Жаворонки. Часть первая

На этот раз, тишина длилась не долго, вскоре гул голосов наполнял комнату. Половина присутствующих офицеров призрев порядок, начала бурно обсуждать полученную информацию, а вторая половина хранила молчание. Кто-то из офицеров даже высказался на тему, что так не бывает, на, что, ему предложили сходить в магазин и расплатиться карточкой. Завязывалась перепалка. Командир, хранивший молчание и погружённый в свои мысли, обратил внимание на происходящее и пресекая гвалт громко сказал:

– Товарищи офицеры! – все притихли. – Требуется ваше конструктивное мнение! Выскажутся все! По мере готовности прошу выступать, не обязательно сегодня. Полагаю, каждый день, стараниями наших связистов, будет поступать дополнительная информация, которая будет до вас доводиться и будем надеяться, ситуация прояснится и мы сможем снова ощутить себя частью нашей могучей армии! Товарищи офицеры, прошу помнить, что мы, хоть и находимся сегодня в отрыве от остальных частей армии и руководство с нами на связь не выходит, скорее всего по причине гибели, мы всё же являемся воинским подразделением и у нас есть свои боевые обязанности! Которые мы будем исполнять! А для этого, нам потребуется ещё больше дисциплины и порядка, чем позавчера, в условиях мирной жизни. Поэтому, попрошу каждого из вас, в полной мере нести бремя офицерской службы в создавшихся условиях и понимать, дальше будет только хуже. Прошу учесть, в новых условиях, я не гарантируют вам своевременного получения денежного довольствия и прочих благ. Силой никого держать не стану, если кто-то не согласен исполнять свои обязанности в новых условиях – рапорт на стол и свободен.

Все офицеры притихнув слушали командира, а тот продолжил:

– На сегодня, кто готов выступить и изложить своё мнение?

Начальник штаба, сидя с места сказал:

– Что тут скажешь, все в ах.уе! Жили не тужили, а тут на тебе… Надо думать, смотреть развитие событий. Хочется сказать, вдруг всё ещё наладится. – И разведя руки добавил:

– Но, как то не верится в это. Поэтому надо привыкать к новым реалиям. – Он покачал головой и подтверждая свои слова, и делая знак, что закончил.

Тишина снова разлилась по кабинету. Не видя желающих высказаться, командир взял слово. И в течении длительного времени, ставил начальнику тыла задачу на организацию полного учёта и инвентаризацию имеющихся у того богатств, а потом они вместе, ещё более длительное время, ставили задачу по проведению учёта, непосредственно начвещу, начпроду и начальнику склада ГСМ. За этим занятием встретили полдень, значит прошли первые сутки с момента удара. Командир прекращая пререкания с «амбарными хищниками» и вставая, объявил:

– Товарищи, прошли первые сутки с момента нанесения ядерного удара по нашей стране. Попрошу почтить память павших минутой молчания.

Все встали, склонили головы и скорбно смолкли. Спустя минуту командир торжественно продолжил:

– Пусть подлый враг нанёс нам тяжёлый удар и готовится нанести ещё целую серию ударов, до самого последнего, который должен отправить нас всех в могилу! Но, мы – наследники славных традиций предков, наследники побед Суворова, Кутузова, Жукова и всех остальных! Мы, народ победитель, который не раз за свою историю попадал в такую ситуацию и всегда выходил из неё победителем! Победителем мы окажемся и на этот раз! И пусть коварный враг, находясь у себя в логове, строит свои планы по нашему уничтожению, но мы то знаем, что дни его сочтены! Враг будет разбит, победа будет за нами!

Командир закончил речь перед своим малым воинством исторической фразой.

«А куда мы нах.р денемся!» – пронеслось в голове у Сергея.

Закончив совещание, командир распустил всех, известив, что о дате следующего совещания будет сообщено дополнительно, что в зависимости от объёма новостей и их важности, оно состоится или завтра, или через несколько дней, но все кому есть, что сказать, пусть обращаются к нему в любое время.

Полковник, со своим новым товарищем начальником связи, с совещания у командира сразу отправились на узел связи и вознамерились просидеть там глубоко за полночь. А Сергей побрёл в сторону казармы. Всё происходящее ему не нравилось, но альтернатив он не видел. Мысли роились, «Взять сына, да уехать! Даже всех детей взять! Мужики уже взрослые, с ними можно любое дело начинать. В глушь уехать и начать жизнь заново! Или на Украину, или на Кавказ, вот где климат на радость.» Сергей вывел для себя понятие полного П ещё сидя на совещании, «Полный П. это когда холодно, голодно и убить могут. Наверное поэтому в Африке полный П. никак не наступает. Да, с хавкой проблемы, да убивают друг дружку, но пока морозов нет, жить можно.»

«Да, хорошо жить там, где тепло. Я всё стерплю, но желательно в июле и желательно в Крыму. Да, но чем жить там, где тепло, на какие средства? Хороший вопрос, а здесь на какие? Вот, вопрос как жить встал ребром. Ну, хорошо, допустим, со средствами порядок и что дальше? Дальше строить дом, растить детей, может быть завести новую семью. В общем, жить как человек. Хм. Я уже жил как человек, уже растил детей, уже строил дом и что? Что-то большое и злобное, уничтожило мой дом, мою жизнь. Пробовать заново? Зная, что это самое, большое и злобное, виновное в гибели его прошлой жизни, до сих пор живо и может в любой момент снова прийти к нему? Нет, оно точно планирует прийти и уничтожить его новую жизнь! И его новый дом? И новую семью? Да, ну, нафиг! Такие перспективы не очень радуют, а надо сказать совсем наоборот! Так, значит, жить не получается.» – Сергей вздохнул. «Хорошо, тогда надо думать как умирать. Как вариант, кого-то убить вместо себя, а кого можно убить, чтобы дальше возможно было жить спокойно? Ага, не просто так полковник глазками сверкает, не просто так… Есть у него идейки, есть, как дальше нам жить, да так, чтобы это большое и злобное, разрушающее чужие жизни кончилось. Вот, полковник! Ах, полковник! Ну да ладно, поживём – увидим. Надо полагать мимо меня это не пройдёт и надо готовиться воевать. Воевать – блин, дожил.» – Сергей не пришёл в восторг от своих выводов, но он точно знал, его огорчение никого не волнует. «У всех есть цель. Враги ломят и их цель ясна, и не будет у них другой. А наша цель? А есть ли у нас цель вообще? А быть должна! А какая? А простая – вломить тем, кто на нас ломит! Традиция такая! Тем жили и жить будем. Да, на Украину и на Кавказ, похоже не едем. Но, тут, тоже весело будет. И, что-же из всего этого вытекает? А вытекает, что нужно готовиться воевать!» – Такой вывод Сергею не понравился, даже более того и он определил для себя вывод; «Но, это не мы такие, это окружающий мир такой. И ему надо соответствовать, быть уместным!»

Сергей, погружённый в свои мысли не пошёл в казарму, а двинулся сразу к столовой, решив подождать молодёжь там и вместе пойти на обед. Да и думалось на свежем воздухе, среди высоких сосен, гораздо лучше.

«Надо готовиться, физуху надо подтянуть. Надо подсушиться слегка, кроссы побегать, наработать маршевую втянутость, стрелять на конец научиться. Тоже и с малышами надо проделать. Эх, молоды они ещё! Молоды! Гайдар, конечно, в шестнадцать лет уже полком командовал, но ему и сказалось, после победы заехал на больничку, голову лечить. Надо поаккуратнее с ними.»

Пребывая в своих мыслях, дождался ребят. Зашли вместе в столовую и спокойно пообедали. После обеда, расположившись в кубрике, провели своё маленькое совещание. Обращаясь к молодым людям Сергей спросил:

– Парни, у вас, родственники проживающие в не нашего города есть? Требуется ваше мнение по дальнейшему порядку действий. Кто-то, может захочет поехать к своим родственникам для дальнейшего проживания? Потому, что если останетесь здесь, с нами, вам придётся тяжело и много трудиться. А жизнь в деревне у бабушки может быть гораздо спокойнее.

У части ребят родственники за пределами города были, но к своей чести, ехать к ним они отказались на отрез и уверенно заявили о своём желании остаться в уже сложившемся коллективе и дальнейшие трудности делить на всех. Сергей признал такой вариант дальнейших действий, как вполне правильный и попросил ребят имеющих родственников, на бумаге написать имена своих близких и указать их места жительства, а также краткое послание, извещающее их о своём текущем положении. Пока юноши решали вопрос нахождения бумаги и пишущего предмета, Сергей завалился на койку и с удовольствием валялся, размышляя о плане подготовки себя и своих, теперь уже полностью, молодых людей. Когда список был закончен и передан Сергею, тот собрал вокруг себя молодёжь и суровым голосом начал урок:

– Дорогие мои вчерашние дети, жизнь ваша меняется довольно круто. Сегодня, вы, уже являетесь членами боевого товарищества, боевого братства. Хочу сразу пояснить, что такое братство. Братство, это чувство ответственности друг за друга. Помните сказку о том как отец заставил своих сыновей ломать веник и они не смогли его сломать, а потом отец заставил веник развязать и переломать все прутики по одному? – Получив утвердительный ответ, продолжил:

– Так и вы, если будете держаться всегда вместе и укреплять свой веник, присоединять к нему новые прутики, – показал пальцами толщину приличного веника, а потом разведя руки показал руками целую охапку, – так, никто даже не подумает, вас пытаться переломить.

– В ближайшее время, все вы станете воинами. То есть, вы начнёте овладевать воинским искусством. Воинское искусство – очень обширная и сложная дисциплина, объяснить которую я вам не смогу. Но, тут много людей которые смогут и в дальнейшем, таких людей станет гораздо больше. Я только смогу дать вам первый шаг для освоения этого мастерства и шаг этот важен, это как эффект рубашки, если первую пуговицу криво застегнёте, все остальные будут застёгнуты также криво, как ни старайся. Так, вот, первый шаг, это овладение навыками боя. Без условно, автомат Калашникова классная штука, очень качественный продукт который облегчает вам процесс победы над противником. Но, во первых, побеждает не автомат, а человек. Во вторых, ресурс автомата конечен. Больше трёхсот, ну четырёхсот выстрелов за бой, сделать из автомата затруднительно, по причине ограниченности боекомплекта и это угнетает автоматчика, не даёт ему почувствовать себя спокойно. Второе огорчение для автоматчика, это противник подошедший слишком близко, на дистанцию, когда с автоматом уже не развернёшься. Американцы утверждают, что в этих случаях надо надеяться на пистолет. Оно и понятно, пистолетов у них много, пистолет на ближних дистанциях разворотистей автомата и в этом утверждении есть смысл. Второй плюс автоматчика, который умеет стрелять из пистолета, это динамичность. Пистолетная перестрелка, как правило, происходит на близких, порой критических дистанциях, в стеснённых условиях и рассиживаться, тем более разлёживаться, в процессе пистолетной перестрелки вам не позволят. Девиз, движение – это жизнь, придуман стрелками из пистолета. Учтите, ресурс пистолета тоже конечен, патронов к нему запасают, как правило, гораздо меньше чем к автомату. И тут возникает вопрос, что делать? Вопрос этот возникал ещё у наших предков и они нашли на него ответ и мы его знаем. Ответ этот, рукопашный бой и как его продвинутая версия – ножевой бой, да и всё фехтование в целом.

– Ресурс у холодного оружия весьма велик, места занимает мало, в готовность приводится быстрее прочих, а овладение им, во первых придает бойцу уверенность в собственных силах, а во вторых, в процессе тренировок, как правило, вырабатывает привычку активно двигаться. Пример, для рукопашного бойца нормальная дистанция боя, вытянутая рука плюс один шаг, ну два шага если человек очень крут. Для ножевого боя, дистанция, как правило, уже в два раза больше. И только очень хорошо подготовленные ножевики, могут хорошо себя чувствовать на дистанции рукопашного боя. А фехтовальщики длинными клинками, в принципе оперируют, на расстояниях в два-три-четыре раза больших чем ножевики. А это, что значит? В рукопашном бою победит, при прочих равных, тот, кто – во первых, правильно стоит, во вторых, правильно двигается. Поэтому, сейчас раздеваемся до трусов. Желающие, позднее могут посмотреть на картинке возле входа, какой это номер формы.

– А если кому-то неловко заголяться, – наставлял Сергей походу раздевания и заметив смущение отдельных юношей, – могу подсказать только одно средство. Надо каждое утро делать зарядку и несколько раз в неделю развивать мышцы хотя-бы простейшими упражнениями.

Приведя юношей в объявленную форму, Сергей вывел их на взлётку и показал им несколько разминочных упражнений, которые и были осуществлены в массах. Затем, Сергей разделил их на пары и вручил каждому по армейскому тапочку. Показал, как держать и как наносить удары, показал какую при этом принять стойку, поправил некоторых и тренировка началась.

Юноши остервенело хлестали друг друга тапочками, призрев всякую технику. Сергей регулярно вмешивался прекращая несусветную бакланку и пытаясь направить действия молодёжи в конструктивное русло. Его вмешательства давали кратковременный эффект и скоро свалка возобновлялась. «Хорошо,» – думал Сергей, – «общий смысл им понятен, а с остальным поработаем.»

Командир части затеял послеобеденное построение провести по всей форме, с участием всего свободного от нарядов и дежурств личного состава. Причём приказал построиться на дороге к плацу и выйти строем под звуки марша. Что личный состав и проделал с определённой степенью успеха. Эта степень не восхитила командира. «Орлы!» – подумалось ему грустно когда он долго, очень пристально рассматривал своё не великое числом войско. «Истинно, орлы! Только подзапустил я вас, подзапустил… Ну, да ладно, исправим!»

Пройдя вдоль строя и осмотрев каждого своего бойца, командир остановился перед ними и задумался, замерев. Виденные много раз раньше непорядки во внешнем виде, строевой и физической подготовке бойцов, которые раньше он и не замечал за серостью будней, сейчас бросались ему в глаза и кричали, насмехаясь, о его командирской несостоятельности и разгильдяйстве. Командиру стало очень стыдно, что он так мало уделял внимания формированию воинских доблестей у своих бойцов. «Теперь-же им придётся столкнуться с самым, пожалуй, серьёзным врагом за всю историю. И даже, если они разбегутся или он их сейчас распустит по домам, спасёт ли это их от встречи с врагом? Смогут ли они пересидеть в своих аулах смутное время благополучно?» – Командир ещё раз внимательно осмотрел всех и обратился к строю, в общем повторив свою речь перед офицерами, добавив разве, что ярких красок, а потом начал про интересное:

– Хочу отметить, товарищи, что получение денежного довольствия пока не предвидится. Как будем выходить из положения, пока не знаю. Ситуация может резко поменяться в любую сторону, а может и остаться в таком виде надолго. Но, долг наш солдатский, надо исполнять и хранить вверенное нам имущество, пока Родине оно не понадобится! Силой никого удерживать не буду! Если кто-то захочет уйти, пусть уходит. Хоть прямо сейчас, сразу после построения, но знайте, препятствовать я не буду, но и покрывать вас тоже. Ушли и ушли, и сами решайте свои вопросы, хоть с прокуратурой, хоть с ядерными бомбами. Но, те кто останутся, и прослужат месяц с сегодняшнего дня получат возможность отбыть домой не дезертирами, а отпускниками со всеми документами! Прямо, целый карман бумаг у вас будет, и мой приказ находиться по месту жительства и жить гражданской жизнью. Строевая напишет основательно, будьте уверены. Мало того, если ситуация с денежным довольствием не решится, те из вас, кто останется на два месяца и будет служить с прилежанием, уйдут домой под Новый год с бумагами и со своим оружием! Вот, прямо возьмут и двинутся домой с автоматом Калашникова! – На этом месте не только солдаты, но и офицеры открыли рты. Уж очень круто батя взялся решать вопрос с заработной платой, прямо как в анекдоте, «я же вам дал оружие, а дальше крутитесь как хотите.»

– Мало того, те из вас, кто останется служить после Нового года на месяц, смогут уйти со всем тем-же, плюс получат возможность взять с собой запас боеприпасов и продовольствия!

– Те, из вас, кто захочет остаться на больший срок, также могут получить в личное пользование и самостоятельное владение, указанное личное оружие. Только без права продажи, так, что, оклад в калашах вам не светит. Вопросы со всеми видами довольствия, будут решаться по мере возможности, исходя из сложившейся обстановки.

Командир ещё поговорил, что-то пообъяснял и потом подал команду, торжественным маршем двинуться с плаца и далее заниматься по плану.

– Петрович, ты, что натворил, – тихонько воскликнул стоявший всё это время рядом начштаба, наблюдая выходящую с плаца колонну военнослужащих, – ты, что наобещал!? Да нас, с тобой обоих, да нас всех…

– Не бзди, Вася, – командир был на редкость собой доволен, – хера-ли нам эти полсотни калашей. Мы дееспособность части минимум на полгода сохраняем. А там поглядим!

Никто из солдат не изъявил желания покинуть часть прямо сегодня. Начштаба подозревал, что не обещанная награда заставила их остаться, а желание досмотреть этот цирк до конца. Этой мыслью он и поделился с командиром во время традиционного поедания сала на полдник с чаепитием у того в кабинете. На что командир ответил:

– Точно, кроме боевой учёбы, надо культурно-развлекательную программу предусмотреть. Телевизора то больше нет, а зима близко. Поручи кому ни будь.

Полковник с майором связистом как засели, после совещания у командира, у связистов, так и не выходил даже на обед. Перекусили не отрываясь от эфира, принесёнными в котелках порциями и продолжили своё дело. Весь день мониторили происходящее в русскоязычном эфире, после вчерашнего, в эфире стало даже потише. Следов восстановления нормальной работы электронных средств отмечено не было. Электричество пропало ещё в нескольких местах. В обесточенных городах всерьёз начали подмерзать жители. И хотя, вчерашняя паника в некоторых городах миллионниках, с возникшим транспортным коллапсом на выездах, сошла на нет, но началась деловая суета. Бежавшие в спешке люди, возвращались домой и уже не торопясь, основательно вывозили нажитое добро. Местами, это добро у них пытались отжать не добры молодцы. Наиболее ретивые уже пытались почистить магазины и склады. Полиция, чьё отношение к процессуальным нормам с каждым часом становилось всё холоднее, успевала далеко не везде и местами армейцы подтянулись ей на помощь. Хотя в целом, ситуацию описывали все как довольно спокойную. Получили новую сводку от вчерашнего спеца из ФАПСИ, но он тоже ничего нового не выдал. Сообщил только, что некоторые воинские части, начали действовать по плану военного времени и покидают наконец пункты постоянной дислокации, выдвигаясь в районы сосредоточения. Майор даже заскучал, а полковник, к вечеру, решил поискать контакты в европейских странах и начал поиск в эфире русскоговорящих европейских радистов, из тех с которыми удалось установить связь ещё вчера. Полковник хоть и мог читать английские и немецкие тексты и переводить их, пользуясь изредка словарём, но на слух совершенно не воспринимал речь иностранцев. К их удовольствию, вчерашние европейские контакты и сегодня выходили на связь, и чем дальше за полночь, тем больше. Новости от них были более тревожные, чем из под родных осин. Интернет и мобильная связь у них окончательно рухнули. Сетевое электричество кончилось ещё ночью. А теперь, шоколадные зайцы начали устанавливать свои порядки, в прямом смысле уничтожая всех попадающихся им бледнолицых братьев. Начали с самого утра, с того, что не смогли расплатиться в магазинах своими электронными карточками, подняли дикий вой и нисколько не смущаясь потащили всё просто так, попутно угнетая коренное население. А к обеду, начали настоящую охоту на всех и на всё. Грабили и магазины, и банки, и частные дома. И никакой силы, могущей переломить эту ситуацию и противостоять агрессии, пока никто не видел. Хотя, некоторые говорили о слышанных планах военных вмешаться и помочь полиции, но пока этого никто не видел. Смогли также получить, не проверенную пока информацию, от радиолюбителя общавшегося с другим радиолюбителем, который смог установить радиосвязь с другим берегом Атлантики. У наших американских партнёров по военным действиям, ситуация развивалась похожим образом. Города Нью-Йорк и Вашингтон были разрушены нашими ядерными ударами, связи, интернета, электричества не было, компьютеры не работали. Эта новость оказала огромное впечатление на обоих офицеров, майор даже хотел немедленно оповестить об этом командира, но здраво рассудил, а что изменится если он доложит эти новости утром и оба офицера ещё долго сидели возле своего оборудования, ловя слова доносящиеся из далека.

Дождавшись когда малыши вволю натешатся и начнут скисать, Сергей остановил их, дал отдышаться и показал им отдельные движения, удары и принудил отрабатывать их до «седьмого пота». За этим занятием время шло не заметно. Примерно через час, Сергею подумалось дать не большой передых молодёжи. На «взлётке» как раз мелькнул вчерашний любитель часов, подвергнутый воспитательным мерам сегодня утром.

– Эй, угроза NATO, иди сюда! – Сергей махнул ему для верности рукой, остановил своих подопечных, дал им передышку.

Подходящий солдатик был явно недоволен происходящим, чутьём предполагая использование себя в качестве манекена:

«Вот, пусть только попробует натравить на меня этих салажат, я им задам!» – накручивал он сам себя.

– Перед вами, солдат обыкновенный, одна штука. – Сергей обратился к молодёжи и хлопнул того по плечу. – Внимательно посмотрите и скажите, что надо сделать с ним, чтобы наши враги всерьёз его начали бояться?

Юноши загалдели:

– Надо дать ему автомат! И гранаты!

– Да, дать полное снаряжение и лучше пулемёт!

– Вообще, в танк его посадить!

– Ага, ещё лучше, сразу на крылатую ракету, верхом! – Сергей развил их мысль. Солдатик скуксился, он никогда не летал на крылатой ракете верхом, но почему-то был уверен, что это ему не понравится и почему-то был уверен, что эти могут и посадить.

– Но, есть способ лучше и вернее! – Сергей начал выкладывать свою мысль: