На заре тысячелетия

На заре тысячелетия
Илья Муромцев

Я понял, что конец света настал. Мой личный конец света. Столько потрясений сразу. Я посмотрел на время – без пятнадцати двенадцать. В телевизоре – Борис Николаевич Ельцин по традиции обращается к гражданам страны.

"Дорогие россияне!

Осталось совсем немного времени до магической даты в нашей истории. Наступает 2000 год. Новый век, новое тысячелетие".

Илья Муромцев

На заре тысячелетия

Трудно сказать, когда все началось. Для меня точкой отсчета стала суббота 25 декабря 1999 года. Прекрасный морозный день. Прекрасный не потому, что пели птички и медленно падал снег, а от того, что это был последний день второй учебной четверти. Я по обыкновению опаздывал. В субботу невозможно приходить вовремя, даже ко второму уроку. В общем, я быстренько съел бутерброд, накинул пуховик, схватил рюкзак и побежал. В школу зашел со звонком. К счастью, в гардероб очереди не было. Быстро глянув номер кабинета в расписании 7 «В» класса, я помчался в 12-й. Это был урок истории. Я открыл дверь и с радостным видом произнес:

– Извините, можно войти?

Историк кинул на меня свой недовольный взгляд.

– А где «здравствуйте», Алексей?

– Доброго Вам утра!

Весь класс засмеялся.

– Проходи быстрее, и так мало времени.

Фраза «мало времени» часто звучала в этом кабинете.

– Сегодня наш последний урок, – продолжил историк.

– Потому что будет конец света? – выкрикнул мой недалекий одноклассник.

– В этой четверти и в этом календарном году! Еще будут глупые вопросы?

С задней парты оживились несколько сонных лиц.

– Олег Юрьевич, это насущные вопросы. Вдруг мы все умрем! Конец света же скоро.

– Вместо того чтобы говорить ерунду, лучше бы прочитал учебник. Кстати, раз уж начал отвечать, продолжай. Расскажи о главных реформах Петра Первого в начале восемнадцатого века.

Последовало мучительное невнятное бормотание, за которое только из жалости можно было поставить тройку.

Потом мы наблюдали за указкой, направляющей русскую армию в бой по истрепанной карте.

Ребята просили назвать оценки за четверть. Одни сидели в переживаниях – поставят им «хорошо» или «отлично», другие с величественным видом получали тройку. Мне, кстати, объявили пятерку.

За пару минут до звонка Олег Юрьевич отпустил нас с урока, и весь класс толпой побежал в спортзал. Никто не любит уроки физкультуры, но сегодня особенный случай. В спортзал привезли елку! Все захотели увидеть символ зимнего праздника. Я стоял к ней ближе всех со своим другом Андреем. Физрук выгнал набежавших зевак. Но не наш класс. У нас стоял урок физкультуры подряд с занятием по труду, а значит, нам надлежало украшать зал.

По обыкновению у пятнадцатиметровой ели были аккуратно спилены нижние объемные ветви, чтобы втащить ее в зал. Задача нашего класса была в том, чтобы одни вносили ветки с улицы, а другие присоединяли их обратно к елке. Всем желающим дали коловороты. Ими требовалось сверлить дырки в стволе и вставлять туда отпиленные ветви, да так, чтоб они не выпали. Я не хотел бегать на улицу, поэтому взял инструмент.

– Леха, хватит батрачить, пойдем глянем, чего остальные делают, – крикнул Андрей.

– Да подожди. Ствол, блин, крепкий. Никак не могу до середины пробурить.

– Сверло тупое, верняк! Давай пять минут перекурим.

Возражать я не стал, потому что четвертные оценки за физру и труды нам уже вывели. Мы бросили коловороты под елку и начали прохаживаться по залу. Кроме установки елки, была здесь и другая работа: развесить по стенам гирлянды, прицепить к потолку бумажные снежинки со звездами, а еще собрать декорации для концерта. Всем этим занимались и старшие классы, часть из которых находилась в зале.

Все же этот Новый год был особенным. И елка пышнее, чем всегда, и люди украшали зал усерднее. С двух лестниц на стену закрепляли большую раскрашенную цифру 2. Забавно, что ученики так старались ради двойки. Однако это было многообещающе. На носу новое тысячелетие как-никак!

Мои восторженные мысли прервал крик Ефимки. К нему опять начали приставать одноклассники с заводских окраин. Он был застенчивым, пугливым мальчиком. В четвертом классе, когда его вызвали к доске, а он не мог разделить число под взглядами насмешливых одноклассников, описался от страха. С тех пор его дразнили: «Ефимка-зассянка».

– Ефимка, съешь веточку, а то по морде ей получишь, – издевательски говорил одноклассник, тыча в лицо Ефима еловой веткой.

– Не надо, – тихо отвечал он и пятился к спортивной стенке.

– Давай, гони его, пусть лезет наверх! – кричали остальные.

– Лезь, зассянка, лезь! Только дождь нам не устрой.

Он стал подниматься по спортивной стенке, а они хлопали его по спине веткой. Один из ребят взял старую стеклянную елочную игрушку из коробки и бросил в Ефима. Он увернулся, и игрушка разбилась о стену. Из подсобки, где хранился спортивный инвентарь, вышел физрук.

– Что тут происходит? – громогласно спросил он.

– Антон Геннадьевич, они в меня кидаются, – жалобно сказал Ефим.

– Спускайся, пойдем ко мне, – теперь уже спокойно ответил физрук.

Антон Геннадьевич был пухлым и низким. Свисающие над губой усы делали его похожим на моржа. Его маленькие глазки через круглые очки казались еще меньше. Я недоумевал, как он вообще стал физруком. Однако в руках его была исполинская сила. Он поднимал огромные гири.

– Мелкие, вы тут долго прохлаждаться будете? – с лестницы спросил парень из десятого класса.

– Не, мы уже пошли ветки вставлять, – ответил Андрей.

Через час нас отпустили. Я должен был забрать слова для концерта в кабинете завуча. Мне доверили роль ведущего. Я – Скоморох, со мной – Арлекин. Но кто исполняет роль Арлекина, не сказали. У кабинета завуча я увидел Алену Евгеньеву. Встреча с ней стала для меня полной неожиданностью. В раннем детстве мы часто играли во дворе. Она приходила ко мне в гости. Однако мне еще не было и пяти, когда Алена перестала со мной видеться. Ей запретила мама. Но почему, Алена не объяснила. А потом мы с моей мамой переехали. С осени этого года я стал видеть Алену в коридорах. Она перешла из другой школы.

– Привет, а Анжелина Васильевна у себя? – робко спросил я.

– Она пока занята, разговаривает с кем-то по телефону. А ты тоже выступаешь?

– Да, я ведущий.

– И я вроде как.

Мы немного помолчали и дверь открылась.

– Проходите, ребята, – торопливо добродушным голосом произнесла завуч.

На ее столе была разбросана куча разных бумаг.