Оценить:
 Рейтинг: 0

Упырь, или Жизнь после смерти

Год написания книги
2023
Теги
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 >>
На страницу:
4 из 8
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Потом долго прикладывал стетоскоп то к груди, то к спине Кости. После чего так же сухо произнес:

– Одевайся.

А сам сел за стол, налил себе спирта в мензурку и залпом выпил.

Веня не торопясь оделся, тревожно поглядывая на друга, потом тоже присел за стол. Немного помолчал, ожидая объяснений, но Костя молчал и Веня не выдержал:

– Ну и какого рожна ты молчишь? Что ты там услышал?

– У тебя пульс десять ударов в минуту, понятно, сердце тоже почти не бьется.

– И? Что это значит? – Веня почувствовал что по спине у него побежали мурашки.

– Что это значит? – Костя пожал плечами. – А значит это, дружище, что с такими показателями люди не живут. Не может такого быть у живого человека. Впрочем, у мертвого тоже.

– Я чем-то болен? – насторожился Веня.

– А ты сам-то как себя чувствуешь? – заинтересованно взглянул на него Костя.

– Да нормально я себя чувствую. Можно сказать, что хорошо себя чувствую. – Веня подумал. – Разве что слабость небольшая.

– Ага, – пробормотал, почти прошептал себе под нос Костя, – чувствует он себя нормально, даже в темноте видит всё как снайпер через прицел. Зато от солнца глаза болят и слезятся.

– И что это значит? – взволнованно спросил прекрасно всё услышавший Веня.

– Вот, – добавил Костя, – еще и чуть слышный шепот с трех метров легко различает. А ну-ка, рот открой.

Веня послушно открыл рот.

– Ага, – заглянув внутрь протянул Костя, – зубы все крепкие, целые, без единой дырочки. Прямо на загляденье. А что, Веня, зубы никогда у тебя не болели?

– Да как же не болели-то, – удивился тот, – болели, как у всех. И пломбы ставили, и пару зубов уже на фронте удалили. Один я сам – плоскогубцами.

– Ага, еще раз рот открой пошире, погляжу.

Веня опять раззявил рот и Костя его внимательно осмотрел. После чего сел на свой стул и сообщил:

– Зубы у тебя все, тридцать две штуки, как положено. Ни одного пробела. Ни одной пломбы. Этих зубов стоматолог никогда не касался.

Вениамин быстро засунул палец в рот и ощупал каждый зуб. Похоже, так и есть. Он недоуменно взглянул на друга:

– Костя, что со мной?

Тот выразительно пожал плечами и ответил:

– Боюсь, науке это неизвестно. А вот в народе разное рассказывают.

– Что в народе рассказывают?

Костя как-то косо посмотрел на него и сказал:

– Подожди немного, сейчас еще один эксперимент поставим.

Он встал и вышел, а Веня молча сидел за столом опустив голову и не думал вообще ни о чем. В голове было пусто, как в кармане у пьяницы.

Минут через пять раздались шаги в коридоре, вошел Костя и аккуратно запер дверь на крючок изнутри. Подошел к столу и вынул из-за пазухи запотевшую бутылку, запечатанную сургучом, с красной жидкостью внутри. Оглянулся, подошел к тумбочке и достал из нее граненый стакан. Потом свернул с горлышка сургуч и налил в стакан из бутылки до краев. Кивнул Вене на стакан:

– Пей!

А Веня словно завороженный смотрел на красную жидкость, ноздри его раздувались, вдыхая запах, а тело сотрясала мелкая дрожь.

– Что это? – хрипло спросил он, хотя уже и сам точно знал ответ.

– Кровь, – спокойно ответил Костя, – обычная человеческая донорская кровь[9 - К началу Великой Отечественной войны в СССР уже существовала разветвленная сеть Службы крови: семь институтов, 170 станций, 1 778 кабинетов переливания крови. В 1941 году к ним добавились внештатные группы на всех фронтах. Их сотрудники работали в две-три смены с небольшими перерывами на отдых. Кровь заготавливали в стеклянных ампулах емкостью по 500 миллилитров (норма мирного времени составляла 400 миллилитров), а при их отсутствии – в бутылках из-под водки. Всё мыли вручную: с мыльно-содовым раствором или в растворе древесной золы – щелоке, если не было мыла и соды.].

Но Костя его не слушал, он не мог оторвать взгляда от красной жидкости, она притягивала его к себе как бы мощным магнитом и чей-то (его?) голос изнутри почти кричал: «Выпей!». Как в тумане Костя протянул руку, ничего не слыша и не видя, кроме налитой в стакан крови, запах которой кружил ему голову. Еще какое-то время он пытался сопротивляться, но вдруг в какой-то неуловимый момент его рука словно бы выстрелила с невероятной скоростью, схватила стакан и одним быстрым длинным глотком кровь пролилась в горло. Стакан упал на пол, а в руке Вениамина уже была бутылка, в которой оставалось еще половина красной жидкости и не успел Костя и моргнуть, как она опустела.

А внутри старлея пылал пожар, который не сжигал его, но наполнял всё тело невиданной силой. Вене казалось, что перед ним распахнулся космос и звезды кружились перед глазами в восхитительном танце. Ничего лучшего он никогда в своей жизни не испытывал. Но в какой-то миг его взгляд остановился на шее человека, сидевшего напротив, он увидел пульсирующую жилку и услышал ток крови по венам. Мгновение – и человечек уже зажат в его мощных руках, втиснутый в стену комнаты. Верхние губы Вениамина словно отодвинулись, а из-под них стали выползать тонкие и острые клыки. Он уже потянулся к шее, чтобы вкусить благословенный нектар, как словно откуда-то издалека к нему пробился еле слышный голос: «Веня, не надо, Веня, остановись, это я, твой друг Костя!».

Веня недоуменно рыкнул и тут словно пелена упала с его глаз и он увидел, что держит в своих руках Костю, вжимая его в стену так, что по штукатурке побежали трещины. Он резко отнял руки, спрятал за спину и отвернувшись, пошел назад. Сел за стол и каким-то чужим голосом произнес:

– Прости, Костя, не знаю, что на меня нашло.

И, подняв голову, посмотрел на друга. Тот так и стоял, вжавшись в стену и почти сравнявшись цветом лица с побелкой. А в паху у него на новеньких форменных галифе расползалось темное пятно.

***

Спустя полчаса они вновь сидели за столом, хотя Костя нет-нет да и косил с опаской глазами на друга.

– Кто я? – глухо спросил Веня.

Костя долго не отвечал, потом все же сказал:

– Я думаю, ты упырь. Правда, не все согласуется с тем, что я о них читал. Но кто сказал, что все народные поверья должны быть точной и правдивой информацией?

– Упырь? – Веня нахмурился. – Это кто такой?

– Толстого читал, Алексея? Его повести «Упырь» и «Семья вурдалака»?

– Читал, – растерянно ответил, – но это же выдумка…

– И это говорит мне тот, кто за секунду выдул пол-литра крови и чуть не высосал ее у лучшего друга!

– Но ведь упырь – это мертвец, разве не так?

– Ну, в сказках и литературе это так, хотя и не всегда Да ведь и тебя очень уж живым не назовешь. Пульс у умирающего человека может, конечно, быть от сорока до двадцати ударов, но это уже предсмертное состояние. А у тебя – десять и ты выглядишь как огурчик, да и силы как у медведя.

Веня задумался и вдруг перед его глазами всплыла картинка, словно из сна: группа эсэсовцев стоит над его лежащим телом и один из них говорит по-немецки, а Веня прекрасно понимает каждое слово:
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 >>
На страницу:
4 из 8