше им нравится другой постулат – «Лучше два вечера, чем одно утро», но этот к гомеопатии отношения не имеет. Ведь оперирует эта наука веществами весьма токсичными, а иногда просто таки ядами. Вещества, вызывающие у здорового человека симптомы, схожие с теми, что вызваны болезнью, даются пациенту в ничтожно малых количествах, чем заставляют его организм бороться с ней. На самом деле, это наука, основанная на долгих наблюдениях и экспериментах, и огромную роль здесь играет личность врача. В гомеопатии, как нигде, результат зависит от доктора. Ведь с одними и теми же симптомами разным людям помогают разные препараты. И от правильности их подбора зависит результат. Болезнь не надо убивать, как это делает аллопатия, применяя ковровый метод бомбардировок по американскому образцу, когда, чтобы словить одного Садама, убили сотни тысяч человек, продолжая гробить своих и чужих. С ней надо дипломатично считаться, докапываясь, в чем первопричина, источник её. Для этого надо быть и психологом, и учитывать особенности генетического кода, переданные нам родителями, и в болезнях разбираться. Индийская гомеопатия весьма авторитетна в мире, кроме индийцев, в Гоа практикуют и иностранные специалисты, перебравшиеся сюда, есть даже светила. Немаловажно, что в гомеопатию приходят, в-основном, врачи, прошедшие аллопатическую школу, знающие изнутри, что им придется исправлять. Конечно, на жуликов можно нарваться везде, но в гомеопатии жульничать сложнее, это не настолько коммерчески выгодное направление, потому что с каждым пациентом проводится длительная индивидуальная работа, весьма сложная и кропотливая. Поэтому гомеопаты не могут иметь большое количество клиентов. Но надо помнить, в какое время мы живем – эпоху побеждающего КОРПОРАТИВНОГО ИМПЕРИАЛИЗМА, и вещи не технологичные, индивидуальные, не подлежащие массовому клонированию становятся или доступными для избранных из-за стоимости, или исчезают, задавленные коммерцией. Жалко, если это произойдет с гомеопатией… но есть ещё акупунктура…

От индусов до индийцев, и немного о нравах

Для того чтобы стать индусом, индийцем можно не быть. Пошел в Москве в кришнаитский храм, принял Кришну в свое сердце, и ты уже индус. То есть исповедуешь одно из течений в религии ИНДУИЗМ. Религия эта является титульной, имеет подавляющее число приверженцев. Однако называть индусами всех индийцев как-то неприлично, по крайней мере, безграмотно, ведь вы же не знаете, какого он вероисповедания. Представьте, если всех граждан России будут называть православными. Это особенно прикольно прозвучит на Пражском, да и на любом другом московском рынке.

Во всей Индии индусы составляют большинство, кроме Гоа, здесь девяносто процентов – католики, но индуизм постепенно восстанавливает справедливость, отвоёвывая обратно своих апологетов. Центром распространения христианства по Индостану считается находящаяся поблизости Керала, там миссионеры постарались не на шутку, но благодаря тому, что в состав Индии Гоа вошел лишь в конце шестидесятых, до того принадлежа Португалии, почвы для распространения других религий здесь не было, кто же допустит. Сейчас ситуация меняется, традиционное постепенно вытесняет привнесенное, так было и будет всегда, не без исключений, конечно. Гоанский католицизм, однако, очень силен и немного смешён, хотя смеяться над чужой религией нехорошо, но временами он выглядит комично. Как и в латинских странах, где Христос Христосом, а Вуду, шаманизм и прочие мистические штучки так же не помешают, здесь рядом с Девой Марией и Святым Франциском стоит Ганеш, или Кришна, или Шива, ну так, на всякий случай. Христианство вообще любит выставляться напоказ, любой религии нужен промоушен, но здесь это смотрится гротесково. Черненькие, маленькие, ну просто латиносы какие-то, проезжая мимо церкви, сбавят скорость и перекрестятся, создав на дороге затор. Выставленные в окнах китчевые гипсовые или пластмассовые статуэтки Христа и Мадонны с ежевечерним зажиганием им лампочки, чтобы соседи видели твою боголюбобоязнь и преклонение, напоминают детскую игру в куклу Барби с серьезным видом взрослого человека. Летящие на свет насекомые засиживают статуэтки, а гоанская «любовь» к наведению чистоты делают божественные лики еще более печальными и неопрятными. Вряд ли такое понравится европейским богам, индуистские привыкали тысячелетиями… Если среди читателей попадутся любители индийского кино, они не дадут соврать – в них, фильмах, нельзя даже целоваться, про прочие безобразия и речи нет. Целоваться и обниматься нельзя и наяву. Однако, как все эти ограничения сопоставить со статуями в храмах Каджурахо и трактатами Камасутры? Ведь могут же, если захотят.

Ту культуру создавала не совсем эта цивилизация, то были Хараппы. Потом пришли со стороны Ирана Арии. Привнесли своё. Что-то изменили. Что-то запретили. Перемешали и перемешались. Если захотят, то еще как могут, количество детей здесь не показатель, но девушки, имевшие опыт с индийскими мужиками, говорят, что теории практикой подтверждаются, хотя все это вопросы индивидуальные. Ведь правильно говорят, что русскому – хорошо, то немке – «дас ист фантастишн…», поэтому некоторая излишняя озабоченность индийских мужчин, кем-то воспринимается, как приставучесть, а кем-то – как сексуальность. Это уже «хум из как», используя терминологию М. С. Горбачева. Но, наверное, размеренный образ жизни, абсолютное неумение куда-либо торопиться, более здоровое из-за простоты и еще не пришедших сюда в полной мере технологий производства корма для людей, питание, экология, уважительное отношение к учениям предков, включая те же Веды, в том числе, и Аюр, употребление более щадящих наркотиков вполне могут отличать индийцев от европейских мужиков.

Однако если говорить о Гоа, то здесь «…секса нет…». И ехать сюда надо с «самоварами». В отличие от юго-восточной Азии, где развит секс-туризм, здесь лучше не приставать к девушкам на улице – не поймут. Более того, если вы читали книгу «Гоанский синдром» и помните сцены, когда девушка инду забеременела от иностранца и радостно сообщила это подруге, а та за неё порадовалась, не верьте. Ребёнка, рождённого вне брака не от мужа, в Индии за человека считать не будут. Его даже в школу не возьмут учиться. По словам индийцев, женщина не может родить, как «сука». У ребёнка должен быть отец. И это НЕ ДИКОСТЬ, это такие ПОНЯТИЯ. А врач в роддоме даёт подписку о неразглашении пола ребёнка до рождения. И в случае нарушения может загреметь на пять лет за решётку. От девочек с разрешением абортов стали избавляться – очень дорого потом выдавать их замуж. Приданное большое надо готовить. Когда-то в прошлом веке в южной части Гоа власти хотели оставить «секс-резервацию», старожилы помнят знаменитый Байна-бич, в котором можно было найти платную любовь. Представлял он из себя построенный из бамбука и пальмовых листьев подобие «чайна тауна», где стена разделяла не только комнаты в хижинах, но и сами шалаши друг от друга. При отсутствии в Гоа криминала туристы приезжали сюда с опаской, но уезжали по большей части удовлетворённые. Здесь можно было найти девчонок не только со всей Индии, но и иностранок, по большей части, таек, филиппинок. Цены тоже были вполне азиатские – двадцать-тридцать долларов за ночь. Потом очередные выборы внесли коррективу в нравственное самочувствие жителей штата, в «бугры» подался истинный католик, одним из лозунгов которого был: «Уничтожим гнездо разврата…». Кандидат победил, а Байна-бич остался, как одна из достопримечательностей турбизнеса и подмога местному мужскому населению в решении насущно-половых проблем. Это спровоцировало рост народного недовольства, особенно со стороны женской части истинных католиков. У нас в маршах домохозяек присутствовала тема «пустых кастрюль», у них… В общем, по простому дали несколько часов на сборы, потом привезли бульдозеры, и получился обычный пляж, правда, теперь абсолютно не посещаемый из-за близости к порту и нефтеналивным терминалам. Кстати, одним из главных на западном побережье, именно сюда не доехали террористы, взорвавшие поезда в Бомбее. Борьба с терроризмом в Индии – тема для специалистов. Человеку непосвященному понять, почему здесь не взрывается все и всегда, невозможно. Индийцы с их любовью к миграциям перемещаются по стране, не имея паспортов, то же касается и непальцев, подавшихся в Индию. В лучшем случае, они имеют отксеренные права, у кого есть. Попасть же в Непал из Пакистана – не проблема. А из Непала в Индию любой террорист, сбрив бороду, легко на поезде перемещается по всему Индостану. Причем, при покупке билета, как объяснял один местный, надо назвать свою фамилию. Этого достаточно. На вопрос, если другой человек воспользуется твоей фамилией, он снисходительно улыбнулся – ведь могут еще и адрес спросить. А то, что чужие фамилии и адрес может знать потенциальный террорист, вызвало у него не только недоумение, но и смех. Возможно, не следовало придавать огласке подобное «ноухау», чтобы сей опус не являлся руководством к действию для исламских террористов, но есть уверенность, что они не прочтут его. И что-то мешает им самим додуматься до этого. Однако теракты бывают, но не столь часто, как в Европе со всеми её спецслужбами и спецухищрениями.

При всей любви к Индии с её историей и культурой, значительно превосходящей по времени и мудрости европейскую, количество придурков, дебилов, уродов всех мастей и жертв кровосмешения здесь больше, чем в любой «цивилизованной» стране. Может быть, подонков не столько, но их возникновению мешает детское, наивное восприятие окружающей действительности, помноженное на религиозность и боязнь испортить себе Карму, последнее касается, естественно, индуистов. Так ведь их более, чем миллиард, и в пропорции получится совсем другая картина. К тому же, официально отменённая кастовая структура индийского общества, тысячелетиями служившая основой государственности, не может быть аннулирована одним парламентским указом. Эта система, впоследствии перенятая армиями да и обществами всего мира, наглядно продемонстрировала свою жизнестойкость. Она проста до гениальности и четко иллюстрирует военную или даже уголовную иерархию. Есть высшие касты – генералитет, паханы, воры в законе. А есть «антачи» – неприкасаемые, они жениться могли только внутри своей касты и выполняли самые грязные и нечеловеческие работы. Если в аварийной ситуации есть выбор, кого сбивать – неприкасаемого или корову, идущую посреди дороги – у истинного индуса даже не возникнет сомнений, корова-то – святая, а этот – грязь под ногами. Поэтому представители именно этих каст стараются покреститься в кого угодно, тем самым обмануть свою Карму и вкусить плодов демократии. И получается, как в анекдоте про бомжа, похожего на Карла Маркса, когда ему сказали сбрить бороду, чтобы отличаться от классика – «…а ум-то куда деть…?».

Вот так и формируется католическая паства Индии. Но, как ни странно, кастовой системе не подчиняются сикхи. Единственные на Индостане настоящие воины. Если не считать мусульман. Сикхи – это, если по-простому, индийские казаки. Они носят тюрбаны, под которыми прячутся собранные в пучок волосы. Как с черепа, так и с бороды. Правоверный сикх не имеет права стричь волосы, пока на свете жив хотя бы один мусульманин. Десяток лет назад, начиная с четырнадцатилетнего возраста, они не могли появиться в обществе без холодного оружия. Это были сабли, у подростков укороченный вариант – керпаны. Касалось это правило и женщин. В семидесятые я видел бабушку лет за сто, которую вели под руки. А по земле волочился огромный палаш, свисающий с пояса. Сикхам даже запрещено курить гашиш, ведь это дурь пацифическая. Какой же ты воин, если укурился и всех любишь? Ты же убить никого не сможешь. Зато алкоголь им даже прописан. И нередко в прошлые годы надравшиеся по случаю праздников (а в Индии их штук триста в году) горячие парни в тюрбанах применяли свой атрибут костюма по прямому назначению. Сейчас нравы изменились, правительство запретило поножовщину и ношение оружия. Да и волосы подравнивают втихоря, хрен с ними, муслимами, пусть живут. Так вот у сикхов нет каст, у них, как и у казаков, есть сотни и их командиры – сотники. Атаманы, командиры сотников, и так далее. Конечно, сейчас всё это условно. А выглядит не так театрально, как на Кубани, без пластмассовых крестов и погонов из Военторга.

Жить в Индии, хотя бы и очень долго, и иметь здесь бизнес – это две большие разницы, как говорят в Одессе. Поимев деловые отношения с местными индивидами, вы оцените население этой страны совершенно по-другому. Речь, разумеется, идет не об элите. А о так называемом простом народе, который нанимается в качестве официантов, уборщиков, поваров. Наивность местного населения прослеживается во всем. Если вы взяли себе работника независимо от вероисповедания, будьте готовы к тому, что у него будут болеть дети, матери (чаще всего), на лечение которых нужно время и деньги. А так же могут начать умирать дяди и тёти, причем, по нескольку раз в год. На вопрос, сколько же их у него и когда их падеж закончится, они, потупив глаза и понимая, что их расшифровали, могут извиниться и сказать, что, ну вот так получилось, больше не повторится. Индийцы вообще живут одним днем, в их менталитете нет озабоченности днем завтрашним, не без исключений, конечно, в лице всемирно известных миллиардеров. Сорвать «бабки» сейчас, не задумываясь о том, что ты испортил себе карьеру. Что в следующий раз сей работодатель тебе просто не даст работу, и в будущем сезоне ты останешься без средств – обычное явление. Ведь сейчас-то ты при деньгах. У русских, правда, тоже есть принцип: «синица в руках…», в этом мы похожи. Но здесь это явление куда более утрированное.

Разница менталитетов наблюдается во всем, например, маниакальное стремление к обнародованию санитарных процедур. Принцип незазорности естественного здесь возведён в культ. Даже ваш лучший друг, пригласив вас на званый семейный ужин, жуя тандури чикен, может, не стесняясь, начать громко пукать. Ну, газы подошли, бывает… Если водитель нанятого вами автомобиля для поездок ребёнка в школу в ожидании, от нечего делать, начнёт писать под вашу любимую папаю у крыльца, этим он выражает уважение вашему дому и саду. Орать на него, топать ногами, а тем более выгонять с работы не стоит – пришедший за ним сделает то же самое. Нужно без стеснения объяснить, что вам не нравится, когда удобряют ваш огород мочой постороннего человека, и он больше никогда этого не сделает. Причём, совершенно без обид. Гоанцы абсолютно плюралистичны. Писающий мужчина – это неотъемлемая часть индийского пейзажа, женщины за этим занятием встречаются реже.

В Гоа много речек. Чем ближе к океану, тем более сказывается на них его прилив и отлив. Во время прилива течение в них начинает идти вспять, вода поднимается, принося морскую рыбу и прочую живность, включая креветок и крабов. Всё это начинает здесь размножаться, чем пользуются местные жители, вылавливая к столу морепродукты. Происходит это так. Берега речушек выкладывают камнями, отчего они начинают напоминать сточную канаву. В некоторых местах устраивают пологие площадки. Во время отлива эти площадки оголяются от воды. Происходит спуск воды обычно ночью. И прогуливаясь в ранние часы с собакой вдоль такой канавы, наблюдаешь национальный утренний туалет местных жителей. Дело в том, что, живя поблизости, можно сэкономить на строительстве туалета, канализации, водопровода… Мужское население (женщин я за этим занятием не встречал, может, у них физиология другая?) рассаживается на подсохшей площадке, спустив штаны, … как и среднестатистический россиянин, во время этого процесса индийцы любят почитать прессу. Туалетная бумага здесь неоправданно дорого стоит, поэтому газета имеет неодинарное предназначение. Подобными туалетной бумаге атрибутами цивилизации здесь пользуются только иностранцы, а они могут позволить себе покупать их по европейским ценам. На востоке принято подмываться. В жарком климате это более гигиенично и значительно дешевле. Люди перекликаются между собой, обсуждают новости, пересказывают их неграмотным соседям, проводя политинформации, разгадывают кроссворды… всё это не спеша, не вынимая зубной щётки изо рта. Большая влажность, сильный морской ветер, поднимающий пыль, склонность покурить чего-нибудь сказываются на процессах откашливания и отхаркивания. Саундтрек раннего утра в гоанской деревне описывать не имеет смысла, люди с фантазией представят сами, можно лишь дополнить криками петухов, блеянием коз и кудахтаньем снёсших яйцо кур. Поэтому утренний туалет в Гоа – процедура длительная и ответственная, за которой следует последующее мытьё из кувшина у колодца.

В колодцы для их очищения подсаживают мальков рыбы и головастиков, которые вырастают иногда до очень крупных размеров. Лягушкоматки по шестьсот грамм в окружении малышни поплавками висят на поверхности воды, ныряя на дно при появлении тени. Лягушки очень вкусные на взгляд европейцев. Местные предпочитают жёлтых, нашествие которых происходит в июле-августе. Воды в Гоа много. Грунтовые воды подходят близко к поверхности. Воду черпают из колодца специальным кувшином, который опрокидывается и быстро заполняется водой. Как зачерпнуть воду привязанным на верёвку ведром, научить их так и не получилось, как и меня кувшином. Да оно и не стоило, навыки зачерпывания воды кувшином такой формы у индийцев в генах, а самой форме его пять тысяч лет. И когда вы видите человека в набедренной повязке намыливающимся у придорожного колодца и поливающимся из кувшина, это не значит, что он бомж или очень бедный человек. Сейчас он домоется, позавтракает, чем Бог послал, сядет в свой монстеровидный джип «Скорпион» и поедет по своему бизнесу: кто в адвокатскую контору, кто в свой отель, ресторан, магазин или на службу в полицию. Через несколько часов вода в канаве-реке поднимается, начинается прилив. Площадка, удобренная человеком, становится пастбищем для заглянувших сюда из моря тварей. Крабики и креветки объедают налипшие на камни экскрименты и жиреют, как на дрожжах. Люди ловят всё это сетками, руками и другими загадочными приспособлениями… Остатки трупов животных, пакеты с мусором, отходы жизнедеятельности человека – всё сносит в океан, когда наступает отлив. Каменные площадки подсыхают, наступает утро следующего дня…

Вот такой экологически замкнутый бассейн. И всё бы хорошо, не вмешайся в этот ход событий научно-технический прогресс и новые технологии. Человек, особенно белый и богатый, всё больше хочет комфорта и фастфуда. Всё больше пластика производится для упаковки. Всё больше одноразовой посуды и пакетов в супермаркетах… Это новая проблема для Индии, жители которой всегда раньше существовали в гармонии с природой. Но тогда человек был глуп и не цивилизован, он даже не знал Макдональдса. Среди индийцев так же приняты тактильные отношения между представителями одного пола. Что удивляет европейцев, впервые попавших сюда, так это то, что пол этот мужской. Взявшиеся за руки парочки мальчиков и вполне зрелых мужей прогуливаются по деревне. Небрежно обнявшись за талию или плечи, поглаживая друг друга по коленке, сидят, провожая заходящие в море солнце на пляже. Или едут на байке, нежно прижавшись друг к другу. Идиллические картины в стиле «Голубая устрица», на самом деле, символизируют крепкую мужскую дружбу, по крайней мере, так это объясняют сами дружащие. Если вы выйдете из дома в утренние часы, то обязательно встретите человека, чистящего зубы. Вначале кажется, что человек их просто давно не чистил, и соседи делали ему замечание на эту тему. И вот он показывает им – нате, смотрите, больше вонять не будет. Потом присматриваешься, нет, он делает это каждый день. Берет дома щетку, мажет на неё черного цвета зубную пасту Дентабак, выходит во двор и чистит. Выходят соседи и тоже чистят. При этом они могут переходить через улицу к занятому тем же делом знакомому, чтобы, отплёвываясь, обсудить последние новости. Или левой рукой что-то делать по хозяйству. В деревеньке возле Тартл Бея в Моржиме рыбак каждый день ходит утром проверять снасти – километр в одну сторону, полчаса на осмотр, километр обратно через деревню. Всё это время он не вынимает щетку изо рта. Мимо проезжают школьники на скутере. И оба, заметьте, ухитряются чистить при этом зубы, причём, водитель должен быть левшой, ибо рукоятка газа находится справа. Интересно было бы посмотреть на лица московских гаишников, когда мимо них будут проезжать двенадцатилетние дети на мотоцикле, правая рука на рукоятке газа, а левая энергично орудует во рту предметом, изначально напоминавшем средство гигиены полости рта. Сначала смотрится не очень эстетично, особенно, если паста непривычного для европейца цвета, а таких здесь множество. Потом не обращаешь внимания.

А недавно по телевизору стали показывать рекламу напитка Соса-Соlа, настолько креативную, что трудно её не пересказать. Летит самолет. Стюардесса разносит напитки, воду, соки. Один продвинутый «перец» заказывает у неё бутылочку той самой газированной американской жижи. Ему приносят. Но взять он не успевает – турбулентность, блин. Гаснет свет. А когда зажигается, бутылочки-то и нет. Дальше смущенная стюардесса громко рыгает и в стеснении убегает прочь. После чего крупные планы лиц пассажиров. И, наконец, летчиков. И все с лицами, переполненными энтузиазма, остервенело рыгают. Куда там нашим рекламным клипмейкерам с их презентацией пылесосов, типа «сосу за копейки…», или шефа магазина бытовой техники, застёгивающего ширинку, выходя из биотуалета. А следом секретарша, вытирающая рот туалетной бумагой. У индийцев пошлости нет. Естественная реакция организма на сильно газированный напиток.

Индийцы очень доброжелательны и приветливы. Если вы вдруг встали на перекрестке в раздумье куда ехать – не обязательно даже останавливать кого-то. Они сами остановятся и расскажут, как добраться. Иногда это принимает массовый характер. Но тогда мнения о месторасположении искомого вами объекта могут начать расходиться. Ведь каждый уважающий себя гоанец является специалистом, причем, во всех отраслях, связанных с его родиной. Будь то география или приготовление блюд национальной кухни. И уж, конечно же, аюрведа. Они могут начать темпераментно спорить, забыв о вас и вашей проблеме. Но, в конце концов, приходят к компромиссу. Драка в Гоа – явление чрезвычайное среди местных. Чего не скажешь про иностранцев, особенно употребляющих алкоголь. В местах употребления более традиционных для востока наркотиков драк не наблюдалось. А весь криминал умещается в традиционное для курортов тырение мобильников у набравшихся форинеров. Недавнее выступление в прессе главного полицейского штата было пронизано мыслью о том, что им, представителям правопорядка, нельзя расслабляться. «У нас всё, как в любой курортной зоне: и наркобизнес, и даже убийство было, пятнадцать лет назад пьяный местный задушил английскую туристку…», – сетовал он. Куда катится этот мир, подумали мы и решили вернуть своё мироощущение к «заводским настройкам». Для чего просто открываешь Интернет, тупой и тормозной, зато стоимостью десять рублей в день на русские деньги, за безлимитный тариф. Набираешь Меилру. А там: «…на юго-востоке Москвы совершено…, в центре столицы взорвался…, Гаи предупреждает…». Ну, вот, совсем другое дело.

Если среди читателей имеются представители «Солдатских матерей», им лучше пропустить несколько следующих строк, чтобы «не было мучительно…» за прожитые годы. Потому что речь пойдёт об армии. Чтобы ребёнка взяли служить в индийскую армию солдатом, родители платят астрономические по местным меркам взятки. Пятьдесят тысяч рупий! Это более тысячи ста долларов. Или годовая зарплата среднего служащего. И дело не в патриотизме, вернее, не только в нём. Отношение к армии в Индии примерно такое же, как у русских в сорок пятом прошлого века. Чего не скажешь о полиции. Военнослужащий получает зарплату, довольствие и, в зависимости от звания и срока службы, до трёх бутылок виски в месяц. Пенсии и пособия родственникам в случае смерти солдата так же исчисляются суммами, на которые родственники могут безбедно существовать всю оставшуюся жизнь. Поэтому попасть на службу в местную Чечню, Кашмир не только престижно, но и выгодно.

Ещё одна черта гоанцев, да и всех индийцев независимо от места проживания – это действовать, руководствоваться своими интересами. Если в машине, перевозящей вас, имеется кондиционер, то по умолчанию он будет включен. Если, конечно, водителю-индийцу не холодно. Если же ему холодно, то по тому же умолчанию он его выключит. Но если вы попросите его сделать по-вашему, он обязательно выполнит просьбу, ведь вы босс. При довольно плохой реакции гоанцы редко лихачат, у них феноменальное зрение, даже по городу, освещенному фонарями, они ездят с дальним светом. Объясняется это просто – дальний свет светит ярче, а ярче – значит, больше, а раз больше, значит, он лучше. И зачем же пользоваться тем, что хуже, когда за те же деньги можно пользоваться тем, что лучше, логично. И не беда, что это мешает встречным. Если мигнут, то можно переключиться. Но встречные, по большей части, тоже едут с дальним. И так же мешают окружающим. Перемещаться на мотоцикле в темное время суток быстрее сорока километров в час во вменяемом состоянии вряд ли кто-нибудь будет. Желательно видеть, что находится в ближайших десяти метрах, дальний же свет лупит выше, показывая направление дороги, её изгибы. Что происходит у тебя под колёсами, видно плохо. Как штат продвинутый, Гоа борется с этим явлением, уже появились плакаты, призывающие пользоваться «диип лайт». А лучше обратиться к производителям мото техники с предложением не устанавливать на мотоциклы для Индии дальний свет вообще.

Индийцы до паронои, до фанатизма доверяет врачам. Если, конечно, это не воспитанные в традициях аюрведы старики и пожилые люди. Скорее всего, это объясняется уважением к потраченным на учёбу времени и деньгам. Ведь основная масса населения не обременяет себя глубоким погружением в науки. Школьное обучение составляет двенадцать лет, потом ещё три года по желанию. Но строгость программы микшируется необязательностью посещения школы. К тому же суммарное количество праздников, выходных, каникул не изнуряют индийских детей до той степени, как российских. Не говоря уже об европейских, где школьная программа значительно более облегчённая. При таком населении и менталитете исполнять директивы правительства о всеобщей грамотности малопродуктивно, да и никому не надо. Поэтому люди, которых угораздило ещё семь лет после школы выкинуть из жизни на прослушивание курса медицины, по своему статусу и положению находятся, конечно, значительно ниже богов, но довольно близко к священникам. И если врач скажет делать прививку от чёрной оспы, среднестатистический гоанец скажет: «Есть!», и пойдёт искать, где это можно сделать подешевле. И не беда, что такую прививку уже лет тридцать не делают во всём мире. Если врач назначит лечить геморрой героином, тот же самый гоанец побежит от своего врача к своему дилеру выяснять, какой в этом году уродился мак и во что ему выльется курс лечения. Поэтому при любой царапине, при любом ячмене на глазу индийцы бегут в клинику. Они вообще любят лечиться, особенно молодёжь, и по большей части антибиотиками. Это при том обилии средств и знаний древнейшей науки «о жизни», аюрведе. Складывается впечатление, что Индия – страна, снабжающая лекарствами половину мира, вдруг осталась без рынков сбыта. А заводы работают, штампуют таблетки, их необходимо куда-то сбывать или закрывать завод и увольнять рабочих, а это скажется на экономике со всеми вытекающими последствиями. Вот и работают рекламные группы в содружестве с врачами, пропагандируя современные препараты, а аюрведа, травы – это всё прошлый век, для бабушек с дедушками и жаждущих экзотики иностранцев, готовых заплатить за это, фантастическое в сравнении с результатом, бабло.

Индия – неоднозначная страна, и весь остальной мир многое заимствует из неё – от шахмат до открытых здесь законов мироздания. И многие иностранцы пытаются обустроить её под себя. Сделать жизнь здесь более привычной и комфортной с точки зрения современного цивилизованного человека. Ежегодно сотни бледнолицых с горящими глазами приезжают в Гоа, чтобы попытаться создать некую инфраструктуру цивилизованного отдыха с одноразовой посудой, едой фаст-фуд и гостиницами «олинклюзив». Обычно запала хватает на первый сезон, потом он постепенно сходит на нет, разбиваясь о бюрократические препоны, менталитет аборигенов и Великую Гоанскую Лень (ВГЛ). С каждым годом пляжи Гоа всё больше захламляются пластиковым мусором, одноразовая посуда сваливается прямо за забор пятизвёздочного отеля, а аналог Макдональдса – Роял Фуд – переделан под очередной магазин. А юноши с горящим взором всё едут, привозя с собой всё новые креативные идеи, в надежде заработать денег, а заодно создать нормальные условия для отдыхающих, не взирая на уроки истории. А стоит ли?

Гармония трёх «Д» (дураки, дороги, духи)

Индия, как и Россия, славится своими дорогами и всеми сопутствующими ей атрибутами. Дураков, как уже упоминалось, тут хватает в избытке, так как эта страна занимает второе место по численности населения в мире. В Гоа их количество увеличивается с полнолунием и наступлением туристического сезона. К своим доморощенным придуркам присоединяются их международные коллеги, не исключая и наших соотечественников, которые занимают достойное место в ряду самых отвязных и отмороженных. Короче, идиоты всея Земли, объединяйтесь! Наших родных специалистов в этой области видно сразу и издалека по посадке на байке, выражению лица и скорости перемещения в пространстве, привитой нам темпом прыткой жизни, особенно в столицах, и совершенно идиотским, если вдуматься, выражением: «Какой русский не любит быстрой езды». Сразу хочется устроить дискуссию и выяснить портрет этого редкостного экземпляра, но строгий дух профессора Преображенского пресекает любую попытку в этой области, ибо индивидуум сей настолько редок, что его пора заносить в «Красную книгу». Нормальный индийский дурак в силу полного отсутствия природной реакции, знаний устройства его средства передвижения и боязни испортить свою карму путём нанесения вреда кому-то из окружающих, ездит медленно. Правда, стартует очень быстро и не глядя вокруг. Это не мешает ему ездить по той стороне дороги, которая свободна в данный момент, несмотря на то, что англичане больше сотни лет, с момента изобретения автомобиля, приучали их к левостороннему движению, а придурки из дорожной службы старательно рисовали сплошные полосы на «глухих» поворотах. И тот же дорожный служитель, закончив работу, точно так же садится на свой байк и точно так же начинает обгонять автобус на абсолютно не просматриваемом повороте в тёмное время суток. И то, что он добирается до дома своими силами и в комплектном состоянии, полностью заслуга предначертанности его кармы – значит, в этот день ему суждено вернуться домой, и духи, охраняющие его, выполнили свою работу. Здесь нет понятия штрафа за нарушение правил дорожного движения, выезд на встречную, непристёгнутый ремень или езду в нетрезвом состоянии. Если вас кто-то останавливает – сделать это может только местный гаишник, одетый в белый верх, синие брюки, полицейских в хаки можете смело игнорировать (это служба несерьёзная, их задача – следить за порядком, отнимать наркотики и выявлять террористов) – так вот, если вас останавливает упомянутый страж и санитар дороги, а вы падаете к нему под ноги со своего байка и уже «пальмовый лист не вяжете», самое большее, что он скажет вам – это то, что нехорошо такому большому и красивому белому сахибу нажираться «в такую задницу» и рассекать по штату на мотоцикле со скоростью, вредящей здоровью окружающих. И лучшим выходом для вас из создавшейся ситуации будет как-нибудь дочапать до дома или прилечь прямо тут же на пару часиков поспать под сенью Баньяна, а он пока покараулит вашего двухколёсного друга за небольшой бакшиш, ну эдак долларов примерно два-два с половиной, пять. Постарайтесь выполнить его пожелания, ибо, будьте уверены, что он свои выполнит – байк покараулит и сон ваш не даст никому тревожить. Правда, с каждым годом ставка бакшиша увеличивается – инфляция. Эта патологическая безнаказанность и вседозволенность действует на русских как руководство к действию. Сразу вспоминается анекдот про то, как лоб в лоб на МКАД столкнулись два мотоциклиста. Даже непьющий (и такое бывает) и не употребляющий наркотики россиянин, попав сюда, норовит взять в прокат скутер, ромом «Олд Монк» и гашишем он обычно затаривается ещё в аэропорту (шутка). Не забывайте также про дьютифришное НЗ из Домодедово. А раз «за это ничего не бывает» и у вас есть всё, чтобы хорошо отдохнуть, то он и старается не упустить ни одного аспекта знаменитого гоанского отдыха. Употребив всё это с утра для более глубокой усвояемости навыков вождения двухколёсного средства передвижения, он садится на прокатного железного коня, до побеления ногтей вцепляется в ручку газа и… Ну, далее по Карме, со всеми остановками или по требованию – всё зависит от того, какая она, ваша Карма (экспресс?). Поэтому в период новогодних каникул, когда профсоюзы дураков «олл овер зе ворлд» делегируют в Гоа своих представителей, надо быть очень внимательным. Есть ещё одна актуальная история на близкую нам тему про звонок жены «чайника», первый раз самостоятельно выехавшего из Бутово в город, тому на мобильный. Когда она предупреждает: «Будь осторожен, по радио передали, что на МКАД какой-то дебил едет по встречной». А он ей отвечает: «Ты не поверишь, их тут тысячи!!!». Пробки могут возникнуть в совершенно неожиданных для этого местах, в которых их отродясь не наблюдалось. Например, около рыбного рынка на повороте к Моржиму, если едешь от Сиолима на север. Место тут широкое, но если двум водителям встречных грузовиков приспичило остановиться по своим делам или просто поговорить между собой, то делают они это почему-то всегда друг против друга, создавая узкое «горло». В это «горлышко» устремляются встречные потоки, переплетаясь и пытаясь разъехаться. Решившие побаловаться морепродуктами люди не утруждают себя поисками оптимального места парковки, а оставляют байки и автомобили там, где их посетила мысль, вызвавшая слюноотделение. Туристы, непривычные к раздолбанным прокатным мотоциклам, глохнут в сливающихся потоках. Критическая масса растёт, усталые после рабочего дня гоанцы стоически дожидаются «реанимации» заглохших железяк. Они пытаются сквозь пары перегара разобрать смысл доносящихся из русских уст загадочных мантр и заклинаний на незнакомом языке, столь похожем на санскрит, которые явно касаются этой колымаги, чьей-то мамы, тех рук, которые собирали это чудо техники и, конечно же, тех уродов, предыдущих арендаторов, которые сумели эту технику так раздолбать. Шит, фак и прочая мазафака несётся от озадаченных англосаксов и прочих бледнолицых в различных вариациях и на разных наречиях. Индийцы без улыбки и очень внимательно наблюдают, продолжая делать всё так, как им удобней. Как скорпион в брачный период, белый турист за рулём становится очень опасен, независимо от вида транспорта. Люди, никогда не ездившие на двух колёсах, берут напрокат автомобили. Они совершенно не понимают, насколько беззащитен, нервозен и беспомощен на дороге мотоциклист, особенно начинающий, особенно белого цвета, по сравнению с автомобилистом. А русский менталитет – типа главный тот, у кого «галифе ширше» – и различные химические вещества в крови не дают такому водителю возможности спокойно сосуществовать на одной дороге с другими меньшими по количеству металла транспортными средствами. Если индиец или знакомый с местным алгоритмом езды автомобилист объезжает мотоциклиста в нескольких метрах, заранее посигналив, то «крутой чайник» не утруждает себя такими предосторожностями. То же самое наблюдается и с обратной стороны. Сутки покатавшиеся по безлюдным дорогам «крутые русские перцы», знающие, где у байка находятся газ и тормоз, начинают отождествлять себя с Валентино Росси, скрещенным с Мишей Шуми при помощи генной инженерии и нанотехнологий. А это дает работу неторопливым гоанским жестянщикам, чьим главным инструментом по выгибанию металла является зрелый кокосовый орех. А также добродушному русскому парню с фамилией Глейзер, одним из бизнесов которого стала отправка в Россию тел погибших соотечественников. Не сказать, чтобы этот бизнес у него процветал, но количество соплеменников, ушедших из жизни под ласковым тропическим небом, составляет немалый процент от общего количества, так что жить ему в ближайшее время будет на что.

Дорога для индийца более чем направление, прямое или извилистое расстояние от точки «А» до точки «В». Это не только место, где, как уже было сказано в главе о нравах, принято чистить зубы или узнавать последние новости. Дорога – это понятие философское, граничащее с религиозным. Это символ, это мечта, это материалистическое изображение смысла существования, мироздания и прочей загадочной таинственности всего того, что связано с повальным сумасшествием, которое толкает людей на посещение наших мест. Недаром в Гоа нет тротуаров. Потому что дорога для всех. Все равны на ней, всех толкнула выйти на неё какая-то нужда. И так же, как все, мы бредём по ней в нескончаемом потоке, стирая подошвы, находя и теряя, обходя коровьи и слоновьи какашки, тормозя перед переползающей коброй, белея от пройденных лет и серея от придорожной пыли. И чем дальше ты идёшь, тем больше понимаешь, что бака хватит лишь в один конец и заправок впереди больше нет. Поэтому индийцы идут по дороге спиной к движению, чтобы не оборачиваться назад и не оглядываются на приближающийся шум. В отличие от европейцев, бредущих навстречу, чтобы видеть надвигающуюся опасность, да ещё в жилетах с катофодами и фонариках на голове. Они думают, что так их скорее заметит индийский водитель. Или Бог лучше разглядит, прочерчивая кармическую линию их жизни? Индиец полностью доверяет свою жизнь Богам. И как же можно идти навстречу? Как можно идти вспять, нарушая естественное течение событий и хода вещей? Ведь нельзя родиться обратно, можно только родиться снова. Поэтому дети могут строить на дороге куличики, а проезжающие грузовики давить их. Но делают это водители настолько аккуратно и расслаблено, что дети просто отодвигаются, уступая им дорогу. На дороге нет случайностей, стадо коров, облюбовавшее Т-образный перекрёсток в Сиолиме, всегда после заката грелось на остывающем асфальте. Так длилось десятилетиями. Но православный ангел-хранитель не знал о привычках святых языческих животных. Он не нажал на тормоза мощной «Харизмы», и чёрная корова на чёрном асфальте послужила трамплином для русского парня Ромы. Трамплином куда? Потом его мотоцикл разрезали, чтобы смотать с кокосовой пальмы, а пальму убрали совсем. И таких случаев немало. На дороге нет случайностей, каждый выкинутый в окошко бычок, каждая выбоина и каждая злобная мысль в адрес содорожника имеют значения и последствия. Как неубранная подножка, выбросившая на «лежачем полицейском» из седла Сергея и оставившая без отца трёхлетнего Федю. На дороге не бывает случайностей. И как ты идешь по ней, с кем и по той ли? И где твой пункт «В», или ухаб на повороте нарушит твоё РАВНОВЕСИЕ? А в следующей жизни, родившись нищей мышью, ты вдруг вспоминаешь: « Господи, я понял, за что!!! Тогда, в детстве, в лавку отца зашёл любопытный телёнок, я ударил его палкой, выгоняя, он шарахнулся на дорогу, напугав проезжающего мотоциклиста, тот выскочил на встречную, визжащая тормозами машина, уворачиваясь, ударила в ногу бредущего слона, слон повалился с испуга на землю и раздавил своего погонщика. Погонщик был стар и болен. И все сказали, что ему так будет лучше, ему там станет хорошо. И все сказали, такова его Карма, он прошёл свой путь, и Боги решают, продолжать ли ему череду рождений и смертей, или он заслужил выйти из Круга. Слона отвели в храм, так как слон не может один без погонщика. Ведь чтобы слон слушал человека, он должен его любить, а чтобы любить, надо вместе расти и жить. Слон имеет в жизни одного погонщика, если человек ещё может взять себе нового слоненка, слон обратной возможности лишён. Он не будет слушать чужого ему человека. Поэтому скоро он взбесился, и его пришлось убить. И ты, Господи, нарёк мне трижды родиться грозой слонов».

В Гоа есть такое правило. Если ты покупаешь участок, а по нему проходит «исторически сложившаяся дорога», ты не имеешь права её перегораживать, тебе этого просто не дадут. Поэтому, покупая здесь землю, надо внимательно смотреть кроме прочих нюансов ещё и за такими специфическими. Если возникает подобная ситуация, созывается собрание деревни. Сэр Панч, председатель Панчаята, по-нашему председатель сельского или райсовета, созывает депутатов, те испрашивают разрешения своих избирателей. Далее на совете решается – «позволям» или нет. Если «позволям», то на каких условиях, ведёшь ли ты дорогу за свой счёт вокруг участка или выделяешь часть своей территории, но дорога здесь была и быть должна всегда, ибо так «исторически сложилось».

В Моржиме, на Тартл Бей, есть дорога, которая проходит по двору дома. Причём, проезжая мимо крыльца, соблюдая исторически же сложившиеся правила езды, приходится сигналить, чтобы предупредить хозяев не выскакивать безответственно из дома. И делается это не только в светлое время суток, подходящее для столь необдуманных поступков жильцов, но и по ночам, привычка – великое дело. Конечно, это не многополосное асфальтированное шоссе, это просёлочная дорога, но это проезжая часть, и по ней ездят не только мотоциклисты, но и легковые автомобили. И люди так живут всегда! Наверное, взывая к совести соседей, они построили за дорогой индуистский алтарь, поставили обеденный стол со скамьёй и стульями. И теперь хозяйка дома с горшочком еды перебегает через проезжую часть, а глава семьи, посылая сына за чили на кухню, советует глядеть по сторонам, чтобы не попасть под колёса. Ну а проезжающие приветливо кивают, желают ему приятного аппетита. Так происходит изо дня в день, из года в год. И так будет происходить вечно, только выросший сын будет посылать за солью или чили своего сына. А дедушка будет сидеть в кресле около алтаря в собственном дворе через проезжую часть от крыльца собственного дома перед голографическим монитором, даже не обращая внимания на проносящиеся около него в полуметре над землёй скутера на магнитной подушке. И вялым взмахом руки отвечать на жизнерадостные приветствия, звучащие на хинди с ужасным славянским акцентом: «Намасте!»…

Удачи Вам на дороге, куда бы она не вела и куда бы не выводила. И самое главное – РАВНОВЕСИЯ. РАВНОВЕСИЯ во всём, между белым и чёрным, между добром и злом, Богом и Дьяволом, между ИНЬ и ЯНЬ, богатством и бедностью, любовью и ненавистью… Аминь.

Мансун все смоет

Эта великая индийская поговорка как нельзя лучше характеризует гоанский менталитет. Индия имеет настолько выгодное в экологическом отношении положение, что заботиться о проблемах загрязнения окружающей среды им просто не приходило в голову. До поры. Раньше, когда не придумали еще русские евреи, перебравшиеся в Америку, страшную сказку о разрушении озонового слоя, когда одна американская компания еще не изобрела для пульвелизаторов новый газ в замен того, который якобы делает в этом слое дыры, деревья были еще большие, а рыба в Каме ещё водилась…, человек не задумывался об отходах своей жизнедеятельности. Тогда дедушка Ганди, спустив очки на кончик носа, объявил, что у Индии есть свой, особый путь развития. Господи, а ведь они же с Лениным были знакомы. Он порекомендовал в каждом доме поставить прялку, а в каждой деревне кузнецу производить самим для себя все, что необходимо, чтобы не зависеть от других деревень, городов, стран. По крайней мере, постараться не зависеть или сократить эту зависимость до минимума.

Географически полуостров Индостан расположен так, что омывается с трех сторон открытыми морями. Почти полгода длится сезон мансун, когда с неба выливается столько воды, что бурные потоки смывают всю грязь в океан. Получается, что полгода страна гадит вокруг, а вторую половину года природа наводит порядок на этой земле. Вот они и не подписывают «Киотский договор», ссылаясь на то, что это затормозит развитие экономики и помешает программе искоренения бедности. Пока океан и ливни справлялись, но население растет со скоростью, как говорят индийцы, щелкая пальцами, человек в секунду. То есть каждую секунду один человек умирает, а двое рождаются. С допусками и оговорками получается что-то около тридцати миллионов в год. Довольно крупное европейское государство по численности появляется на всё на той же территории, какая была при дедушке Ганди. Вернее, не совсем, Гоа появился в составе Индии уже после, до того здесь хозяйничали португальцы и оставили своё семя в генофонде вместе с католицизмом и именами, с фамилиями. Поэтому гоанцы смотрят на остальных индийцев несколько свысока. И правда, Гоа благоустроеннее и чище, например, Кералы, и побывавшие там иностранцы отмечают, что сюда приезжаешь, как в Европу. Хотя по чистоте назвать это Европой смешно. Португальские гены не мешают гоанцу остановиться посреди улицы, чтобы справить малую нужду, причем, если женщины отходят в сторону, то мужики просто отворачиваются от окружающих. Одна-две пачки из под сигарет, валяющиеся в кустах, со временем привлекают ещё полиэтиленовый пакет, это уже стихийная свалка, которая через месяц начинает вонять и разрастаться, становясь постоянно действующей. И возникнуть она может в любом месте, будь то общественный пляж, а других в Индии нет, или центр города. Поэтому индийские города и имеют свой непередаваемый аромат. Привыкшие за время владычества англичане не обращают на это внимания, но вот немцев здесь значительно меньше, чем в других близких по духу странах.

Живущий здесь уже двенадцать лет немецкий гомеопат доктор Рафаэль, хорошо знающий Индию, так как преподавал в Калькатском университете и объездил всю страну, утверждает, что немцы – самая брезгливая нация, и Индия более других стран застрахована от их нашествия, что не скажешь про русских, например. Столица северной провинции Бартез, город Мапса, имеет престижный жилой район, состоящий из богатых дорогих особняков, чтобы проехать туда с побережья, вам придется подняться на гору, продуваемую со всех сторон ветрами. Вид с этой горы потрясающий, запах тоже… Именно здесь образовался стихийный мусорный полигон, вечно дымящий и воняющий. Со временем он стал официальным, сквозь преющие кучи мусора проходит асфальтированная дорога, и люди просто швыряют мусорные мешки с мотоцикла, не останавливаясь, чтобы побыстрее проскочить эти места. И когда ветер меняется и начинает дуть с моря, трудно понять, как люди могут жить в этом тошнотворном смраде. Первое время меня шокировало, как интеллигентная женщина из соседней квартиры в дорогом престижном жилом комплексе каждый вечер ела банан на балконе и, совершенно не стесняясь окружающих, бросала кожуру на асфальт. Я молча возмущался про себя, потом подумал, что она у себя дома и поступает так, как её приучили с детства, она не понимает, как может быть по-другому. Ведь тысячи лет они так и делали. А утром кожуры каждый раз не было, причем, коров на территорию не пускали бдительные охранники, наши собаки банановые очистки не едят, дворников я вообще ни разу не видел. В другое время в гестхаузе, который я арендовал на полгода, на вопрос, что делать с мусором, хозяин с удивлением ответил: «Ту зе бушс, офкоз!», в кусты то есть. Туда же ходили и посетители моего ресторана. Так у нас возникло выражение: «Сходить к Бушу». А выбросить муссов на образовавшуюся там свалку: «…к Горбачеву», ибо помойка по-английски звучит, как «гарбач». К концу сезона бескрайние гоанские пляжи превращаются в столь же бескрайнюю помойку. Море, этот всемирный утилизатор, пока справляется со всем, кроме пластика. Пластиковые бутылки – бич туристической индустрии, слава Богу, в Индии идут в переработку, их собирают разного ранга бомжи и, сплюснув, складывают в огромные мешки. Далее на головах женщин эти тюки отправляются на сортировку и переработку. Бутылки ёмкостью более пяти литров можно сдать самому в целом виде, они многоразового использования. Надо отдать должное властям штата – борьба с пластиком здесь повсеместная. Например, вас не пустят в заповедник к водопаду с бутылками воды. Заодно, это дает возможность местным из соседних деревень подзаработать, продавая там эти же пластиковые бутылки, только в два раза дороже. В некоторых супермаркетах висит объявление: «Купите многоразовую сумку из природных материалов, пластиковые пакеты не экологичны». Пластиковая одноразовая посуда уже появилась в магазинах, но более популярна из спрессованного по форме тарелки бананового листа, которую после использования можно выбросить в окно, а проходящая мимо корова с удовольствием её съест. С пищевыми отходами здесь нет проблем в принципе – что не смог сожрать человек, откушает корова или свинья, далее идут мангусты, крысы, мыши, что не смогли они, а такого остается немного, сметут вездесущие птицы-космополиты вороны, и так по иерархии – насекомые, бактерии и ещё кто там следующий…

Животный мир Индии очень многообразен, и индийцы научились жить с ним в гармонии и симбиозе. А может, они всегда это умели. Но человечество растет, развивается, придумывая и изобретая для своего удобства всё новые и новые материалы, что даже здесь силы природы перестают справляться с экологическими проблемами. По слухам, иностранные танкеры, заплатив «бакшиш», промываются около гоанских берегов. Но течение и прочие силы природы ухитряются и с этим справиться. По крайней мере, я не видел разливов нефти в южной части штата, но на севере в сентябре что-то подобное встречалось.

Манго

Если вы послушаете, как гоанцы произносят название этого фрукта, вы можете подумать, что речь идет о любимой девушке или дочери. Такая нежность сквозит в этом слове. Буква «Н» слегка мягкая, а «А» – полу «А», полу «Э». Сезон начинается в первых числах мая – тогда, выходя из дома, ты спотыкаешься о нападавшие за ночь спелые плоды – и длится более месяца. За это время идет необычная для индийцев в целом, и для гоанцев в особенности, активность. На рынках возникают стихийные аукционы. То, что доходит до продажи «в еду», собирается в зеленом виде и складывается на дозревание в солому или сено. Или заворачивается в материю и прокладывается тем же сеном, хранится в ящиках от недели до…, пока не становится мягким и сладким. Тогда несется все на тот же маркет и продается весьма недёшево по сравнению с прочими фруктами. В начале мая хорошие сорта стоят около ста рупий за три штуки, это порядка двух с половиной долларов за килограмм, москвичам станет смешно, для людей, живущих тут, это не повседневная еда. Потом, во второй половине мая, цены становятся все ниже, манго все больше, устраиваются праздники по поводу сбора урожая, в общем, наступает «Манговый спас». В ресторанчиках появляются блюда, сдобренные манго, будь то рыба или курица, или другие, как всегда острые, деликатесы. Чего не смогли продать или съесть, идет в переработку: на мармелады, конфеты, соусы, соки. Все это производится из того, что невозможно съесть в натуральном состоянии, а именно, из некондиции. Всего несколько сортов выдерживают длительную перевозку по морю. Поэтому европейцы получают к своему столу только их или то, что везут самолетом, но тогда цена вырастает…. Зайдите в «Ашан» или другой популярный супермаркет, там иногда бывают настоящие манго, а не те огромные, кормовые красновато-зеленые, почти круглые уродцы, продаваемые на развалах такими похожими на индийцев азербайджанцами. Рыночные торговцы всех стран – объединяйтесь.

Местное утверждение гласит, что человек может получать все необходимые для жизни вещества, питаясь только манго и молоком. Маленький Кришна, да простит он меня, если я чего напутал, именно так и делал, и, как видите, вырос во вполне солидного Бога, имеющего в мире немало поклонников и последователей.

Если орехи кешью – это символ Гоа, кокос – достояние и источник благосостояния, то манго – это любовь и святыня. Деревья манго живут не одну сотню лет, достигают сорокаметровой высоты, а по площади, если считать в квадратных метрах, по земле могут занимать двенадцать-пятнадцать соток – представляете такой зонтик над дачным участком? На юге соседнего штата на манговом дереве хиппи устроили целое поселение. На стволе и ветках сделали навесы и деревянные домики, и живут там постоянно около пятнадцати человек. Есть, за что уважать такое дерево, кормящее с десяток поколений. Поэтому сбор манго – занятие довольно ответственное, сложное и трудоемкое. Сами гоанцы, хозяева деревьев, лезть на него не станут, они сдают его в аренду более бедным гоанцам, те, в свою очередь, нанимают гастарбайтеров из штатов Махараштра, Карнатака или других, которые лазают, собирают, упаковывают, пересчитывают вместе с работодателями плоды и расплачиваются с владельцами деревьев. Владелец обязательно присутствует рядом – для порядка, ну, и чтобы не прослыть бездельником, да и так – мало ли, что. А уж скольким попугаям, совам, кингфишерам и другим пернатым тварям, название которых могут вспомнить лишь профессиональные орнитологи, это уникальное дерево дало кров, обогрело в лютую январскую стужу, когда ночью температура воздуха опускается до плюс двенадцати градусов, и охладило в раскаленный май.

Таким образом, если подсчитать, сколько народу накормило дерево манго, ему, дереву, можно присваивать категории, награды, звания, вплоть до «Героя индостанского соцтруда», потому что индийский метод хозяйствования с их государственным регулированием цен больше напоминает лучшие советские годы брежневской «сытой» эпохи с элементами полной рыночно-колхозной вакханалии.

* * *

Учебный год в гоанских школах для европейцев заканчивается в конце апреля с окончанием туристического сезона. Родители разъезжаются кто куда: кто в Непал или северную Индию, кто по своим европейским да израильским углам, австралийцы – на своё полушарие, зимовать. Дети прощаются друг с другом на пять долгих месяцев, чтобы забыть английский, для кого он не родной, а в октябре, встретившись вновь, лихорадочно вспоминать его, смешивая английские, итальянские, русские слова, дополняя их хинди и непальскими, хвастаясь новыми игрушками и делясь впечатлениями.

Редкие семьи остаются здесь на мансун или, как говорят в России, муссон. Он начинается в июне, а в мае в Гоа нормальный хозяин собаку из дома не выпустит, а добрый посадит в холодильник. Термометр клинит в районе цифры сорок пять, море неспокойно, влажность – сто процентов. Перемещаться по улице реально только на байке, обдуваемом ветерком, или машине с кондиционером. В португальских домах можно выживать, их конструкция рассчитана на длительный нагрев солнцем, они длинные и высокие, без потолков, воздух в них циркулирует, создавая сквозняки. Современные же, бетонные, каких большинство, может спасти только кондиционер.

Семья Майки, одноклассника Ильи, сына Игоря Ганди и Валентины, обычно мансунила тут. Его папа Патрик, известный не только в Гоа, а и во всем мире мастер по изготовлению чаломов, глиняных трубочек и прочих курительных девайсов, очень любил это время в Индии и с удовольствием бы никуда не ехал. Но мама, израильтянка Аяла, на восьмом месяце беременности решила поехать рожать на историческую родину. Для чего это надо было делать, она объяснить не могла – индийская медицина вполне отвечает требованиям живущих здесь иностранцев, но, в основном, все рожают у австрийской акушерки в бассейне, отчего дети, рожденные в Гоа, получаются ну очень крепкими и здоровыми. Патрик, будучи весьма неглупым ирландцем, конечно, попытался поспорить, но, быстро поняв, что с беременной еврейской женщиной это бесполезно, согласился и решил: пусть себе валит в свою Бершеву, а он поедет на «айленд» и будет пару месяцев пить там «Гиннес», толстеть и ждать, когда она, наконец, родит. Потом полетит на израильщину радоваться рождению дочери, «тереть» с родственниками жены, «факинг хасидами», о её воспитании, о неправильности его, Патрика, жизни и профессии, жрать их кошерную говядину с ужасной местной водкой из кактуса опунция, которую они почему-то называют «Текилой». Ну а уж в конце сентября… будьте любезны, Гоа – форэвер…

Отец Майки въехал во двор Ганди на своем старом заслуженном «Энфильде» – гордости индийского мотоциклостроения. По окончании учебного года родители, еще остающиеся здесь, завели добрую традицию – свозить детей в чей-либо дом по очереди, но так как дом, в котором жил Илья, находящийся в Сиолиме, был самым большим из всех, а участок с садом составлял полгектара, чаще всего дети гостили именно здесь. Тут можно было полазить по деревьям, налить воду в резервуар для полива, сделав из него неплохой бассейн. А главное – русские родители не возражали против пребывания у них редеющей день ото дня интернациональной компании малолетних оторв.

Он запарковал свой байк рядом с хозяйским. Народ тусовался где-то за домом, откуда раздавались голоса и слышались хлопки от выстрелов из духового пистолета. Игорь, недавно слетавший в Москву по визовым делам, сумел привезти оттуда настоящий американский спортивный «Кросман». Пистолет был однозарядный, сжатый воздух накачивался рычагом по желанию стрелка, из-за чего можно было регулировать мощность выстрела вплоть до того, что крысе отрывало голову, если зарядить специальной кисточкой. Куплен он был и из спортивного интереса тоже, но больше предназначался для борьбы с соседскими котами, вечно забирающимися на кухню, и обезьянами, совершающими набеги на сад. А Игорь, как истинно русский по рождению человек, сняв этот дом, первым делом устроил на участке огород. Друзья привезли из Раши семена огурцов, томатов, сладкого перца, он сам еще осенью захватил арбузные и дынные. Земля здесь такая, что через полтора месяца после высадки семян в грунт появились первые завязи, правда, пока огурцов, томаты были еще совсем небольшими, дыни и арбузы цвели, но по ночам какая-то гадина обжирала листья и только что распустившиеся цветы, поэтому надежд на большой урожай не было. А вот огурцы «перли», как сумасшедшие, ведь хозяин удобрял их всем подряд от разведенной в пять раз собственной мочи, как научил гровер Вася Самрастит, до сыворотки от творога. Это пронюхали подлые манки и часто заглядывали в садик – не поспели ли еще.

Патрик обошел вокруг и увидел компанию. Здесь находились все, и даже двое индийских детей, сыновья хозяйки, все по очереди палили из Игорева пистолета в расставленные опавшие по причине червивости манго. Хозяйка тоже время от времени принимала в этом участие, но как-то стеснительно, ведь основное её предназначение было – бдить за сборщиком манго и его помощницей. Сам же сборщик почему-то в очень белой для индийца рубахе находился в кроне дерева где-то метрах в тридцати над землей, оттуда опускалась на веревке корзина, наполненная плодами, и сам он периодически спускался передохнуть, освобождая дерево от своего присутствия.

Ирландец не знал об этом, он занял очередь пострелять, перекинулся парой слов со стоящими людьми, сказал сыну собираться, так как мама очень по нему соскучилась, и закурил. Пока курил, краем глаза он заметил некое движение в листве. Когда он передал косячок по кругу ближайшему из родителей, настала его очереди выстрелить. Для стрельбы по манго достаточно было сделать три-четыре качка, фрукт прошивало насквозь, Патрик качнул девять раз…