С.нежное сердце. Книга вторая

Она что-то не так сделала?..

Убрав руки резким движением Роман поднялся и от кровати отошёл. Проницательный взор с её обеспокоенных глаз он, однако, не свёл.

Обескураженная и взволнованная Даша смотрела, как мужчина скоро, даже грубо скинул майку, затем и штаны. Ни на секунду он не промедлил и вслед за верхней одеждой на пол полетела и нижняя.

Часто моргающие, юные глаза опустились с лица мужчины на его грудь, потом на живот, ниже… Замерев, Даша перестала моргать.

Выпрямившись Роман встал открыто, ничего не стесняясь и не скрывая. По коже пробежал приятный холодок.

Несколько секунд девушка таращилась на мужскую промежность а затем, словно раззадоренная бойкостью его резвого обнажения, выгнулась и сунула руки за спину. Это восхитительное представление длилось миг… Высвободив руки Даша легла обратно и вдруг метнула ладонью наотмашь – её светлый лифчик полетел и цокнул об стену.

Опустив ладонь девушка застыла, её ловящий мельчайшую мимику взор снова сосредоточился на мужчине. Будто незаметно для хозяйки её ноги чуть раздвинулись…

Глядя в распалённые, желающие его девичьи очи, всем зрением впитывая её прекрасный, соблазнительный вид, образ её светлого, но такого жаждущего сейчас лица, её часто вздымающуюся, со вздёрнутыми сосками грудь, – два идеальных полушария с розовыми ягодками, – её стройный стан, её плоский, ещё хранящий следы поцелуев живот и расставленные статные ноги Роман испытал ощущение н е р е а л ь н о с т и. Словно он на самом деле спит или под кайфом, потому что это – всё это! – это нечто, чего не может быть! Это волшебство! Магия! Это то, о чём он даже не смел и мечтать – настоящее ЧУДО!

Он снова оказался на любимой, и раньше, чем успел сообразить. Тут же почувствовав на поясе её круто прижимающиеся лодыжки а на спине её страстно притягивающие его пальцы Роман с новой, ещё более горячечной жадностью впился в Дашины губы! Делая это резко и пылко он снова, немного задержавшись на сладких устах, начал спускаться.

Тонкий гладкий подбородок. Юная белая шея. Округлые плечи. Чуть-чуть выпирающие ключицы. Вздёрнутые, будоражащие ароматом, на идеальных полушариях так и просящиеся на язык розовые соски. Ниже. Ниже! Медовый, мягонький тёплый животик. Небольшой, очень красивый, прямо-таки модельный пупок.

Ниже!

Голова снова ощутила сжавшиеся на волосах девичьи пальцы. Каждый раз, когда он целует или проводит по нежной коже языком они стискиваются сильнее, и снова, когда он добрался до пупка, с Дашей начала происходить мистика: девушка застонала во весь голос и выгнулась, пихнув Романа животом в лицо! Через мгновение она рухнула, точно обессиленная, и спешно закрыла глаза ладонями.

Он видел это лишь краем глаза, наверх почти не смотрел. Только чувствовал, как любимую под его ласками словно бьёт током, и слышал, как по комнате разносится её сдавленный, точно плачущий шёпот:

– Пожалуйста… Пожалуйста…

Будоражащий запах стал резче, насыщенней. Опустившиеся ниже пупка губы почувствовали, что целуют уже не девушку, а бушующий вулкан!

Вверху щупая Дашу за мягкие бока, внизу Роман наткнулся устами на линию трусиков. Стоило это сделать, как девушка почти перестала дрожать, вернее себя заставила. Точно сосредоточившись она замерла и сжалась, словно боясь своей реакции, словно страшась, что если не остановится, то, когда мужчина продолжит, она не выдержит и выкинет что-то уж совсем исключительное!

Чувствуя её колоссальное напряжение, прямо-таки ощущая её, как вот-вот готовую взорваться бомбу, Роман не стал убирать пальцы с мягких боков, а поцелуи вниз повёл ещё медленнее, со всем удовольствием припечатывая каждый и не спеша отрываться.

Ещё поцелуй… ещё чуть ниже… ещё один поцелуй пониже…

Хоть Даша и напряглась, хоть и сковала себя остатками слабой, почти утраченной воли, но сейчас её стала бить дрожь такая, словно в неё вселился Дьявол! Девичьи бёдра затряслись, вцепившиеся в мужские волосы пальцы стиснули их – сейчас вырвут! По комнате прокатился глубокий стон… который, когда Роман сделал крайний, самый нижний поцелуй, волшебным образом превратился в тонкий, будто испуганный, но очень громкий писк!

Не отрывая уст Роман поднял глаза: Даша жмурится, аж вся покраснела, точно её терзают пыткой! Губы её то с силой сжимаются, как от невыносимой муки, то разжимаются и видны стиснутые, словно в припадке, жемчужные зубы.

Резко оторвавшись, от чего девичьи пальцы сорвались с головы, Роман возвысился над любимой и, ухватив её за таз, притянул! Мокрая, пылающая жаром, но всё ещё скрытая за тканью девичья промежность оказалась в ладони от мужской эрегированной!

Сбитая с толку переменой Даша взволнованно громко вздохнула…

Не дав ей вымолвить ни звука Роман обрушился на неё, как гнев небесный! Закрыл её губы своими губами, язык её сковал своим языком!

Ярко, блаженно остро чувствуя мужчину, как его язык проникает в её рот и сталкивается там с её языком, как весь он прижимается к ней и её грудь вздёрнутыми сосками упирается в его грудь, а их животы дышат, кажется, в унисон… Даша вдруг ощутила, как его горячая, сильная, но нежная рука прокралась в её трусики!

Страстно девушку целуя правой ладонью Роман упёрся выше её миниатюрного плеча, а левой, с наслаждением ощущая юную и такую мягкую кожу, прошёлся вниз и сунул меж Дашиных ног.

Пальцы погрузились в нечто настолько податливое, горячее и влажное, что этому невозможно дать сравнения! А когда Роман сделал первое движение, то девушка, если б не была прижата им и не скована его властным поцелуем, непременно бы выгнулась и застонала!

Невыносимой сладостной пыткой секунды потянулись для Даши как часы. Её пронзило столь жгучее, нестерпимое, но в тоже время приятное чувство, что её начало корёжить! Не выдерживая любовной химии разум поплыл, стал отключаться и впервые в жизни девушка почувствовала, что она, вот теперь по-настоящему, в самом деле сходит с ума!

Любимая извивается, мечется, её распирает от вожделения! Она стенает, ворочается, изгибается! Она пытается отстраниться, убежать от ласкающих её пальцев, но в тоже время сжимает их бёдрами, не давая оторваться от себя и на миллиметр!

На Дашу невозможно взглянуть, чтобы не поразиться – настолько ярка палитра переживаемых ею эмоций: то она жмурится, то широко раскрывает глаза и с шумом вдыхает, точно её только что душили! На какое-то мгновение её глаза вообще закатываются и кажется, что она потеряла сознание… Но снова её трясёт и всё начинается вновь!

На губах, примешавшись к сладчайшему из вкусов, возник новый оттенок чего-то неуловимого… Покрывая поцелуями Дашины уста и щёки, продолжая ласкать её Роман заметил, что редко, но вот всё чаще он натыкается на тёплые солёные дорожки. Наконец он понял, что девушка уже не стонет, а плачет.

Приподнявшись на локте и чуть сбавив темп пальцев Роман посмотрел на юную любовницу по-новому, будто только что увидел: Даша больше не открывает глаза, только жмурится; по краешкам её век собираются и быстро стекают на раскрасневшиеся щёки большие блестящие капельки. Как тогда, в первый раз в машине, когда она ревела и никак не могла остановиться, её лицо перестало быть жаждущим и страстным – теперь оно жалобное и даже тоскливое.

Глаза девушки внезапно открылись! Полные мольбы и слёз они уставились на мужчину то ли с надеждой, то ли с отчаянием. С её искусанных, исцелованных, распухших красно-розовых губ как заклинание сорвалось:

– Рома… Пожалуйста, возьми меня… Возьми же меня уже скорее! Я так невыносимо хочу тебя!

Последние, выданные уже через силу слова несчастную, кажется, совсем истощили: сказав их Даша уронила голову и снова зажмурилась. Её спелая, вздёрнутая, пару мгновений назад как ненормально вздымавшаяся грудь теперь еле волнуется, точно её хозяйка умирает.

Всё равно Роман остановился не сразу: несколько секунд он смотрел на обессиленный и заплаканный объект своего вожделения, а его пальцы сбавляли постепенно. Наконец замерли совсем…

Резко поднявшись мужчина выпрямил спину и ухватил девушку за бока! Уже слабо соображая, что происходит, та почувствовала на себе какую-то влагу, потом ощутила, что её приподнимают, затем с ног слетело нечто жутко до того мешавшее и в промежности стало хорошо и свободно.

Даша открыла глаза и осознала, что теперь она лежит полностью голая, ОН уже меж её колен и его таз чуть выше её таза.

Обхватив стройные белые ноги и подтянув их Роман перехватил упругие бёдра и подтащил любимую ещё ближе. Будто очнувшись, будто получив второе дыхание, – или может испугавшись, что мужчина передумает, – Даша неожиданно широко раскрыла глаза и обхватила его поясницу лодыжками с такой силой, с какой, наверное, и утопающий за круг не цепляется!

Чувствуя своим телом её нежное и горячее тело, ощущая на поясе её вжимающиеся скрещённые стопы, с девичьего, покрытого полосками сбежавших слез лица Роман опустил взор на то, какая будоражащая, щекочущая нервы картина открывается внизу, где они уже почти соединились.

Протянув руку и уперев себя, но всё ещё медля он снова опустился на Дашу так, чтобы почувствовать грудью её вздёрнутую грудь. Поймав её умоляющий взгляд он с оттягивающим удовольствием опустил голову и подарил девушке на этот раз лёгкий, будто девственный, абсолютно невинный поцелуй.

И вошёл.

***

Головокружение – ничем, кроме этого, случившееся дальше не описать. Может ещё подойдут такие слова, как восторг, триумф или фурор, хотя и они только близки, но не в самую точку.

Сколько пролетело времени?.. Как громко Даша стонала?.. Слышали ли соседи и не была ли сломана кровать?.. Бог его знает. Кажется что-то такое произошло, но в сумасшествии похоти не уследишь.

Ещё, помнится, Роман всё время сдерживался и не давал себе дойти до конца. То ускоряясь, то замедляясь, повелевая положением их тел он больше следил за девушкой, а от себя требовал лишь не прекратить слишком рано этот чудесный праздник, который, возможно, никогда больше не повторится.

Под конец, когда Даша заметалась в агонии прорывающегося оргазма, Роман и сам, держа её за бёдра и упираясь лопатками в матрас, выгнулся и с наслаждением себя опустошил.

На несколько секунд шокированные чудовищной дозой серотонина любовники застыли… и рухнули обессиленные.

Потребовалась минута или дольше, прежде чем Роман поднял ослабшие веки и осознал, что лежит на растрёпанном, совершенно измятом мокром покрывале, а на нём, словно кошка на подушке, устроилась и греет его своим нежным и мягким телом Даша.

И оба измазаны потом так, что похожи на выбросившихся из воды дельфинов.

Девушка укрыла его собой, как одеялом. Её миниатюрная головка на его груди будто прислушивается к его успокаивающемуся сердцу, а её тонкие пальчики крохотными, почти незаметными движениями пощипывают шерсть на его торсе.