Говночист

Фигура парня буквально размазывается во встречном движении, по коридору разносится смачный звук прорубания мяса и костей. Разваленная на две части туша больда опадает у ног парня, а тот быстро оборачивается, на полусогнутых ногах, реагируя на свет.

Приближающиеся люди в страхе останавливаются, когда свету фонарей удаётся высветить парня чётче. Залитый кровью с головы до ног Оскар жив! Он почему-то без шлема, вся голова покрыта кровью, свежие брызги которой стекают с лица. Но с лица ли? Сейчас это не лицо человека, а морда хищника, которым овладела безумная ярость. Кровавое безумие в глазах, рот ощеренный в жутком оскале. Тяжёлое дыхание вырывается с хрипом.

Кажется, ещё миг и это чудовище набросится на людей, чтобы превратить их всех в кровавые ошмётки, разбросанные вокруг. Может он обезумел? Вся группа чувствует одно и тоже, нервно переглядывается. До парня метров десять, но Стоун вдруг чувствует себя очень беззащитным.

– Оскар, – неуверенно зовёт Юлия. – Оскар, это мы… Скажи что-нибудь пожалуйста, Оскар.

Выражение лица парня наконец начинает меняться. Боевое безумие словно стекает с лица, во взгляде проступает искра осмысленности. Парень выпрямляется во весь рост, и медленно кивает, давая понять, что слышит и видит людей.

* * *

С большим трудом я отгоняю кровавую пелену перед глазами. На какое-то время мир сжался для меня до этого бетонного коридора. Есть лишь я и орава больдов, которых нужно забрать с собой как можно больше. Никаких посторонних мыслей, посторонних движений и никаких смыслов. Кроме одного. Убивать. Каждое движение должно нести смерть. Каждый мой удар должен обрывать жизнь.

Весь бой, череда кровавых образов, затопивших мой разум и вытеснивших всё человеческое, разумное, рациональное. Эта бойня стоит у меня перед глазами чередой образов, между которыми чёрные провалы. Вот образ, когда на меня навалились гурьбой и повалили на пол, я рвал чьё-то горло зубами. Вот я разряжаю в этой свалке оба обреза, и куча тел на мне взрывается кровавыми ошмётками и с воем распадается и разбегается в стороны. Вот мои пальцы, которые входят в глазницы зажатой другой рукой морды. Вот я без катаны, которую уронил, хватаю летящее на меня тело больда и ускоряя вбиваю его в стену. Треск костей звучит сладкой музыкой в моих ушах. Вот я заталкиваю руку в глотку другого больда, который попытался отгрызть мне пальцы. Вот от сильного удара головой о стену вырубило шлем, я сорвал его и забил им подвернувшуюся под руку тварь, размозжив ей башку.

Безумие гона передалось и мне. Наверное, оставаясь человеком, я бы тут не выжил. Но проснувшийся хищник, вылезший из глубин сознания, умирать не собирался. Последний образ – двуногие жертвы, неуверенно топчущиеся невдалеке от меня. Один из них – особо неприятный, направляет на меня оружие. Они не понимают, что уже трупы. Хищник уже наметил простой и эффективный порядок действий. Катана броском летит в неприятного, а один заряжённый обрез бьёт следом. Перекатом я ухожу вбок, выдёргиваю катану и режу двух оставшихся…

В этот момент я и смог наконец изгнать это кровавое безумие, заключив хищника в ментальную клетку. На всякий случай распрямил готовое к новой атаке тело.

– Я… Я в порядке. Не бойтесь, – тяжело выталкивая слова подал я голос. «Я снова – человек», чуть было не говорю я. – Это был последний.

Кончиком катаны я указываю на рассечённое тело больда. А затем медленно убираю оружие в треснувшиеся и обломанные «новые» ножны. Страх плескался в глазах всей тройки. Особенно сильно, в глазах этого… Стоуна. Да, теперь я их снова воспринимаю как людей, а не двуногую добычу. И Стоун кажется почувствовал, что был сейчас на волосок от смерти. Я вижу это в его взгляде. Остаточным чутьём хищника, я ощущаю эманации страха. И того, что я могу сделать.

Я поднимаю руки медленно подступая к людям и улыбаясь, люди немного успокаиваются, опуская оружие. Хотя взгляды их, то возвращающиеся ко мне, то бегающие вокруг, от нормальности и спокойствия ещё очень далеки. Хрясь! Моя рука бьёт Стоуна точно в челюсть, отправляя на пол. Свалившись грудой дерьма, тот затихает. Фух, теперь точно отпустило.

– За… Зачем? – ошарашенно спрашивает Юлия.

– Я даже гадать не буду, по чьей милости перед моим носом захлопнули дверь, – поясняю я. – Как очухается, пусть спасибо скажет, что я его не зарубил.

Макс кидается к упавшему безопаснику, достаёт что-то из аптечки, начинает приводить в себя. Через несколько секунд тот очухивается. Движения медленные, с координацией проблемы. Неплохой сотряс получил видимо. Говно сраное.

– Юлия, первую помощь оказывать умеешь? – вопрошаю я.

– Эээ… да, – подаёт голос растерянная и сбитая с толку девушка.

– Ну так пойдём, окажешь. Я хрен знает, как и где меня тут пожевали и подрали.

– К…кко…. Конечно, да.

Когда мы с Юлией выбираемся в коридор, я даю пинка валяющемуся тут Каунасу. Не изо всей силы, но ощутимо. Ибо нехрен. Тот принимает эта молча, неверяще пялясь на меня. Ну да, не думал видать сучок, как и Стоун, что я выживу. Понимаю, понимаю.

Юлия возится со мной долго, наверное, не меньше часа. Очень много ранений, порезов, укусов. «Райдерка» бедная приняла на себя много чего, тут скорее всего ремонт уже не поможет. Но если бы не защита, я бы точно подох в той свалке. Или сразу после неё. Благодаря «Райдеру» я избежал нескольких очень неприятных ранений. Возможно – смертельных.

Тело ощущается как сплошной комок боли и усталости. Последних больдов я добивал не из последних сил, нет, а уже где-то за их пределом. И потому, сейчас ловил бешенный откат, как схлынул адреналин. Тело налилось свинцом. «Автолекаря» скорее всего можно уже выкидывать. Запоздало вспомнив, попросил Юлию вколоть мне стимулятор. Пару минут после стимулятора ничего не происходило, я просто сидел заставшей кучей мусора… А потом почувствовал резкий прилив сил и бодрости, словно и не было этого боя за плечами. Вот это да.

– Ну что, назад выходим? – потирая челюсть Стоун старательно не смотрел на меня.

– С хрена ли? – не понял я. – Никаких назад. Ещё одна задача не закрыта.

– Да ты же ранен весь, – опешила Юлия. – Да и Каунас вон…

– А что там с Каунасом? – не понял я. – Каунас, ты там подыхаешь что ли?

– Да нет, я… Нога просто.

– У него просто нога, – пожал я плечами. – Потерпим мы с Каунасом вашим, не помрём.

– Могут быть ещё больды, – стал было возражать Стоун. – Мы не можем так…

– Погоди, – прервал я. – Юлия, проверь по Системе? Если мои предположения правильные, этаж должен стать зелёным.

– Сейчас. Посмотрю, есть ли тут сеть… Ага. Сеть есть. Минутку…

– Да! Есть такое дело. Действительно, этаж стал зелёным. Больды были единственной угрозой, ты думаешь?

– Ну да, – кивнул я. – У них гон, и видимо, не первый день. Они тут тупо всё зачистили. А я зачистил их. Правда, когда и кто приползёт сюда теперь, не понятно. Может через сутки, а может через час. Но закончить работу в условиях безопасности, вы успеете. Приступайте, а я тут займусь. Я один обрез где-то там выронил, шлем опять же. Ну и трофеи мои собрать надо. Стоун, не надо корчить блядь рожи и искать новые аргументы! Просто иди и сука постой рядом, пока они работают. Тебе что, криптоны не нужны? Вот и вперёд.

– А груз кто понесёт? – набычился мужик.

– Ты охренел, Стоун? – не понял я. – Я сделал свою работу. Вот она сраная рама с инструментом. Потом, я сделал твою работу. Обеспечил безопасность. Хоть это было, сука, не просто, и вообще я этого делать не хотел и не собирался. Теперь вы с Каунасом, уж будьте любезны, сделайте мою. Кто из вас что понесёт, мне насрать.

Стоун несколько секунд смотрит на меня, затем молча берёт грузовую раму и закидывает себе на спину. Брат с сестрой видя такое дело, быстро собирают свои вещи и спешат к двери. Наконец их группа выдвигается, а я взяв резервный фонарь у Каунаса, иду в коридор, забитый трупами больдов. Фонарь закрепляю на наплечный слот и врубив на всю – оглядываю сотни килограмм мяса, за которое сверху готовы платить криптоны. Перетащить их на горбу просто не реально. Где тут у нас были грузовые платформы?

Одна из подмеченных платформ находится не сильно глубоко среди штабелей. Это вместительная хреновина, размером 4 на 3 метра. Небольшие колёса, в передней части сидение для оператора и перед ним дисплей и джойстик управления. Я проверяю её, тыкая в дисплей. Работает, даже заряд в 20 % остался. Интересно, это много или мало? Скидываю с неё какие-то ящики и коробки, взбираюсь наверх на место оператора и джойстиком двигаю к телам больдов. Хоть и на аккумуляторе, но платформа издаёт много шумов когда едет. Не удивительно, что их особо не используют здесь. Пару раз стукаюсь бортами о штабеля хлама, пока еду к месту боя.

Паркую платформу впритык к перебитым больдам, слезаю и начинаю грузить туши. Сильно повреждённые, или те, у которых распороты животы, откидываю, если они мешают проезду. За них я вряд ли выручу что-то. Возить и таскать бесполезный груз не хочется. Останавливаюсь, когда технологичная телега забита полностью по перегородки. По моим подсчётам, вышло около двадцати тел. Пусть за каждого скажем по 50 криптонов, это выходит целая 1000. Не, ну-ка докинем ещё. Вон тот не плох, да и воон то тело, не сильно пострадало вроде. Башки нету, но это ладно. Вряд-ли башка больда является деликатесом где-либо. Хотя, хрен его знает.

После погрузки больдов, пришлось ещё поискать свой обрез. Шлем я нашёл быстро, а вот обрез оказался привален ошмётками в дальней части коридора. Не помню, чтобы я вообще здесь находился и бился, кто-то схватил и утащил что ли? Пофигу. Ещё и выглядит фигово, надо будет починить скорее всего. Что-то погнуло курки и рукоять кто-то погрыз, замотают пусть хоть чем.

Когда я закончил все дела и подогнал телегу к гермодвери, появились наконец ушедшие закрывать последний контракт участники группы. И вот эти взгляды на телегу, прям не оторвать.

– Да что?!

– Ну ты и жадный, – усмехается Стоун. – Там же ещё есть. Может тебе вторую телегу загрузить ещё?

– Фу, ужас, – комментирует Юлия. – А зачем это?

– Ну, это трофеи Оскара, – вступается за меня Макс. – Фу не фу, а продать их можно хорошо.

– Откройте дверь лучше, – киваю я на гермодверь. – И это, как-то надо проехать, чтобы она влезала везде. Она же не под все коридоры.

– Да, я проведу, – кивает Стоун. – Там у тебя местечко для Каунаса найдётся? Чтобы на себе не тащить.

– Найдём, – машу я рукой.

Обратный путь занимает чуть больше времени, чем путь сюда. Каунас сидит у меня в ногах и стонет. Стоун, Макс и Юлия движутся впереди. Стоун ведёт по транспортным коридорам. Я чувствую себя после укола стимулятора на удивление хорошо, раны еле заметно саднят, но боли толком нет, хотя несколько повязок уже пропитались кровью. Хороший стимулятор. Однако, чую после него откат будет не хилым. Надо все дела по-быстрому закончить и свалить. Может даже лечь в больничку, отлежаться там пару дней. Под чутким руководством и наблюдением, так сказать. К Моритцу, пожалуй. Может и с Сансой чего получится опять?

До лифта мы добираемся без всяких проблем. Правда, долго приходится ждать сам лифт. А когда наконец дожидаемся, навстречу нам выходит группа из пяти человек. Две женщины, пара мужиков разного возраста и молодой парень.