Дружина окаянного князя

В одном месте образовалась большая лужа, и князь остановился возле неё, давая коню напиться. То же самое сделал и Путша.

– Страшно, княже?

– Страшно, Путша. А ты зачем со мной поехал? Видишь, я не смогу помочь тебе отомстить.

– Кто знает, княже. Ветер может всегда измениться. Может, мне тебя удастся отговорить. Жизнь – она ведь прекрасная штука, и она одна. Вот подумай, может, всё же сядем в осаду? В дружине в любом случае не все должны за Бориса стоять. Многие чтут старые обычаи, а согласно им «да не станет младший вперёд старшего и не возьмёт чашу брата своего, покуда тот из неё сам не напьётся». Может быть, посидим в осаде день-два? Со стен я поговорю с воинами Бориса. Глядишь, они на нашу сторону и встанут.

– Нет, Путша, нет. Я свой выбор сделал и сегодня сложу голову. Не хочу дважды и трижды умирать.

– Это точно, – сказал боярин Путша, когда его конь, напившись, поднял голову от лужи, – может, и вправду лучше умереть однажды.

Князь и Путша ехали по киевским улицам, и каждый вспоминал, как здесь же почти тридцать лет назад людей вели креститься. Кто-то шёл сам, кого-то тащили родичи, а кто-то, взяв в руки оружие, готовился умереть в старой вере. Всякие случаи были. Святополк вспомнил, как он, тогда ещё совсем маленький, вместе с другими своими братьями тоже стоял у Днепра.

Он вспомнил, как его мать радостно сорвала с него обереги и бросила их под ноги. В прошлом она была монахиней, но дед Святополка Святослав подарил её своему сыну Ярополку.

Вспомнил Святополк и то, как опускали в воду совсем младенцев Бориса и Глеба. Одному было два года, а другому год. Оба они кричали. Позвизда он тогда не помнил и не знал о его существовании. У князя Владимира было множество наложниц, и многие из них рожали сыновей. Их крестили вместе с простым народом.

В тот день рядом стоял Ярослав. Они были с ним одного возраста и частенько дрались. Это было ещё до того, как он сломал себе HOiy. Отчаянный парень этот Ярослав. Как бы я хотел, подумал Святополк, вот сейчас, когда жить осталось всего несколько минут, обнять его!

Ярослав тоже бросил вызов князю Владимиру и перестал платить положенный ему урок. И сделал он это после того, как тот назначил своим наследником Бориса.

Князь Святополк и Путша выехали за стены Киева и рысью поскакали навстречу дружине князя Бориса. Заметив воинов, они увидели, что те идут не таясь. Да и чего им таиться, когда их так много. С такой силой взять Киев труда не составит.

– Ну всё, Путша, встретимся на том свете! А вот скажи, ты думаешь, есть ли христианский рай или всё же правы были наши деды, говоря, что человек после смерти попадает в Вальхаллу или в Вирий?

– Не знаю, князь. Мне иногда кажется, что всё это выдумки. Если нет Вирия и Вальхаллы, то как может быть рай? Мои деды умирали, и получается, у них даже шанса не было попасть в этот самый рай? Князь, давай вернёмся в Киев! Жизнь – это единственный дар Бога или богов, и других даров не будет. После смерти только тьма!

В это время навстречу князю Святополку и Путше поскакал отряд всадников.

– Примерно сорок воинов, – предположил Путша, – ну что ж, князь, видимо, пора умирать!

При этих словах Путша обнажил свой меч, а князь Святополк меч своих предков. Это будет единственный бой, в котором я буду его держать, подумал князь.

– Воины, мы с дружиной князя Владимира идём служить князю Святополку. Вы, верно, его люди, но мы не желаем вам зла! – закричал один из воинов.

Святополк и Путша переглянулись, не зная, стоит ли верить в такое счастье.

– Ну, видимо, боги или Бог с тобой, князь Святополк. Дружина Владимира тебе служить идёт. Храбрость твоя возымела награду.

Святополк неспешно поехал навстречу дружине. Когда он поравнялся с передовым отрядом, то услышал, как со всех сторон говорят:

– Да это же Святослав воскрес! Он не ведает страха!

Навстречу Святополку теперь поспешили бояре Елович и Талец, а с ними и воевода Ляшко.

– Князь, – спешиваясь и опускаясь на колени, проговорил воевода Ляшко, – прими нас в свою дружину, так как хотим служить тебе верою и правдою, как служили князю Владимиру!

Воины спешивались и, опускаясь на колени, клялись в верности князю Святополку.

Святополк посмотрел на небо и невольно прошептал:

– Есть на свете Господь. Ещё пять дней назад я не знал, увижу ли я когда белый свет.

– Князь, – сказал боярин Елович, – мы после смерти князя Владимира поспешили к Борису, чтобы забрать войско князя Киевского и не дать ему обманом повести их супротив тебя. С Борисом осталась только его собственная ростовская дружина.

* * *

Когда дружина подъехала к Киеву, навстречу им вышли епископ Анастас, бояре и множество киевлян. Позвизда среди них не было. Видимо, князь решил покинуть город, не желая служить Борису.

Киевляне встречали дружину с серыми лицами. За эти несколько дней они прониклись любовью к щедрому князю. Хотя были и те, кто тут же стал обвинять его в мотовстве, которое, безусловно, ведёт к погибели.

Впрочем, серые лица вскоре сменились ликованиями, когда киевляне увидели едущего во главе дружины князя Святополка.

– Славься, удатый и щедрый князь! Славься! – кричали простые люди.

– Сам Господь избрал тебя князем, – торжественно проговорил Анастас, смотря в глаза Святополку, – никто не мог и подумать о том, что ты станешь нашим правителем! Славься!

Святополк уловил какие-то непонятные нотки в голосе Анастаса и других бояр, которые вслед за ним подходили и славили его имя.

– А где мой брат Позвизд? – резко спросил князь Святополк у бояр.

Бояре и епископ опустили глаза, и князь почувствовал, что что-то недоброе случилось в те несколько часов, что он покинул город.

– Послушай, князь, плохо начинать своё правление с расправы над своими врагами и теми, кто, не ведая, что творит зло, желал тишины и спокойствия в христианских землях, – произнёс епископ Анастас.

Святополк прищурился. Очень ему не понравились слова епископа, и главное, что никто так и не ответил на его вопрос. Святополк повторил его.

– Где мой брат Позвизд?

– Князь, – сказал Анастас, понимая, что придётся открыть всю правду. Он явно не ожидал увидеть во главе дружины Святополка.

– После того как ты покинул город, Позвизда обуял нечистый дух, и он решил захватить власть, которая ему не положена. Он решил запереть ворота и бороться с оружием в руках, за что и был пронзён кинжалами.

Люди его тоже были побиты. Князь, он не ведал, что творил, и погиб из-за своего властолюбия, – произнёс епископ Анастас.

– Врёшь! Это вы его убили, желая преподнести его голову на блюде князю Борису! Это сделали вы! – повторил, срываясь на крик, князь Святополк, обводя взглядом бояр и епископа.

– Стой, князь, – схватил Святополка за руку Путша, не давая ему обнажить меч, – убьёшь епископа – станешь врагом всем христианам. Позвизда не вернёшь, а тебе за него ещё мстить.

– Мстить? Кому? – спросил князь Святополк. – Это они его убили. Убили, желая прославить своё имя в глазах Бориса. Виновен ли Борис в их злодействах? Воины, возьмите этих людей и бросьте в подземелье! Только Анастаса не троньте.

Воины быстро стали спешиваться и скручивать бояр, но не все убийцы Позвизда собирались умирать в темнице. Один из бояр по имени Всебор обнажил свой меч и крикнул:

– А что ты, Святополк, ублюдок без отца, чего ты стоишь за спинами своих людей? Иди и сразись со мной!

– Как пожелаешь! Я не боюсь тебя, – крикнул князь Святополк, спрыгивая с коня и обнажая меч.

– Стой, княже, – закричал Путша, но не успел остановить Святополка.