Завтрак с Машиахом
Овадья получал истинное эстетическое наслаждение от своего весьма специфического хобби. Проникновение в тайное хранилище самой могущественной разведки мира – что может быть лучше такого способа удовлетворения собственного тщеславия? Вскрыть закрытый ото всех сложнейшей системой безопасности сервер – задача сверхсложная, почти невыполнимая. Многие его программы не сработали, и их атака была успешно отбита защитой сервера. Но Менахем не опустил руки. Он пошел другим путем. Сначала Овадья вычислил всех программистов, которые работали на «Моссад». Это были одаренные выпускники ведущих университетов, гении в своем деле, но они были людьми, и не просто людьми, а немножко замкнутыми и одинокими. Кто-то интересовался молодыми девушками, других увлекали порносайты, автомобили, последние модели телефонов и путешествия, и этим сумел воспользоваться Менахем. Вскоре в каждый компьютер программистов была внедрена программа-шпион, которая с легкостью обошла все системы защиты и теперь передавала всю информацию своему хозяину. Так что самая закрытая электронная система «Моссада» была понятна и доступна Овадье.
Его не интересовали тайны разведки, все внимание было направлено на убийц родителей. Он знал их фальшивые и настоящие имена и фамилии, номера паспортов, место прописки, но ему нужно было другое. Менахем был спокоен как никогда и прекрасно знал, как покарать преступников, но его сейчас больше всего интересовал загадочный представитель «Моссада» – некий Моше Айтон. Он вошел в закрытую программу. На экране появились фоновое изображение древнего храма Соломона и большая надпись на иврите «Пикник», чуть ниже засветилась панель «Вход». Менахем ввел пароль, который прекрасно знал, и система открылась. Появилось несколько красных кнопок с названиями секретных программ. Овадья нажал на кнопку «Саяним». На черном фоне яркими золотыми буквами высветилось название. Опять появилась красная табличка с угрожающей командой «Подтвердите код доступа». Молодой человек, не обращая на это внимания, неторопливо достал из своего личного сейфа флешку, вставил ее в компьютер и ввел специальную программу, которую разрабатывал все последнее время. Ноутбук принялся обрабатывать информацию, вскоре табличка приобрела зеленый свет и на ней высветилась надпись «Добро пожаловать». На экране появилась большая карта мира и широкий проспект, проходящий по импровизированному земному шару. Он пролегал через Европу, Россию, Турцию, Иран, Пакистан, Индию, Бангладеш, Китай и дальше вплоть до Австралии и Новой Зеландии. Другая трасса направлялась в Африку через Египет и вглубь континента, вплоть до мыса Доброй Надежды. На другом перекрестке длинная линия уходила через океан в Америку, в Нью-Йорк, а оттуда паутиной расползалась по штатам самого могущественного государства мира, Канаде, Мексике, уползая в Латинскую Америку. Спокойное лицо Овадьи не выражало никаких эмоций, навороченная компьютерная графика не особо его впечатлила, мелькнула единственная мысль: «Неслабая у нас организация, повсюду пустила свои щупальца». Действительно, весь мир был окутан невидимыми нитями «Моссада» под скромным названием «Саяним». На карте мира не было ни одной страны, где бы не присутствовали добровольные агенты израильской разведки.
Менахем как-то слышал в стенах «Моссада» про агентов с двойным дном, которые всегда готовы были прийти на помощь своей исторической родине, но он никак не предполагал, что во всем мире их так много. Он отошел от проблем глобальной разведки и, сконцентрировавшись на Ближнем Востоке, направил курсор на Израиль, в сторону Иерусалима. На экране появлялись города, странным образом вырастали дома, на которых размещались большие таблички. Молодой человек нашел Иерусалим и его самый престижный район Неве-Шаанан. На экране выросли две приличные виллы с названием улицы и номерами домов. Осталось только нажать на кнопку звонка на двери. Для агентов «Моссада» секретов во всем этом запутанном электронном лабиринте не было. Появилось фото неприятного человека лет тридцати пяти, у него глубоко посаженные колючие глаза, большой нос, узкие губы. Это был Равиль Даган, он входил в структуру влияния первого значения. Рядом появилась вся информация об агенте – от рождения до последнего момента, когда была открыта его персональная дверь. Он был евреем по национальности, родом из России. Родители – обычные музыканты, иммигрировавшие в середине восьмидесятых в Израиль. Учился плохо, очень неуживчив. С одноклассниками постоянные драки, отчисление из учебного заведения, потом из второго, третьего. Частые скандалы дома. В первый раз его арестовали в восьмом классе за жестокое избиение учителя математики. По причине несовершеннолетия его отпустили под строгий контроль полиции, но юноша не извлек никаких уроков из этой истории. Единственное, что он понял: больше не надо никого трогать в школе. Зато позже нашел применение своей врожденной жестокости в старых кварталах Иерусалима, где устраивал драки с молодыми евреями, напялив на себя одежды арабского подростка. Равиль в драках утверждал свое я и выплескивал неприязнь к обычным людям, которые понятия не имели, что такое сила. В одной из стычек ему попался достойный соперник, и тогда юный иммигрант из России пустил в ход нож. Опять арест. Теперь заключение в тюрьму. Два года на нарах. По освобождении возненавидел всех евреев и переметнулся в стан арабов, сколотив приличную банду подростков, начал заниматься грабежами под именем Бен Сахим. Вскоре эта молодежная группировка стала наводить страх на жителей Восточного Иерусалима, и даже на еврейские поселения на Западном берегу реки Иордан. После долгого периода вседозволенности его попыталась арестовать палестинская полиция. Сотрудникам правоохранительных органов удалось задержать опасного подростка на месте преступления, но машину с арестованным по дороге в полицейское управление перехватили вооруженные боевики. Так Бен Сахим попал к террористам. Он чем-то приглянулся одному из главарей группировки, дальше началась серьезная подготовка в военизированных лагерях, заказные убийства членов различных палестинских группировок. Но на этом профессиональный рост Равиля не остановился, руководство направило его в Тель-Авив, чтобы убрать палестинского активиста, который проявил излишнюю лояльность к правительству Израиля. Задание было успешно выполнено. Убийство обставили настолько грамотно, что местная полиция долго и безуспешно искала преступников в криминальной среде. Позднее таким же образом были уничтожены и другие палестинцы, которых руководство его организации посчитало предателями. Бен Сахим стал самым высокооплачиваемым убийцей в Палестине, но на следующем задании кто-то сдал его службе безопасности Израиля, так он был в очередной раз арестован, но теперь полицией Хайфы, куда прибыл с заданием. Однако доказать причастность Равиля к преступлениям было трудно, и тогда начальник полицейского управления обратился в «Моссад». Так профессиональный убийца попал на работу в разведку Израиля. История второго убийцы – Альфреда Рафи по кличке Волк оказалась немногим лучше биографии его партнера по преступлениям. Менахем стал искать куратора этих странных агентов влияния. В разделе «куратор» у обоих было указан только Моше Айтон, руководивший неким отделом «Хаврута». Все попытки найти фотографию или данные об этом человеке оказались тщетными, не удалось также узнать, чем занималось это закрытое подразделение «Моссада». Раздался сигнал на втором компьютере, программа по поиску фотографий выдала нужный результат. Овадья быстро покинул закрытое хранилище «Моссада» и выключил служебный ноутбук, полностью переключившись на результаты поиска аналогов кольца.
***
Уничтожив Иерихон и оставив после себя одни пепелища и груды трупов, войско израильтян вошло в Ханаан, Землю обетованную. Но на этом сражения не закончились. Евреи продолжили истреблять местных жителей, захватывая чужие земли, но после того как был взят штурмом и уничтожен большой город Гаваон, пять самых могущественных царей Ханаана: иерусалимский, хевронский, иерамуфский, лахисский и еглонский, не на шутку испугавшись незваных гостей, объединились против израильтян и выступили единой армией. Огромное войско выстроилось вокруг разрушенного Гаваона.
Иисус Навин стоял лагерем на возвышенности, глядя с высоты на бескрайние полчища противника, заполонившие все пространство от горизонта до горизонта, дивясь многочисленной мощи врага. В лучах солнца блестели медные нагрудники и щиты с эмблемами царств. Лавина хорошо вооруженных ханаанцев готовилась волной накатить на еврейское войско, которое померкло на фоне противника. Израильтяне дрогнули, передовые отряды поспешно отступали к ими же разрушенному городу. Силы были неравны, и евреи ощутили, что приходят последние часы их жизни.
– Зачем мы только шли за Моисеем, а теперь за Иисусом? Чтобы погибнуть здесь, в раю?! – воскликнул один из воинов в отчаянии.
Услышав упрек, Навин быстрой походкой направился к паникеру.
– Ты забыл, подлый трус, кто на самом деле ведет тебя к счастью? – он схватил своей мощной рукой молодого солдата за горло и молча воткнул короткий меч ему в грудь. Ни один мускул на лице правителя не дрогнул. Ярко-алый фонтан крови брызнул из тела юноши. Воин упал. – Кто еще сомневается в Отце нашем небесном? – Иисус обвел израильтян спокойным взглядом. Солдаты притихли. – Готовьтесь к битве! С нами Бог, и он не даст нас в обиду.
Войско евреев ощетинилось копьями, собираясь принять последний бой. Правитель позвал к себе стоявшего немного поодаль первосвященника, сына Аарона. Юноша подошел к Навину. Иисус взял его под руку и направился вглубь лагеря:
– Елиазар! Перед нами стоит тяжелый выбор: победить или умереть, твоя задача – охранять Скинию и сберечь Ковчег Завета. С сегодняшнего дня ты провозглашаешься правителем левитов и коэнов.
Елиазар, не сказав ни слова, поклонился новому правителю и направился выполнять указание.
– Постой, – спокойный голос Иисуса остановил первосвященника. – Я пойду с тобой, перед возможной смертью мне надо поговорить с Богом.
Армия ханаанцев выстроилась в боевых порядках со всех сторон Гаваона. С севера свои многочисленные отряды возглавлял правитель иерусалимский Адониседис, он был одет в белые с позолотой царственные одежды. Правее его стояло хевронское войско могущественного царя Гогана, с востока неисчислимые полки возглавлял иерамуфский царь Фирам, с юга надвигалась армада лахиссийцев во главе со своим правителем Яфием, и с запада замыкали окружение исполинского роста воины еглонского царя Девира. Все прежние распри были забыты, теперь ханаанцы сражались бок о бок против общего смертельного врага, пришедшего из пустыни. Грозные и могущественные цари вели свои войска вперед. Почти сто тысяч медных копий взметнулись вверх, ярким блеском осветив пространство вокруг.
Иисус вошел в Скинию один, оставив Елиазара у входа. Он закрыл за собой вход в шатер плотным покрывалом. Ноги почему-то начали подкашиваться, голова от невыносимой боли раскалывалась пополам, но Навин, перебарывая необъяснимый страх и слабость в теле, подошел к Ковчегу Завета, опустился перед ларцом на колени. Яркий огонь блеснул в шатре. Первосвященник покорно ждал правителя рядом со Скинией, ощущая поток энергии, которая невидимыми лучами исходила от шатра. Елиазар сразу почувствовал себя плохо, его стало тошнить и покачивать из стороны в сторону, голова закружилась, все вокруг начало искажаться, замедляясь во времени и теряясь в пространстве. Он забыл обо всем, не осознавал, что происходит, перед глазами появились мутные круги, в ушах звуки превратились в единый монотонный скрежет. Первосвященник не помнил, где находится и сколько прошло времени, как вдруг невидимый поток внезапно остановился, страшный хаос в его голове вмиг улетучился. На пороге Скинии появился предводитель израильтян, он был бледен, но лицо его выражало непоколебимую уверенность в будущем. Иисус обратился к Елиазару:
– Скажи левитам, пусть выносят Ковчег Завета из храма, поставьте его на тот камень, – Навин указал рукой на небольшую гранитную возвышенность. – Отойдите как можно дальше от него. И главное, не открывайте глаза, когда он начнет светиться. Ты все понял?
Первосвященник опустил глаза в знак полной покорности.
Цари дали знак своим воинам начинать атаку. Лавина людей, кричащих во все горло, ринулась на противника, мощный гул эхом понесся над полем битвы, предвещая страшное будущее евреям. Живые волны стремительно неслись на позиции израильского войска, сияя медным блеском. В одно мгновение небо потемнело. Солнце замерло где-то у облаков, на другой стороне небосклона появилась луна. Сумерки покрыли землю, постепенно переходя в густой мрак, и только возвышенность, на которой размещались израильтяне, ярко освещалась редкими лучами солнца. Иисус стоял на камне, командуя армией.
– Приготовиться к бою! Оружие перед собою! – прокричал он.
Солдаты с ужасом смотрели на несметное количество наступавших на них воинов, судорожно сжимая в руках копья и рукоятки клинков, мысленно обращаясь к Богу. Поднялся неимоверный грохот. Темное небо покрылось горящими точками, и через миг точки, превратившись в огненные шары, понеслись в сторону наступающих воинов, сжигая солдат объединенной армии ханаанцев. Огонь испепелял людей в мгновение ока. Прошло всего несколько минут, и от огромной армады не осталось практически ничего. Луна и солнце смотрели друг на друга, в то время как на земле заживо догорали уцелевшие защитники Ханаана.
Глава 15
Компьютер звуковым сигналом известил, что программа выполнила задание. На экране появились запрашиваемые данные по схожим рисункам и фотографиям. Программа работала долго, сравнивая миллионы файлов из базы данных. На мониторе сменялись около десяти картинок из исторических книг, зарисовки из древних фолиантов и гравюры серьезных изданий. Менахем погрузился в изучение результатов своих поисков, его лицо с каждой секундой становилось все серьезнее, даже щеки побледнели. Программа утверждала нечто невообразимое. Агент «Моссада» слегка потер виски тонкими аристократическими пальцами, не понимая, как относиться к результатам поиска. Он еще раз взглянул на монитор.
Полученные данные утверждали, что кольцо на руке старика из мечети идентично перстню царя Соломона. Как такое могло быть?! Этот артефакт древности пропал почти три тысячи лет назад. Менахем вспомнил распространенную легенду о том, что загадочное кольцо, данное царю свыше, имело якобы магическое воздействие, позволявшее Соломону оставаться самым могущественным правителем своего времени. Но это были, по всей видимости, очередные библейские мифы. Он собрал результаты поиска в отдельную папку на рабочем столе компьютера и на всякий случай распечатал итоги работы программы. Все десять источников подтверждали, что на пальце старика кольцо, похожее на перстень Соломона. В интернете Овадья ознакомился с историей одного из самых мудрых за всю историю человечества правителей. Статей было очень много, но слишком углубляться в биографию легендарного царя времени особенно не было, он поверхностно пробежался по многочисленным текстам, пока не остановился на небольшой заметке, которая повествовала об истории пропажи перстня Соломона. Малоизвестный автор, ссылаясь на непонятные источники из древних писаний, утверждал, что Соломон чем-то прогневал Бога и, боясь кары небесной, призвал перед смертью к себе одного из левитов, которому больше всех доверял. Царь вместе с ним поднялся в Храм и вошел в Святая святых, затем показал потайные ходы в подземелье, полное демонов.
Все содержание беседы источник не раскрывал, но утверждал, что мудрый царь передал левиту кольцо со словами:
– Поклянись оберегать сокровищницу как зеницу ока всегда, чего бы тебе это ни стоило, и накажи своим предкам из поколения в поколение выполнять мою последнюю волю, ибо если попадет наше главное достояние в чужие руки, то грядет страшная гибель всего нашего рода и человечества тоже. Мое кольцо будет символом той ответственности, которую я налагаю на весь твой род, – после этих слов Соломон расправил плечи, как в молодости, тело его ощутило прилив сил, глаза загорелись железной волей мощного правителя, смотрящего через многие тысячелетия вперед. – Клянись! – повелевал Соломон.
Левит достал кинжал, острым лезвием сделал надрез на руке:
– Обещаю, мой повелитель, выполнить то, о чем ты меня просишь, и сохранить секрет в великой тайне, – алая струйка закапала с руки доверенного человека. – Если я оступлюсь и нарушу твое завещание, пусть кровь застынет в моих жилах и остановит сердца всех моих потомков.
Соломон вместе с доверенным левитом вернулся во дворец. Проводив царя до двери спальни, молодой человек низко поклонился Соломону и, не поднимая глаз, исчез за потайной дверью. Когда левит ушел, царь устало вошел в свои покои и лег на кровать. Он стал задыхаться, силы стремительно покидали Соломона.
«Откуда они знают, с кем разговаривал царь? Что, разве рядом сидел стенографист и составлял протокол беседы? – думал Овадья, всячески пытаясь откреститься от всех этих древних мифов, которые настойчиво начинали овладевать его сознанием. – Может быть, это кольцо – дешевая подделка? Сейчас много чего изготавливают под старину».
Он вновь посмотрел на фотографию старика и его перстень, было явно видно, что оно изготовлено довольно давно и никак не походило на современные образцы. «Ладно, предположим, что это кольцо из того времени, но какое отношение оно имеет к событиям в мечети? – Внезапно в голове Овадьи мелькнуло страшное предположение: – Левиты, их задача – оберегать Ларец Бога, а в Аль-Аксе нашли письмена, связанные именно с Ковчегом Завета». Молодой человек посмотрел на фото с другого ракурса. «А что, если этот старик и есть потомок того левита, которому завещал свое главное сокровище царь Соломон? Но зачем ему нужно было убивать рабочих и имама? Да еще и таким изуверским способом? – вопросы невольно посыпались со всех сторон, отчего у Менахема стала раскалываться голова. – Стоп! Стоп! Стоп! Во-первых, нет никакого Ковчега Завета, это все выдумки древних старцев, а эти левиты, хранители Божественного дара, только фантазии мифологов, придуманные для того, чтобы придать значимость своим сказкам. Письмена под полом на каменной плите в мечети – это тоже плод больного воображения. Подумаешь, нашли изображение, это еще ни о чем не говорит». И тут Овадья осекся: «Письмена, там были еще письмена, а я не придал им особого значения, показал зарисовки Овальской, а сам не удосужился узнать, о чем они. Как же я так оплошал? Ведь в первую очередь надо было узнать, что они обозначают!» Он открыл папку для служебных бумаг, но рисунков там не было. «Вот беда, я же их отдал своему боссу. Что же делать?» Менахем прикусил нижнюю губу от обиды за собственный промах. «Ладно, постараюсь восстановить рисунок по памяти, а там найду возможность прочитать те надписи. Обращусь к деду, он в древнееврейских письменах хорошо разбирается», – подумал молодой человек и вышел на кухню, чтобы приготовить себе кофе.
В голове была полная неразбериха, и чашечка ароматного напитка могла немного снять усталость. Не прошло и минуты, как в чайнике сердито загудела вода. Менахем достал банку кофе и чашку, две обычные ложки коричневого порошка показались ему недостаточными, и он добавил еще одну. Кухню наполнил звук закипающего чайника, он странным образом напомнил тот трагический день, когда были убиты родители Овадьи. В тот день в Иерусалиме была хорошая погода. Менахем в приподнятом настроении возвращался из университета. А в это время в дверь родителей позвонили. Всего несколько минут – и они, пораженные острыми ножами, распростерлись на полу, захлебываясь собственной кровью. Овадья детально представил лица убийц. Холодные безразличные глаза, полные презрения к человеческой жизни, кривая улыбка на отвратительных физиономиях, руки в перчатках, они что-то ищут, переворачивая вверх дном весь дом. Но что нужно было этим наемникам в доме родителей? Овадья невольно сжал кулаки от боли, появившейся в груди. Он мысленно поклялся: «Я вас еще найду, от меня вы никуда не денетесь». В голове замелькали догадки, пока все не вернулось к главной мысли: «Но кто же вас нанял? Кому перешел дорогу отец?» Скупая мужская слеза стекла по бледной щеке молодого человека. Он вытер глаза рукавом. Налил кипяток в чашку, размешал кофе, стараясь привести себя в порядок, и залпом выпил горячий напиток. «С вами вопрос решен. Но тот, кто отправил вас убивать моих родителей, ответит по заслугам обязательно, и на снисхождение суда пусть не рассчитывает. Я все сделаю сам». Менахем опустил голову, мысленно обращаясь к душам родителей: «Эти убийцы дорого заплатят за ваши жизни, мои дорогие, будьте спокойны, я обязательно приведу в исполнение свой приговор, кто бы ни стоял за преступниками». Слезы опять выступили у него на глазах, и, не имея возможности больше сдерживать страшную боль в душе, он разрыдался.
***
Битва у Гаваона закончилась полным уничтожением противника, и войско израильтян двинулось дальше, разрушая остальные города, оставляя после себя груды тел местных жителей, не щадя никого. Иисус Навин шел впереди армии, стараясь придать себе вид победоносного правителя. Однако жестокость, которую творило его войско, болью отдавалась в его душе. Он часто порывался отдать приказ о прекращении страшных убийств женщин, детей и стариков, но страх перед высшей могущественной силой останавливал его в самый последний момент. Иисус, захватив большие территории, возненавидел войну, неоправданную жестокость и море крови, которые оставлял после себя. «Нужно скорее заканчивать это, иначе все мы превратимся в извергов и жестоких убийц», – подумал он.
Иисус остановил войско. Он мечтал о том, как распустит огромную армию и люди начнут нормальную, мирную жизнь, ради которой весь народ и стремился в Землю обетованную. Он вернулся в город Галгал и выделил каждому из двенадцати колен евреев земельные наделы на территории захваченного Ханаана. Когда все было поделено, к Навину ворвался разгневанный Елиазар. Он вошел в шатер правителя не поклонившись, его ноздри раздувались, а рот исказился в злобе. Бледное хмурое лицо выражало полное презрение.
– Иисус, ты даровал всем евреям плодородные земли, не пожалел рек и лесов. Ты пожаловал им от имени Бога все лучшее, что есть на Земле обетованной. Но ты забыл, кто был всегда верен Богу, кто поддерживал Моисея в самые тяжелые моменты там, в пустыне? Теперь двенадцать колен израильтян вкусят прелести жизни, заживут как люди после всех страшных испытаний, выпавших нашему народу. Но почему ты забыл о нас? О тех, кто нес слово Божие в наш неверующий народ. Почему забыл нас, кто охранял Моисея и тебя от огромного количества заговорщиков из остальных колен, кто защищал святыни нашего народа? Говори! – глаза Елиазара пылали гневом. – Мы, потомки самого Аарона, оказались не у дел по твоему повелению.
Иисус, не привыкший к такому дерзкому обращению, спокойно посмотрел на первосвященника. В душе улыбаясь, Навин обратился к нему:
– Твоего отца я очень уважал, как и самого Моисея. Не обвиняй меня в том, чего никогда не было. Земля выделена всем коленам нашего народа, но очень скоро она даст им возможность разбогатеть, забыть о тех ценностях, которые нас объединяли. Не будет общего врага, и тогда начнутся трудности и разобщенность в нашем стане. Но Бог всемогущ, и Он знает наши проблемы, поэтому и повелел не давать своему самому преданному колену израильскому земли, чтобы не превратить левитов в обычных людей, которые имеют слабости и не способны устоять перед искушениями.
– Иисус, ответь мне прямо: почему мы не получили свои обещанные наделы?
Навин подошел к первосвященнику и по-дружески обнял его:
– Послушай, Елиазар, то не моя воля, – голос правителя стал более почтительным, в нем послышался определенный трепет и даже страх. – Это Его воля, – прикрыв глаза, Иисус поднял палец вверх.
– Не заговаривай мне зубы! – первосвященник сжал кулаки и грубо вырвался из объятий правителя. – Ты лжешь, желая отдать в чужие руки то, что по праву должно принадлежать колену левитов, коих не так много среди евреев.
– Успокойся, Елиазар! – голос Иисуса стал твердым и решительным. – Бог велел передать тебе, чтобы все левиты отправлялись в сорок восемь городов, где они будут нести службу, воспевая Его и принимая дары. Ты остаешься со Скинией, несколько твоих самых храбрых и проверенных родственников будут охранять Ковчег Завета днем и ночью, в жару и холод. Они должны быть сильными, умными, находчивыми и стойкими, как гранитная скала.
Первосвященник почувствовал, что голосом Иисуса сейчас с ним говорил сам Бог, и это ощущение вызвало в нем страшное смятение и стыд за проявленную им грубость.
– Все дети Израиля будут обращаться к вам, левитам, принося в дар Богу свою десятину, часть из этой десятины пойдет вам, служителям Всевышнего. И это есть подарок Отца нашего небесного за преданность и службу.
Ноги Елиазара подкосились, он упал на колени перед Навином, явно ощущая в этот момент почти осязаемое присутствие рядом Бога.
