На последний шанс меньше

– Знаешь, у выражения «оказаться в крестах» есть два смысла, и оба они нам ну никак не подходят. – Никита помотал головой. – Для первого мы должны покрыть себя вечной славой и увешать всю грудь «Георгиями». Для второго… эм… быть, так сказать, в авторитете…

– Много будешь знать – плохо будешь спать. – Лицо Паши стало недовольным. – Без тебя знаю, что есть что.

– Ну, раз эрудиция тебя не интересует, то отвечу просто. – Никита стал холоден, прямо в секунду превратился в айсберг. – В рюкзаке важные вещи, которым нельзя оказаться в чужих руках: симка, блокнот с записями, всякое личное… Всё покрыто моими отпечатками. И я ещё забыл выкинуть билет на электричку за сегодняшнее число. Как понимаешь, рюкзачок – настоящий подарок для ищущего…

– Да уж, – Паша почесал затылок. – Ну ты даёшь… Так прошляпить своё барахло…

– А то не единственно моя заслуга. Мне помогли… – Никита с хитрой ухмылкой прищурился. – Но мы в любом случае должны забрать его, а потом… потом пойдём к тебе. Где ты там обитаешь?.. На улице уже ночь почти.

На улице и правда потемнело и уже скоро должны будут включиться фонари. Паша смолчал, тихо продолжил глядеть за угол и озираться по сторонам. Внезапно он радостно вышептал:

– Есть! Кажется, уходят! Наконец-то, вашу налево! Я уж думал они ночевать там останутся!

Никита подошёл к углу и выглянул: патрульная машина уехала с большей частью служивых, а двое оставшихся не торопясь сейчас шагают прочь.

– Значит так, – тон Никиты стал командным. – Мы выждем ещё пять минут, потом быстренько пойдём туда и достанем рюкзак. Вопросы есть?

– Есть конечно, – ответил Паша серьёзно. – Кто полезет за забор?

Никита замешкался, в вопросе ему послышался подвох. Но решать с ответом надо быстро.

– Вот кто рюкзак туда кинул, тот пускай и лезет, – рассудил он авторитетно. – А я прикрою в случае чего…

– Это в случае чего ты меня прикроешь?.. – удивился Паша с издёвочкой. – В случае, если на нас бабка какая орать станет, или на меня бомжи из той развалюхи кинутся?

Лицо Никиты стало серьёзней, чем у памятника Жукову.

– Если кинуться – визжи как можно громче, для меня это будет знаком. Главное, сперва рюкзак мне швырнуть не забудь…

Сказано – сделано. Они подошли к забору и Паша стрижом слетал туда-обратно. Даже понервничать не заставил.

– На сегодня приключений хватит, – Никита поглядел на часы: цифры показали без четверти десять. – Веди домой, Паша. Отдыхать будем.

«Домой» сразу не получилось. Паша наотрез отказался продолжать, пока Никита не закупился продуктами так, что ручки пакетов от тяжести режут пальцы.

– Зачем тебе столько колбасы? – поражался Никита, когда они шагали с раздутыми сумками. – И курицы мы три купили! Это много слишком! Она испортиться, пока мы до неё доберёмся!

– Не бзди, – Паша сохранил серьёзность. – Тут не всё нам. Кое-что, включая птицу, я отдам соседке – в уплату за жильё.

– Это любопытно… – протянул Никита озадаченно. – Ну ладно. Хозяин – барин…

Через десять минут, посреди района, и так бедного на небоскрёбы, вырос двухэтажный деревянный домик в виде квадратного терема. Никита с интересом вгляделся в эту хилую постройку – в детстве он жил в такой же, когда отца командировали в кой-то провинциальный городок.

– Вот мы и дома… – Паша остановился перед облезлыми дверьми. – Следуй за мной и не шуми.

Словно бы приготовившись, он двинулся шагом, полным непринуждённости, однако Никита приметил, как перед каждым углом и лестницей Паша на кратчайший миг замирает и вслушивается, как испуганный заяц. Под ногами поскрипывает, в углах колышется тенёта. Деревянные стены как и деревянный пол кричат старостью. Всё под слоем выцветшей, давно облупившейся краски. Квартирные двери тоже деревянные, лишь одна оказалась стальной. Паша поднялся на второй этаж, прошёл до конца и направо. В его руках появился ключ, похожий на маленький двусторонний топорик.

– Проходи и присаживайся на кухне. Я сейчас подойду, – сказал он, отходя с прохода. – Дай мне вот этот пакет, а этот оставь. Это нам.

Никита молча повиновался и зашёл в квартиру – настоящий оплот бедности и ветхости. Обои выцветшие, мебель вековая. Нос щекочет пыль. И трубы ржавые и будто бы грязные. Чтобы не унывать, Никита решил порадоваться тому, что в доме есть водопровод и хотя-бы не придётся бегать за водой на колонку. А вот туалета с ванной не видно…

В коридоре послышался стук, скрип отворяющейся двери и шамкающий старушечий голос:

– Пашенька, здравствуй…

– Здравствуйте, Ольга Николаевна. Как ваше здоровье?.. Я вам тут гостинцев принёс. Вот, давайте занесу…

Никита не стал слушать и, разувшись, прошёл на кухню, где пылится шкаф с посудой, висит умывальник и квадратный стол под драной скатёркой чуть шатается. «Ну, опять же, лучше мусора меньше, чем больше» – подумал Никита, усаживаясь.

Долго ждать не пришлось. Через минуту Паша зашёл и с ходу забросил ветровку на вешалку. Кроссовки, правда, аккуратненько поставил возле коврика у двери. Оглянувшись он произнёс:

– Чувствуй себя, как дома. Можешь ходить свободно, всё равно ничего ценного тут нет. В соседней комнате диван и кровать. На кровати сплю я. Телевизор ничего не показывает, только первый канал.

Никита кивнул и принялся за продукты. Шурша пакетом и выкладывая на стол содержимое, он обратился:

– Паш, поставь, пожалуйста, чайник.

Паша поставил, после чего разложил тарелки, достал приборы и уселся напротив гостя. После нехитрых приготовлений началась трапеза. Не увидев холодильника Никита отметил себе на будущее ничего скоропортящегося не брать. Паша ел аккуратно, хотя было здорово заметно, насколько же он голоден. Лишь медленный ритм соседа заставлял его держать себя в приличии. Никита откусывал по чуть-чуть и кидал взгляды по сторонам, а когда чайник скипел – сам подошёл и выключил газ. Когда заваривал пакетик, он спросил:

– Дай угадаю. Эта соседка – твоя школьная учительница?

Паша невольно хохотнул. Кусочек хлеба выпал у него изо рта и некрасиво шлёпнулся на пол. Покраснев, Паша глянул на Никиту с осуждением и помотал головой.

– Нет. Меня в школе учителя не любили. Это старая начальница моей мамы, ещё со времён, когда я, да, и в самом деле ходил в школу. Ещё в начальную. Она всегда ко мне хорошо относилась. А… что у тебя за интерес?

– Да так… – Никита двинул плечами. – За спрос ведь не бьют. Простое любопытство.

– Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, – Паша сделал лицо непроницаемо каменным, но через мгновение не выдержал, прыснул от смеха. – Шутка!.. – Тут он вдруг смутился. – Извини, Никит, нервоз нерв точит. Не обращай внимания…

Никита многозначительно кивнул и взял второй бокал.

– Тебе налить?

Паша согласился и они стали пить чай.

– Слушай, – Паша хлебнул кипятка. – Никит… эм… Такое дело…

– Ну…

– Тебе в чём помощь-то конкретно нужна? Давай разложим, как это говорят, по пунктам. Ты же понимаешь – мы друг другу не товарищи. Я тебе помогаю немножко, ты мне платишь – и всё, разбежались в разные стороны.

– Толково судишь… – Никита задумчиво кивнул. – Да, ты прав. В общем-то, почему бы вот так не взять сейчас и не обсудить всё за столом? – Он прочистил горло, его взгляд без интереса скользнул по закускам. – Мне, Паш, документы нужны. Нужно уехать из страны, свалить за бугор. Иначе рано или поздно меня выцепят и я погибну смертью храбрых.

– Смертью храбрых?.. – Паша невольно усмехнулся.

– Ну а как же? – у Никиты поднялись брови. – Живым сдаваться мне нельзя. Если достанут меня новосибирские – это смерть сто процентов. И скорее всего мучительная. Лучше уж погибнуть в бою и продать жизнь подороже. Если полиция будет захватывать – всё то же самое, только придётся отбиваться уже от ментов, а там ведь далеко-о-о не все мусора. Большей частью это всё-таки нормальные, порядочные люди. Жалко их…

Паша саркастические заметил: