Царь Медоедов

Она сползла по стене, чёрт, да что такое, я опять её поднял на ноги. Нашёл ключи, открыл дверь и прислонил её к косяку, она попыталась сделать шаг вперед, чуть не упала и рукой нащупала выключатель. В комнате загорелся свет, она повернулась раскрыв огромные голубые глаза на пол-лица, как в японском аниме, я подумал: «Ого, вот это глаза.»

– Вы кто?

– Я никто, просто официант, довёз вас… – мне на грудь с тумбочки прыгнул огромный сиамский кот вцепившись в белую рубашку. Я пытался его отодрать, но он только глубже впустил когти.

– Не поможете мне его снять?

Света стояла задумчиво глядя на нас обоих.

– Мой кот не любит людей, впервые вижу, чтобы он запрыгнул к кому-то на руки.

– Да это чудесно, но очень больно, помогите…

–Сейчас, – она сняла кота. —Уже наверно очень поздно, оставайтесь.

– О нет спасибо, мне завтра опять на работу.

– Куда вы поедете, оставайтесь, думаю кот это знак, вы должно быть хороший человек, вы же не маньяк?

В комнате стояла огромная кровать, висела плазма, в углу компьютер, неплохо для общаги. Она сказала:

– Только не приставайте, ладно, мне так плохо…

– Эм, конечно.

– Я тушу свет.

Я лежал в брюках и рубашке боясь пошевелиться, и не мог заснуть, мне очень нравилась Света, эти огромные голубые глаза были нечто, но она явно была старше лет на шесть. Странно всё.

Солнце пробивалось через шторы.

– Доброе утро, я сделала вам кофе. – первый раз в жизни девушка приготовила мне кофе и принесла его на подносе, я ещё не проснулся. Слегка опухшая и без подводки она выглядела совсем беззащитной.

– Спасибо.

– Я не знаю имени моего спасителя…

– Илья.

– Илья мне так неудобно, могу я как-то отблагодарить ваш персонал, может приехать, купить им тортик?

– О-о-о поверьте не стоит, они в общем, не были бы к вам… в общем не стоит, правда.

Повисла неловкая пауза. Другого шанса не будет.

– Не переживайте, с кем не бывает, если хотите отблагодарить… давайте сходим куда-нибудь?

На остановке я достал пачку «Парламента» и закурил. В кармане лежала бумажка с её номером, главное не потерять.

Через неделю мы шли под руку, и я ловил на себе многочисленные завистливые мужские взгляды, выглядела она как дорогой спортивный автомобиль, естественная красота всегда впереди искусственных аналогов. Пока мы ели в ресторане и сидели в кино, я бегал накуриваться в туалет – она была слишком пылкая для меня, нужно было скрыть волнение. Мы вышли, и пока я гадал где потерял все деньги, она предложила поехать к ней.

Мы снова вошли в эту комнату, она посмотрела на меня, как смотрит самка оленя на охотника за секунду до выстрела, как будто она хотела побыстрее закончить со всем этим, отблагодарить постелью. Это было ужасно. Я всегда оставлял девушкам выбор.

– Посмотрим что-нибудь?

– Давай.

– Какой-нибудь фильм ужасов?

Она вывела на плазму «Паранормальное явление».

– Курила когда-нибудь гидропонику?

– Эмм нет.

– Давай покурим.

– Нет, конечно, нет.

Через пять минут я её уговорил, думал, что это её расслабит, но её пробило на смех, а меня в конец заморочило от фильма. Мы опять легли спать, как и первый раз. Позже мои знакомые реагировали типа: «Да ладно? Ты упустил такой шанс», или «Это мог быть лучший опыт в твоей жизни», а я всегда думаю, эта история замечательна тем, что ничего не было, ведь если бы я ей действительно нравился, мы бы продолжили общаться.

Лицейские друзья, с которыми я учился до суворовского позвали работать в call-центр. Тогда это было в новинку, много студенток и работа вечером по четыре часа. Там я и познакомился с Геной, который учился на стоматолога, и как это обычно бывает, мы быстро поняли друг друга. Сначала я накурил его, а потом он притащил пять грамм амфетамина. Работать стало интереснее. Ему нравилась одна девушка, есть их такая разновидность, которая всего стесняется, краснеет и создаёт неловкие ситуации. Оказалось, что и он стесняется к ней подойти.

– Пригласи её с подругой, и мы вдвоём.

– Подруга это вон та рыжая?

– Ага.

– С тебя причитается.

Перед свиданием мы разнюхались на заснеженной детской площадке.

– Как же мы будем сидеть в кинотеатре два часа, есть я точно не хочу…

Концентрироваться на фильме было невозможно, идти в кино было глупой идеей, но так мы хоть не палились. С подругами мы попрощались в фойе, чем как всегда только подогрели интерес.

– Фуф, это было жёстко…

– Не говори, больше так делать не будем.

С девушкой Гена потом долго и уныло отношался, пока наконец не понял, что только вкладывает в неё эмоционально как в чёрную дыру ничего не получая взамен. Ну, то есть, получая, но совсем не то. Я пьяный как-то купил рыжей вместо букета роз, букет из двадцати «пластиковых» роз. Она была ошарашена. «Зато не завянут, только пыль стирай с них». Но её мать не оценила юмора и выбросила их, – «Он бы ещё венок принёс». Но вот чем хуже с ними, тем они лучше себя ведут, до определённого момента конечно, но это парадокс. А чем ты внимательней и больше стараешься, тем сильнее они расслабляются и садятся на шею. После моего букета она стала куда покладистей, он приспустил её с Олимпа.

Скоро мы стали вместе снимать квартиру, и я предложил устроить рейв, предложил скинуться. Два дня мы мутили, и в пятницу вечером выложив всё на стол, радовались ништякам. Я набрал пива, но из-за проклятой сухости во рту мы его быстро выпили и пришлось идти в магаз. Ещё работали ларьки на остановках. Перед ларьком нас мусора положили нас на асфальт и одели наручники. Посадили на заднее сиденье, два уазика. В этот момент я подумал о том, что мы сгребли всё со стола и на автомате взяли с собой, я посмотрел на Гену, лица не видно. Выбрасывать из карманов пока едем? Но это на сорок тысяч разной фигни, врят ли она тут в швах сиденья затеряется. Гена прошептал: «Кто-то сдал, не понимаю как, никто не знал, что мы набираем столько». Коленка у меня начала подпрыгивать от тика, «Ладно, уже девятнадцать, в общем то пожил, если отец поможет деньгами на адвоката, лет пять дадут за распространение, выйду в двадцать четыре…»

Долго ехали тёмными дворами: «Сейчас будут бить и всё вытаскивать». Фары ещё нескольких ментовских машин освещают безымянные трущобы, куда нас вытаскивают. Под единственным фонарём парень со стёсанной половиной лица, второго глаза нет, Господи, что это вообще за хоррор, пусть меня отпустит!

– Не они, – сказал парень.