Error

– Ну и чудной же мне достался.

Через два месяца, к большому удивлению всех тех, кто не был в курсе, состоялась наша с Розой свадьба. А еще через два месяца мы с ней уехали в столицу, куда пригласил нас ее дядя, имеющий хорошую должность и связи в столичных кругах. Правило вставать рано без всяких утренних нег в постели и постоянная активность настолько прочно вошли в мою жизнь и так изменили меня, что я сам себя не узнавал. Нам удалось переводом перевестись на третий курс института, еще через год нам каким-то образом благодаря ее отцу и дяде дали новую квартиру. Через три года у нас родилась дочь Кристина, потом хорошая работа на ведущем предприятии. Не жизнь, а мечта обывателя, и все шло гладко, и все давалось само, я готов был прожить так всю жизнь. Главное, не давать себе расслабиться, а то придут воспоминания.

Но тут началось.

Видения.

Ни с того ни с сего я вдруг среди белого дня обнаруживал, что нахожусь в одной из комнат черного дома, или среди улицы я видел призрак девушки Ии, который звал за собой, и с тем, что волей-неволей постоянно думал только об этой маленькой щуплой девушке, которая попала из-за меня в беду. Если я самостоятельно справился со снами, заставив их замолчать, то с такими видениями в одиночку я справиться уже не мог. Пришлось все рассказать Розе. Она довольно серьезно отнеслась к моей проблеме, сама проштудировала море литературы по психологии и психиатрии, искала способы помочь мне и поддерживала меня в особо тяжелые моменты жизни, когда я даже не мог выйти из дома. В конце концов она вышла на очень известного психотерапевта, который смог избавить меня от этого странного наваждения.

– Эта девушка – персонификация защитного механизма твоей психики, который оказался в стрессовой ситуации, вызванной самовнушением о том, что тебя ждет в том доме. Твои сны были слишком опасны для твоей психики, и вот подсознание создало Ию. Но теперь она уже не нужна, как, например, лодка, когда ты уже переплыл реку. Но твоя психика, увидев, как хорошо она тебя спасла однажды, предпочитает тащить ее за собой, – он так красиво преподнес мне это объяснение, что заучил его наизусть и периодически повторял, как молитву.

С помощью сеансов суггестии и лекарств ему удалось, по словам Розы, спасти меня от психушки, правда, дорогой ценой. Валерий, так звали его, увел у меня Розу. Наваждения меня, конечно, больше не беспокоили, но мне казалось, их не было не из-за его терапии, а из-за той боли, что у меня нет Розы. Просто одна боль затмила другую. Некоторое время я находил утешение в алкоголе, но Роза поставила жесткие условия: либо алкоголь, либо мои встречи с дочерью, благодаря этому мне удалось взять себя в руки и завязать.

И вот через двенадцать лет я приехал домой, поезд медленно останавливался, казалось, что машинист специально оттягивает момент моего приезда, будто боясь нарушить спокойный ход вещей.

На перроне меня встретил довольно располневший Вовка, начались объятия, тут же подбежала Светка, которая стала его женой. Загрузившись в машину, они повезли меня до родительского дома, где меня ждали мать и отец.

– Вован, а как ты решился Светке предложение сделать?

– Кто, он! – возмутилась Светка указывая на него пальцем. – Я сама сделала ему предложение, сама трахнула и сама свадьбу организовала. Ты че, не помнишь? Он же тормоз!

– Че сразу тормоз, – проворчал Вовка, чем вызвал у нас со Светкой смех.

Но все же она на него тепло посмотрела и, гладя по голове, сказала:

– Нее, не тормоз. Хороший муж у меня, и детишки тоже, у нас их трое – два пацана и девчонка, мы тебя с ними познакомим еще.

Я смотрел в окно и не узнавал город: все перестроили. Проезжая мимо того места, где был черный дом, Вовка пояснил:

– На месте черного дома уже построили новую школу. Но что-то пошло не так, и ее никак не могут сдать в эксплуатацию.

– У местной детворы и молодежи уже возникли свои страшилки, но уже связанные с этим новым зданием. Кто видел приведения в окнах пустующей школа по ночам, кто странные огни и звуки, – добавила Светка.

– Кстати, а ты знаешь, что Роза тоже приехала…

– Все-таки ты тормоз! Вот зачем человеку настроение портить? – ударив себя ладошкой по ляхе, возмущенно выругалась на Вовку Света.

– Да нормально все, я не буду рыдать, как в новомодных латинских сериалах, развелись уже ведь давно, даже видимся раз в год, на день рождения Криски.

Наступила неловкая тишина, затем я спросил:

– С новым своим приехала?

– Да ну, ты что! Ее отец сказал, что секир башка ему сделает, если появится на пороге его дома, – довольно доложил обстановку Вовка.

На следующий день, поддавшись ностальгии, я решил перебрать свои старые вещи и книги. Разгребая полки, я наткнулся на фотоаппарат, судя по всему, пленка была еще там. Мне пришла в голову мысль: а что, если ее проявить и напечатать фотки, наверняка, там будет что-то из молодости. Я отнес фотоаппарат в старое фотоателье при доме быта. Там работал, сколько я помню, неизменно Авраам Исакыч.

– Вот, капсула времени, даже не знаю, что там, на пленке, – протянул я ему старый ФЭД. – Там кассета больше десяти лет как застряла, посмотрите, возможно, получится что-нибудь напечатать.

На удивление мне, он довольно легко извлек из него кассету с пленкой, а фотоаппарат отдал мне.

– Скорее, коробка Шредингера, – сказал он, улыбаясь, я не очень понял, о чем он, но мне было это неважно.

Он взялся вытащить пленку и проявить и, если получится, напечатать фотографии, вручив мне по старинке квитанцию.

Вовка подговорил мою мать устроить мою встречу с одноклассниками и друзьями у нас дома, как раньше, когда у меня на праздники собирался весь класс. Пришлось заняться приготовлениями. Отправив Вовку с Лехой на базар, я попросил, чтобы они забрали фотографии.

К вечеру стал подтягиваться народ.

– Ты только не нервничай, – отводя меня за руку в сторону, прошептала Света. – Там Роза…

– Ой, Розочка, здравствуй, дорогая! – услышал я голос матери.

– Здравствуйте, Надежда Викторовна, вот вам подарок из Москвы… Франция.

– Спасибо, спасибо. А что без Кристинки?

– Да сегодня решила посидеть молодость вспомнить, а то, если она с Егором встретится, пропала посиделка, сопли, нюни разведут… А завтра приведу, пусть хоть до конца отпуска у вас будет, сама хоть отдохну.

– Дай обниму тебя, родная, – послышался голос отца.

Как только Роза вошла в комнату, она сразу подошла ко мне.

– Здравствуй!

– Привет!

– Держи, на, вот тебя мама шебакии передала, – она отдала мне пакет, в котором лежали мои любимые сладости. Я было хотел ее обнять, но она тут же отвернулась, видимо, чтобы не заплакать, и ушла помогать на кухню.

Нас посадили по разные стороны стола, словно боялись, что мы окажемся рядом, все внимание по обыкновению перешло на нее.

– …Кстати, я фотки-то привез, прикольно.

Их тут же выхватила Ольга.

– Ух ты! Это же мы…

– …Э, а вон лавочка наша.

Я, так понял, что мне они достанутся последними, фотографии передавали по кругу, Роза пропустила свою очередь, так как мы в этот момент просто сидели и смотрели друг на друга, и все остальное нас не волновало.

Наконец, взяв их, она медленно и не комментируя начала быстро их просматривать, остановившись на одной из фоток, она подняла глаза и посмотрела на меня, все притихли, она еще некоторое время разглядывала ее, потом быстро просмотрела остальные и отдала мне. Не все фотографии получились, где фокус был неправильно выставлен, где просто неудачно. Я смотрел на фотографии, в основном дома нашей улицы и цветочки. И тут мои руки затряслись. Я вскочил и, стараясь не смотреть на фотографию, словно обжегшись, бросил ее на пол, забегал по комнате, все испуганно смотрели на меня, лишь Роза, оперившись на стол локтями и плотно ладонями сжав свои виски, просто пялилась в тарелку.

– Нет! Нет! – вырывалось из моих уст.

Наконец я решился вновь посмотреть на фотографию, которая лежала на полу. Я встал на колени и нежно обеими руками поднял ее с пола. На фотографии была Ия.

Игорь Красовский. 22.02.2022.